Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 14. Хоук уже ушел, когда Криста пробудилась





 

Хоук уже ушел, когда Криста пробудилась. Было утро. Подняв голову с подушки, она ощутила точно такой же приступ тошноты, как и накануне. Кристу стошнило. Тяжело дыша, она с трудом доплелась до кровати. Вскоре после этого появилась служанка, и Криста приложила все усилия, чтобы выглядеть вполне здоровой. О завтраке она и думать не могла, но молоденькая горничная принесла поднос и поставила его прямо на постель.

— Королева велела вам съесть, сколько можете. Сказала, что после этого вы почувствуете себя лучше.

Удивляясь, как это Илсвит догадалась, что желудок у нее все еще будет не в порядке, Криста принялась соображать, как бы ей повежливее отказаться от еды. Однако, взглянув на поднос, она успокоилась. На нем не было ничего, кроме чашки с настоем ромашки, который так помог вчера, и нескольких тонких сухих ломтиков хлеба. При обычных обстоятельствах подобная трапеза не показалась бы Кристе особенно привлекательной, но сейчас она вдруг почувствовала, что не прочь отведать и того и другого.

Ей сразу стало легче, и она смогла встать и одеться, не испытывая ни головокружения, ни тошноты. В восторге от своего быстрого выздоровления, Криста поблагодарила девушку за услуги и вышла из комнаты. Она направлялась к покоям королевы, но путь ей преградила леди Иза.

Великолепно одетая и необыкновенно красивая, Иза холодно улыбнулась:

— О, вот и наша маленькая служаночка. Право, если бы вы были служанкой в моем доме, я бы настояла, чтобы вы лучше одевались и хоть как‑то привели в порядок свои ужасные волосы.

Криста подумала, что одета вполне хорошо в простое, но изящное платье цвета лесной зелени. Свободно распущенные волосы она перевязала в нескольких местах ленточками, подаренными Хоуком. Впрочем, она не могла не признать, что выглядит менее изысканно, чем Иза.

— Позвольте мне пройти, — сказала Криста, пытаясь обойти соперницу, но та, окруженная любопытствующими спутницами, только рассмеялась и округлила глаза. Неужели она никогда не выходит одна?

— Вы, я вижу, спешите к королеве. Бедняжка Илсвит очарована вами, но это ненадолго, уверяю. Она достаточно скоро поймет, насколько вы неподходящая пара для лорда Хоука, занимающего такое высокое положение в окружении короля. Я просто не понимаю, зачем он привез вас с собой. Возможно, он хочет доказать Альфреду, что вы не достойны стать его супругой.

— Я не имею желания ссориться с вами, — с достоинством произнесла Криста и снова попыталась пройти мимо леди Изы, но коридор был узкий и та загородила его собой.

— Вам придется плохо, если вы поссоритесь со мной, — заявила Иза. — Советую помнить об этом. Поскольку вы так же невежественны, как и глупы, могу сообщить, что мой брат лорд Юделл — первый среди лордов Мерсии. Правда, семья королевы приписывает эту честь себе и даже этот глупец Вулскрофт воображает себя важной птицей, но они заблуждаются. Мой брат превосходит их и по количеству своих воинов, и по площади принадлежащих ему земель. Он не потерпит ни малейшего неуважения ко мне. И Альфред это знает. Не женись этот дикарь викинг на несчастной одураченной сестре Хоука, ничего подобного не случилось бы.

— Но это случилось, — сказала Криста, пристально вглядываясь в лицо соперницы. Неужели та ни с чем не считается, кроме собственных желаний? — Люди хотят мира. Вы можете принести им желанный мир?

Леди Изу настолько поразил этот вызов, что она на минуту утратила дар речи. Потом заговорила:

— Вы бы лучше спросили, что я могу сделать, чтобы предотвратить распад союза. В состоянии ли вы понять, каково будет Альфреду противостоять датчанам, если он не сумеет сохранить единство саксонских королевств? Если их союз распадется?

