Анатолий Соколов

(1891–1971)

Судьба русского художника Анатолия Соколова необычна даже на фоне поражающих своей нестандартностью судеб других знаменитых эмигрантов ХХ столетия. Анатолий Александрович родился 16 июля 1891 г. в Петергофе в семье придворного чиновника Александра Николаевича Соколова. Уже в пятилетнем возрасте Толя начал пробовать себя в рисовании, но по семейной традиции выбрал военную карьеру – Николаевский кадетский корпус, затем Тверское кавалерийское юнкерское училище, откуда он был выпущен корнетом в 20‑й драгунский Финляндский полк. Подобно многим кавалеристам начала ХХ в., Соколов увлекся новейшим родом войск – военной авиацией и успешно окончил Гатчинскую авиашколу, а с 1915 г. служил в ней инструктором. Параллельно он публиковал в русских газетах свои фронтовые зарисовки.

Революция разрушила благополучие семьи Соколовых – отец Анатолия был зверски убит в своем петергофском доме. Анатолий все силы отдавал матери и сестре. Единственной отдушиной для него стала живопись, а любимым наставником – художник и график Александр Савинов. В 1926‑м Анатолий женился на Александре Ивановне Матюхиной.

Относительно спокойная жизнь закончилась в 1932 г. Как бывший офицер Соколов был арестован, провел почти год в одиночной камере и пять лет – в исправительно‑трудовых лагерях. После освобождения вернуться в родной город ему запретили, и Соколов по совету одного из друзей решил перебраться в Симферополь. Здесь мастерство художника не осталось незамеченным – его масштабные полотна «Взятие Перекопа», «Ходоки на приеме у Ленина», «Праздник урожая в колхозе», написанные в традиционной манере социалистического реализма, получили хорошие отзывы у местных критиков. В 1938‑м Соколов стал одним из руководителей Союза художников Крыма.

Но с таким трудом наладившийся быт мгновенно разрушила война. Во время одной из осенних бомбежек Симферополя 1941‑го дом Соколовых, где хранились все работы художника, был превращен в груду развалин. Спасаясь от воцарившегося в Крыму нацистского террора и стремясь уберечь сына от угона в Германию, Анатолий Александрович принял решение бежать в нейтральную Швейцарию. На первый взгляд такое желание было нереальным, но Соколовы предпочли действовать, а не рассуждать.

А.А. Соколов (в центре) среди художников. 1937 г.

Побег из Симферополя спланировали тщательно. Сам Соколов загримировался под раненого румынского солдата, его жена – под медсестру, сына Игоря спрятали среди чемоданов и узлов. Так удалось пересечь границу СССР и Румынии. Через семь месяцев мытарств Соколовы наконец‑то достигли желанной Швейцарии. Вскоре семья художника перебралась в Лихтенштейн. Там Соколов продолжил работать, его портреты и картины «Вильгельм Телль», «Последние шаги на Родине», «У креста», «Непобедимый Ленинград», «Взятие Суворовым крепости Измаил» пользовались у местной публики большим успехом. Персональные выставки художника состоялись в Тироле и Инсбруке. В 1945‑м картины Соколова выставлялись в Париже на вернисаже, организованном Союзом советских патриотов.

Однако в послевоенной Европе Соколовы не чувствовали себя в безопасности, и в 1950‑м семья решила перебраться в Аргентину. Начинать уже во второй раз пришлось с нуля – чужая далекая страна, незнакомый язык, никаких знакомых и связей… Но Соколов сумел найти ключ к сердцам местной публики. Вдохновившись биографией национального героя Латинской Америки Хосе де Сен‑Мартина, он написал картину «Генерал‑освободитель Хосе де Сен‑Мартин пересекает Анды» и представил ее на выставке, посвященной 100‑летию со дня смерти генерала. Несмотря на то что Соколов не являлся гражданином Аргентины, его работа получила золотую медаль и диплом министерства культуры. Знатоков особенно восхитило мастерство, с которым были написаны батальные сцены – художнику пригодилось полученное когда‑то в Твери военное образование. В 1953‑м картина была куплена Национальным конгрессом Аргентины и выставлена в его главном зале.

