Глава 20. – Он будет жить? – озабоченно спросила Кристи, вглядываясь в лицо Синжуна

– Он будет жить? – озабоченно спросила Кристи, вглядываясь в лицо Синжуна.

Тот был бледным и беспомощным, и Кристи боялась, что лекарского таланта Мери будет недостаточно для его спасения.

– Твой муж чертовски везучий, – ответила Мери. – Если бы пуговица рубашки не оказалась на пути лезвия, он был бы уже мертв. Просто чудо, что кинжал не попал в сердце или легкое. Но, как бы то ни было, его светлость сейчас очень слаб. Я сделала все возможное, чтобы помочь ему. Выживет он или нет – это в руках Божьих.

– Он не умрет! – воскликнула Кристи. – Если бы Калум не был уже мертв, я бы убила его своими руками за то, что он сделал с Синжуном.

– Калум Камерон опозорил свой клан. Никто не винит Рори за то, что он убил этого подлеца.

– Я думала, что Дональд Камерон захочет пролить кровь Макдональдов за смерть своего брата, но он умнее, чем Калум, – сказала Кристи. – Он остановил своих людей и, став передо мной на колени, поклялся в верности. Впервые за долгое время настанет мир между Камеронами и Макдональдами. У нас, шотландцев, хватает проблем с англичанами, и нам нельзя враждовать друг с другом.

Мери натянула одеяло Синжуну до подбородка и похлопала его по плечу.

– Да, это правда, девочка.

– Иди отдохни, Мери, а я посижу с Синжуном.

– У тебя хватит сил?

– Да. Я все равно не смогу спать, пока он в таком состоянии.

Кристи придвинула стул к кровати и сжала безжизненную руку Синжуна в своей, словно хотела поделиться с ним своей жизненной силой. Она сидела возле него весь день, до глубокой ночи, отказавшись уйти, когда Марго предложила сменить ее. Она хотела быть первым человеком, кого увидит Синжун, когда придет в себя.

Все эти долгие часы Кристи постоянно боролась со страхом. Она понятия не имела, как Синжун отреагирует на ее присутствие, когда очнется. Поверил ли он утверждению Калума, что тот спал с ней? Что привело его в Гленмур? Он, должно быть, покинул Лондон вскоре после ее отъезда, раз приехал сюда на три дня позже нее.

Кристи почти не покидала Синжуна в последующие несколько дней. Все это время он лежал без памяти, у него начался жар. Мери давала ему отвар корня мандрагоры, чтобы притупить боль, и мазала рану мазью из календулы каждый раз, когда меняла повязку. Чтобы сбить жар, она приготовила травяную настойку, которую Кристи терпеливо вливала ему в рот по ложке. Потом она растирала ему горло, чтобы он проглотил ее.

На пятый день Синжун открыл глаза и произнес:

– Кристи…

Кристи охватила невероятная радость, когда она услышала, что он прошептал ее имя.

– Я здесь, Синжун.

Хотя в его глазах читалась боль, но взгляд его был ясным.

– Сколько…

Она прикрыла его рот ладонью.

– Не разговаривай. Береги силы. Ты лежишь пять дней, но уже начал поправляться.

Синжун уставился на нее, вникая в смысл ее слов. Она сжала его руку, и он сжал в ответ ее руку, давая знак, что понял ее. Синжун посмотрел на ее лицо – Кристи выглядела измученной. Неужели она находилась рядом с ним все это время? Она столько перенесла! Синжун не хотел, чтобы она подрывала свое здоровье, ухаживая за ним, словно сиделка. Он беззвучно открывал и закрывал рот несколько секунд, подбирая слова. Он очень устал и не знал, сможет ли оставаться в сознании так долго, чтобы успеть высказаться.

– Кристи…

– Да.

– Мне не нужна…

Утомившись, он так и не смог закончить фразу. Умолкнув, он закрыл глаза и уснул.

Кристи охватило отчаяние. Как ей казалось, она прекрасно поняла его мысли. Он пытался сказать, что Кристи не нужна ему. Боль пронзила ее сердце. Она слишком много врала ему, и теперь он не верил, что между ней и Калумом ничего не было. О Боже, что же ей делать?

