Значение губернских учреждении 1775 г

Губернские и сословные учреждения вырабатывались под заметным влиянием: 1) политических идей, заимствованных Екатериной из западноевропейской политической литературы, и 2) из туземных нужд и влияний.

Но влияние этих идей на устройство местного управления в России было почти исключительно формальное; эти идеи отразились на технической выработке учреждений, на их формах, на постановке и на взаимных отношениях; они сказались в строгом разделении ведомств, в определении границ деятельности отдельных учреждений, но новые начала проведены непоследовательно и не оказали заметного влияния на духовную деятельность новых учреждений. Правда, были созданы два учреждения, в основании которых лежали задачи, незнакомые древнерусской администрации, — это были приказ общественного призрения, заведовавший исковыми и благотворительными учреждениями, и совестный суд, решавший дела по совести более, чем на основании формальных доказательств. В прежнем правительственном порядке не было особого ведомства ни центральных, ни местных учреждений народного просвещения и общественной благотворительности; теперь такими учреждениями явились губернские приказы общественного призрения. Точно так же в прежнем русском судопроизводстве, как и в судопроизводстве всех других стран тогдашней Европы, не было суда по совести; но любопытно, что именно эти два учреждения имели наименее заметную деятельность, оказали наименьшее влияние на ход дел. Приказ общественного призрения возник в то время, когда почти не было народных школ, ни дано средств заводить их городам. Совестный суд был поставлен в условия, которые парализовали его деятельность; так, по гражданским делам совестный суд со значением мирового решал такие дела, которые переносились в него по соглашению тяжущихся сторон. Если правый расположен был перенести дело в суд по совести, то неправая сторона противодействовала этому, и тогда совестный суд не мог не только рассматривать дело, но и принудить сопротивляющуюся сторону явиться в суд. Учреждение совестного суда было громко приветствовано и в России и особенно за границей. Знакомый Екатерине французский публицист Мерсье встретил это учреждение такими восторженными словами: «Заря благоденствия рода человеческого занялась на Севере. Повелители вселенной, законодатели народов, спешите к полуночной Семирамиде и, преклонив колена, поучайтесь: она первая учредила совестный суд!» Но уфимский совестный судья признавался, что в 12 лет его судейства к нему в суд не поступило и 12 дел, потому что его камердинер по просьбам виновных из тяжущихся сторон обыкновенно гонял всех челобитчиков, обращавшихся к совестному судье. Точно то же, по свидетельству современников, было и в других совестных судах; за все царствование Екатерины не насчитать и десятка дел, решенных во всех совестных судах надлежащим образом. Зато губернские учреждения Екатерины еще более усилили противоречия, внесенные в управление реформами Петра. Известно, что управление только тогда действует правильно, когда оно и в центре и в областях покоится на одинаковых началах. При Екатерине усилен был внесенный Петром сословный элемент в областном управлении; губернские учреждения открыли еще больше простора участию дворянства и городского населения в местной администрации. Но центральное управление, и при Екатерине сохранявшее прежний бюрократический характер, не имело и тех связей с обществом, какие существовали в XVII столетии. Таким образом, противоречие началам, на которых держалось управление в центре и в провинции, при Екатерине еще обострилось.

С другой стороны, преобладанием дворянства еще более нарушилось равновесие прав и обязанностей различных классов общества. Прежнее дворянство пользовалось правительственным значением в местной администрации в меру своих государственных обязанностей; теперь оно получило еще большее значение в местном управлении, освободившись от самых тяжелых государственных повинностей. Во‑вторых, губернские учреждения основаны были на начале, которое проводилось в «Наказе», на том начале, что человек каждого состояния должен судиться и управляться людьми одного с ним состояния. Но в практическом своем развитии это начало превратилось в решительное преобладание одного сословия, дворянства, в местном управлении.

Наконец, важным недостатком созданного Екатериной административного и судебного порядка была его чрезвычайная сложность; так, благодаря строгому разделению ведомств и сложному устройству суда размножилось до чрезмерности чиновничество, выборное и коронное; там, где прежде дела велись десятью, пятнадцатью чиновниками, теперь их явилась целая сотня. Это увеличивало дороговизну администрации.

Гораздо важнее значение губернских и сословных учреждений в истории нашего общества: в них выразилось характеристическое движение изучаемого нами времени. В них проведено было государственное раскрепление двух высших классов общества. Мы видели, что в дворянской жалованной грамоте были формулированы созданные прежним законодательством права дворянства; точно так же в жалованной грамоте городам были формулированы и права городского населения. Эти права не в одинаковой мере были распределены между всеми классами городского населения, но совокупность их раскрепляла городское население, снимая с него те специальные государственные повинности, какие были положены на него в древней Руси. Городские состояния получили сословное самоуправление и сословный суд. Далее, гильдейское гражданство, т.е. высший слой городского населения, был освобожден от подушной подати, которая заменялась однопроцентным сбором с объявленного купцом по совести капитала. Точно так же гильдейские граждане освобождались от личной рекрутской повинности: гражданин — гильдейский купец личную службу мог выкупить деньгами. Далее, все гильдейские граждане и мещане освобождались от тех казенных «служб» или от «нарядов» по различным казенным сборам, которые в древней Руси составляли самую тяжелую повинность городского населения. Наконец, купцы двух первых гильдий были свободны от телесного наказания, а высший слой купечества, носивший название «именитых граждан», мог при известных условиях достигать дворянства.

Итак, в истории нашего общества губернские учреждения вместе с сословными жалованными грамотами были первыми актами, в которых точно и подробно были формулированы права двух сословий и по которым с этих сословий снимались специальные государственные повинности.