После этого успеха Соколов быстро превратился в востребованного художника, много работал по заказам музеев и министерств Аргентины. Знаменитой стала его картина «Армия генерала Бельграно переправляется через Парану», а в 1954‑м по заказу мэрии Буэнос‑Айреса Соколов выполнил четыре крупных панно – «Колумб открывает Америку», «Конкистадоры», «Порт Аргентины» и «Аргентина сегодня». Пресса отмечала, что картины русского художника «являются достоянием Аргентины и имя Анатолия Соколова никогда не будет там забыто». Полотна Соколова с успехом выставлялись и в других странах континента – Чили, Боливии, Парагвае…

В 1962 г. в Буэнос‑Айрес неожиданно пришло письмо из США – Соколова разыскивал его пропавший еще во время Гражданской войны брат. Анатолий Александрович и его семья немедленно переехали к нему в Калифорнию. Там начался четвертый и последний период творчества художника – американский. Исторические полотна «Лексингтон», «Зимний марш генерала Джорджа Вашингтона», «Русские купцы торгуют с индейцами в крепости Форт‑Росс» принесли Соколову славу одного из лучших живописцев США. В последние годы жизни художник работал над циклом из 12 полотен, которые должны были показать процесс образования Соединенных Штатов. В 1965 г. он возглавил Союз русских художников в Сан‑Франциско.

Несколько особняком стоят полотна Соколова, посвященные далекой Родине. Живя в Аргентине, а затем в США, он создал целый цикл трогательных и лиричных полотен, пропитанных ностальгией по России. Это «Охота на медведя», «Три поколения», «Летний сад», «Старый Петербург», «Отдых на сенокосе», «Танцы в деревне».

В мае 1971 г. А.А. Соколов скончался на 80‑м году жизни в Сан‑Фран‑циско. Сейчас его работы хранятся в музеях и частных коллекциях по всему миру, некоторые из них вернулись на Родину художника – так, в 2000 г. сын А.А. Соколова Игорь подарил полотно отца «Взятие Суворовым крепости Измаил» петербургскому музею Суворова. В истории живописи, пожалуй, не найдется второго художника, творчество которого стало достоянием четырех таких разных стран – России, Швейцарии, Аргентины и США.

Мать Мария (Скобцова)

(1891–1944)

Елизавета Юрьевна Пиленко родилась 8 декабря 1891 г. в Риге в семье юриста Юрия Дмитриевича Пиленко и его жены Софии Борисовны, урожденной Делоне. В самом начале жизни Лиза дважды избежала гибели – при рождении ей сделали опасную операцию, а во время крещения она чуть не захлебнулась в купели. В июне 1895‑го семья переехала из Риги в Анапу, а в мае 1905‑го – в Ялту, где отец девочки получил должность директора Императорского Никитского ботанического сада. Через год он скончался, и семья перебралась в Петербург.

Еще в отрочестве Елизавета начала интересоваться поэзией и пробовать перо. В 1909‑м она с серебряной медалью окончила частную женскую гимназию Стоюновой, начала было учиться на Высших женских курсах, но не окончила их. 19 февраля 1910 г. девушка вышла замуж за юриста Д.В. Кузьмина‑Караваева, но отношения с мужем с самого начала были сложными и тяжелыми. В марте 1912 г. у Елизаветы вышла первая поэтическая книга – «Скифские черепки». Главным учителем Кузьминой‑Караваевой в поэзии и жизни стал А.А. Блок, с которым поэтессу связывали глубоко доверительные отношения и переписка. Если в начале творческого пути поэтесса была напоена «языческим» духом, то с годами она все больше и больше углублялась в поиски Бога в себе и вокруг себя. В марте 1913 г. Елизавета, здоровье которой было сильно подорвано, развелась с мужем и уехала в Анапу. Там она вела простую жизнь, много работала на виноградниках, родила внебрачную дочь Гаяну. В феврале 1916‑го свет увидел второй поэтический сборник Елизаветы Дмитриевны – «Руфь».

