Райэл улыбнулся

Я знаю твоего возницу. Он добрый человек. И больше никого? Что вы сможете сделать?

Я надеюсь, что найду еще помощников.

Что ж, — он с сомнением покачал головой, — тебе будет нелегко. Ладно, поезжай! Будут тебе повозки. Я не ищу лишних проблем ни с кем. Я заварил эту кашу, потому что хотел мира. В нашу страну пришли чужаки, и я боялся, что все кончится стрельбой. — Оррин повернулся к двери, его рука уже коснулась дверной ручки, когда Райэл снова заговорил: — Стой! У меня есть один американец. Он здесь сидит в тюрьме. Думаю, он — то, что надо.

В тюрьме? А за что?

За драку.

Оррин улыбнулся.

Хорошо. Я поговорю с ним.

Если ты возьмешь его, я сниму с него обвинение. — Райэл хитро улыбнулся, и его глаза заблестели. — Только забери его подальше отсюда. Мои люди смогли справиться с ним только вчетвером.

Липайн открыл камеру, и с нар поднялся небритый мужчина ростом по крайней мере на два дюйма выше шести футов Оррина и на четыре дюйма тоньше. Кончики его усов лихо загибались кверху, под глазами красовался синяк желто‑синего цвета, а его пальцы сплошь покрывали ссадины.

Хочешь у меня работать? — спросил Оррин.

Я хочу выбраться отсюда.

Наймешься ко мне, тогда и выйдешь. Если нет, останешься в тюрьме.

Похоже, у меня нет выбора. — Он уставился на Оррина. — И все‑таки что за работа?

Надо найти и собрать стадо. Оно разбежалось во время нападения бизонов. Это в тех местах, где живут племена сиу.

Черт, я лучше в тюрьме останусь. Они должны меня когда‑нибудь выпустить. — Он пристально посмотрел на Оррина и вдруг спросил: — А как вас зовут, мистер? Случайно не Сэкетт?

Да, я Оррин Сэкетт.

Черт побери! Меня прозвали Верзилой Хани. У тебя во внешности какой‑то отличительный знак. Вы все Сэкетты словно одним топором рублены. Я служил в армии с Уильямом Теллем Сэкеттом.

Это мой брат.