Криста и в самом деле не имела представления об этом, поскольку не знала, каким образом Альфред создал этот союз. Но разумеется, ничего хорошего в случае его распада быть не может.

— А с какой стати саксам быть настолько глупыми, чтобы выступить против вождя, принесшего им единение и мир? — спросила она.

Иза передернула плечами.

— Вы, видимо, и вправду глупы. Они поступят так, потому что мужчины. Мужчинам всегда нравится сражаться и выступать друг против друга. С того времени, как один завоевывает верховенство, все остальные его утрачивают. Альфред уже немолод. Он надорвал свои силы, воюя с датчанами. Кроме того, многие осуждают его увлечение наукой и считают это слабостью и глупостью. Кому нужны такие вещи, когда только власть имеет значение?

Как ни хотелось Кристе верить, что Иза говорит все это в порядке подстрекательства и со злости, на душе у нее стало скверно: видимо, леди так и думает — в ее ясных серых глазах только высокомерие и презрение, ничего больше.

— Лорд Хоук тоже высоко ценит науку, — сказала она. — У него есть книги, и он их читает.

— Ну и что? Сейчас это принято.

— Для него это не так. У лорда острый ум и желание им пользоваться.

— Ах вот как? — Как ни странно, леди Иза изобразила подобие любезной улыбки. — Вы так хорошо его знаете? И само собой, именно его ум занимает вас? Что же вы делаете, оставаясь наедине? Ведете ученые разговоры?

Спутницы Изы расхохотались. Криста попыталась сдержать гнев, но у нее это не совсем получилось.

— Вы судите о том, что вас не касается, — резко бросила она. — Насколько мне известно, лорд Хоук не имеет к вам отношения.

— Неужели? — На лице у леди вспыхнул румянец — не багровые пятна, какие появляются в раздражении, нет, она лишь слегка порозовела и сделалась оттого еще красивее, хотя губы ее сжались в тонкую полоску. — Я его знаю гораздо лучше, чем ты, потому что знакомство наше более долгое. — Она помолчала, холодно улыбнулась и добавила: — Правда, оно не столь интимное, как ваше, я ведь не дура. Он ведь уже обладал вами, и вы для него всего лишь еще одна женщина, с которой он спал, за исключением того, что вы существо безответственное и достаточно глупое для того, чтобы опозорить его, прикинувшись служанкой, и достаточно безнравственное, чтобы спать с ним до вступления в законный брак. Причем предполагается, что вы приносите в приданое мир с норвежцами. Какой вздор! Хоук никогда не заботился ни о чем, кроме собственных владений. Ему нет дела до того, что не имеет отношения к его власти, и как только он узнает… — Иза оборвала свою речь и посмотрела на Кристу с выражением притворной жалости. — Ручаюсь, что вы исчезнете еще до того, как луна совершит свой круг.

Слабость охватила Кристу. Не телесное недомогание, которое она испытывала с утра, а слабость духа. При всей своей красоте Иза была женщиной, достойной презрения, руководимой только жаждой власти и положения, но это не мешало ей быть правой, даже более правой, чем она сама сознавала, потому что ей не была известна тайна рождения Кристы. В этом Криста была уверена — иначе Иза бросила бы ей в лицо и еще одно обвинение. Но то было слабое утешение, оно ничуть не облегчало ощущение беспомощности.

Иза, кажется, поняла, что на этот раз навредила достаточно. С еще одной жалостливой улыбочкой она посторонилась, давая Кристе пройти. Но как только та отошла, крикнула вслед:

— Бегите к Илсвит, маленькая служаночка. Пусть утешит вас, пока может. И помните, у нее нет власти. Власть у меня и моего брата, и мы не замедлим ею воспользоваться.