Прошел еще один день, и Мери объявила, что жизнь Синжуна уже вне опасности и он поправляется. Кристи почувствовала, как камень свалился у нее с души, но теперь она страшилась другого. Когда Синжун выздоровеет, не порвет ли он с ней отношения, не запретит ли ей видеться с Ниеллом?

В течение дня Синжун несколько раз приходил в себя, и Кристи ждала, когда же он снова заговорит с ней. Войдя к нему в комнату, чтобы накормить его похлебкой, которую сварила Мери, Кристи увидела, что он пришел в сознание.

– Как ты себя чувствуешь?

– Будто из меня… все соки выжали. Что… произошло?

– Ты не помнишь?

– Смутно.

– Ты честно победил Калума в поединке и дал ему выбор – либо он поклянется мне в верности, либо умрет. Он стал на колени, но вместо того чтобы клясться, схватил кинжал и ранил тебя. Пуговица на твоей рубашке отвела удар от твоего сердца, но рана все равно оказалась серьезной. Тебе очень повезло, Синжун.

– Кого мне благодарить за спасение моей жизни?

– В основном Мери. Она опытный лекарь.

Синжун смотрел на Кристи. Ей стало не по себе под его пристальным взглядом и очень захотелось узнать, что у него на душе.

– Что, Синжун? Что‑нибудь не так?

– Ты выглядишь измученной. Ты в порядке? – Он потер виски. – Я не могу нормально соображать. Я помню… Я помню, как сказал тебе, что мне не нужна…

Она прикрыла ему рот ладонью.

– Ничего больше не говори. Я знаю, о чем ты.

Он удивился:

– Знаешь?

– Я не хочу сейчас обсуждать это. Ты еще слишком слаб для серьезных разговоров. Я прекрасно понимаю, что ты хочешь сказать мне, Синжун, и когда‑нибудь мы поговорим об этом, но не сейчас.

– Я не понимаю тебя, но, наверное, ты права. Я не соображаю настолько, чтобы понять все из того, что ты говоришь. Скажи мне только одно. Что случилось с Калумом?

– Рори убил его. Если бы он не сделал этого, Мердок прикончил бы Калума вместо Рори. Но в конце концов все уладилось. Предводителем Камеронов стал Дональд, а он не настолько горяч и самолюбив, как Калум. Больше кланы не будут враждовать.

Кристи поняла, что Синжун уже не слышит ее – его глаза закрылись, и он заснул. Она на цыпочках вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

– Ты ведь это не серьезно, девочка, – говорила ей Марго, в то время как Кристи складывала свои вещи.

– Я больше не могу ждать, Марго. Я задержалась здесь так надолго, только чтобы удостовериться, что Синжун выздоровеет. Он не сказал ничего, что убедило бы меня в том, что я нужна ему.

– А он сказал, что ты не нужна ему?

– Да. Он произнес эти слова четко и достаточно громко. Как только Синжун выздоровеет и вернется в Лондон, мне нельзя будет заходить в его дом. Я больше никогда не увижу своего сына.

– Что ты задумала на этот раз?

– Я ничего не задумала, Марго. Я не смогу жить без Ниелла. Я еду в Лондон, и это мое окончательное решение.

– И куда вы с Ниеллом поедете?

– Не знаю, но придумаю что‑нибудь. Синжун ведь не будет вечно искать нас. В Лондоне он быстро отвлечется на другие занятия. Новая женщина. Игорный дом. Скачки. Вскоре он займется тем, чем занимался и раньше, будет прожигать жизнь и заводить новых любовниц.

– Ты уверена, Кристи? Ты узнала, что привело Синжуна в Гленмур?

– Я… на это не было времени. Мне необходимо ехать, Марго, ради моего сына. Я нужна ему, а он нужен мне.

– Ты любишь Синжуна?

Кристи горько рассмеялась.

– Люблю? Да я без ума от него, только вот ничего хорошего мне это не принесло. Я врала ему, оскорбляла и предавала его. Разве я могу ожидать, что он простит меня? Он никогда не примет моей преданности своему клану, потому как для Синжуна преданность всегда была пустым словом. Не то чтобы он уклонялся от ответственности, просто он никогда не интересовался ничем, кроме собственного удовольствия. Редкие увлечения могли захватить его надолго, и то если с их помощью он мог получить какое‑то новое наслаждение.

– Ты слишком строга к нему, девочка.

Слеза скатилась по щеке Кристи.

