Глава 18. Господи, губы её губы! Как давно я не чувствовал их вкуса

Господи, губы… её губы! Как давно я не чувствовал их вкуса…. Как часто мне снился этот момент: я прижимаю Лену к себе и целую её. Такой долгожданный поцелуй, такой желанный… Такие знакомые, родные движения губ! Так не целуется никто, кроме неё… Мои руки потеряли связь с мозгом и приобняли девушку за талию. Она ещё сильнее прижалась ко мне. Как часто я мечтал об этом моменте, и вот он настал… а мне что-то не даёт покоя. И я даже знаю что…

– Лена, – я с сожалением оторвался от Кулёминой, а вот девушка останавливаться не собиралась и, встав на носочки, вновь нашла своими губами мои. Я вновь стал бессознательно отвечать ей, но затем всё-таки взял себя в руки. – Лена, подожди!

– Чего ждать-то? – удивлённо спросила она, глядя на меня с обидой. – Ты ведь любишь меня? – уверенно произнесла Лена. Потом уже усомнилась. – Да? Скажи, – требовала девушка, – ты ведь ещё меня любишь?

Сердце, отчаянно борясь с разумом, кричало «Да!», но что слушает большинство людей, живущих на планете? Правильно, разум. Нам кажется, что это правильнее, лучше… И я – не исключение.

– Нет, Лена, – ответил я, напрягаясь изо всех сил, чтобы скрыть свои истинные чувства. – Я не люблю тебя. Прошло 15 лет… Ты, конечно, для меня очень много значишь. Ты – один из самых дорогих мне людей, – говорить становилось всё труднее и труднее и жутко хотелось курить, но Ленке я не хотел демонстрировать свои вредные привычки, – но я тебя уже не люблю.

– Тогда почему ты сказал, что испытываешь ко мне не только дружеские чувства? – резонно спросила Кулёмина. На её глазах стала отчётливо проступать влага, которую она старалась скрыть.

– Ну… – задумался я над ответом, который пришёл мне в голову довольно быстро, – потому что ты мне как родная, Ленок! Как сестра, понимаешь? – с натянутой улыбкой ответил я, а в голове тут же пронеслось «Ну ни хрена себе поцелуйчики с сестрёнкой!»

– Сестра? – будто эхо повторила Лена, потом как-то странно усмехнулась. – Значит я ошибалась… Ну что ж, бывает. Пойдём домой, я устала, – девушка заметно сникла и накинула на голову капюшон.

– Ленка, ты расстроилась? – я подошёл и заботливо положил руки ей на плечи.

– Руки убери, – немного грубо сказала она, но потом всё же добавила: – пожалуйста. – Я убрал руки. Не поднимая головы, Кулёмина продолжила: – Вить, пойми, с самого первого момента я поняла, что ты не простой прохожий, а кто-то близкий. Потом я не знала, как к тебе относиться, но ты сразу же расставил всё по своим местам. А потом… потом я, видимо, сошла с ума, раз мне показалось, что я тебе небезразлична. – Слова больно кольнули душу… Она заметила моё отношение. – И прости меня за этот поцелуй… ты же понимаешь, почему я к тебе полезла. Не обижайся. Считай, что я случайно совершила ошибку. – Ленка ещё немного постояла так, а потом подняла голову и с каким-то интересом посмотрела на меня, а потом грустно улыбнулась. – А целуешься ты так, что башню сносит конкретно… – сказав это, девушка слегка смутилась. – Мне до тебя ещё далеко. И жаль, что обучаться таким же поцелуям, я буду не с тобой… – Ленка горестно вздохнула и пошла в сторону дома.

Я же на несколько секунд оторопел. Ей Богу, меня передёрнуло от её последней фразы. А ведь действительно, пройдёт совсем немного времени до того, как мою маленькую, неопытную, закинутую не в своё время девочку научат всяким извращениям её продвинутые сверстники. Что? Почему поцелуй попал в категорию извращений? Нет, если она целуется со мной, то это конечно не извращение. Но… Вы когда-нибудь обращали внимание на поведение влюблённой молодёжи? Я – да, и скажу честно, некоторые парочки (почти половина из всех тех, которых я вижу) меня реально раздражают. Не знаю, наверное, я старомоден, но в моём представлении любовь и чувства – это что-то такое интимное, касающееся только двух людей, а не весь народ, едущий на эскалаторе в метро. Но это ещё ладно… Целующиеся пары – уже давно не редкость. Но есть среди них такие, которые вызывают к себе отвращение. Это когда парень и девушка будто не целуются, а играют в игру «Кто кого больше облобызает?» А если дело ещё происходит не в метро, а в более тихом транспорте (например, в автобусе), и при этом к тому же раздаются нечленораздельные чавкающие звуки, то это вообще… финиш, как говорится.