Криста не оглядывалась, но слова Изы отпечатались у нее в памяти. Неужели леди настолько глупа, чтобы угрожать войной с Мерсией, если Криста не освободит ей дорогу? И неужели существует возможность такого поворота событий? Мысли о собственном будущем улетучились, едва Криста представила себе, что угрозы могут оказаться не просто пустой болтовней. Но как быть? Криста все еще лихорадочно размышляла об этом, когда входила в покои королевы. Илсвит была там вместе со своими придворными дамами и приветливо улыбнулась, увидев гостью.

— Входите и присаживайтесь, дорогая. Как вы себя чувствуете?

Криста ощутила тот же прилив уверенности в себе, какой испытала в присутствии королевы накануне, и обрадовалась искреннему радушию Илсвит.

— Очень хорошо, благодарю вас, миледи, и спасибо за сердечную заботу. Я вам очень признательна.

— Не стоит благодарности. Я была рада помочь. Вы достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы еще почитать нам?

Криста не могла представить обстоятельства, при которых она не захотела бы читать. Она взяла книгу басен Эзопа и начала читать с того места, на котором остановилась. Но мысль об Изе и обитателях Мерсии не оставляла ее. Она неотступно думала, как ей улучить возможность переговорить об этом с королевой, как вдруг в полдень Илсвит отложила шитье, отпустила придворных дам и предложила Кристе прогуляться вместе с ней в саду.

Окруженный стенами сад был прибежищем тишины и покоя. Посреди него находился небольшой водоем, из которого пили птицы. Рядом высился старый дуб, тень от его широко распростертых ветвей падала на каменную скамью. Поздно цветущие астры и маргаритки поднимали головки на заботливо ухоженных клумбах. Целебные травы, которых осталось уже немного, ждали, когда их сорвут. Илсвит наклонилась, чтобы выдернуть случайный сорняк, и, распрямившись, огляделась с видимым удовольствием.

— Альфред велел насадить этот сад, когда родился наш первый ребенок. Он хотел, чтобы у меня было спокойное место для отдыха, где я могла бы укрыться от шума и суеты двора. — Она указала на скамейку. — Здесь я привыкла сидеть и смотреть, как играют наши дети. Случается, я вспоминаю себя такой, какой была годы назад, и словно вижу, как дети перебрасываются мячом и катают свои обручи. Признаться, бывает, что я ужасно скучаю без них. — Илсвит вздохнула, потом распрямила плечи и виновато улыбнулась. — Простите, дорогая. Сегодня утром я получила письмо от дочери, нашей старшенькой, Этелфлад. Она замужем за илдорменом[17]Этелредом из Мерсии. Этелфлад — славная девочка, и мы с ней остались близкими, несмотря на расстояние, которое нас разделило. Мы с ней не похожи, она вся пошла в отца. Теперь дочь пишет мне, что они с мужем решили строить хорошо укрепленные города.

— Это вас беспокоит? — негромко спросила Криста.

— Надеюсь, что беспокоиться не о чем. Города, в которых люди чувствуют себя защищенными, хороши для торговли, и уже одно это может служить достаточной причиной для их создания. Но я гадаю, только ли это на уме у Этелфлад и ее супруга.

С этими словами королева подошла к каменной скамье и опустилась на нее. Криста последовала за ней.

— В Мерсии сейчас спокойно? — спросила Криста. Заботясь о чувствах Илсвит, она старалась быть осторожной, но королева невольно предоставила ей возможность, от которой не стоило отказываться.

— То, что осталось от Мерсии, пребывает в мире, — мягко поправила ее Илсвит. — Половина страны попала в руки датчан много лет назад. Подозреваю, что они захватили бы всю Мерсию, если бы отец Альфреда, который был тогда королем Уэссекса, не пришел ей на помощь.

— Это произошло, когда вы и Альфред уже были женаты?

— Да, после битвы при Ноттингеме, в которой дом Уэссексов вынудил датчан отступить. Альфред был тогда всего лишь младшим сыном, и никто не думал, что он станет королем. Но этому суждено было сбыться, и Мерсия от этого выиграла. В то время он был… всего лишь советником.

— Советником короля Мерсии?

