День рождения. Когда вечером Анаид вернулась в их комнату, Клаудия не спала, притворяясь, что читает

Когда вечером Анаид вернулась в их комнату, Клаудия не спала, притворяясь, что читает. У нее был очень встревоженный вид.

– Следующей будешь посвящена ты, – извиняющимся тоном сказала ей Валерия. – Обещаю.

С этими словами она поцеловала дочь, пожелала девочкам спокойной ночи и вышла из спальни.

Клаудия не проронила ни слова. Она знала: мать переживает из‑за того, что пришлось посвятить чужую девочку раньше собственной дочери, – и теперь своим молчанием сыпала ей соль на рану.

Как только за Валерией закрылась дверь, Клаудия вскочила с кровати, оделась и, не обращая внимания на Анаид, стала краситься. При этом она дрожала как в лихорадке.

– Опять убегаешь?

– Нет, прихорашиваюсь, чтобы тебе не противно было спать со мной в одной комнате.

Анаид хотела промолчать, но не удержалась:

– Зря ты так со своей матерью.

– Не твое дело!

Но Анаид не унималась. Она еще не успокоилась после церемонии посвящения и была не в силах уснуть.

– Куда ты собралась?

– На день рождения к одному человеку.

Анаид почувствовала укол зависти – Клаудию приглашают на дни рождения, а ее нет!

– А почему ты идешь туда тайком? – поинтересовалась Анаид.

– Думаешь, мама меня отпустит? – криво усмехнулась Клаудия, на мгновение оторвавшись от зеркала.

– Разве нет?

– Нет. И все из‑за тебя!

– При чем тут я?

– Все началось с того, что пропала твоя мать и вы заявились сюда.

– А это‑то как связано?

– Как это – как связано?! Своими историями вы так перепугали наших омниор, что они теперь и сами из дома носа не кажут, и детей своих держат под замком.

– Но ведь я ничего не придумала! – возмутилась Анаид. – Мама действительно пропала.

– Наверняка сбежала с мужчиной…

Вскочив с кровати, Анаид влепила Клаудии пощечину. Та замерла с разинутым ртом, не зная, смеяться или плакать. Внезапно ее затрясло с такой силой, что у нее застучали зубы.

Анаид тут же раскаялась в том, что распустила руки.

– Что с тобой?

– Не подходи ко мне! – завизжала Клаудия, хватая дрожащими руками лежавший на стуле свитер. Натянув его поверх кофточки, она перестала дрожать.

– Это же мой свитер! – удивленно воскликнула Анаид.

– Тебе что, жалко? Мне холодно. Дай поносить!

– Откуда он у тебя?

– Нашла на твоей кровати.

– Но ведь я его с собой не брала!

– Да? И как же он тут появился? Сам прилетел?

Анаид ничего не понимала. Она была уверена, что оставила свитер в шкафу у себя дома, в Урте, потому что он показался ей слишком теплым для Сицилии.

Укладывая волосы пенкой, Клаудия часто поддергивала рукава свитера и почесывала руки.

– Пожалуйста, отдай свитер! – сама не понимая почему, попросила ее Анаид.

– Извини, уже не могу. Испорчу себе прическу.

Схватив сумку, Клаудия проворно выбралась в окно.

Уже переодевшаяся в пижаму Анаид беспомощно смотрела ей вслед. Но не прошло и нескольких секунд, как она сбросила пижаму, натянула джинсы, надела рубашку с короткими рукавами и, стараясь не шуметь, вылезла вслед за Клаудией в окно.

Гася перед уходом в спальне свет, Анаид краем глаза заметила какие‑то зеленые огоньки и почувствовала странное тепло, но так торопилась, что не придала этому особого значения.

Несмотря на высокие каблуки босоножек, Клаудия бежала сломя голову. Анаид неслась за ней между топорщившихся цветущими глициниями изгородей вокруг уютных домиков, что примостились у самого пляжа.

Музыка и смех становились все громче и громче. Наконец в саду, увитом гирляндами разноцветных фонариков, Анаид увидела то, что вновь наполнило ее горечью.

Там было множество молодых людей и девушек ее возраста, которые танцевали, пили, смеялись и обнимались под сенью плюща и кустов жасмина.

Появление Клаудии было встречено аплодисментами и радостными возгласами.

Анаид увидела, как высокий темноволосый и темноглазый юноша с блестящим колечком в ноздре бросился навстречу Клаудии, а та распахнула объятия и воскликнула: «Бруно!» Молодые люди обнялись и начали страстно целоваться на глазах всей компании.

Несколько минут Анаид наблюдала за тем, как Клаудия смеется, без умолку трещит и пьет прямо из горлышка бутылки, сидя на коленях у своего кавалера, который гладил ее по бедру и часто отнимал у нее бутылку, чтобы впиться ей в губы долгим поцелуем.

На черном небе сверкали звезды. Ночь пахла дезодорантами, пудрой, вином и потом. Молодежь веселилась…

Анаид решила больше не подсматривать. Она уже прекрасно поняла, почему Клаудия так рвется из дома. Может, это и есть счастье – любовь, друзья, веселые компании?

Усевшись на землю у стены вокруг незнакомого сада, Анаид обняла руками колени и стала уныло раскачиваться в такт веселой музыке.

– Привет!

Подняв голову, Анаид увидела прямо перед собой молодого человека своих лет – немного нелепого, слегка нескладного и довольно робкого.

– Привет! – без особого энтузиазма ответила она.

– Хочешь выпить? – спросил юноша и протянул Анаид бутылку.

– Нет, спасибо, – Анаид еще никогда не пробовала спиртного, но стеснялась в этом признаться.

– Сигарету?

Этого только не хватало! Однажды Анаид затянулась сигаретой и потом полчаса кашляла.

– Нет, спасибо.

– Пошли погуляем?

Анаид насторожилась. Он что – издевается над ней?!

– Спасибо, не хочется.

– Я тебя раздражаю? Может, мне уйти?

Анаид встрепенулась. До нее дошло, что молодой человек пытается за ней ухаживать – а она, только что мечтавшая о веселых друзьях, ведет себя с ним как дикарка.

– Нет, не уходи!

– Меня зовут Марио, – улыбнулся молодой человек.

– А меня – Анаид.

Усевшись рядом на землю, Марио закурил сигарету. Анаид вдохнула сладковатый дым и внезапно почувствовала вперемешку с ним какой‑то другой запах – странный, неприятный и резкий.

Анаид поморщилась.

– Ты что?

– Плохо пахнет.

– Кто плохо пахнет? Я плохо пахну?!

– Да нет, не ты!

Анаид присмотрелась к месту, откуда исходил странный запах, и ей показалось, что она видит там чью‑то тень. Но в этот момент Марио с обиженным видом поднялся на ноги.

– Да ну тебя! Я лучше пойду.

Анаид тут же вскочила.

– Я с тобой!

Марио зашагал в сторону пляжа. Идя рядом с ним, Анаид подумала, что теперь ее можно принять за нормальную девушку, улизнувшую с вечеринки со своим парнем, чтобы без помех целоваться с ним на песке. А почему бы и нет?

После того, как Анаид отвергла все его предложения, от Марио трудно было ждать инициативы. Поэтому Анаид набралась храбрости и выпалила:

– Давай поцелуемся!

Марио застыл как вкопанный.

– Просто возьмем и поцелуемся?!

– А почему бы и нет? – пробормотала Анаид, с ужасом подозревая, что опять дала маху.

– Нет. Ни с того ни с сего нельзя.

– А как можно? Постепенно?

– Постепенно – гораздо лучше.

– Я не умею постепенно. Я вообще еще ни разу не целовалась, – зажмурившись, призналась Анаид.

– И я… – смущенно откашлялся Марио.

– Ты что, тоже никогда не целовался? – не веря своим ушам, поинтересовалась Анаид.

– Я этого не говорил.

– Это и так понятно.

– Да пошла ты!

– По‑моему, я тебя напугала.

Вот в этом Марио ни за что бы не признался.

– Ничего не напугала. Просто… Просто ты меня не возбуждаешь.

– Я?! Я тебя не возбуждаю?! – разозлилась Анаид.

– Не возбуждаешь. В тебе нет ни капли романтики. Ты слишком деловая. Как зубной врач!

Анаид не рассердилась бы до такой степени, даже если бы ее назвали уродиной или недоразвитой. Выходит, мальчики чувствуют себя в ее обществе как в зубоврачебном кресле!?

Анаид с горечью подумала, что, видно, в ней есть нечто, отпугивающее молодых людей, словно лосьон – комаров. С этой мыслью она представила, что Марио комар, который подлетает к ней, но тут ему в нос ударяет запах защитного средства, и он…

Внезапно Марио в бешеном темпе замахал руками и запищал как комар.

– Ты что?!

Услышав в ответ один писк, Анаид в ужасе всплеснула руками. Марио вообразил себя комаром!

К счастью, подвыпивших ночных гуляк уже ничто не удивляло – даже пищавший как комар молодой человек, носившийся кругами по пляжу, молотя в воздухе руками. Подумаешь, выпил человек и веселится, как может…

Анаид стало стыдно. Всего несколько часов назад она прошла посвящение, ее хвалили, превозносили ее выдающиеся способности, а теперь она с досады помутила разум бедного мальчика.

А хуже всего было то, что она прошептала заклинание механически, не задумываясь над тем, что делает.

Утешало Анаид лишь то, что она уже научилась снимать наложенные заклятья.

С трудом переводя дух, перепуганный до смерти Марио рухнул на песок и стал осторожно шевелить пальцами и сгибать руки, прикидывая, будут ли они его вновь слушаться. Он так и не понял, что с ним произошло.

Тем временем Анаид потихоньку сбежала.

Ее первая попытка стать нормальной завершилась грандиозным провалом.