Но о чем это я? Ах да, всё о том же… И вот, представив Лену, также ведущую себя с каким-нибудь пацаном, я чуть было не подпрыгнул от ревности. Однако, придя в себя, я увидел, что Ленка уже довольно далеко от меня ушла. Засунув руки в карманы, я быстрым шагом направился за ней. Ленка внезапно остановилась, пошатнулась и схватилась за голову. «Что? Опять?» – пронеслось у меня в голове, когда я резко сорвался с места, на котором был, и побежал к любимой. Успел я как раз к тому моменту, когда Лена начала оседать на асфальт. Подхватив её на руки, я заглянул в лицо девушки: оно было искажено гримасой боли, а пальцы Лены усиленно тёрли её виски. Наконец, девушка успокоилась, открыла глаза и внимательно посмотрела на меня. Из носа девушки тонкой струйкой стала сочиться кровь.

– Ленка, да что же с тобой происходит? – спросил я, ставя девушку на ноги и доставая из кармана новый платок.

– Я не знаю… – грустно ответила Лена. – Но это уже третий раз за два дня… Боль адская просто!

– Как третий? – удивился я. – Первый был когда я тебя нашёл, сейчас – третий… а второй когда?

– Сегодня дома. Не парься. Пойдём!

Мы медленно шли по улице. Говорить не хотелось, да и было не о чем. Мы же уже всё обсудили… Не заметив, я слегка отстал от Лены и теперь слегка прибавил темп, чтобы догнать её. Девушка неожиданно остановилась, огляделась вокруг себя и, повернувшись ко мне, буквально приказала:

– Стой!

– Лена, что случилось? – спросил я, не собираясь останавливаться.

– Стой!!! – уже громче крикнула Кулёмина. Я остановился. Так мы простояли около десяти секунд, и меня стало это напрягать. Только я с недовольным выражением лица открыл рот, чтобы спросить Кулёмину, зачем ей всё это нужно, как вдруг, где-то посередине между нами, упала стеклянная бутылка и разбилась на сотни маленьких осколков. Выйдя из шока и проанализировав ситуацию в уме, я понял, что если бы не остановился, то бутылка, скорее всего, приземлилась бы мне прямо на голову. – Вот теперь пойдём, – спокойно сказала Лена и, как ни в чём не бывало, пошла дальше. Я быстро догнал её, остановил и развернул к себе лицом.

– Ты знала! – чуть ли не крикнул я ей в лицо.

– Что?

– Знала, что она упадет!

– Допустим. Что дальше? – всё также невозмутимо спросила она меня.

– Откуда?

– Не знаю…

– Ну… а как узнала? – продолжал я допрос.

– Заболела голова, я увидела картинку, как тебе на голову падает стеклянная бутылка, – стала пояснять Лена. – Думала – глюк. А когда дошла до этого места решила проверить. И, как видишь, не зря…

– Так ты умеешь предсказывать будущее? – подпрыгнул я на месте.

– Не знаю, – устало произнесла девушка и с мольбой посмотрела на меня. – Виктор, пойдём домой. Я ужасно устала!

Проводив девушку домой и сдав её на руки взволнованного Петра Никаноровича, я пошёл по вечерним улицам Москвы. Домой идти не хотелось, да и голова сейчас была забита так, что сейчас лучше было находиться на свежем воздухе. Я пытался разобраться в своих чувствах к Лене, в том, что сегодня произошло… Но все мои вопросы оставались без ответа. Взглянув на время, я понял, что домой идти всё-таки пора. А то завтра надо с Новиковым встретиться, да и работу никто не отменял.

Только открыв дверь в квартиру, я почувствовал запах еды, который почему-то не вызывал аппетита. Кстати, мне посчастливилось оказаться наследником какого-то моего чуть ли не шестиюродного дедушки… И почему-то именно мне из всей родни, он завещал квартиру. Мама осталась в старой квартире, а я переехал в эту…

– Витенька, наконец-то ты пришёл! – вышла в коридор с улыбкой Светлана. – Я так по тебе соскучилась! – Женщина подошла и поцеловала меня в щёку. – Ты почему телефон выключил? Я же волнуюсь!

– Прости, – сказал я, доставая мобильник из кармана, – забыл поставить блокировку клавиатуры, и он вырубился.

– Ладно. Иди, кушай, – подобрела жена.

Вы удивлены? А между тем, что такого в том, что я женат? Я нормальный мужик, у меня тоже есть свои потребности: как физиологические, так и… ну… нравственные что ли… типа потребности в создании семьи. Кстати, теперь-то вы понимаете, почему Пётр Никанорович пытался убрать меня из жизни Лены?

Мы со Светой поженились 2 года назад. Мне было комфортно и достаточно легко с этой женщиной. Она же меня по-настоящему любила. Так что в один «прекрасный» день, я понял, что надо что-то менять в своей жизни… и сделал Светочке предложение. Думал, привыкну и полюблю её. Предугадывая ваш следующий вопрос, отвечаю: нет, не привык и тем более не полюбил. По ночам всё также снилась Лена…

– Вииить, – игриво протянула женщина, когда мы уже лежали в кровати. Вместе с тем она положила свою руку мне на грудь и повела её вниз.

– Свет, не надо, – сказал я утомившимся голосом. – Я очень устал. Давай в другой раз. Ладно? Извини! – не дожидаясь ответа, я отвернулся от жены.

– Конечно, Витюш, – с тяжёлым вздохом сказала она. – Спокойной ночи!

– Спокойной ночи.