Купала (Купало)

Если имя Ярила связано с глаголом яриться, то можно подумать, что имя Купала должно быть связано с глаголом купаться. Однако это не так. К сожалению, ответить на вопрос: кто такой Купала? – очень трудно. Если древние представления о Яриле можно восстановить хотя бы по обрядам, то от Купалы осталось только имя в названии праздника Рождества Иоанна Крестителя (7 июля). В народе этот праздник называется Иван Купала.

Имя Купала очень древнее, оно восходит к индоевропейскому глаголу, имевшему значение «кипеть, вскипать, страстно желать» и родственно имени римского бога любви Купидона. В русском языке этот корень сохранился в глаголе кипеть – «волноваться, бурлить, пениться». Таким образом, имя Купала говорит о его связи с плодородными силами природы, с солнечным светом и огнем – источниками жизненной энергии. Праздник Ивана Купалы совпадал с самым пиком цветения природы, временем, близким к летнему солнцестоянию, когда было больше всего солнечного света и тепла.

Культ Купалы, связанный с солнечным светом и земным плодородием, в христианскую эпоху совместился с праздником в честь Иоанна Крестителя, а обряд крещения совершается троекратным погружением в воду. Поэтому название Купала было переосмыслено и стало связываться с глаголом купаться. Так это имя приобрело новый смысл, связанный с христианским обрядом крещения. Но старые верования тоже не совсем забылись и совместились с новыми.

То, что это имя обозначало древнее славянское божество, а не просто было названием праздника, известно только по поздним летописям. Например, в Густынской летописи XVII века говорится: «Сему Купалу совершают в навечерие Рождества Иоанна Предтечи… с вечера собирается простая чадь (то есть простые люди. – Е. Л.) обоего полу и сплетает себе венцы из съедобных трав или корений и, перепоясавшись растениями, разжигают огонь, где поставляют зеленую ветвь, и, взявшись за руки, около обращаются окрест оного огня, распевая свои песни, через огнь перескакивают, самых себя тому же бесу Купалу в жертву приносят. И когда нощь мимо ходит (то есть проходит. – Е. Л.), тогда отходят к реке с великим кричанием… умываются водой».

Таким образом, купальский обряд включал в себя несколько очень древних магических действий, связанных с поклонением солнцу. Эти действия должны были увеличить количество солнечного света, а значит, обеспечить будущий урожай. Чтобы заставить солнце светить ярче и дать растениям больше тепла, нужно было земным огнем повлиять на огонь небесный. Для этого зажигали костры, в их центре втыкали высокие шесты с горящими пучками соломы или старыми колесами. Парни и девушки перепрыгивали через костры, стараясь прыгнуть как можно выше, – ведь чем выше будут прыгать участники праздника, тем выше уродятся лен и хлеб.

Символами солнца в этот день становились любые круглые предметы: бочки, колеса, которые обливали смолой, поджигали и скатывали с холмов и возвышенностей. Около костров часто устанавливали ритуальное деревце – купало. Его украшали венками из трав, цветов и хлебных колосьев, брались за руки, водили хороводы и пели песни.

На рассвете дня Ивана Купалы молодежь собиралась за околицей и наблюдала за восходом солнца. Все были уверены, что в этот день солнце «купается», «играет», «красуется» – как бы пляшет на небе, переливаясь разными красками.

Все верили, что на Ивана Купалу цветы и растения обладают чудесными, целительными свойствами. Поэтому многие женщины до восхода солнца шли на поля и собирали лекарственные травы, считая, что они помогают от всех болезней. Самое раннее описание сбора трав на Ивана Купалу можно прочитать в послании настоятеля одного из псковских монастырей ростовскому князю Дмитрию Владимировичу за 1505 год. В нем говорится, что женщины – «жены‑чаровницы» в эту ночь собирают травы и корни в полях и лугах, произносят заговоры «на пагубу человекам и скотам».

