Глава 21. Каменный пол имел довольно крутой уклон

Каменный пол имел довольно крутой уклон. Было холодно и сыро; Криста вздрогнула и пожалела, что не взяла с собой плащ. Она была здесь всего один раз вместе с Эдвардом и очень‑недолго. Теперь они с Дорой миновали ту часть подвала, где хранились бочки с медом и элем. Криста не могла понять, что тут еще хранить в такой сырости, ведь все сгниет.

— Мы пойдем еще дальше? — решилась наконец спросить она.

Ее пожилая проводница обернулась, но лицо ее оставалось в тени.

— Теперь уже недалеко, — ответила она. — Уверена, вам будет интересно.

Криста услышала где‑то впереди шум воды. Она попыталась определить направление, однако проход столько раз поворачивал, что сделать это она не могла.

— Мы близко к морю?

Дора подняла факел повыше. Впереди и в самом деле блеснула вода.

— Нет, не море, а подземная река, которая в него впадает. Это путь к выходу из Хоукфорта, если понадобится воспользоваться им во время осады. Странно, что Хоук до сих пор не показал его вам. — Дора подошла ближе, и свет факела упал на Кристу. — Он не показывал?

— Нет, но говорил, что покажет мне этот возможный путь к бегству. У нас просто не было такой возможности.

— Вот и хорошо, я избавила его от хлопот. Но тут поблизости есть вещи еще более любопытные, — Они пошли дальше по течению реки, земля слегка чавкала под ногами. — Вам известно, что здесь стояла крепость задолго до того, как был выстроен Хоукфорт?

— Нет, я не знала. — Криста была рада узнать так много и хотела сказать об этом Доре, но та уже продолжала:

— Кажется, она принадлежала римлянам. Как вы знаете, они были идолопоклонниками до того, как приняли христианство. Но здесь сохранились следы их идолопоклонства. — Проводница показала на камень с резными изображениями, глубоко ушедший в землю. — Место, где занимались идолопоклонством, навеки проклято.

— Но ведь все это было очень давно, — возразила Криста, однако Дора сделала вид, что не слышала.

— Я говорила Хоуку об этом. Пыталась его убедить, что не следует людям порядочным и богобоязненным брать такое место во владение, но он меня и слушать не стал.

— Он, вероятно, считал, что очень важно, чтобы здесь стояла крепость как заслон против датчан, независимо от того, кто владел этой землей в прошлом.

— Возможно, — Дора отступила к стене, пропуская Кристу вперед. — Идите, я посвечу вам.

— А на что там смотреть?

— Я не хотела бы предварять сюрприз.

Сначала Криста ничего не могла разглядеть: Дора держалась на несколько шагов позади, и свет факела почти не проникал в темное помещение с распахнутой тяжелой дверью. Только когда глаза Кристы немного привыкли к сумраку, она увидела небольшое помещение, вырубленное в камне. Оттуда тянуло сыростью и холодом.

— Для чего это? — спросила она, обернувшись, и с удивлением обнаружила, что Дора отступила еще дальше.

Тотчас послышался резкий звук захлопнувшейся двери, и свет исчез, если не считать узкой серебряной полоски, протянувшейся по каменному мешку от двери. Криста кинулась к двери и обнаружила, что полоска света проникает через отверстие, прорезанное на уровне ее глаз. Мало что можно было через него увидеть, но искаженное лицо Доры девушка разглядела.

— Дура! Смешная дура! Как я молила Бога, чтобы мне это удалось, и молитвы мои были услышаны!

Криста не сразу осознала смысл происшедшего.

— Миледи, что за странная шутка? — задыхаясь, обратилась она к золовке. — Я и вправду разыграла из себя дуру. Но сейчас прошу вас выпустить меня, и все останется между нами.

— Молчать! — выкрикнула Дора. — Это ты хотела меня одурачить, прикидываясь кроткой овечкой. Наконец‑то я дождалась своего часа! Ты останешься здесь, норвежская шлюха! Здесь ты сгниешь! Не волнуйся, дура проклятая, тебе недолго придется ждать смерти. Как бы мне ни хотелось, чтобы ты мучилась подольше от голода и жажды, я не могу рисковать. Всего несколько часов, и адское пламя навсегда пожрет твою душу.

Она постояла еще немного, глядя сквозь щель в двери на оцепеневшую Кристу, потом удалилась с диким смехом. Свет исчез, и Криста осталась в полной темноте совсем одна.