– Разве ты не понимаешь? Мне приходится судить его строго, иначе я не смогу уехать от него. Слишком сильно я люблю его. Уже почти все собрано, можешь попросить Рори подогнать карету?

– Хорошо, я скажу ему.

– Подожди, Марго. Мне жаль, что я опять забираю у вас с Ангусом Рори, но это ненадолго. Как только мы доберемся до Лондона, я отошлю его обратно.

– Что мне сказать его светлости?

– Правду. Скажи ему, что я соскучилась по Ниеллу. Больше ничего не говори.

– Ты дашь нам знать, когда обоснуешься где‑нибудь?

– Да. Не переживай, Марго, у нас с Ниеллом все будет в полном порядке. На этот раз я не сделаю ошибку, остановившись там, где Синжун сможет найти нас.

– Пусть Господь не оставляет тебя, Кристи.

Синжун очень беспокоился из‑за того, что не видел Кристи весь день, и надеялся, что она просто решила выспаться. Она так много времени провела, заботясь о нем! Кристи выглядела уставшей, ее лицо стало бледным, осунувшимся, под глазами залегли тени.

Мери и Марго то и дело заходили в его комнату, но не оставались надолго и не заговаривали с ним. Синжун понимал, что у них хватает забот. Он был так слаб, что не мог ничего сделать сам, и это стесняло его. А мысль о том, что он еще не скоро выздоровеет, пугала его. Синжун переживал, что Ниелл остался так надолго без обоих родителей, но ничего не мог с этим поделать. Когда они с Кристи вернутся в Лондон, то начнут все с начала и станут настоящей семьей.

Осознание того, что у него теперь есть обязанности, было для Синжуна чем‑то новым. Рождение сына полностью изменило его взгляды на жизнь. Для него не имелб значения, что Калум изнасиловал Кристи, ведь он знал, что Кристи не хотела этого. Он молился, чтобы когда‑нибудь смог забыть о том, что с ней случилось. Кристи не хотела обсуждать произошедшее между ней и Калумом, и Синжун с нетерпением ждал, когда сможет сказать ей о том, что для него это не важно. Теперь он даже понимал, почему она покинула Лондон вопреки его желанию.

Он наконец все понял, услышав рассказ Эммы. Им с Кристи следовало забыть о некоторых вещах, если они хотят спасти свой брак, но Синжун знал, что их счастливое будущее стоит затраченных усилий.

На следующий день Синжун уже не на шутку разволновался и с нетерпением стал ждать появления Кристи. Он заподозрил неладное, когда вместо Кристи пришла Марго – она принесла ему похлебку и кашу.

– Кристи больна? – спросил он, покорно проглотив ложку каши, поданную ему Марго.

– Нет.

Он съел еще ложку.

– Я могу есть и без твоей помощи.

– Вы еще не настолько поправились.

– Черт возьми! Может, прекратишь нянчиться со мной, как с маленьким? Где Кристи? Скажи ей, что я хочу ее видеть.

Марго поджала губы.

– Ее здесь нет.

– Как это – нет?

Синжун попытался встать, но боль и слабость вынудили его лечь.

– Где она? – спросил он уже спокойнее.

– Она соскучилась по своему ребенку.

У Синжуна было такое чувство, будто его ударили по голове.

– Ты имеешь в виду, что Кристи отправилась в Лондон? Ничего мне не сказав?

– Вы соображаете быстро, как всегда, – сухо сказала Марго.

– Она что‑нибудь просила передать мне?

Марго отрицательно покачала головой и попыталась просунуть еще одну ложку между его стиснутыми зубами. Выругавшись, Синжун отбросил ее руку. Каша разлетелась в разные стороны.

– Черт побери! Унеси эту проклятую кашу и принеси мне что‑нибудь нормальное. Чем быстрее я восстановлю силы, тем быстрее смогу встать с кровати.

– Ваш желудок не сможет переварить другую пищу.

– К черту мой желудок! К черту весь этот дом и мою жену! Как одна маленькая женщина смогла так испортить мою жизнь? С того самого дня, как она пришла на этот маскарад в Лондоне, от нее я видел одни только неприятности. Она во все вмешивалась, постоянно перечила мне и просто сводила меня с ума.

– Так бывает, если человек любит кого‑то, – заметила Марго.