— В Мерсии нет короля. Последний был данником датчан. Когда он умер, илдормены и епископы отказались короновать наследника и передали почти все полномочия короля одному из их среды, илдормену Этелреду, мужу моей дочери.

Итак, Мерсия перестала быть королевством и получила вместо короля правителя, женатого на дочери короля Альфреда из Уэссекса. И это, безусловно, устраивает королевский дом Уэссексов, но Криста не могла не задаться вопросом, устраивает ли это знатные семьи Мерсии, в том числе семью Изы. И осторожно спросила:

— Много ли при дворе людей из Мерсии?

— Они приезжают и уезжают, но Этелфлад не удается гостить здесь так часто, как ей хотелось бы. Другие бывают здесь более часто, чем я предпочла бы их видеть. Но понимаю, что моему мужу нужно держать их поближе к себе.

— А есть среди них такие, кого он в особенности желал бы… держать поближе?

Илсвит пристально посмотрела на Кристу.

— Вы имеете в виду лорда Юделла и леди Изу?

— Я знаю, что они знатные люди, — призналась Криста.

— Иза вела себя некрасиво, как и всегда, но надеюсь, вы не принимаете это близко к сердцу?

— Я не хочу придавать ей никакого значения, но… Скажите, миледи, какое место занимает Мерсия в борьбе короля Альфреда против датчан?

— Илдормены и епископы Мерсии предоставляют людей, оружие и денежные средства для поддержки армии, то же самое делают Кент, Эссекс и многие другие земли. Они также вносят свой вклад в решение спорных вопросов, принимают участие в судебных разбирательствах. Все это важно.

— Ваша дочь замужем за илдорменом Мерсии, и я подумала, что их влияние сильнее, чем влияние других земель.

— Я бы так не говорила. Но Мерсия — земля богатая. Уверена, что Альфред рассчитывает на ее поддержку.

— В таком случае обдумывал ли он другие брачные союзы, которые могли бы укрепить преданность мерсианцев?

Прежде чем ответить, Илсвит посмотрела на Кристу очень внимательно.

— Может, и обдумывал, но если вас занимает, побуждал ли он лорда Хоука взвесить преимущества женитьбы на леди Изе, то нет, он этого не делал.

— Могу я спросить почему?

Королева помолчала, потом, видимо, приняв какое‑то решение, заговорила:

— Альфред — человек очень практичный, ему и следует быть таким ради благополучия королевства. В то же время он глубоко предан тем, кто, как он верит, того заслуживают. Такое сочетание практичности и преданности делает для него невозможным поощрять подобный брак для человека, который служил ему так самоотверженно, как лорд Хоук.

Минутку подумав, Криста сообразила, что королева считает женитьбу Хоука на леди Изе недостойной наградой за деяния, совершенные им ради короны. С этим нельзя было не согласиться, однако не ясно, каким будет мнение Альфреда по поводу ее брака с лордом, если король узнает о ее собственном запятнанном прошлом.

— Есть одна вещь, которая возбуждает мое любопытство, — продолжала Илсвит. — Вы мне говорили, что приехали в Англию, веря вопреки вашему прошлому, что сумеете сделать ваш брак успешным. Какие обстоятельства побудили вас изменить это мнение?

Криста ответила не сразу. Листья на старом дубе шелестели и словно нашептывали сагу о быстротекущем времени. Криста думала о королеве, сидящей на той же скамье, что и годы назад, когда она смотрела на игры своих детей. Теперь эти игры — тени прошлого, доступные лишь воображению матери. Наконец она тихо произнесла:

— Любовь — это проклятое благословение.

— Или благословенное проклятие. Я никогда не могла решить, что же она есть. — Илсвит накрыла своей рукой руку Кристы. — Я думала, что скорее второе.

Они посидели еще немного, пока косые лучи солнца не напомнили о времени и о постоянных и неотложных обязанностях, которыми нельзя пренебречь надолго. Вместе они вернулись в дом — дочь, у которой мать уплыла в море, и мать, дети которой уплыли в широкий мир. Прежде чем войти в дверь, Илсвит сорвала розу, распустившуюся возле самой стены, и подала ее Юристе.