Нет, не одна. То, о чем она думала как о слабой возможности, за последние дни превратилось в уверенность. Она осталась со своим ребенком. Еще одно существо делит с ней этот каменный чулан и разделит ее судьбу — ее крошечное, но горячо любимое дитя.

Жажда защитить и спасти это дитя вспыхнула в душе у Кристы с такой силой, что она забыла о своем страхе. Всего несколько часов. Так сказала Дора, уходя.

Это не должно произойти. Ей непременно нужно найти что‑то, чем она сможет защитить себя… и своего ребенка.

Медленно и последовательно Криста принялась обшаривать руками чулан, дюйм за дюймом, от пола до потолка.

Хоук вернулся с охоты еще до наступления вечера. Они с Драконом побывали в сауне и после этого вышли в зал. Было еще светло, и Дракон решил сходить в порт и проверить, готовы ли корабли к завтрашнему отплытию. Хоук же намеревался отыскать Кристу и приятно провести с ней часок до ужина.

Он сделал всего несколько шагов, когда перед ним появились Эдвард и Элфит.

— Прошу прощения, милорд, — заговорил Эдвард, — могу я поговорить с вами?

Элфит подобралась поближе к своему нареченному и ткнула его локтем в бок, напоминая таким образом, что не он один ищет внимания Хоука.

— То есть я хотел сказать, что мы оба хотели бы поговорить с вами, — внес поправку управляющий.

Хоук кивнул и приготовился слушать, хотя и жаждал поскорее найти жену.

— Я говорил Элфит, что нет повода для беспокойства, но она волнуется, и, может, вы согласились бы…

— Я видела леди Кристу в последний раз целых три часа назад, — перебила жениха Элфит. — И я ищу ее уже целый час. Хотела показать ей, как теперь выглядит на мне платье, которое она щедро мне подарила. Я побывала в кухнях, у леди Кристы в комнате, в ткацкой, в конюшнях, ну просто везде, где только можно. Ее нигде нет.

Хоук удивился, но не встревожился: Хоукфорт велик, мало ли куда могла забрести его жена.

— Может, она спустилась в город? — предположил он. — Да мало ли где она может быть? До ужина всего час, она непременно появится.

— Благодарю вас, милорд, — поспешил сказать Эдвард и взял Элфит под локоток, чтобы увести с собой, но не тут‑то было.

— Милорд, — настойчиво заговорила Элфит, — леди Криста никогда не уходит надолго, тем более сегодня последний ужин, на котором перед отъездом присутствует лорд Дракон. Леди Криста могла быть разве что на кухне или переодеваться, больше нигде. Даю вам слово, случилось что‑то неладное.

Последние слова были сказаны уже тоном отчаяния. Хоук задумался.

— Значит, так, — медленно проговорил он, — где в точности вы ее искали?

Элфит еще раз перечислила все места, где побывала за последний час. Хоук кивнул.

— Но ведь могло быть так, что вы искали се в одном месте, а она успела уйти в другое? И так далее.

— Могло, — согласилась с ним Элфит. — Только я велела всем на кухне прислать ко мне кого‑нибудь, как только она появится, но никто так и не пришел.

Беспечное настроение лорда мгновенно улетучилось при одной мысли о том, что с Кристой могла стрястись беда.

— Соберите слуг, — велел он. — Расспросите каждого, кто говорил с ней сегодня. Узнайте, не говорила ли она, куда хочет пойти.

— Как прикажете, милорд, — ответил Эдвард. Теперь уже и он выглядел озабоченным. — Где я могу потом найти вас?

— Я поднимусь на стены и поговорю со стражей. Хочу узнать, куда она отправилась и с кем.

Жених с невестой поспешили выполнять, что им было ведено, а Хоук пересек двор и по ближайшей лестнице поднялся на стену. Там он призвал к себе начальника караула, и объяснил суть дела. Немедленно собрали еще нескольких часовых и спросили, не видел ли кто нынче леди Кристу. Вся беда заключалась в том, что стражи — несомненно, бдительные — наблюдали главным образом за тем, что происходило за пределами крепости, а не во дворе. В этом, собственно, и заключалась их обязанность. Однако один из самых молодых воинов все же видел нечто важное и рассказал об этом. Юноша испытывал сильное смущение оттого, что ему приходится говорить с самим Хоуком, но речь его была вполне толковой.

— Я должен был заступать на дежурство, милорд, — объяснял он. — Когда шел по двору, то видел, как леди Криста прощалась со своей служанкой и та ушла в город. А леди Криста пошла к часовне.

