Определение статуса должника

Одной из проблем, возникающих на практике при инициировании процесса несостоятельности (банкротства), является определение статуса должника.

На данном этапе должник - юридическое лицо как субъект гражданского оборота не теряет своей правоспособности в целом, т.е. остается способным иметь, приобретать и осуществлять гражданские права и обязанности. Однако после введения наблюдения юридическое лицо уже не может осуществлять все эти права и обязанности полностью самостоятельно, т.е. путем волеизъявления органов управления юридического лица.

Данная проблема имеет глубокую теоретическую основу. М.В. Телюкина, рассматривая вопрос о содержании, характере и пределах ограничений, возникающих при осуществлении процедур банкротства в отношении несостоятельных органов управления должника в принятии решений, которые в обычных условиях находятся в компетенции органов управления юридического лица, полагает, что это следует уже рассматривать как ограничение правоспособности*(586). По мнению А.А. Пахарукова, "теоретической основой подобного вывода является распространенное в науке суждение о возможности дифференцированного подхода в анализе категории "правоспособность", когда, с одной стороны, признается ее абстрактность, а с другой - конкретный характер элементов ее содержания"*(587). Однако в науке неоднократно указывалось на недопустимость перенесения акцента со способности иметь права и обязанности на сами эти права и обязанности*(588). Так, правоспособность как абстрактное понятие должна включать: способность обладать правом собственности; способность обладать правом на совершение сделок и правами и обязанностями из правоотношений, возникающих на их основе; способность обладать правами и обязанностями, возникающими вследствие причинения вреда, и т.д.

Развивая данную точку зрения, А.А. Пахаруков приходит к выводу, что при осуществлении процедур банкротства "стеснение прав следует рассматривать как ограничение дееспособности, а в отдельных случаях - как ограничение отдельных элементов правоспособности должника - юридического лица, что не влияет на объем его правоспособности в целом"*(589).

В частности, в период наблюдения ограничиваются такие ее элементы, как способность юридического лица создавать филиалы и представительства (ст. 55 ГК РФ), способность добровольной реорганизации, ликвидации, создания юридических лиц или участия в них, способность размещать эмиссионные ценные бумаги и т.д.

Вместе с тем следует признать, что концептуальные положения теории "ограничения дееспособности несостоятельного должника" поддерживаются не всеми учеными. Так, А.Б. Агеев, анализируя правосубъектность должника, приходит к выводу, что "невозможно однозначно определить, что происходит с его правоспособностью: расширяется она или ограничивается. Такие полярные категории, как ограничение и расширение, непригодны для описания многоаспектной юридической реальности"*(590).

На наш взгляд, более обоснованной является позиция, в соответствии с которой с открытием производства по делу о банкротстве характер правоспособности должника - юридического лица изменяется. Это находит свое выражение в том, что должник обладает возможностью иметь только те права и обязанности, которые соответствуют целям осуществляемых в отношении него процедур банкротства. Иными словами, должник в течение всего производства по делу о банкротстве обладает целевой правоспособностью, в то время как первоначально, в обычной хозяйственной деятельности, он обладает универсальной правоспособностью.

Закон о банкротстве содержит ряд положений, которые свидетельствуют об ограничении как правоспособности, так и дееспособности должника в период осуществления процедур банкротства. При этом ограничение может быть:

1) частичное - в отношении сделок, совершаемых исключительно с согласия временного управляющего, а именно: сделок, связанных с передачей недвижимого имущества в аренду, залог, с внесением указанного имущества в качестве вклада в уставный (складочный) капитал хозяйственных обществ и товариществ или с распоряжением таким имуществом иным образом; с распоряжением иным имуществом должника, балансовая стоимость которого составляет более 5% балансовой стоимости активов должника; сделок, связанных с получением и выдачей займов (кредитов), уступкой прав требований, переводом долга, а также с учреждением доверительного управления имуществом должника;

2) полное - в отношении вопросов, решения по которым в период проведения процедуры наблюдения не может принимать ни руководитель должника, ни временный управляющий. Они связаны с реорганизацией и ликвидацией должника, созданием юридических лиц (или участием в иных юридических лицах), филиалов и представительств, выплатой дивидендов, размещением должником облигаций и иных эмиссионных ценных бумаг, выходом из состава участников должника и т.д.

С момента введения внешнего управления руководитель должника отстраняется от занимаемой должности, а также прекращаются полномочия органов управления должника. При этом внешний управляющий в отличие от временного и административного полностью заменяет руководителя должника, получая достаточно широкие полномочия по распоряжению имуществом организации, оказавшейся в ситуации неплатежеспособности.

Анализ корпоративного законодательства, а также законодательства о несостоятельности (банкротстве) позволяет прийти к выводу о том, что нормы этих систем законодательства тесно связаны друг с другом. Более того, есть все основания говорить об их консолидации. Рассмотрение далее отдельных проблем правового регулирования является тому доказательством.