Глава 4. Говорите голосом своего сильнейшего «я»

Говорите голосом своего сильнейшего «я»

Я отношусь к себе так же, как к ребенку, которого люблю. В нем я уважаю все аспекты человеческой личности… Я не высказываю о нем резких суждений. Поскольку я принимаю все, что в нем есть, то ему не следует бояться меня…

Таким образом, мы существуем в состоянии милосердия, в состоянии, относительно свободном от напряжения и страхов, порожденных неизбежным хронически деструктивным суждением, критикой и бранью.

Теодор Рубин, «Сострадание и ненависть к себе: альтернатива отчаянию»

В 1988 году я удостоился чести выступить на 1-й конференции по проблемам разума и мозга в Сан-Франциско, на которой присутствовали свыше семисот ученых, врачей, исследователей и психотерапевтов. В отличие от большинства выступавших я не представил ни слайдов с изображением мозга или перечня гормонов, вырабатываемых в период реакции на стресс, ни данных «научных» исследований для подтверждения эффективности своих клинических методов. Поэтому я испытывал легкий страх. Но это не помешало мне предпринять дерзкое усилие и вовлечь аудиторию в выполнение упражнения на релаксацию и выработку мысленных образов, чтобы продемонстрировать, насколько быстро эти упражнения могли снижать реакции тела на стресс. Я надеялся, что субъективный опыт присутствующих послужит свидетельством того, что разум может успокаивать тело и добиваться взаимодействия с ним, отправляя сообщения о безопасности.

Я попросил каждого участника представить себе стрессовую ситуацию, а затем отметить возникшие у них симптомы стресса – мышечное напряжение, боль в желудке, неглубокое дыхание, потение ладоней, частое сердцебиение и т. д. Затем я предложил присутствующим отметить, насколько быстро они могли снизить уровень стресса с помощью сознательно выполняемых глубоких выдохов, принятия решений об уровне безопасности и направления себе сообщений не о тревоге, а о спокойствии. Во время выполнения упражнения из задних рядов поднялся некто и стал громко спорить с моими методами. Затем этот человек направился к выходу из зала, где в качестве своего последнего аргумента громко хлопнул дверью. К счастью, я едва обратил внимание на его демарш, потому что был слишком сосредоточен на создании для аудитории релаксирующих образов и вообразил вокруг себя защитный кокон (упражнение, включенное в материал этой главы) для нейтрализации любых беспокойств, которые могли бы вызвать стресс. Услышав нападки покинувшего зал человека, я подумал: «Обычно такой тип поведения вызывает у меня беспокойство. Но на этот раз я не буду воспринимать его слова на свой счет. Я должен находиться в измененном состоянии, в зоне, обеспечивающей мне надежную защиту. Это обязательно мне поможет!»

Как услышать голос своего сильнейшего «я»

У меня не было времени на то, чтобы разобраться с установками этого человека или принять его замечания на свой счет, – я должен был выполнять свою работу. Поэтому я продолжил упражнение и, завершив презентацию, обнаружил, что бо́льшая часть аудитории, по-видимому, сохранила интерес к моему выступлению. Тем не менее на следующий день, который пришелся на субботу, я с беспокойством ожидал получения почты с оценками своей презентации. Я сразу же занялся десятью наиболее критическими замечаниями и потратил более двух часов солнечного выходного дня, размышляя над тем, как умилостивить критиков, которые сочли мою презентацию слишком психологической и сверхэмоциональной.

В течение этих двух часов мое сильнейшее «я» мирно спало. Какая-та часть меня, боявшаяся критики и уверенная, что надо угождать оппонентам, стала контролировать мое бесценное время в этот выходной день. Она была подобна ребенку, протягивающему руки к родителям и умоляющему их: «Пожалуйста, любите меня. Мне необходима ваша безусловная любовь». Это была попытка возвращения к тому, что Роберт Джонсон называет «исходной целостностью человеколюбия… за счет возвращения к раннему этапу сознательности».

Мое взрослое «я» способно на большее, чем просто поиск рая безусловной любви в прошлом. Но мое сильнейшее «я» должно было быть разбужено прежде, чем оно могло бы схватить уязвимую часть моего «я» и удержать от попыток возвращения в «райские сады» детства, где так легко получить одобрение и любовь. Поэтому, только когда мое сильнейшее «я» окончательно пробудилось, я смог наблюдать за ребенком, остающимся внутри меня, с состраданием – и был в состоянии посмотреть на оценки презентации более объективно. Главное, я мог увидеть, что более шестисот человек действительно с одобрением восприняли то, что я говорил. Фактически, аудитория поставила меня на 3-е место из двенадцати выступавших, среди которых было немало блестящих преподавателей и исследователей.