— Я приглашаю в свой сад не многих, — сказала королева, — но вы, Криста из Уэстфолда, всегда в нем желанная гостья.

Хоук вышел из маленькой личной комнаты короля, где они беседовали с Альфредом. Он прошел мимо нескольких хорошо ему знакомых придворных, но даже не заметил их. Им пришлось гадать, чем это так поглощен великий Хоук Эссекс, что даже пренебрегает простыми правилами вежливости.

Хоук вышел во двор и только тогда начал возвращаться к действительности, однако продолжал идти, пока не оказался за стенами города — среди деревьев, возле говорливой речки. Остановился и, ни секунды не думая, начал бить кулаком по стволу неуязвимого в своей бесстрастности дуба.

Будь она проклята! Как он мог считать ее такой милой, хоть и неуправляемой женщиной? Как он мог думать, что она станет ему послушной? Он даже был готов умолять ее.

Она обратилась к королеве. Не спросив его, не намекнув ни словом, что намерена это сделать, она изложила свою историю Илсвит и уговорила эту добрую женщину встать на ее сторону.

А теперь? Как это сказал Альфред?

Быть может, ей лучше уйти в монастырь. Место, где она найдет применение своей любви к образованности и займется полезным делом. Один брак принес ему разочарование, стоит ли рисковать другим?

Будь она проклята!

Пусть уходит в монастырь, наслаждается уделом старой девы, пусть выплачет себе глаза и сгорбится, иссушит свою страсть и превратит свою молодость в нечто подобное обрывкам пергамента, уносимым ветром.

Он забудет ее, женится на другой женщине, наплодит дюжину сыновей и ни разу не проснется ночью в тоске по ее легкому дыханию. О да, а как славно было бы обрести крылья и улететь, как вон те вороны, что расселись на деревьях, оглашая воздух хриплым карканьем.

Проклятые птицы!

Он повернулся, чтобы идти не зная куда, но едва не споткнулся о приземистого человека, усевшегося на берегу у самого поворота речки. Торголд поднял голову, вздохнул и покачал головой.

— Вы просто сам не свой.

В одно мгновение Хоук наклонился, сгреб мужчину и поднял в воздух.

— Вот кого я искал перед тем, как покинуть Хоукфорт! — прорычал он. — Тебя и твою подругу в черном. Куда вы, черт побери, пропали?

Торголд, казалось, не испытывал ни малейшего неудобства оттого, что висел в нескольких футах над землей.

— Само собой, стали невидимками до той поры, пока не остынет ваш гнев, — ответил он, предварительно выплюнув что‑то изо рта.

— Тогда ты выбрал неудачный момент, чтобы объявиться снова, потому что гнев мой сейчас куда сильнее, чем тогда. Кровь Господня, парень, знаешь ли ты, что она сделала?

— Сказала, что не выйдет за вас замуж.

— Откуда ты это знаешь? Где вы спрятались, когда я ее запер?

— У вас есть очень славный мостик в полумиле от города, но это не важно. Вы недолго держали ее взаперти, верно? — Меня вызвали сюда. Я не мог оставить ее там, где она была.

— Вполне могли. Она никуда бы не убежала. Вы просто не хотели с ней расставаться.

Хоук даже не пробовал отрицать это. Он поставил Торголда на землю и сделал глубокий вдох, чтобы обрести хоть малое спокойствие.

— Да, я разыграл из себя хорошего дурака.

— Любовь превращает в дурака каждого смертного.

— Кто сказал, что я ее люблю?

— Ручаюсь, что вы этого не говорили, по крайней мере ей, и хотел бы знать почему.

— Дать ей в руки такое оружие? Ты с ума сошел, парень? Достаточно и того, что я заполучил… временное расстройство рассудка. Я не собираюсь его усиливать.

Торголд и не думал скрывать свое настроение. Он разразился хохотом, и вороны отозвались на это новым приступом карканья.