Существовало поверье, что в эту ночь – единственный раз в году – цветет папоротник. Тот, кто осмелится пойти ночью в лес, отыскать цветущий папоротник и сорвать цветок, получит способность понимать язык животных и отыскивать клады. Но сделать это очень трудно, поскольку папоротник стережет нечистая сила. Увидев цветок, человек должен был очертить вокруг себя магический круг, сесть внутри него и не выходить, как бы ни пугала нечистая сила. Сорвав цветок, он должен был уйти из леса не оглядываясь, иначе нечистая сила могла его разорвать.

День Ивана Купалы был безудержно веселым праздником. И люди вели себя не так, как в обычное время, – музыканты били в бубны и свистели в сопелки, женщины и девушки плясали и пели, а парни всю ночь гуляли по селу и творили всевозможные бесчинства: затягивали на крыши домов бревна, затыкали тряпками печные трубы, чтобы дым шел в избу, снимали с петель ворота, перегораживали улицу телегами и старым хламом. Чаще всего парни делали это перед домами нравившихся им девушек – это считалось своеобразной формой ухаживания. Такое поведение в этот день допускалось.

3. Мать‑Земля

Земля – самая важная и почитаемая, самая плодородная стихия, от которой зависит вся жизнь человека. Земля – всеобщая мать, символ чистоты, святости, богатства и здоровья, ведь она кормит человека, рожает для него хлеб и плоды. В одном из старинных заговоров, обращенных к земле, говорится:

Гой, земля еси сырая,

Земля матёрая,

Матерь нам еси родная!

Всех еси нас породила,

Воспоила и вскормила

И угодьем наделила.

Неудивительно, что восточные славяне почитали Землю не только в языческой древности, но и в более поздние времена. Земле поклонялись, землей клялись в судебных спорах, земле исповедовались в своих грехах, землю брали с собой при поездке на чужбину, землей лечились и даже ею «мыли» руки – натирали руки землей, веря, что она обладает не менее очистительной силой, чем вода.

Земля – мать, а значит, с ней нужно обращаться очень бережно. Если ее потревожить или оскорбить, она перестанет рожать хлеб, накажет людей голодом, стихийными бедствиями, смертью. Весной до праздника Благовещения (7 апреля) земля еще спит. Она носит в себе ростки будущего урожая и чувствует себя как беременная женщина. Поэтому ее нельзя трогать: копать, вбивать в нее колья, разбивать комья, рыть канавы, тем более бить землю. Украинцы полагали, что тот, кто бьет землю, бьет родную мать. Если землю потревожить в это время, она не сможет дать людям хлеб – будет засуха.

Славяне в своих верованиях долго сохраняли очень древние европейские представления о том, что Земля и Небо – супруги. В одном древнерусском заклинании сказано: «Ты, небо, отец, ты, земля, мать». Небо проливается на землю плодотворным дождем, поэтому земля производит богатый урожай.

После принятия христианства почитание Земли соединилось с почитанием Богородицы. Как говорилось, у человека три матери: «Первая мать наша – Пресвятая Богородица… вторая мать наша – Земля, ибо от Земли созданы; третья мать наша, – которая в утробе нас носила…» Человеку, который ругался, говорили, что это грех, потому что он ругает мать сырую землю, а Мать Пресвятая Богородица сквозь землю проваливается.

Старинные русские прялки с изображениями солнца

Земля считалась святой и чистой стихией, поэтому у восточных славян было принято клясться землей – и это была самая верная клятва. Например, если возникал спор, где должна проходить граница между земельными наделами, один из спорящих клал на голову или за пазуху кусок земли и произносил: «Пускай эта земля меня задавит, если я пойду неладно!» После чего он шел туда, где, по его мнению, должна проходить граница. Все были уверены, что, если человек лжет, земля его задавит. Клятва землей считалась нерушимой еще в середине XVIII века. Тогда в России составляли первый генеральный земельный план, на котором должны были быть точно обозначены границы земельных угодий. При решении спорных вопросов о границах клятва землей принималась как законное доказательство. Таким же доказательством считался обычай целовать землю в знак правдивости своих слов или съедать комок земли.