Вместо того чтобы анализировать, почему какая-то часть меня оказалась столь уязвимой к критике и пыталась добиться всеобщего одобрения, я просто признал, что она действительно является частью моего «я». Хотя меня шокировал факт, что подобная ребяческая реакция была по-прежнему достаточно сильна для того, чтобы вызвать во мне примитивные страхи и отвлечь от моих взрослых целей и задач, я был рад возможности интегрировать ее с моим сильнейшим «я». Теперь, когда управление перешло к руководящим функциям моего мозга, я мог сосредоточить внимание на тех 98 % аудитории, которые считали, что психологическая природа моей презентации была вполне уместна. Это подавляющее большинство осознало, что упражнения на создание зрительных образов и эмоциональная вовлеченность аудитории помогли лучше сбалансировать общее впечатление от конференции, на которой преобладали чисто научные доклады.

«Да»-шаблон

Наблюдая реакции той части меня, которая искала одобрения, и признавая их не соответствующими моим сильным качествам и целям взрослого человека, я мог выбирать, как мне следует реагировать. Зная, что мне теперь доступна альтернативная точка зрения моего сильнейшего «я», я мог переходить к роли защитника этой примитивной и зависимой части меня и предоставлять ей внутреннее одобрение, которого нельзя было добиться за счет внешнего одобрения или достижения высоких результатов. Переключение внимания на голос своего «я» давало мне возможность проявлять сочувствие к ребенку, которым я был, и понимать функции выживания «низшего» мозга, заставляющие ребенка искать одобрения.

Используя «да»-шаблон (который фигурирует в главах 5–9), я воображал себе, как в разговоре с ребенком произношу следующие фразы:

• Да, я действительно причиняю тебе боль.

• Да, конечно, ты хочешь их одобрения, подобно тому, как на ранних стадиях твоей жизни тебе для выживания требовалось одобрение отца или матери. (Все детеныши млекопитающих не могут выжить без помощи взрослых и поэтому постоянно ищут их внимания и одобрения.)

• Да, ты хочешь убедить критиков в своей готовности измениться ради получения их одобрения. (Инстинкт выживания заставляет нас подчиняться власти и винить во всем себя, вместо того чтобы указывать власти на ее неадекватные действия.)

• А теперь я делаю выбор в пользу присоединения к подавляющему большинству слушателей, которые аплодировали нам и которым действительно понравилось то, что мы делали. Я не хочу в свой выходной день расстраиваться из-за того, что мои взгляды критиковали или отвергли менее 2 % аудитории. Ты не должен заниматься этим в одиночку. (Когда вы пробуждаете свое сильнейшее «я», ни одна ваша часть не должна действовать в одиночку или брать на себя всю ответственность за управление вашей жизнью.)

• Теперь здесь присутствует сильнейшее «я», которое может встать и выступить в твою поддержку. Я не позволю критикам судить о твоей ценности. Твоя ценность находится в полной безопасности под моей защитой. (Безопасность, одобрение и защита отныне внутри вас. Ваше интегрированное «я» менее зависимо от внешних обстоятельств.)

• Мне больно видеть, как ты ищешь одобрения критиков, которые не могут тебе его дать и которых ты не можешь поправить или убедить изменить свою точку зрения. (В реальном мире мы должны оплакивать свои утраты и признавать ограниченность своих возможностей излечивать или исправлять других.)

• Вот и все. Я отказываюсь от попыток справиться с проблемой из прошлого. Я могу принять тебя даже несмотря на то, что ты больше не являешься тем влиятельным ребенком, который способен сделать каждого счастливым. Это не твоя вина, что ситуация изменилась. Это просто часть процесса взросления. (Позитивная сторона оплакивания и продолжения попыток решать проблемы из прошлого состоит в том, что вы обеспечиваете себе адекватную самооценку в настоящем.)

Такой формат («Да… да, конечно… да… а теперь я выбираю, что делать…») требует получения по крайней мере трех подтверждений ваших начальных реакций, эмоций и убеждений, прежде чем связывать прошлое с настоящим (с помощью слов «а теперь…»). В настоящий момент ваше сильнейшее «я» бодрствует и может взять на себя ответственность за оценку угроз и управление реакциями страха из «низшего» мозга (особенно миндалевидной железы и мозга рептилии). Именно пробудившееся «я» будет выбирать, как следует действовать в соответствии с вашими текущими целями, проблемами и способностями.

С той субботы, когда я оказался во власти более зависимой части меня самого, я больше не тратил время на попытки умилостивить каждого члена аудитории в ущерб тем, кто хочет слышать мои послания. Когда вы научитесь говорить голосом своего сильнейшего «я», вам не надо будет больше ждать, чтобы все части вашего «я» почувствовали себя получившими одобрение, совершенными, уверенными и мотивированными прежде, чем вы сможете выбрать, как следует действовать в соответствии с навыками и целями взрослого человека.