Голгофа

Распятый на кресте нечистыми руками,

Меж двух разбойников Сын Божий умирал.

Кругом мучители нестройными толпами,

У ног рыдала Мать; девятый час настал:

Он предал дух Отцу, и тьма объяла землю.

И гром гремел, и, гласу гнева внемля,

Евреи в страхе пали ниц…

И дрогнула земля, разверзлась тьма гробниц,

И мертвые, восстав, явилися живыми…

А между тем в далеком Риме

Надменный временщик безумно пировал,

Стяжанием неправедным богатый,

И у ворот его палаты

Голодный нищий умирал.

А между тем софист, на догматы ученья

Все доводы ума напрасно истощив,

Под бременем неправд, под игом заблужденья,

Являлся в сонмищах уныл и молчалив.

Народ блуждал во тьме порока,

Неслись стенания с земли.

Все ждало истины…

И скоро от Востока

Пришельцы новое ученье принесли.

И, старцы разумом и юные душою,

С молитвой пламенной, с крестом на раменах,

Они пришли – и пали в прах

Слепые мудрецы пред речию святою.

И нищий жизнь благословил,

И в запустении богатого обитель,

И в прахе идолы, а в храмах Бога Сил

Сияет на Кресте голгофский Искупитель!

17 апреля 1855

Виктор Афанасьев (монах Лазарь)

(р. 1932)

Перелетные птицы

Над померкшими лесами

И над озером седым

Облака летят волнами

И клубятся словно дым.

Отправляясь в путь опасный

Без предела и границ,

Покидают край ненастный

В день осенний стаи птиц.

Долго‑долго им тянуться

Над пучиною морской,

И не все они вернутся

В дни пасхальные домой.

Мы их встретим на пороге

Теплых дней: «Летят! летят!»

Как трудны у птиц дороги,

Но как весел их возврат!

Леонид Афанасьев

(1864–1920)