Глава 11. Нет более непредсказуемой профессии, чем балет

«Баядерка»

Нет более непредсказуемой профессии, чем балет. Здесь никогда нельзя предвидеть, что с тобой будет в следующую секунду. Это как с одного балкона на другой… по жердочке…

Нина Семизорова

Именно в этой главе уместно сказать несколько слов о моих жизненных принципах. Конечно, балет как искусство занимает большую часть моего времени. Но я всегда сожалела о судьбах великих балерин, которые так и не стали матерями. Думаю, женщина не должна полностью посвящать себя профессии. Я постаралась в своей жизни совместить и творчество, и семейную жизнь, и материнство. Это очень гармоничный треугольник. Многие говорят, что балерине после родов уже не восстановить форму. Я убедилась в обратном на своем опыте – вышла на сцену на третьем месяце беременности и продолжила танцевать уже через месяц после родов. Не хочу сказать, что не прислушиваюсь к мнению других людей, но все-таки мне кажется, что человек должен идти своим, и только своим путем. Не подражать другим, а делать то, что требуется именно ему, прислушиваясь к своему сердцу.

Я с добрым чувством читала произведения Паоло Коэльо, мне надолго запомнилась фраза Мелхиседека, сказанная Сантьяго: «Душа Мира питается счастьем человеческим. Счастьем, но также и горем, завистью, ревностью. У человека одна-единственная обязанность: пройти до конца Своей Стезей. В ней – все. И помни, что, когда ты чего-нибудь хочешь, вся Вселенная будет способствовать тому, чтобы желание твое сбылось».^[2] Чрезвычайно приятно находить в книгах то, о чем и сама не раз задумывалась. Все-таки я всегда верила в свои силы и в то, что мои желания обязательно исполнятся. И они исполнялись. Не все, естественно, потому что, когда сбывается одно, неизбежно возникает другое и так далее. Всегда есть куда стремиться и над чем работать. Главное – не быть неблагодарной и не обесценивать свое исполненное желание, уметь ценить то, что у тебя уже есть. Тогда чудо становится, как это ни удивительно звучит, неизбежным. Разве не чудо для меня стать солисткой Мариинского театра, еще будучи ученицей Вагановского училища? Разве не чудо – неожиданное приглашение в Большой театр? Или Английский национальный балет? И так можно перечислять до бесконечности. Но я уверена, что нельзя относиться к таким «чудесам» как чему-то заслуженному. Пусть даже верно высказывание о том, что судьба делает подарки трудолюбивым. Но ведь работа над танцем и образом для меня уже является огромной радостью. Значит, все, что чуть-чуть больше, – дар или, если хотите, аванс на будущее.

Все это надо заслужить!.. или выстрадать. Что еще более ценно…

Для меня ценность – это то, что не имеет… ЦЕНЫ!

Рождение дочери Ариадны стало для меня огромным счастьем. Я и тогда, и сейчас могу сказать с полной ответственностью: какими бы важными ни казались для женщины проблемы личного и профессионального порядка, ни одна из них не может быть достаточной, чтобы отказаться от счастья материнства. Только в этом случае женщина становится женщиной, только в этом случае она полностью состоится как личность. По крайней мере, когда через пять минут после рождения нашей Ариши Игорь разлил по бокалам шампанское и мы выпили его со слезами на глазах, – я почувствовала, что все в нашей жизни прекрасно. Я ощутила себя самой счастливой на свете! И я решила, что мы постараемся, чтобы так и продолжалось дальше. А чуть позже раздался звонок моего мобильного телефона.

– Настя! – услышала я до боли знакомый голос Юрия Николаевича Григоровича. – Ты сможешь танцевать «Баядерку»?

– Когда? – испуганно спросила я.

– Через полтора месяца.

Я на мгновение растерялась, встретив удивленный взгляд Игоря, и тут же отчаянно приняла решение:

– Сейчас я вообще-то в родильном блоке, но ведь еще есть полтора месяца… Юрий Николаевич, я думаю, что смогу…

– Сумасшедшая!.. – сказал Игорь, когда я выключила телефон.

– Да, наверное, но я же не могу просто так отказать Григоровичу. Я должна хотя бы попробовать!