Это связано с другой стороной в губернских учреждениях, еще более важной для истории нашего общества. Как мы видели, в XVII столетии разверстка государственных повинностей между сословиями разрушила их взаимные связи и уничтожила их совместную деятельность. Благодаря этому разобщению пали в XVII столетии земские соборы. С тех пор каждое сословие несло свою службу и действовало одиноко, без связи с другим. В губернских учреждениях Екатерина впервые сделала попытку опять свести сословия для совместной дружной деятельности. В приказе общественного призрения и совестных нижних земских судах под руководством коронных представителей действовали заседатели, выбранные тремя свободными сословиями: дворянством, городским населением и классом вольных сельских обывателей. Правда, оба эти учреждения, как мы видели, заняли второстепенное место в строе местного управления, но они важны как первый проблеск мысли восстановить совместную деятельность сословий, и это составляет одну из лучших черт губернских учреждений Екатерины.

Но самое важное значение имели губернские учреждения в истории дворянства: они закрепили его решительное преобладание в местном управлении. Мы видели, что это преобладание выражалось в двух формах: в выборном составе сословных дворянских учреждений и в дворянском происхождении личного состава бессословных коронных учреждений. С тех пор дворянство приняло господствующее участие в местном управлении, которое вполне от него зависело; самоуправление городское, поставленное под надзор губернатора‑дворянина, развивалось медленно и действовало вяло; зато самоуправление дворянское пошло бойко. Причиной этого более успешного развития дворянского самоуправления была историческая подготовка сословия к самодеятельности. В этом отношении губернские учреждения 1775 г. с завершившей их жалованной грамотой дворянству лишь вполне осуществили давнее стремление сословия. Мы знаем, что уже в древней Руси дворянство (служилые люди) по уездам сомкнулось в плотные сословные корпорации. Основанием этих уездных союзов была служба и служилое землевладение. Дворяне уезда защищали свой уездный город, составляя его гарнизон, ходили в походы территориальными уездными полками, выбирали из своей среды окладчиков для ведения служебно‑поземельных дел, наконец, связаны были друг с другом порукой. Создание регулярной армии при Петре если не разрушило, то сильно расстроило эти уездные корпорации; на место территориальных уездных ополчений заведены были полки регулярные, которые не имели территориального состава. Таким образом, вместо уездных корпораций явились корпорации полковые. Офицеры полков и дивизий составляли товарищество, корпорацию, по законам Петра обер‑офицеры полка назначались по выбору и поручительству всех офицеров полка; штаб‑офицеры — по выбору и ручательству всех офицеров и генералов дивизии. Но Петр, устрояя эти полковые дворянские корпорации, старался поддерживать и прежние местные провинциальные союзы дворянства. При нем в конце его царствования дворянство получает важное значение в народном хозяйстве. Правительство стало смотреть на сословие, как на своих штатных и полицейских агентов в деревне. Поэтому и Петр старался поддержать землевладельческие связи дворянства с полицией, предоставляя сословию участие в местном управлении. Это участие выразилось, как мы знаем, в выборе дворянами губернии ландратов, советников при губернаторе, также в выборе уездных земских комиссаров. По смерти Петра, по мере того как ослаблялись служебные обязанности дворянства, закреплялись его связи с провинцией, и, таким образом, усиливалась его корпоративная солидарность. Со времени декабрьского закона 1730 г., признавшего поместья вместе с вотчинами полной наследственной собственностью дворянства, сословие стало более оседлым, получило более устойчивое землевладельческое значение в провинции. Закон 18 февраля 1762 г. снял с дворянства обязательную службу, помог его отливу из центров в провинцию. С тех пор за дворянством оставалось лишь одно землевладельческое значение, а это значение прикрепляло его к провинции. Согласно с этими переменами изменялись и политические вкусы дворянства. Обязательная служба привязывала его к столице, к центральному управлению; вот почему все интересы дворянства до 1762 г. были прикреплены к центру. Мы видели, как дворянство в первой половине XVIII в. делало правительство, как оно даже при Анне в просьбе о восстановлении самодержавия ходатайствовало о том, чтобы ему предоставлено было право выбирать членов Сената, коллегий и губернаторов, т.е. оказывать прямое влияние на состав центрального и областного правительства. С отменой обязательной службы дворянства и центр тяжести дворянских интересов переместился из столицы в провинцию. В Комиссии 1767 г. дворянство высказало широкие притязания на участие в местном управлении, но ни один дворянский депутат словом не обмолвился об участии дворянства в центральном управлении. Губернские учреждения 1775 г. и закрепили это давнее стремление сословия стать правительственным классом в провинции, где почти половина населения — крепостные крестьяне и без того были в руках дворянства. Значит, губернские учреждения, несмотря на внесенное в них участие идеи французских публицистов, закрепляют собою давний социально‑политический факт нашей истории. Таким образом, и в устройстве местного управления обнаружилась особенность, какою отличалась вся государственная деятельность Екатерины: в каждом предприятии шли идеи, незнакомые русскому обществу; но под покровом этих идей развивались и закреплялись старые факты нашей истории. Чтобы лучше запомнить значение губернских учреждений в истории дворянского сословия, можно так обозначить момент в развитии местного правительственного значения дворянства. В Московском государстве дворянство не правило, а было лишь орудием управления — обязательно служило, и притом служило как в центре, так и в провинции. В первой половине XVIII в., делая центральное правительство, оно продолжало обязательно служить в центре и едва начинало править в провинции; во второй половине века, в последний раз сделавши правительство в 1762 г., это сословие перестало обязательно служить в центре и с 1775 г., окончательно взяв в свои руки местное управление, начало править в провинции.