Синжун выругался. Любовь! Что хорошего в любви, если от нее столько неприятностей? Когда они наконец встретятся, он как следует встряхнет ее и отлупит по хорошенькой попке… и будет заниматься с ней любовью так долго, что она не сможет встать с постели после этого. Она собирается забрать его сына и снова скрыться! Черт подери!

Как по нему, то его выздоровление слишком затянулось. Но прошло еще две недели, прежде чем он смог двигаться, не ощущая при этом сильной боли. А еще через неделю он почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы покинуть Гленмур.

Кристи добралась до Лондона без затруднений и удивилась, застав Эмму с ее тетей в доме Синжуна. Еще больше она удивилась, когда сестра Синжуна тепло приняла ее.

– Кристи! – вскричала Эмма. – Ты дома! Как же Ниелл будет рад твоему возвращению! А где Синжун?

– Синжун остался в Гленмуре, – пояснила Кристи, обнимая Эмму. – Мне надо сначала повидаться с Ниеллом, а потом я все объясню. Надеюсь, он меня еще помнит.

Ниелл поначалу стеснялся, но вскоре знакомый голос матери развеял его сомнения, и вот он уже обнимает ее так крепко, словно боится, что она снова куда‑то исчезнет.

– Мне так понравилось ухаживать за ним! – сказала Эмма. – Эффи и Гевин все это время помогали мне. Сейчас Ниелл уже почти не ест молоко, и кормилица переехала в свой дом. Она приходит только по вечерам, чтобы покормить его перед сном. Ой, смотри, малыш заснул у тебя на плече!

Слезы потекли по щекам Кристи, и она, погладив Ниелла по спине, что‑то стала ему нашептывать.

– Я не могу подвести его.

Кристи уселась в кресло‑качалку, прижимая сына к себе. Эмма придвинула стул и села рядом.

– Что случилось в Гленмуре? – нетерпеливо спросила она. – И где Синжун? Почему он не вернулся вместе с тобой?

Кристи считала необходимым все объяснить Эмме, но боялась, что сестра Синжуна осудит ее, как и он. Она глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.

– Синжун был тяжело ранен. Я оставалась с ним до тех пор, пока не убедилась, что его жизнь вне опасности.

Эмма вскочила на ноги.

– Ранен? Кем?

– Калумом Камероном. Он выкрал меня прямо из постели и держал взаперти в своем доме. Калум собирался сделать меня своей любовницей, чтобы получить власть над кланами. Он решил, что я не буду нужна Синжуну после того, как он… обесчестит меня.

– Какой ужас! – с дрожью в голосе проговорила Эмма.

– У горцев свои традиции. Большинство мужчин отказываются от своих жен, если их похитители переспали с ними, – пояснила Кристи.

– Но это же несправедливо! – воскликнула Эмма.

– Да, но, к сожалению, обычно все так и происходит, хотя в большинстве случаев украденные жены всего лишь несчастные жертвы.

– Синжун не такой, – заявила Эмма.

– Калум Камерон похвастался Синжуну, что я стала его любовницей.

– Это правда?

– Нет. Если бы Калум взял меня силой, я нашла бы способ покончить с его жалкой жизнью. Но, к сожалению, то, что это неправда, не имеет никакого значения – Синжун поверил ему. – Она всхлипнула. – Я не нужна ему, Эмма.

– Но это совсем не похоже на Синжуна! Он знает, почему ты наврала ему о Ниелле. Я все ему объяснила. Прости, что открыла ему наш секрет, но ситуация того требовала. Почему, как ты думаешь, Синжун так поспешно уехал в Гленмур? Он беспокоился о тебе.

В сердце Кристи зародилась надежда. Неужели это правда?

– Синжун прибыл как раз вовремя, хоть он и дорого заплатил за это. Его жизнь висела на волоске несколько дней. Но теперь, слава Богу, он поправляется.

– Но почему ты сейчас не с ним?

– Я ведь уже рассказала тебе. Я не нужна Синжуну. У меня есть все причины подозревать, что после прибытия в Лондон он намерен вычеркнуть меня из своей жизни и жизни нашего сына, поэтому я решила кое‑что предпринять.

– Ты обсуждала это с Синжуном?

– Он абсолютно четко дал мне понять, что я не нужна ему. Что нам было еще обсуждать?