Вот так и получилось, что я дала обещание гораздо раньше, чем даже могла представить, каких усилий мне будет стоить его выполнить. Когда на следующий день врачи вошли ко мне в палату, чтобы проверить мое самочувствие, они увидели следующую картину: я стояла в домашнем легком плюшевом комбинезончике и, держась за спинку кровати, выполняла упражнения из экзерсиса, проверяла, как обстоят дела с растяжкой. Хотя еще накануне родов я занималась в Большом театре, после чего, с наслаждением попарившись в русской бане, окунулась в ледяную купель. По идее… с формой все должно быть в порядке.

Доктора, чтобы не брать на себя ответственность за мое безумие, посоветовали мне побыстрее выписаться из роддома. Счастливая, на следующий день я была уже дома. Я хорошо себя чувствовала и была готова вернуться к работе. Но понимала, что это будет целым испытанием.

Через три дня я уже репетировала в Большом театре. Хотя, конечно, сказать «репетировала» – не совсем правильно, я скорее пыталась репетировать и постоянно с ужасом задавала себе один и тот же вопрос: «Какие там полтора месяца? Я вообще в принципе смогу вернуться на сцену?!» Ощущения были ужасные: мне казалось, что за время беременности я растеряла все наработанные, как говорится, «пoтом и кровью», навыки. Мое тело просто отказывалось мне повиноваться. Я обратилась с просьбой к некоторым балеринам Большого театра помочь мне в качестве педагога. Но все в один голос уверяли, что лишь через полгода я смогу только начать делать гимнастику и экзерсис.

Даже разговаривая по телефону с очередным потенциальным педагогом, я мысленно видела, как он отрицательно качает головой и категорически машет руками. Слова у всех были при этом примерно одинаковые: «Какая „Баядерка“ через полтора месяца? Да ты только через полгода начнешь приходить в театр. Надо пока делать гимнастику, пытаться начать балетные занятия». Больше всего меня поражало то, что никто из них даже не желал попробовать. «Нет!» «Невозможно!» Словно жизнь остановилась, и ничего уже нового быть не может. А ведь когда-то и тридцать два фуэте казались чем-то недостижимым, да и пуанты, честно говоря, сравнительно недавно придумали. В жизни всегда есть место тому, что еще никто никогда не делал. В этом смысле нет ничего невозможного! И я верила, что усилием воли, работоспособностью, трудом я смогу сделать невозможное.

Седьмая попытка увенчалась успехом! И я поверила в удачливость этой цифры! Нина Львовна Семизорова усмехнулась на «ужасающе короткий срок» и предложила сначала встретиться, чтобы посмотреть, в каком состоянии я нахожусь, и оценить, можно ли с этим что-нибудь сделать. Оказалось, можно, если я брошу все свои силы на то, чтобы достичь цели.

«Ничего страшного, Настя, – сказала Нина Львовна Семизорова, – вы ведь действительно хотите танцевать. Значит, сможете. Чтобы достичь результата, надо определиться в цели. Именно этому меня учила Галина Сергеевна Уланова».

Я думаю, что мой выход на сцену в партии Никии, равно как и вообще продолжение карьеры, – целиком и полностью заслуга Нины Семизоровой, замечательной балерины и потрясающего педагога, с которым мы работаем до сих пор. Ниночка – уникальный педагог, с которой меня, кстати, связывает самый продолжительный период совместной работы. «Если ты все подчинишь поставленной задаче, выйдешь в „Баядерке“», – Нина Львовна поддержала меня в тот момент, когда я уже приготовилась совсем отчаяться. «Все» – это моцион, рацион, образ жизни. Я тогда практически ничего не ела. Только свои любимые салатные листья – вечером, раз в день. И лимоны. Пила зеленый чай и иногда сухое белое вино. Конечно, баня, конечно, ледяная вода, конечно, массаж. И постоянные изнурительные репетиции! Весь этот период до премьеры «Баядерки» вспоминается мне одним сплошным мытарством, похлеще, чем даже в первые годы Вагановского училища. Тем не менее полтора месяца истекли очень быстро.