До настоящего времени сохранился обычай брать с собой горсть родной земли, отправляясь на чужбину, переселяясь навсегда в другое место или надолго уезжая из дома. Так, например, увозили ее с собой те, кто после Октябрьской революции 1917 года навсегда уезжал из России. У этого обычая очень древние корни. Он связан с культом Матери‑Земли. Землю брали из трех разных мест. Одну горсть – из‑под печки, вторую – из‑под столба, на котором держатся ворота, третью – с ближайшего перекрестка. Родная земля должна была защитить человека на чужой стороне, придать ему силы. Когда строили дом на новом месте, землю из‑под старого дома высыпали под фундамент, чтобы семья на новом месте жила счастливо. Приезжая в чужое место, человек высыпал часть родной земли себе под ноги и говорил: «По своей земле хожу». Если человек умирал на чужбине, родную землю высыпали ему в могилу, чтобы он и в чужом краю лежал в своей земле.

Вода

Во времена язычества наши предки поклонялись не только Матери‑Земле, но и воде: рекам, озерам, колодцам, родникам. Ведь от воды также зависели жизнь человека и его благополучие. Поэтому водным источникам приносили жертвы, возле них гадали о своей судьбе, приносили клятвы, заключали союзы. Византийский историк Прокопий Кесарийский (ок. 500 – после 565) описал некоторые обычаи славян: они «…почитают… и реки, и нимф, и некоторые иные божества и приносят жертвы также и им всем, и при этих‑то жертвах совершают гадания». Разумеется, историк имел в виду не древнегреческих нимф, олицетворяющих разные силы природы, а назвал этим греческим именем славянских духов воды.

К воде, как и к земле, относились очень почтительно. Ее считали чистой и святой стихией и боялись оскорбить. От поколения к поколению передавались такие истории.

Однажды переходила женщина вброд через реку, споткнулась о камень и ушибла ногу. В сердцах обругала реку нехорошими словами. Вернувшись домой, почувствовала, что заболела. Что делать? Пришлось идти к знахарке, которая сказала женщине, что заболела она из‑за того, что оскорбила реку. Пошла женщина на то же место, попросила у воды прощения, и болезнь прошла.

Строго‑настрого запрещалось плевать в воду – считалось, что тот, кто так делает, плюет в глаза самому Богу или своим родителям. Запрещалось также поздно вечером ходить по воду, потому что в это время вода уже спит. Весной, когда река только освобождалась от льда, нельзя было бросать в нее камни, палки и всякий мусор, поскольку в это время река чувствует себя как рожающая женщина и ее нельзя тревожить.

Древние формы почитания воды долго сохранялись у восточных славян. Многие родники, источники, особые места у рек считались священными и целебными. У белорусов такие священные источники назывались прощи – от слов прощать, прощение. Около таких мест устраивались моления. В христианскую эпоху это были уже православные моления, а сами источники назывались в честь святых. Вот как описывали такой источник, почитавшийся святым в окрестностях Пинска в конце XIX века.

«Среди обширного болота… стоит недалеко от дороги колодец, покрытый навесом; под навесом старинная икона святого Николая. Кругом – знаки усердного поклонения: куски холста, кисеи, навешанные на икону, и столбы, почерневшие от времени. Через дорогу – обширный отлогий курган, почти несомненно искусственного происхождения. На кургане – старинная дубовая церковь (простой сруб, покрытый соломой, таких церквей еще немало в Пинщине), а кругом старинное кладбище»[4].

В священных источниках запрещалось купаться, стирать и полоскать белье, а также брать воду для стирки, чтобы не осквернить воду. К таким местам приходили больные люди, чтобы испросить себе здоровья, а в качестве обета – дара за выздоровление – вешали вокруг источника ленты, кусочки материи, платки, части своей одежды, оставляли монеты.

Особо чистой и целебной считалась так называемая непитая, или непочатая, вода. Ее набирали ранним утром, до восхода солнца, из такого источника, в котором в этот день еще никто не брал воду. При этом ни в коем случае нельзя было отливать воду из ведра, зачерпывать ее второй раз, оглядываться или разговаривать. Непочатой водой лечили многие детские болезни. Больного ребенка поили непочатой водой, умывали, смачивали ручки и ножки, а остатки воды выливали под дерево. Верили, что нужно было сорок раз сходить за такой водой – тогда ребенок выздоровеет. Дополнительную силу воде придавали брошенные туда серебряные монеты, зерна, угли из печки.

Но раньше человек зависел не только от земной воды, но и от небесной влаги – дождя. Землю поливал только дождь. И если наступала засуха, это грозило неурожаем и голодом для всех. В таком случае наши предки рассуждали так: дождя нет потому, что закупорились небесные источники. Небесная вода и земная вода ведь тесно связаны между собой. Поэтому, чтобы вызвать дождь, нужно «расшевелить», отворить земные источники, воздействовать на них, чтобы открыть небесные воды. А как можно на них воздействовать?

До сих пор часто употребляют выражение «носить воду в решете» – значит делать совершенно бессмысленную, бесполезную работу. А наши предки действительно носили воду в решете во время засухи, чтобы вызвать дождь. И придавали этому серьезный ритуальный смысл, основанный на магии подобия, – вода, льющаяся сквозь решето, напоминает дождь, идущий из тучи. Они верили, что если самим устроить такой маленький «дождь», льющийся из решета, как из тучи, то можно заставить настоящую тучу пролиться дождем на поле. Этот способ вызывания дождя был известен даже в первой половине XX века. Во время засухи брали старое решето, слегка замазывали его снизу глиной, чтобы вода не сразу выливалась, зачерпывали воду из реки и бежали с решетом к ближайшему полю, чтобы вылить на него оставшиеся в решете капли воды.

Во время засухи люди также шли к старым, заброшенным колодцам и источникам, раскрывали и расчищали их, раскапывали ключи в руслах засохших рек и даже пахали плугом русло реки, считая, что таким образом расчищают пути для небесной влаги. Участвовали в этом обряде только женщины, чаще всего старые или вдовы. Две из них впрягались в плуг или в борону и тянули ее вдоль или поперек русла реки, а третья направляла их.

Восточным славянам был известен и еще один древний способ вызывания дождя. О нем упоминает древнерусский книжник‑переводчик «Слова Григория Богослова» (XIV в.), рассказывая о русских верованиях и суевериях, о языческих молебнах около колодцев и приношении им жертв. Об одном язычнике, который таким образом пытался бороться с засухой, в этом тексте говорится: «Он приношение сотворил на колодце, дождя ища у него, забыв, что Бог с небес дождь дает. Он не настоящему Богу поклоняется и раздражает Бога, сотворившего небо и землю».

Подобные обряды совершались и много веков спустя, уже в XX веке. Конечно, в позднее время этот обычай имел внешние христианские формы: приглашали священника, колодец обходили с иконой, пели молитвы. На край колодца стелили чистый рушник, на него клали хлеб и соль, которые потом приносили в дар колодцу. Нередко в колодец сыпали зерна мака, льна, пшеницы: мелкие зерна должны были вызвать частый густой дождь. Если хотели, чтобы дождь был крупным, в колодец бросали горох.

Многие древние способы вызывания дождя в наши дни сохранились в виде детских стишков и песенок. Когда начинается дождь, дети выбегают во двор и кричат:

Дождик, дождик, пуще!

Дам тебе гущи!

Или:

Дождику, дождику,

Сварю тебе борщику,

Мне каша – тебе борщ,

Чтобы шел густейший дождь!

Сейчас это просто забавные песенки, но раньше они были очень серьезными, своего рода руководством, как вызывать дождь. Чтобы пошел дождь, нужно было «накормить» колодец – ближайший к человеку источник воды. В колодец действительно бросали горшок с борщом (который в таких случаях принято было красть у соседей), а также хлеб, соль, чеснок, лук, капусту и даже цветы.