Революционные годы Кузьмина‑Караваева провела в Анапе. Она вступила в партию эсеров, в феврале 1918 г. была избрана заместителем городского головы, а когда тот в конце месяца подал в отставку, автоматически стала мэром города. Не изменилось ее положение и при Советской власти – она заняла должность народного комиссара Анапы по здравоохранению и образованию. После занятия Анапы Добровольческой армией Кузьмина‑Караваева была арестована за сотрудничество с большевиками, но вскоре отпущена. В 1919 г. в Екатеринодаре Елизавета вышла замуж вторично за Д.Е.Скобцова – видного деятеля казачьего движения. Этот брак определил ее дальнейшую судьбу.

27 марта 1920 г. Елизавета Скобцова с матерью и дочерью эвакуировались из Новороссийска, к которому же подходила Красная армия, в грузинский порт Поти. Месяц спустя в Грузии у Елизаветы родился сын Юрий. В конце года Скобцовы были уже в Константинополе. В 1922–1924 гг. семья жила в Сербии, где у Скобцовых родилась дочь Анастасия, рано умершая, а в январе 1924‑го они перебрались в Париж. Три года спустя брак распался. Церковный развод состоялся в 1932‑м, но на гражданском разводе супруги не настаивали и до конца дней формально оставались мужем и женой. 16 марта 1932 г., через десять дней после развода, Елизавета Дмитриевна приняла постриг в храме Сергиевского подворья при парижском Православном Богословском институте с именем Мария.

Мать Мария

Призванием монахини Марии стала помощь ближнему – она делала все, чтобы облегчить жизнь в эмиграции отчаявшимся, опустившимся, лишившимся работы и цели в жизни соотечественникам. На протяжении 1930‑х мать Мария трудилась не покладая рук: работала в Русском Студенческом Христианском движении, координировала деятельность православной молодежи во Франции, Латвии и Эстонии, участвовала в многочисленных съездах, выступала с докладами, встречалась с русскими рабочими. Современники запечатлели облик смиренной, всегда готовой прийти на помощь женщины, излучавшей доброту и сострадание. Например, в одной русской шахтерской семье, жившей в Пиренеях, мать Марию встретили раздраженными словами: «Вы бы лучше убрали у нас, чем доклады читать!» Мать Мария тут же взяла ведро, тряпку и принялась за уборку. После этого пристыженные шахтеры долго извинялись перед ней и усадили обедать. В другой раз, в Марселе, она силой вытащила из притона двух молодых наркоманов.

В сентябре 1935 г. мать Мария и отец Димитрий (Клепинин) создали объединение «Православное дело», штаб‑квартира которого разместилась на парижской улице Лурмель, 77. Не миновала мать Марию и тяжелая личная драма – ее дочь Гаяна в 1935‑м уехала в Москву, где через несколько месяцев скоропостижно скончалась.

После оккупации Парижа нацистами мать Мария организовала доставку продовольствия заключенным концлагеря Компьень. Когда в июне 1942 г. в Париже начались массовые аресты евреев, монахиня три дня провела на велодроме, куда сгоняли арестованных, и сумела спасти четырех детей, вынеся их с велодрома в мусорных баках.

8 февраля 1943 г. на улицу Лурмель, 77 нагрянуло гестапо. Был арестован сын матери Марии, 18‑летний Юрий, на следующий день взяли и ее саму. Сначала арестованную заточили в форт Роменвиль, в конце февраля перевели в концлагерь Компьень. 27 апреля 1943 г. в числе 213 заключенных мать Мария была отправлена в женский концлагерь Равенсбрюк и 31 марта 1944 г., накануне Пасхи, казнена в газовой камере. По легенде, на смерть она отправилась добровольно вместо другой приговоренной женщины.

В Советском Союзе имя матери Марии никогда не звучало громко. Тем не менее в 1982 г. на экраны вышел посвященный ее судьбе художественный фильм «Мать Мария», где роль Е.Д. Кузьминой‑Караваевой исполнила Людмила Касаткина. 16 января 2004 г. мать Мария была канонизирована как преподобномученица Константинопольским патриархатом.