Глава III

Вопросы без ответа

Тали знала все тропы в округе, отчётливо различимые и еле заметные, петляющие среди камней, пропадающие и возникающие вновь. Скалы почти отвесной стеной резали материк, разделяя его на две неравные части. Большую из них занимала равнина, покрытая лесами и лугами, а всё оставшееся пространство на юго‑западе поглотила пустыня. К северу и востоку от того места, где стоял посёлок, прятались многочисленные деревушки. Тали не любила путешествовать в том направлении, предпочитая безлюдные и дикие ущелья, в которые садилось солнце. Все дороги соединяли между собой населённые пункты, родники и пещеры, но, к большому удивлению Тали, она иногда набредала на еле заметные тропинки, убегающие вглубь скал непонятно куда. Иногда ей казалось, что их создала сама природа, посылая на землю проливные дожди и ветра, и что люди никогда не бывали здесь… Но эти тропы то бежали вверх по склону, то вниз, то полуразрушенной лестницей карабкались через сквозные пещеры… Трудно было поверить, что стихии могли проложить такой путь вопреки всем законам физического мира. Но кто мог построить всё это и зачем? Куда можно было здесь идти? Эти дороги будили воображение, заманивали всё дальше и дальше, путались, пересекались с другими тропами и загадочным образом исчезали. И сколько ни пыталась Тали следовать им, они рано или поздно пропадали среди камней или упирались в непроходимые скальные стены.

С десяти лет Тали всё чаще стала уходить от людей к холодным камням, и это помогало ей… Только здесь она обретала спокойствие. Каждый день, приходя сюда, она пыталась убежать от самой себя. Что делать человеку, лишённому места в этом мире, не находящему ни радости, ни утешения, чувствующему себя чужим и потерянным? Эти мысли не были капризом юной и жаждущей впечатлений девушки – это было криком души, уставшей от бессмыслицы и пустоты, просьбой о помощи и воплем отчаяния. В посёлке её называли отшельницей, хотя она ею и не являлась. Редко общаясь с окружающими, она больше проводила времени в своих мыслях и воспоминаниях… Ей было совершенно не важно, что о ней думали и как к ней относились. Её друзья – камни, облака и птицы – были ей дороже, чем самые близкие люди. Она любила своих родителей – этого нельзя было отрицать, но больше всего она любила Онисану. Он продолжал оставаться центром всей её жизни, несмотря на то что его давно не было рядом. Вспоминая его слова, она старалась следовать им, хотя понимала, что иногда её собственное воображение приписывает ему то, чего могло и не быть. Она пыталась, как могла, сохранить в памяти его образ, только чтобы не забыть… не потерять то самое ценное, что осталось у неё от брата… Голубые глаза и золотые локоны… и вечно неугомонная душа! Она столько узнала от него! Это он рассказал ей о сокровенном мире, спрятанном под маской обыденности, мире, где она хотела бы жить! Но Ония исчез… И вместе с ним словно закрылась таинственная дверь, которую он так легко приоткрывал. Раньше, в детстве, у неё было всё: настоящий друг, возможность наблюдать и учиться, чувствовать себя частью невероятного, захватывающего приключения… Но тогда она не ценила этого. А как она могла ценить, если ей и в голову не приходило, что оно когда‑нибудь покинет её? Без брата всё было иначе: закат уже не казался великим таинством природы, ручей, когда‑то наполненной вкусной хрустальной водой, стал неприятно прохладным и ничем не примечательным… Тали впала в отчаяние: ей ни в коем случае нельзя было потерять этот ускользающий мир, иначе у неё не останется ничего… совсем ничего…

Много раз Тали, набравшись мужества и терпения, пробовала начать новую жизнь. Она пыталась быть как все, делать то, что делают все, и поддерживать чужие разговоры. Она старалась не думать ни об одиночестве, ни о брате. Иногда, когда она увлекалась работой, у неё это получалось. Проходили дни, и все были ею довольны. Но потом наступал момент, когда Тали, вся в слезах, убегала прочь… И тогда она часами просила прощения у Онии за то, что пыталась всё забыть… Всё то, что являлось их общим секретом и что они обещали хранить в тайне от других.

Только одно питало её душу и давало жизнь настоящей радости. Она искренне верила в то, что…

Онисана поднял голову, втягивая густой воздух.

– Скоро будет гроза, – сказал он, – нужно искать укрытие.

– С чего ты это взял? – усомнилась Тали. – Слишком тихо и даже совсем нет ветра!

– Да! И поэтому вот‑вот начнётся гроза.

– Откуда ты знаешь?

– Я просто умею наблюдать, а если ты хочешь что‑то узнать и понять и долго‑долго будешь искать ответ, то ты когда‑нибудь обязательно добьёшься результата!

– Значит, можно найти ответ на любой вопрос?

– Да, – ответил Онисана, – я в этом уверен.

Тали стала оглядываться вокруг. Ей так хотелось придумать такой вопрос, чтобы ответ на него было найти не просто. Вот тогда она сама попробует это сделать!