– Думаю, ты неправильно поняла его, – настаивала на своем Эмма. – Синжун любит тебя. Почему, как ты думаешь, он оставил Ниелла и помчался в Гленмур? Ты не видела его, когда он уезжал, Кристи. Он был так взволнован и так хотел побыстрее добраться до тебя, что пренебрег помощью Джулиана. Я знаю своего брата. Даже если бы Калум изнасиловал тебя, для Синжуна это не имело бы никакого значения. Ведь его жизнь была далеко не образцовой.

– Но тебе известно, что это совсем другое. Общество по‑разному судит мужчин и женщин.

– Да, я знаю это, и даже слишком хорошо. – Эмма фыркнула. – Но когда‑нибудь лондонцам придется пересмотреть свои взгляды. В любом случае, Кристи, ты не можешь уехать. Ты должна попытаться спасти свой брак, хотя бы ради Ниелла. Ты что, собираешься провести в бегах остаток жизни? Так и будет, ведь Синжун не успокоится, пода не найдет тебя.

Кристи задумалась над словами Эммы. Синжун действительно приехал в Гленмур, чтобы спасти ее. Он повел себя как настоящий мужчина, защитник, и способствовал восстановлению мира между кланами, из‑за чего получил серьезное ранение.

А вдруг это правда? Может, она действительно неправильно поняла Синжуна? Он очень плохо чувствовал себя. Возможно, испытывая чувство вины, она услышала совсем не то, что пытался сказать ей Синжун? Можно ли спасти их брак, если она не заслуживает доверия мужа?

Но ведь чудеса все‑таки случаются! Если, как сказала Эмма, Синжун действительно любит ее, то у них есть шанс на счастливую семейную жизнь, ведь она любит Синжуна до безумия.

– Я никуда тебя не отпущу, Кристи, – решительно заявила Эмма.

– Я не смогу жить, если он заберет у меня Ниелла.

– Но ты же любишь Синжуна!

– Всем своим сердцем.

Эмма мечтательно вздохнула.

– Хотелось бы мне испытать такую любовь хоть раз в жизни. Джулиан уже начинает заводить со мной разговоры по поводу замужества.

– Разве он может заставить тебя выйти замуж за того, кто будет тебе не по душе?

– Он тоже так говорит, но вместе с тем не хочет, чтобы я до конца жизни осталась старой девой. – Она с вызовом вскинула подбородок. – Я не выйду замуж за нелюбимого. Но довольно обо мне. Если ты сейчас уедешь, это станет твоей величайшей ошибкой.

Кристи все отдала бы, чтобы поверить словам Эммы. Ведь Синжун и правда может любить ее, да? И мечты иногда сбываются, не так ли?

– Хорошо, я остаюсь, Эмма, хотя, вполне возможно, впоследствии пожалею об этом.

Синжун не встретил никаких препятствий на пути в Лондон. Это было долгое, сложное путешествие, если учесть его едва зажившую рану и тяжесть на душе. Он отказался от предложения Рори и Мердока сопровождать его и отправился в дорогу один.

Синжуна пугала мысль, что, зайдя в свой дом, он обнаружит его опустевшим, поэтому он решил оттянуть неприятный момент и заехал к Джулиану. Ему хотелось поговорить с Эммой – вдруг, по какой‑то невероятной причине, она знает, куда уехала Кристи с Ниеллом.

Синжун ни секунды не верил в то, что его жена поехала в Лондон из‑за того, что соскучилась по сыну. Что‑то подсказывало ему, что в Дерби Холле сейчас нет никого, кроме прислуги. Он не понимал, почему Кристи опять бросила его. Он ведь ясно дал ей понять, что не злится на нее из‑за Калума, но не мог припомнить, что конкретно сказал ей. Тогда было не самое лучшее время для разговоров. Видимо, произнесенные им слова расстроили Кристи.

Синжун спешился, привязал лошадь и взошел по ступеням к двери элегантного дома Джулиана. Он едва успел постучать, как дверь распахнулась. Величавый дворецкий Джулиана придержал дверь, приглашая Синжуна войти.

– Добрый день, милорд. Лорда Менсфилда сейчас нет дома, но леди Эмма находится в гостиной вместе с тетей.

– Спасибо, Фертингейл. Можешь не сопровождать меня.

– Как пожелаете, милорд.