— Значит, вот как это называется. Временное расстройство рассудка. Надо запомнить.

— Это не шутка, — возразил Хоук. — Она пошла к королеве и попросила о помощи. Я вполне мог ее потерять. — Он вдруг усмехнулся. — А почему бы нет? Хороший повод от нее избавиться. Кому нужна жена, которая доставляет столько хлопот?

— Вам, — спокойно произнес Торголд. — Но вам следует решить это для себя.

Он повернулся, собираясь уходить.

Хоук ухватил его за воротник кожаной безрукавки и заметил странные маленькие вещицы, свисающие с нее: несколько брошек, парочку пряжек для пояса, цветные браслеты и бусины, блестящие кристаллы, перья, — все это раскачивалось в такт движениям их обладателя.

— Это ты рассказал Кристе безумные истории о ее матери? Ты и старуха? Зачем вы это сделали?

— Безумные? Вы так думаете? А что мы должны были ей рассказать?

— Правду.

Высвободившись, Торголд повертел шеей из стороны в сторону; при этом послышался громкий щелчок.

— Что же это за правда?

— Единственная. Существует только одна правда.

— Неужели? В каком простом мире вы живете. Иногда это может быть приятно. Но не знаю, мне, наверное, скоро стало бы скучно.

— Довольно болтать, просто скажи мне, что на самом деле случилось с ее матерью.

— Ее позвало море.

Хоук побледнел. Самоубийство было смертным грехом, церковь предавала за него анафеме. Если мать Кристы покончила с собой…

— Что ты говоришь?

— Я говорю, что се позвало море.

— Что это значит? Она… покончила с собой?

Торголд испустил громкий вздох.

— Море полно жизни. Вы плавали достаточно, чтобы знать это.

— Ради Бога, ты отлично понимаешь, что я имею в виду. Ни одна смертная женщина не может жить в море.

Торголд уставился на собеседника из‑под лохматых бровей.

— Предположите, что она была смертной женщиной, но при этом наделенной особым даром вызывать в этот мир существ из другого… мира. Предположите и то, что дар ее имел еще одну сторону — ее могли вызвать из нашей действительности, если несчастье, с которым она столкнулась, стало непереносимым.

Хоук долго молчал. Он кое‑что знал о женщинах, наделенных необъяснимыми способностями, от которых они страдали. Да, ей‑богу, знал и все‑таки сказал:

— Люди не могут жить в море, как бы они этого ни хотели.

— Да, но они этого не хотят, потому что верят, что не могут. Они не расстаются со своим телом со дня рождения и привыкли думать, что ничего иного им не дано. Но жизнь… — Торголд повел рукой в сторону деревьев с густой листвой, которая должна была вскоре опасть, показал на реку, вода в которой бежала так быстро, что любую ее капельку можно было видеть лишь мгновение, на летящие по небу белоснежные облака, которые исчезали из виду, словно их и не было. — Жизнь постоянно меняется. Вся штука в том, чтобы это заметить.

Мысли Хоука окончательно спутались. Он понимал, что в словах этого человека было что‑то очень важное, но оно казалось слишком тонким и неуловимым, как паутинка.

— Вы со старухой сочинили эту сказку, чтобы Кристе стало легче жить, — сказал он.

Это прозвучало логично и даже сочувственно. Он не хотел обвинять странную пару.

— Как вам угодно.

— Мне не угодно! Но я думаю, что понял. Если бы она заподозрила правду…

— Чью правду, что за правду, правду из правд? Соберитесь с мыслями, Хоук Эссекс. Это крылья, которые вам предстоит развернуть.

С этими словами Торголд исчез. Сию секунду был здесь и вот его уже нет. Хоук быстро огляделся, но не увидел ни малейших признаков маленького человека. Он прислушался, и до него донеслось позвякивание брошек, пряжек, браслетов и бусин, танцующих в воздухе.

 

Date: 2015-10-19; view: 250; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию