Глава 6 Первая ссора

Билл проснулся посреди ночи. Из-за темноты он не мог видеть ни предметов, ни даже своего мужа, положившего свою голову на чужую подушку и мерно посапывающего в ухо ее владельца. Малле довольно вздохнул и закрыл глаза, не желая, чтобы темнота давила на него.
На смену зрительному восприятию пришло множество других ощущений: звук дыхания – его и Тома, тихое шебуршание в углу, звук порывов ветра, бьющихся о крышу и срывающихся на вой в печных трубах, легкое шуршание шкур, сдвигаемых движениями грудных клеток. Затем ассасин позволил запахам проникнуть в свое сознание: где-то в отдалении воздух наполняла предрассветная свежесть, мятой и душицей пахли полотенца и вода, стоящая на туалетном столике, шкуры – средством для выделки, а Том пах Томом. Этот запах возбуждал, заставляя воображение рисовать картины жарких объятий, желанных прикосновений, долгих поцелуев и единения, когда два тела становятся одним и приобретают свой общий запах – запах страсти и наслаждения.
Билл развернулся и уткнулся носом в грудь мужа, втягивая аромат его тела, смакуя его и растворяясь в нем. Он провел ладонью по груди, поглаживая и наслаждаясь прикосновением к гладкой коже, прикоснулся губами к размерено бьющейся над ключицей жилке и, изогнувшись, прижался животом к теплому животу мужа.
Его действия не остались незамеченными, и Том заключил его в сонные объятия, притягивая еще ближе. Они не целовались, лишь терлись друг об друга, наслаждаясь какой-то особенной сонной теплотой и негой своих ласк. Времени на подготовку ушло немного, и вот они уже размерено двигались в унисон, наполняя комнату тихими стонами и приглушенными вскриками. Развязка не заставила себя ждать, и они, запачкав друг друга, обнялись, поглаживая, а иногда легко касаясь губами разгоряченной кожи супруга.
Но прошло немного времени, где-то в отдалении запел петух, и Тому пришлось выбираться из теплых объятий малле. По неизвестной причине и вопреки всем традициям, именно он после совместного удовольствия вставал и омывал их, стирая следы страсти. И оба наслаждались этим омовением как чем-то интимным и личным, о чем знают только они и что происходит только между ними, в их спальне и в их кровати.
Билл охотно разводил ноги, позволяя мужу дотрагиваться до самых потаенных мест своего тела, доверяясь, уже не охваченный страстью, а сознательно отдающийся чутким рукам супруга. И в эти моменты в груди Тома расцветало какое-то неведомое ему до этого чувство. Оно охватывало его, пробегаясь мягким волнением по телу, оживляя каждый закоулок его души и рождая глубоко внутри счастье. Том наслаждался такими минутами.
Но за завтраком их ждало далеко не приятное происшествие. Все уже собрались за столом в большом зале, а слуги расставили миски с едой и кувшины с квасом, когда со стороны лестницы в верхние покои раздался ужасный грохот. Пит Стоун на глазах у всех собравшихся, не дойдя каких-то пяти ступенек, споткнулся и, утягивая за собой стоящую у лестницы утварь, полетел на пол. Все сидящие за столом разразились громким смехом, настолько неуклюжими показались присутствующим его действия. Но виновник всеобщего веселья никак не вставал и даже не думал шевелиться.
Том, желающий убедиться, что его супругу тоже весело, повернул голову и понял, что Билл даже не собирался улыбаться, он был сосредоточен. Трюмпер слишком хорошо знал этот взгляд – малле ждал. Сердце Тома пропустило удар, и он подскочил, направляясь к Стоуну. И как он и предположил минуту назад – Пит был мертв.
Из сломанного при падении носа Стоуна тонкими струйками продолжала течь кровь, но сам он больше не дышал и не подавал никаких признаков жизни.
Изумленные гости и жители замка никак не могли понять, как такое несущественное падение могло привести к смерти тренированного и сильного война. Но бездыханное тело, распростертое на полу, было лучшим подтверждением невероятного. В зале поднялся гомон – присутствующие желали знать, что случилось, и Том, осмотрев тело, громко заявил:
- Он сломал шею. Я прошу всех успокоиться и разойтись по своим делам.
Люди расходились в странном молчании, многие прихватили завтрак с собой, а Трюмпер уже приказал убрать тело и направить в долину Стоунов гонца с печальной вестью. Так как хоронить горцев было принято на их земле, тело Пита необходимо было омыть и поднять повыше в горы, где было достаточно холодно. Омовением столь важной особы должны были заниматься жрецы, и Том приказал сделать церемонию как можно богаче и отдать последние почести по высшему разряду. Креиль хотел помочь сыну, но тот отказался. Он не просто так взялся за все эти печальные хлопоты – в нем просто клокотало бешенство, и он, чтобы ненароком не излить всю свою ярость на супруга, решил отвлечься и немного успокоиться перед разговором с ним.
Стоуна уже погрузили на носилки, когда Мирей подошла к нему.
Том видел, как она долго всматривалась в мертвое лицо, словно никак не могла поверить в его смерть. А затем в ее глазах появилось удовлетворение.
- Воин, который умер под смех собравшихся, упав с лестницы, – хмыкнула она и под руку с сестрой удалилась в свои покои.
Такое отношение к смерти пусть и нелюбимого, но жениха разозлило Тома еще больше. Не в силах сдерживаться, и желая высказать Биллу все, что думает о его вероломстве и семейной черствости Кирбитов, он направился на поиски малле. Тот нашелся в их покоях. Он перебирал свои вещи, откладывая те, которые собрался взять с собой в замок Трюмперов.
- Ты убил его! – с порога начал Том.
Ассасин обернулся и тут же понял настроение супруга. Его учили, что в переговоры с расстроенным человеком следует вступать только после того, как тот выскажет все претензии, поэтому Билл лишь внимательно смотрел на мужа, ожидая продолжения.
- Как ты мог? Как мы теперь объясним семье Стоун, что их сын погиб в мирное время, даже не успев позавтракать?! – Том путался, захлебываясь в словах. Он не понимал спокойствия малле, уличенного в убийстве.
- Ты считаешь, что если бы он был сыт… - Билл не успел договорить.
- При чем тут это? – перебил его Том. – Я не понимаю, как ты мог такое сделать?
- Медленный яд, – пожал плечами ассасин.
- Что? – взвился Трюмпер. – А если бы он упал за столом? Или хуже – умер в постели? Как бы мы объяснялись тогда?
- Ты недооцениваешь меня, – на губах у Билла появилась улыбка, которую Том видел впервые и которую бы с чистым сердцем назвал пренеприятной. – Я вообще не считаю, что мы должны что-то объяснять. Пит споткнулся и неудачно упал. Полсотни гостей видели это.
- Но ты приложил к этому руку! – Трюмпер не спрашивал, он обвинял.
- Если ты не будешь кричать об этом на весь замок…
- Демоны и вся преисподняя! – в сердцах воскликнул Том. – В твоем замке погиб человек. Просто так! На ровном месте! Это подозрительно! Ты помнишь, чтобы такое случалось?
- В наше время любая смерть подозрительна, и все когда-то случается в первый раз, – пожал плечами ассасин, он понимал, что вовсе не возможные подозрения окружающих стали причиной гнева его супруга, и лишь ждал, когда тот назовет истинную причину их ссоры.
Спокойные ответы малле и его нежелание признавать собственные ошибки злили Трюмпера все больше.
- И как удобно! Споткнулся не кто-то, а неугодный жених!
- Не вижу связи. Ты признал его права и объявил о скорой свадьбе.
- Но его права не признал ты!
Оба уже давно стояли друг напротив друга – раздражающе спокойный малле и взбешенный его поведением супруг.
- Ты дал мне понять, что в данном вопросе мое мнение неважно!
- Так вот в чем дело? Ты решил доказать, что можешь действовать за моей спиной, исходя из своих соображений?
- Нет! Я решил, что буду действовать своими методами, раз ты не хочешь даже слушать меня! – Билл сам не заметил, как включился спор. Как оказалось, и его помыслы были далеки от чисто прагматичных: желание быть равным мужу и ответственность за жизнь сестры давили на него, заставляя действовать нерационально.
- А твои методы – это нож в спину? Я не ожидал от тебя такой подлости!
- Ты знал, на ком женился. Ассасины не связаны в битве правилами чести. Я никогда не скрывал от тебя, кто я.
- Ты воспротивился моему решению! Ты пошел против меня! – наконец-то выдал Том главное, что задело его больше всего. И, как ни странно, его слова остудили весь запал ассасина. Билл шагнул близко к мужу и, заглянув в глаза, продолжил уже мягче:
- Какому решению? Ты обсудил его с кем-нибудь? Хоть, может, с отцом, если не доверяешь мне? Том, подумай! При всем желании нельзя оставлять за нашей спиной человека, который не преминет ударить. Ты хоть раз задумался, какая власть перейдет к твоему наместнику здесь? Ты подумал о том, что семья Стоунов сравниться с твоей по богатству и значимости, если со мной что-то случится до рождения второго наследника? Каковы будут последствия твоего благородства? В семье Стоун ты бы получил не союзников, а злейших врагов!
- И ты избавил меня, глупого, от этой участи?! – скривил губы Том.
- Нет, – отвернувшись, покачал головой малле, – я бы хотел сказать, что действовал из холодного расчета. Но на самом деле я думал о сестре. Это не справедливо, что я счастлив, а она – нет.
- А ты счастлив? – отводя волосы от лица Билла, намного мягче спросил Том.
- С тобой – да, – закивал головой малле и получил обжигающе нежный поцелуй. Том все целовал его, не выпуская из объятий, и все их обиды и сомнения растворялись. Им больше не было никакого дела до Стоуна. В глубине души оба понимали, что тот получил по заслугам. Смерть – единственная участь, достойная предателя.
И, каким бы неподобающим по отношению к усопшему это ни было, они активно подталкивали друг друга к постели, намереваясь оказаться еще ближе и доказать собственную симпатию на деле.
- И что же нам делать теперь с твоей сестрой? – после целуя Билла в плечо и вытирая его спину влажным полотенцем, спросил Том.
- Все готово для свадьбы, надо немедленно выдать ее за одного из твоих вассалов, – поторопился озвучить свои мысли ассасин.
- Ты не думаешь, что спешка в нашем случае будет казаться еще более подозрительной?
- Тут надо выбирать, – малле откинулся на спину и теперь сидел, опираясь на накиданные у изголовья шкуры и из-под ресниц наблюдая за супругом, – либо мы делаем все быстро, но зато сами, либо в наши планы опять вмешаются Стоуны и король.
Билл боялся, что родители Стоуна, которые прибудут в замок не сегодня-завра, станут настаивать, чтобы невеста их сына посвятила себя свету и ушла в монастырь. И была велика вероятность того, что король встанет на их сторону, а если и не встанет, то предложит очередного неудобного жениха, от которого будет страдать не только Мирей, но и долина Кирбит. Любой из этих вариантов не устраивал ассасина, его уже заставили один раз играть по чужим правилам.
- Меня пугает твоя непримиримость и наплевательское отношение к моральным принципам, – Том притянул к себе малле, который, казалось, заледенел, и нежно обнял, стараясь растопить лед.
- Том, я не хочу обманывать тебя, поэтому скажу прямо, чтобы ты знал, – Билл поднял голову и, прямо взглянув в глаза мужа, очень жестко, с расстановкой произнес. – Что бы ни случилось, я не прощу смерти родителей. Я отомщу и убью любого, кто встанет на моем пути.
- Значит, ты не оставишь мыслей о мести? – отодвигаясь от него, тихо прошептал Том.
- А если бы это были твои родители, – не щадя его чувств, зашипел ассасин, – если бы это была твоя семья?
- Я все понимаю! – резко воскликнул Том. – Но я хочу, чтобы у нас появились дети, а что ты сможешь им дать, если будешь метаться в поисках виновных?
- Если мы не будем метаться, – делая ударение на слове «мы», произнес Билл, – никто не застрахует нас от участи, постигшей мою семью.
- Нам ничего не угрожает!
- Ты сам в это не веришь, – покачал головой малле. – У нас есть богатство, власть, поддержка горных долин, но мы не знаем, в чем суть игры и кто с нами играет. Мы вынуждены изворачиваться, играя по их правилам. Самое время перехватить инициативу! – Том было хотел что-то вставить, но Билл покачал головой и продолжил. – Я рожу тебе детей, я даю тебе слово! Но мы должны суметь защитить их.
- А это моя забота!
- Так позаботься! Позаботься о моей сестре, моем замке и моих вассалах! Я не хочу, чтобы на моей земле распоряжался такой как Стоун!
У Тома стоял комок в горле, он не хотел соглашаться с малле, его гордость мешала ему признать неправоту, но он все же выдавил из себя:
- Ты прав. Мы поступим по-твоему.
В тот же день было объявлено о свадьбе Мирей с вассалом Трюмперов Ароном Кирком. Билл не просто так выбрал его – кроме верности Тому, Арона отмечали молодость, стать и неравнодушные взгляды в сторону старшей сестры Кирбит.
Многие были возмущены тем, с какой поспешностью после несчастья устраивается свадьба, но Билл объяснял подобную спешку необходимостью своего отъезда в дом мужа и невозможностью оставить сестер без присмотра.
К слову, свадьба была объявлена двойной. И если Мирей и ее муж оставались в долине Кирбит в качестве наместников, как и велел король, то Александра отправлялась в замок мужа.
Торжество прошло скромно и без особой пышности, но обе сестры были готовы довольствоваться малым. В сложившихся обстоятельствах, они получили даже больше того, на что могли надеяться, и были благодарны своему брату.
Приезд Стоунов пришелся на второй день свадьбы, и они были неприятно поражены обрушившимися на них новостями. Как и предполагал Том, его обличили в несоблюдении установленного срока траура и аморально быстрой свадьбе невесты их сына.
Трюмперы же настаивали, что лишившиеся попечения родителей девушки не могли остаться одни, также как и одну Мирей невозможно было оставить наместницей долины, а забрать ее с собой в долину Трюмперов означало бы нарушить приказ короля.
Стоунам нечего было ответить на оправдания Тома, но их горе не давало им уступить и смириться с уже произошедшим. Глубоко внутри их терзало чувство обиды. Они возвращались в свой замок хоронить старшего сына, в то время как замки Кирбит и Трюмпер обзавелись новыми хозяевами. В конце концов, ни один родитель не способен признать, что их ребенок получил по заслугам.
Северные земли как никогда были близки к расколу.