Вспышка света на мгновение ослепила глаза.

Раздался оглушительный грохот, и одновременно с ним возникла стена дождя. Дети вскрикнули от неожиданности и сжались, пытаясь укрыться от тяжёлых капель.

– За мной! – крикнул Онисана и устремился куда‑то со всех ног.

Среди камней, как будто бы небрежно наваленных каким‑то гигантом, была маленькая невысокая пещера. Дети проскользнули в узкую горизонтальную щель и сели рядом. Огромные капли спадали с угловатых стен их скромного убежища и падали на сухую землю внутри. Отскакивая и разлетаясь на части, они походили на разбивающиеся прозрачные шары, когда же они касались земли во второй раз – смешивались с пылью и растекались в стороны. Это было занимательное зрелище: из чистейшей воды и крупинок земли возникало нечто совсем не похожее ни на то, ни на другое.

Одежда была сырая, она прилипла к телу, и стало холодно.

– Когда закончится дождь, давай пойдём домой, – попросила Тали.

– А как же ответы? – спросил Онисана, шутливо подставляя вытянутую руку под звенящие капли.

…Она искренне верила в то, что можно найти ОТВЕТЫ!

И она искала их… день за днём и год за годом. Приятное воспоминание растворилось, оставив на сердце внушающий надежду след.

Тали постелила на землю свой длинный шерстяной плащ и уютно расположилась между двумя большими камнями. Сияло солнце, и голубое небо было необыкновенно чистым.

Небо… Такое лёгкое… Именно оно знает всё. Именно оно хранит Тайны. Но нужен ключ, чтобы отпереть запретную дверь. Тому, кто владеет этим ключом, понятен язык облаков и солнечных бликов в ручье, для него гул ветра складывается в слова, повествующие об устройстве Вселенной и человека. А что же делать ей, Тали? У кого спрашивать и кого призывать на помощь? Всё кругом живое и обитаемое, но стоит ей задать вопрос, как это таинственное многоголосье даёт обет молчания. Перед вопросом Тали остаётся наедине со скалами, да и они тоже молчат о своём. Она одна… Одна в огромном живом мире, переполненном подсказками и знаками судьбы, среди тысяч голосов она одна…

И, когда она понимает это, ей становится очень горько. Она чувствует присутствие чего‑то великого, непостижимого во всём, что её окружает, но не видит его, не может прочитать и понять его посланий. Да, оно здесь! На её глазах ежедневно и ежечасно происходят великие Таинства, но она не способна различить их. Как же нужно искать и наблюдать, чтобы найти? Как, Онисана?

Как продлить те короткие вспышки озарения, когда она ощущает свою причастность к всепроникающей Единой Жизни? Как вырваться за границы своего понимания и своего одиночества? Как выйти из замкнутого круга? Она убегает каждый день от людей и от бессмыслицы, но как убежать от себя самой? Размышляя часами напролёт, созерцая жизнь природы и ища ответы, она всё равно остаётся внутри рамок, не позволяющих ей увидеть главное.

Зачем она живёт? Она так хочет это понять!

Тали недавно исполнилось семнадцать лет, и её родители стали думать о том, как лучше устроить будущее своей дочери. Несмотря на всю «странность» и тягу к одиночеству, она нравилась многим молодым людям, хотя было очевидно, что эта девушка весьма далека от идеала заботливой жены и матери. Если же кто‑то из неравнодушных приходил к ним погостить и Тали оказывалась дома, одного взгляда этого человека было достаточно, чтобы она прочитала все его намерения. «Он смотрит на меня, как на физический объект, он говорит, что голубые глаза – прекрасны… Но почему же он не замечает того океана, который живёт внутри меня? Почему ему не интересны мои мысли, с которыми я гораздо больше себя отождествляю, чем с этим телом? Почему мои слова не находят отклика в разговоре? Отчего рядом с ним мне проще молчать, чем поддерживать неинтересные темы? Почему ему неважно то, что тревожит меня, что не даёт покоя ночами, что заставляет рыдать от отчаяния или ликовать от счастья? Как можно искать со мной встречи только оттого, что ему приглянулось моё лицо? Ведь это тело – лишь ничтожная часть меня, а настоящее существо спрятано глубоко внутри. Нет! Я не хочу, чтобы было так! Он разглядывает внешний облик и думает, что видят меня… Если бы он только знал, как сильно ошибается, как обманывает себя! Я начинаю презирать это тело, потому что оно врёт обо мне! Как это несправедливо! Я бы хотела, чтобы всё имело ту ценность, какой обладает на самом деле, иначе мир кажется перевёрнутым с ног на голову…»

Родители Тали всегда были добры и терпимы к ней, даже регулярные и длительные отсутствия днями и ночами прощались ей. Иногда девушке казалось, что они чего‑то боятся, и это «что‑то» не позволяет им удерживать её, хотя, впрочем, удержать Тали было невозможно…