Весна 1294 года по основанию Аквилонии

В солнечном луче кружатся сверкающие пылинки. Луч косо падает из узкого окна, расположенного на высоте добрых шести локтей. Стрельчатый проем перечеркнут толстой железной решеткой. Через окно проникает не только свет, но и мерный рокочущий шум, производимый находящейся неподалеку огромной толпой. Он становится то громче, то тише, позволяя расслышать отдельные фразы, произносимые уверенным, далеко разносящимся голосом герольда:

– …В согласии с решением дворянского Собрания Немедии, одобренного Его величеством Тараском Эльсдорфом… Как убежденных врагов короны, злоумышлявших на основы государства и добровольно последовавших за самозванцем… Отчуждение привилегий благородного сословия и лишение прав на владение земельными наделами… К казни через отсечение головы и повешение…

Мельчайшие частицы пыли блестят, подобно граням драгоценных камней, и опускаются все ниже и ниже. Туда, на каменный пол – три шага в длину, четыре в ширину.

В углу, тускло освещенном солнечными квадратами, брошен тюфяк из серой холстины, набитый соломой. Рядом – треснувший с одного края глиняный кувшин и пустая миска. На тюфяке, крепко обхватив колени руками, сидит женщина. Вернее, девушка‑подросток. Невысокая, тощенькая, одетая в мешковатое платье убогого вида, с небрежно заплетенными в куцые косички темными волосами. Тонкое лицо в разводах желтоватых и лиловых синяков, полученных за минувшие полтора десятка дней. Угол рта разбит, и девушка постоянно слизывает выступающие капли крови. Зеленоватые глаза смотрят чуть отстраненно, словно девица не понимает, где находится.

Так и есть: после сокрушительного поражения армии мятежников возле замка Демсварт их предводительница, герцогиня Долиана Эрде, в какой‑то мере потеряла способность к здравому соображению. Ее мысли беспорядочно мечутся, память отказывается сохранять виденное, а душа похожа на заброшенный пустырь, над которым гуляет холодный ветер.

Дана Эрде знает свою дальнейшую судьбу. Она провела в этой камере пять дней, и сегодня выйдет отсюда в последний раз. Выйдет, чтобы одолеть не больше тысячи шагов и попасть на площадь подле стен замка короны в Бельверусе. Там ее короткий путь закончится. Интересно, ей придется идти самой или ее провезут согласно традициям – на шаткой повозке, обитой черной тканью?

Девушка прислушивается к звукам в тюремном коридоре. Когда раздастся приближающийся гулкий топот четырех или пяти человек, она встанет на ноги и встретит их, как подобает. Она признала свою вину и готова ответить за совершенное.

Но сейчас она пытается заставить себя заново прожить дни, сломавшие жизнь не только ей, но и тем, кто поверил ее словам. Извлечь из прохудившегося мешка с воспоминаниями каждое слово, каждый поступок, каждый жест.

Вьются, оседая, залетевшие снаружи пылинки. Долиана, герцогиня Эрде‑младшая, осужденная и приговоренная к смерти мятежница, участница неудавшегося Рокода, бережно перебирает обрывки своего недавнего прошлого.