С моим партнером по «Баядерке» Марком Перетокиным мы договорились лететь в Краснодар разными рейсами (у него накануне был спектакль в Большом театре). Я оказалась там раньше Марка, который, по идее, должен был прибыть на генеральную репетицию. Но в Москве случилась нелетная погода, в результате он смог вылететь только в день спектакля, причем его самолет приземлился в Ростове. И в день нашей премьеры в Краснодаре к моему обычному волнению (которое в этот раз было не вполне обычным) добавился страх, что Марк не успеет к спектаклю. Но, слава богу, все сложилось удачно, хотя танцевать пришлось без общей репетиции. Игорь умудрился буквально в считаные часы организовать машину, и Марк оказался в Краснодаре до начала спектакля. Конечно, он был не в лучшем состоянии, но, несмотря на свою усталость, очень поддержал меня перед спектаклем. Я чувствовала себя так, точно выхожу на сцену вообще впервые. Дежавю наоборот.

Окончательно уверенность в своих силах пришла ко мне лишь во втором акте. По либретто моя героиня, баядерка Никия, выбегает в открытом восточном костюме, но при этом закутанная в черное покрывало. Видя, как ее возлюбленный Солор целует руку богатой невесте, с которой он уже обручен, Никия сбрасывает покрывало и исполняет танец отчаяния. В тот момент, когда я сбросила покрывало, по залу вдруг пронесся неожиданный для меня восхищенный вздох: «Ой какая красивая!» И мне было так приятно, так воодушевила меня реакция зрителей, ведь «Баядерка» сложна не только «энциклопедией танца XIX века», но и тем, что все костюмы максимально открыты, и исполнители должны быть и внешне в безукоризненной форме. В общем, я поняла, что нам с Ниной Львовной Семизоровой удалось за полтора месяца изменить общепринятое мнение: не только подтвердить возможность возвращения балерины на сцену после рождения ребенка, но и доказать, что она может обрести форму в кратчайшие сроки. Мы с Ниной и теперь остаемся большими друзьями. Работа с ней для меня счастье.

* * *

Балет композитора Людвига Федоровича Минкуса был впервые поставлен Мариусом Петипа в 1877 году на сцене Мариинского театра. Несмотря на то что после Петипа «Баядерка» привлекала и многих других хореографов, спектакль до сих пор считается исключительно петербургским балетом, требующим кристальной чистоты танца, изысканного благородства формы, высокой исполнительской культуры не только танцевальной, но и актерской.

Литературными источниками для либретто послужили драма индийского классика Калидасы «Сакунтала» и баллада И. Гете «Бог и баядера». Кроме того, «Баядерка» заслуженно считается вершиной романтического балетного искусства, сочетающей в себе весь блеск хореографических новаций творцов, воспевших эпоху романтизма в балете, – Филиппа Тальони, Жюля Перро, Шарля Дидло… Достаточно вспомнить одну только фантастическую картину «Тени» из третьего акта, которая до сих пор остается непревзойденным по красоте и гармонии шедевром. В ней Петипа показал, как захватывающе прекрасны синхронные движения танцовщиц, каким виртуозным и красноречивым может быть танец в исполнении кордебалета.

На празднике огня индийский военачальник Солор и баядерка (танцовщица в индийском храме) Никия клянутся друг другу в вечной верности. Когда раджа предлагает Солору в жены свою дочь Гамзатти, тот пытается отклонить эту честь. Однако раджа не слушает Солора и объявляет, что свадебная церемония состоится через три дня. Великий брамин, влюбленный в Никию, но отвергнутый ею, рассказывает радже о любовном свидании Солора и Никии, надеясь погубить счастливого соперника. Но раджа настаивает на убийстве баядерки. Подслушавшая их спор Гамзатти пытается уговорить Никию отказаться от Солора. В ответ баядерка отвечает, что предпочтет смерть разлуке с возлюбленным.

На празднестве дочь раджи посылает баядерке корзину с цветами, из которой выползает змея и жалит танцовщицу. Умирая, Никия напоминает Солору о клятве, которую он дал, – любить ее вечно. Солор безутешен, ему везде видится тень любимой. Но раджа по-прежнему настаивает на женитьбе. Когда Великий брамин соединяет руки жениха и невесты, происходит землетрясение. Дворец рушится и погребает под обломками раджу, его дочь, Великого брамина и Солора.

Для меня это удивительно красивая сказка-фантазия о великой страсти двух людей, о любви, погибшей из-за человеческого тщеславия и зависти. Об осознании размеров потери уже после того, как она произошла. История, которая побуждает задуматься о ценности того, что мы имеем в настоящем. И еще, конечно, «Баядерка» для меня навсегда будет связана с замечательным событием в личной жизни – рождением моей дочки.

Самое забавное, что Ариша, как я успела заметить, очень интересно ведет себя именно во время этого спектакля. Не скажу, что он ей нравится больше всех остальных (а она была уже на очень многих моих спектаклях), но дочка как-то по-особому и прислушивается к музыке, и присматривается к тому, что происходит на сцене. «Баядерка» была последним спектаклем, в котором я танцевала перед ее рождением, и мне кажется, что это сыграло свою роль. Думаю, дети действительно с самых первых месяцев их зарождения начинают воспринимать мир пусть даже синхронно с восприятием своих матерей. И надо сказать, что еще во время беременности я очень часто думала о воспитании нашей дочки с первых ее лет, и мы с Игорем очень подробно разговаривали и обсуждали эту тему. Мне хотелось, следуя из опыта общения с моей мамой, привнести все хорошее, что у нас есть, избежать тех ошибок, которые (как мне кажется) были совершены в моем воспитании.

Едва начав говорить, в годик Ариша уже научилась считать до десяти. А в полтора – она уже читала наизусть начало «Руслана и Людмилы» Пушкина. Ариша – очень музыкальная девочка. Услышит музыку и начинает танцевать. И знает столько разных песен, что и не перечесть.

Есть такое понятие, как «шопингтерапия». Она совершенно неприемлема для меня – магазины, большое скопление людей, походы в торговые центры в поисках одежды или вещей – все это безумно утомляет… И вообще, на магазины у меня не хватает времени. Я могу иногда совершить адресные покупки: то есть идти целенаправленно в обувной магазин, если нужна обувь… Но если речь идет о детском магазине… Здесь все обстоит иначе! Это как раз та терапия, которая доставляет мне радость и счастье! Покупая красивую одежду Арише, я словно делаю это для себя. На нее я никогда не жалею ни денег, ни времени и стараюсь вовлекать ее в свою жизнь: она, например, уже не раз участвовала в моих фотосессиях. Меня, кстати, очень радует, что она не растет стеснительным ребенком, наоборот, Ариша всегда готова к общению. Она, с одной стороны, любопытный и внимательный ребенок, а с другой – уравновешенный и сдержанный. Хоть и маленькая, но уже умеет вести себя достойно на публике. Впрочем, я, как и любая мама, могу рассказывать о достоинствах своего ребенка бесконечно, поэтому постараюсь определиться с самым, на мой взгляд, важным.

Честно говоря, я не желаю для дочери моей судьбы – судьбы балерины. Я очень хорошо понимаю: для того чтобы быть балериной на топ-уровне, быть среди первых, нужно по-настоящему пожертвовать своей жизнью, детством и юностью. Своим свободным временем, своим здоровьем и силами. Это огромная зависимость даже с точки зрения физической нагрузки. Каждый день, просыпаясь утром, я думаю о том, где буду сегодня заниматься. И знаю, что если я не буду заниматься ежедневно, то просто выйду из формы. Кроме того, нагрузка, связанная с выступлениями и гастролями, никогда не бывает распределена равномерно. Балетный мир, как правило, таков, что «или пусто, или густо», – то очень плотный график, то затишье. Такие скачки очень сказываются на здоровье.

Я хочу, чтобы у Ариши были детство и юность, чтобы она могла играть во дворе, если ей этого захочется, встречаться с друзьями, заниматься своим любимым делом. Я не хочу, чтобы балетный станок маячил перед ее глазами всю жизнь. Тем более я не желаю ей столкнуться еще в раннем возрасте с болью, несправедливостью, завистью. Если такое с ней произойдет, пусть это случится как можно позже. Конечно, я постараюсь подготовить ее к тому, что жизнь не всегда бывает прекрасной и легкой. Иначе потом, если все неприятное произойдет неожиданно и резко, я боюсь, что она будет очень разочарована.

Но мне, конечно, хочется, чтобы Ариадна выбрала творческую профессию, может быть, актерскую, чтобы она умела петь и танцевать. В любом случае, я не хочу ей ничего навязывать.

Я уверена, что каждый ребенок должен с детства осознавать свою свободу. Безусловно, родители его любят, безусловно, защищают, но у него впереди все-таки своя большая жизнь. Жизнь, отдельная от родителей. Он может поделиться с ними своими бедами, может обратиться за помощью, но не должен испытывать зависимость от их мнения. Я думаю, что многие родители грешат именно навязыванием ребенку своего мнения, мешая ему тем самым осуществлять свой жизненный выбор. Мне кажется, что ребенку необходимо предоставить все возможности для всестороннего развития его личности и отпустить «в свободное плавание». Понимаю, что рисую идеальную картину, что все-таки жизнь гораздо сложнее любой схемы, но мне хочется попробовать придерживаться именно такой философии в воспитании. Говорят же, что не надо бояться стремиться к совершенству… В чем бы то ни было.

* * *

Для меня «детская» тема, если можно так выразиться, очень близка к христианской. Я думаю, что человек должен исповедовать веру той страны, в которой он родился и живет, но при этом с уважением относиться к другим религиям. Любой духовный опыт очень важен, и нужно его изучать хотя бы с философской точки зрения. Самое ценное в нашей вере – умение сопереживать. И мне очень хочется, чтобы Ариадна научилась относиться к людям с состраданием и оценивала их вне зависимости от их финансового достатка. Я сама с большой ответственностью отношусь к участию в благотворительных концертах. За первый год после рождения ребенка я станцевала более пятидесяти спектаклей и концертов, и половина из них были благотворительными. Самой масштабной акцией такого плана стал один замечательный праздник в Москве.

Вместе с Игорем мы арендовали Кремлевский дворец. И помимо полутора тысяч московских детишек нам удалось привезти три с половиной тысячи детей из пятнадцати регионов России! Мы подарили им экскурсию по городу, катание на катке и мой концерт. Сама концертная программа была подготовлена с участием многих талантливых детей. Я была так счастлива! Пообещала приехать в каждый регион с ответным визитом и свое обещание выполнила! Но один из городов, где я побывала, навсегда оставил рану в моем сердце…

Сердца людей всего мира потрясла беда, пришедшая в Северную Осетию, в город Беслан. В тот день, третьего сентября 2004 года, школа № 1 была захвачена террористами. Чудовищная жестокость этих нелюдей унесла жизни ста восьмидесяти шести детей, их родителей и бойцов отрядов «Альфа», «Вымпел» и МЧС, отдавших свои жизни.

Считая это своим человеческим долгом, вместе с моей командой я поспешила в Осетию, чтобы встретиться с людьми, пережившими эту трагедию. А значит, фактически с каждой семьей в Беслане. Я хотела подарить свой концерт детям, оставшимся в живых, и матерям, потерявшим своих чад. Встречая на улицах людей, я была поражена тем, насколько глаза и лица их были полны доброты, света и отчаяния. В этих глазах было столько великой скорби и боли…

Концерт прошел на надрыве чувств и эмоций. В завершение состоялся ужин для моей команды, организованный президентом республики Таймуразом Мамсуровым. В тот вечер я имела честь лично пообщаться с этим великим человеком. И я счастлива, что наше знакомство в тех печальных обстоятельствах переросло в человеческую дружбу.

Таймураз Дзанбекович – уникальный человек. Надо ли говорить о том, что его собственные дети находились там, где разворачивалась эта чудовищная трагедия… Что пережил этот человек! Великое мужество в его сердце, а значит, и в его поступках – на благо жителей Северной Осетии!

На том памятном концерте мне подарили бесчисленное множество цветов. Я всегда берегу все букеты, подаренные мне зрителями, не оставляя ни один цветок. Иногда, правда, я изменяю своей традиции и жертвую часть цветов на украшение православного храма. Но в тот день, уезжая из Беслана, я ощутила острое желание оставить все свои цветы погибшим детям.

На кладбище я испытала ранее не ведомое мне по силе чувство потрясения. Целый город могил…

Могил детей и тех, кто отдал свои жизни вместе с ними… В Осетии это кладбище называют «Город ангелов». На одной из могил стоит сразу несколько памятников. Здесь лежат шесть детишек из одной семьи… Их мама осталась жива, и для нее теперь, как и для всех родителей, потерявших своих детей, равносильно проклятию услышать пожелание «долгих лет жизни»… Мать тех шести детей завидует той, что погибла вместе со своими дочерьми. Это великое горе!!! Меня потрясли женщины, заспешившие мне навстречу от могил своих детей. Они плакали и благодарили меня… А я не могла понять – за что?! Каждое утро они приходят к своим детям, в «Город ангелов»… и остаются с ними до ночи.

Мы стояли у могилы неопознанных погибших детей. Впервые в жизни я не могла найти слов для этих женщин… Мы просто плакали вместе.

Весь полет я не могла сдержать слез… А вернувшись в Москву, поняла, что любому из нас, кому в жизни чего-либо не хватает – денег, власти, славы, нужно поехать в Беслан и посмотреть в глаза его жителей… Эта поездка заставила меня многое переоценить.

На еще один благотворительный концерт – в Петербурге – мы решили пригласить детей из клиники, где делают сложные операции на сердце и головном мозге. Я поехала туда, потому что, посмотрев на меня вживую, поговорив со мной, дети получат больше удовольствия от концерта. Мы очень хорошо с ними пообщались. Двое детишек – мальчик и девочка – подарили двух мишек, держащих красное сердечко. Они сами сшили эту игрушку. Я храню ее дома до сих пор. В другой палате лежала пятилетняя малышка. Мы разговорились о том, как ей живется в больнице, какое у нее здоровье, и она призналась: «Я люблю цветы… Вот самое дорогое, что у меня есть». Девочка показала маленький кусок холста, на котором крестиком был вышит очень красивый цветок – роза. Это была память о маме, научившей ее вышивать и которой уже не было на свете.

Когда после спектакля на поклонах в зал дали свет, я увидела в толпе зрителей у сцены на плечах высокого мужчины ту самую девочку. Она протягивала мне свое самое дорогое – вышитый цветок. Я хотела сдержаться, но не смогла, расплакалась…

С тех пор на каждом моем концерте присутствуют дети. Они вырастут и знать не будут, какой талантливый директор руководил Большим театром и как он на его руинах возвел развлекательный центр с ресторанами и казино. Но, может быть, кто-то из этих малышей через десятилетия, услышав мое имя, скажет: «Я ее видел на сцене, она танцевала для меня».

Я часто бываю в детских домах и общаюсь там с детьми. Когда Аришка немного подрастет, обязательно буду брать ее с собой, чтобы она видела не очень светлую сторону жизни и жизнь других детей. Честно признаюсь, дети – моя самая любимая публика, танцевать для них – огромная радость! По крайней мере мне всегда хочется привнести в их жизнь что-то яркое, какую-то сказку. Особенно в жизнь тех, кто этой самой сказки лишен. В моей судьбе случалось достаточно встреч и было много моментов, когда просто хотелось плакать от того, что ты ничем не можешь помочь: не прибавишь здоровья, не подаришь счастье. Но сказать какие-то добрые слова можно, помочь в малом можно, подарить – пусть ненадолго – свое внимание можно. Помню, я просто рыдала, когда после концерта ко мне в гримерную привели маленькую девочку, которая практически не могла ходить. Она очень хотела станцевать передо мной «умирающего лебедя». И она так старалась, и это было так больно и так трогательно, что я не могла сдержаться и заплакала. И подобных историй я пережила немало…

Мне хочется, чтобы моя дочка понимала, что удача родиться и жить в благоприятных жизненных условиях накладывает на человека большую ответственность. Если тебе дарована более легкая жизнь, значит, ты должен стараться делать все, чтобы как-то облегчить жизнь тех людей, которым повезло меньше. Может быть, я говорю банальные истины, но это очень важные для меня истины.