— Ты видел, как она туда входила?

— Нет, милорд, я тогда принимал пост.

Хоук кивнул, удовлетворенный точным сообщением, и приказал послать несколько человек на поиски Торголда и Рейвен. После этого он спустился со стены и направился к часовне. Там он застал только отца Элберта. Священник несколько растерялся при появлении лорда, но быстро взял себя в руки.

— Вам что‑нибудь нужно, милорд?

Ощутив в очередной раз, как противен ему этот человек, и припомнив, сколько раз в последнее время он намеревался заменить его, Хоук заговорил достаточно резко:

— Видели вы леди Кристу?

— Здесь, милорд? — Священник выразительно приподнял одну бровь. — Нет, милорд. Я редко вижу ее. Очень редко.

— Она проходила здесь во второй половине дня.

— Меня тогда не было.

— Где леди Дора?

Показалось ему или священник и в самом деле вздрогнул?

— Не имею представления, милорд. В последнее время она часто бывает в часовне, но не в этот час. Наверное, она у себя.

Дора и в самом деле была у себя в комнате. Сидела у окна, держа на коленях какое‑то вышивание.

— Я ищу свою жену. Ты ее не видела?

— Леди Кристу? — Дора немного помедлила, потом покачала головой. — Нет, не видела. Но она, безусловно, скоро будет в зале. До ужина осталось совсем мало времени.

Зная об этом и без нее, Хоук удалился таким же решительным шагом, каким вошел в комнату. В зале он застал Эдварда, который допрашивал слуг. Никто не видел Кристу после полудня. Услышав об этом, лорд принял решение.

— Я хочу, чтобы ее нашли. Разделите слуг на группы, и пусть начнут поиски.

Эдвард немедленно приступил к делу, а Хоук отдал соответствующее распоряжение гарнизону. Надвигалась темнота, и дюжины факелов были зажжены и вручены каждой группе людей, участвующих в поиске.

Тем временем вернулся Дракон и, узнав о случившемся, тотчас присоединился к поискам. В час, когда Хоукфорт обычно звенел от смеха и песен, этим вечером звучали только топот ног и негромкие озабоченные голоса, все более тревожные.

Руки у Кристы болели и дрожали, пальцы кровоточили. Болели ноги, ныло сердце. В полном изнеможении она прислонилась к стене. Она не знала, сколько часов уже обшаривала помещение, стараясь найти то, что могло послужить оружием. Но пока что обрела только полную безнадежность. Дора похоронила ее заживо и скоро вернется, чтобы завершить дело. Не имея никакого оружия, Криста будет бессильна против нее.

Прижавшись к стене и обхватив себя руками, она вновь подумала о своем ребенке.

— Прости меня, — прошептала она обреченно. — Я знаю, что должна спасти нас обоих, и старалась изо всех сил. Дора вернется. Она безумна и хочет погубить нас. Я буду бороться с ней, пусть и без оружия, но у нас с тобой мало надежды.

Она прижала руки к своему плоскому животу и вообразила, что держит на руках своего ребенка, смешливого малыша с темными, как у Хоука, волосами и с зелеными, как у нее самой, глазами. Он подрастет, начнет ходить, потом бегать по всему Хоукфорту, обучаться воинскому искусству под руководством отца и наконец превратиться в сильного молодого мужчину и благородного вождя,

Криста все стояла и смотрела в непроглядную тьму; глаза ее были широко открыты, слезы текли по щекам, и внезапно перед ней возник он, ее взрослый сын, она точно узнала его в светлом, переливающемся видении, которое улыбалось ей.

— Фалькон… сокол, — пробормотала она, и улыбка его стала шире.

Она протянула к нему руки в жажде дотронуться до него хоть раз, прежде чем вечная тьма опустится на них обоих. Если бы только сила ее любви могла победить смерть и дать ему возможность жить. Если бы только…

Она изо всех сил тянулась к нему, но вдруг споткнулась и упала на колени, ударившись так больно, что у нее перехватило дыхание. Когда она снова подняла глаза, видение исчезло.

— Не‑е‑т!

Крик вырвался из самого сердца. Всхлипывая, Криста попыталась встать, но силы ее оставили. Зачем вставать, зачем бороться, почему не покориться судьбе?

Но нет, быть может… На что это наткнулись ее пальцы? Оно лежит на земляном полу рядом с ней. Твердое, холодное, длинное… Криста подняла голову и продолжала ощупывать свою находку. Толстый и длинный железный прут, вполне способный служить оружием.

Криста очень осторожно встала на ноги. Ощупью вернулась к стене. Без этого у нее не было возможности хоть как‑то определиться в темноте. Она медленно двинулась вдоль стены, пока не добралась до двери. Возле нее лучше всего затаиться, когда она откроется.

Держа железный прут в одной руке, другую она положила на живот, в котором спало ее дитя. Слез уже не было. Их сменила улыбка — такая же, какой улыбался ей сын.

— Благодарю тебя, — проговорила она, чувствуя, как исчезает страх и остается только твердая решимость.

Хоук знал, что такое страх. Кто не ведает страха в сражениях — глупец и скорее всего обречен на смерть. Страх удерживает тебя от безрассудных глупостей, а порой сберегает для жизни, для других времен, другого дыхания, другого часа, другого дня и другой битвы.

Теперь это был не страх. Ужас — вот что это такое. И он сжигал душу на медленном огне.

Криста исчезла. После долгих поисков Хоук убедился, что это так. Но почему и каким образом это произошло, ему было неведомо. Возможно ли, что она ушла от него добровольно?

Этот вопрос пришел в голову, когда Хоук узнал, что Торголд и Рейвен тоже не найдены. И все же он не верил. Криста любила его так же сильно, как он любил ее. Она отбросила все сомнения и страхи, когда они поженились.

И все же она исчезла.

Но не по своей воле, в этом он был уверен. Кто‑то похитил ее, увез неизвестно куда и как. Ее и их ребенка. Эта последняя мысль пронзила Хоука невыносимой болью.

Если понадобится, он разберет Хоукфорт камень за камнем. Он перевернет всю окружающую его страну, обдерет ее догола, но, во имя Господа и всех святых, отыщет Кристу.

— Брат…

Он обернулся, увидел Дору, но некоторое время, как бы не узнавая, молча смотрел в ее серое лицо.

— Брат, — повторила она, — уже очень поздно. Все измучены, в том числе и ты. Не лучше ли продолжить поиски с утра, при свете дня, когда все хорошо видно?

При свете? Не было света, и никогда его больше не будет без Кристы. Он не устал, такого понятия не существует. Если устали другие, пусть так. Для него нет разницы.

— Иди в постель.

— Я просто имела в виду…

Хоук не хотел казаться грубым. И без того уже слишком много боли, чтобы добавлять еще.

— Я понимаю, что ты имела в виду. Но те, кто хочет, могут продолжать поиски. А ты иди в постель, — повторил Хоук.

Как это могло быть? Уже далеко за полночь, а по всему Хоукфорту горит свет. Ни один мужчина, ни одна женщина или ребенок не ушли отдыхать. Повсюду люди, в доме и вне его, во всех комнатах, кладовых и переходах, и все они ищут. Повсюду раздаются призывы: «Леди Криста‑а‑а!.. Леди Кри‑ста‑а‑а!..» Это сведет ее с ума.

О чем они беспокоятся? Зачем им надо, чтобы эта норвежская шлюха нашлась? Почему Хоук не возмущен невероятным беспокойством, причиной которого она послужила? Почему он не радуется ее исчезновению?

Но все это ничего не значит. Она слишком долго ждала, чтобы изменить свои планы. Ей просто нужно быть более осторожной, а она достаточно умна, чтобы с этим справиться. Намного, намного умнее, чем любой из них.

Лучше не ждать дольше, а завершить дело и радоваться предчувствию открытия и той бури, которое оно вызовет. О да, это очень, очень хорошо.

Криста моргнула раз, потом другой, чтобы убедиться, что ей не почудилось. Нет, не почудилось: появился свет. У нее сильно заболело под ложечкой, но она еще крепче сжала в руке железный прут. Искушение закричать как можно громче на тот случай, если это идут те, кто хочет ее спасти, было велико, однако Криста подавила его и стояла молча. Те, кто ищет ее, окликнули бы непременно. В подземном коридоре было тихо. Только свет приближался. Наконец в отверстии на двери показалось лицо Доры. Губы ее кривились, а голос прозвучал пронзительно:

— Так, ты ждала достаточно долго. Ты боялась, что я не вернусь? Но я вернулась, и посмотри, что я принесла с собой!

Она поднесла что‑то к отверстию в двери. В свете факела ярко блеснул металл.

— Узнаешь? А должна бы. Это собственный нож Хоука. Ты будешь убита этим ножом, и в убийстве обвинят твоего мужа.