Синжун остановился перед дверью, ведущей в гостиную, и не удивился, когда увидел Эмму, в сильном волнении расхаживающую по комнате и что‑то оживленно говорящую тете Аманде, которая время от времени кивала.

– Что может его так задержать, тетя? – воскликнула Эмма. – Как бы мне хотелось, чтобы Джулиан не был сейчас в одной из своих таинственных поездок. Он бы знал, что делать. А что, если рана Синжуна оказалась серьезнее, чем можно было предположить?

– Беспокоишься обо мне, Эмма? – спросил Синжун, входя в гостиную. – Как видишь, я жив‑здоров.

– Синжун! – вскричала Эмма, бросаясь к нему в объятия. – Я уже думала, что ты никогда не доберешься сюда. – Она отстранилась от него и стала пристально разглядывать. – Ты неважно выглядишь. Ты бледнее, чем обычно, и похудел. Кристи рассказала нам о твоем ранении.

– А что еще Кристи рассказала вам? – резко спросил Синжун.

Эмма удивленно взглянула на него.

– Ты еще не был дома?

– Нет. Я не смог заставить себя поехать в пустой дом. Странно, но до этого подобное не беспокоило меня.

– Ты что, уволил слуг?

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. – Он заглянул ей в глаза. – Ты знаешь, куда Кристи увезла Ниелла? Как ты могла позволить ей увезти моего сына?!

– Синжун, ты слишком взволнован. Сядь, а я прикажу принести бутылку лучшего бренди Джулиана.

Синжун повалился в ближайшее кресло, откинулся на спинку и закрыл глаза.

– С тобой все в порядке? – заботливо спросила тетя Аманда. – Может, нужно вызвать врача?

– Я в порядке, просто устал, – заверил ее Синжун, взяв принесенный Фартингейлом бренди. – Я надеялся застать Джулиана дома. Мне может понадобиться его помощь в розысках Кристи и сына.

Эмма и Аманда обменялись многозначительными взглядами через склоненную голову Синжуна.

– Джулиан еще не вернулся, – сказала Эмма. – Я так беспокоюсь! Он отсутствует дольше, чем обычно, и никто не получал от него никаких вестей. Я переживаю из‑за того, что он так часто отлучается ради этих таинственных дел.

– Он скоро вернется, – пообещал Синжун.

– Поезжай домой, – посоветовала ему Эмма. – Ты выглядишь измученным.

– Я не хочу идти в дом с пустующей детской, где меня не ждет моя жена. Но ты права, Эмма, я действительно устал. Мои проблемы не должны волновать вас. – Он допил бренди и встал с кресла. – Спокойной ночи, дамы.

– Надо было сказать ему, – с упреком сказала Аманда, когда он ушел.

Эмма хитро усмехнулась.

– Хотелось бы мне увидеть лицо Синжуна, когда он войдет в дом и обнаружит там Кристи и Ниелла.

Она соединила ладони вместе и вздохнула.

– Ну разве это не романтично? Как думаешь, когда‑нибудь ко мне явится прекрасный принц на белом коне?

– Это пустые мечты, моя дорогая, – строго сказала тетя Аманда. – Женщинам нужно быть практичнее. Ты должна выйти замуж за кого‑то, кто будет подходить тебе, за человека с хорошей родословной, который сможет справиться и с твоим приданым, и с тобой.

Эмма загадочно улыбнулась.

«Я никогда не позволю, чтобы все вышло именно так, – поклялась она себе. – Если я вообще выйду замуж, мой избранник может быть хоть крестьянином, главное, чтобы я любила его. Он очарует меня и докажет мне свою вечную любовь. Я ни за что не соглашусь на толстого герцога, которому нужна лишь жена с титулом для продолжения своего рода».

Час был уже поздний, и к тому же Синжун устал, поэтому он сразу поехал домой. К несчастью, он не смог найти своего ключа. Он понимал, что Пермбартон уже, скорее всего, спит, поэтому громко постучал в дверь. Казалось, прошла вечность, прежде чем Пермбартон, в ночной сорочке и наспех наброшенном халате, в полах которого путались его тонкие ноги, наконец открыл дверь. Колпак с кисточкой сидел на его седой голове довольно забавно. Синжун чуть не рассмеялся, но удержался, зная, что его гордый дворецкий может обидеться.

– Добро пожаловать домой, милорд, – спокойно произнес Пермбартон.