Как ни старалась Криста сдерживать себя. Дора услышала ее участившееся дыхание.

— Что, удивилась? А ведь неплохо придумано! — Золовка расхохоталась. — Хоук на самом деле никогда не хотел мира с норвежцами. Он отклонил, предложение Вулфа Хаконсона о союзе и написал ему, что не отдаст свою сестру в жены грязному викингу. Он рассвирепел, когда Вулф увез ее хитростью и сделал своей женой. Хоук сам отправился в Скирингешил и похитил сестру, но после снова отдал ее Вулфу, когда тот подступил к Хоукфорту с большой армией. Мир, который они тогда заключили, был фальшивым. Хоук жаждал только мести. Он не хотел жениться на тебе, это Альфред принудил его. А теперь наш великий король получит все основания разгневаться на Хоука, и норвежцы тоже. Он будет низложен, как того и заслуживает, и Альфред казнит его точно так же, как моего глупого мужа.

— Нет! — вскричала Криста. — Все это ложь! Хоук никогда не отказывался от союза и никогда бы его не предал. Он не посылал Вулфу никакого письма, и никто не поверит, что он способен убить меня!

— Почему? Потому что он прикинулся влюбленным? Ты глупая девчонка. Когда тебя найдут мертвой с его ножом в груди, люди вспомнят, что было раньше, и обвинят Хоука.

Страх охватил Кристу. Дора, безусловно, сошла с ума и верила всему, что говорила. Это значит, что она начнет действовать.

— Отойди от двери! — приказала Дора. — Если ты не причинишь мне хлопот, я сделаю все быстро. Иначе тебе придется помучиться.

Криста ничего не ответила. Собралась с духом и взяла железку в обе руки. Дверь распахнулась. Дора бросила факел внутрь. Кристе удалось укрыться в тени.

— Выйди вперед, не смей прятаться! Иначе будешь молить о смерти.

Еще немного, пусть она сделает несколько шагов… Свет полосой лег на грязный пол. Криста задержала дыхание.

— Где ты? Тебе не спрятаться от меня! Дора взмахнула ножом, сверкнула холодная сталь. Криста сделала шаг вперед, подняла железный прут над головой и нанесла удар.

Золовка дико заорала и свалилась на пол, но удар пришелся сбоку и безумная оставалась в сознании. Она продолжала кричать и старалась встать.

— Убью тебя! Я убью тебя! Как ты смеешь… Снова сверкнула сталь. Нож выпал из руки Доры и отлетел в дальний конец чулана. Криста не раздумывая бросила железку и кинулась за оружием. Она должна схватить его, прежде чем это успеет сделать Дора.

Дикий смех разнесся под каменным сводом, когда Криста ухватилась за рукоятку ножа. Она обернулась, и ужас снова обуял ее. Дора нависла над ней, сжимая железный прут.

— Вздумала помешать мне? Не выйдет. Я все равно убью тебя, а обвинят Хоука. Ты дура, дура и…

Глаза у помешанной выкатились из орбит, она уронила железку и факел, вцепившись в могучую руку, стиснувшую ей горло.

Хоук? Окаменевшее в ярости лицо, беспощадные глаза…

Криста бросила нож и кинулась к мужу. Повисла на неумолимой руке.

— Она твоя сестра, у вас был один отец! Не убивай ее! Он смотрел на нее, не веря своим глазам.

— Она хотела убить тебя и нашего ребенка, а ты просишь пощадить ее?

— Пощади себя! Не запятнай руки ее кровью. Потом это будет преследовать тебя всю жизнь. Подумай, Хоук! Ведь ты хочешь мира, а не убийств.

Дора била ногами по воздуху, глаза ее закатились. Она была на волосок от смерти. Медленно, не отводя взгляда от Юристы, Хоук ослабил хватку.

— Я догадывался, что у нее с головой не в порядке. Он произнес это с такой печалью, что у Кристы на глаза навернулись слезы. Она протянула руку и дотронулась до лица мужа. На земле догорал факел, отбрасывая на стены извилистые тени.

— Она предлагала, чтобы мы оставили поиски до утра, — сказал Хоук. — Я подумал о том, сколько она теряет с твоим приездом, но с непонятной веселостью говорит об этом. Она никогда не была веселой, ни при каких обстоятельствах. — Он глубоко вздохнул. — Слава Богу, что я последовал за ней.

Криста кивнула. На большее не оставалось сил. Она еле плелась вместе с Хоуком по проходу, потом в дом, где их сразу окружили ликующие люди.