Глава 2 5 page. Весь мир увидел, что, если бы у руководства Большого театра была действительно хоть одна реальная причина для моего увольнения

Весь мир увидел, что, если бы у руководства Большого театра была действительно хоть одна реальная причина для моего увольнения, они бы ею воспользовались ранее. И им не пришлось бы опускаться до откровенной лжи, подтасовки фактов и действий, граничащих с уголовщиной.

Самое страшное для меня – то, что меня попытались замариновать в профессиональном бездействии, «перекрыть кислород» как постоянно танцующей на сцене балерине. Я щедрыми горстями получала отказы от руководителей театральных сценических площадок по всей стране. Тогда мы с мамой придумали способ преодолеть многочисленные отказы: мы стали проводить благотворительные концерты, никто не мог найти причину для отказа, и я могла танцевать. Мало кто мог отказать в проведении благотворительного концерта для детей. Морально это здорово выручило меня в тот период. Хотя и здесь не обходилось без эксцессов.

* * *

Мне важно было как-то ответить на все нелепые обвинения в мой адрес – от приписываемых мне невероятных веса и размеров до нежелания работать со мной моих партнеров и вообще артистов, и к тому же упреков в том, что я не классическая балерина… Таким ответом могла стать большая концертная шоу-программа, чтобы мой зритель мог составить собственное впечатление о моем творчестве и профессиональных возможностях. Была осень, о свободной дате в концертных залах даже мечтать не приходилось. И как всегда, слыша слова: «Это невозможно, нереально», – я понимала: только не для меня! Так случилось и в этот раз: один эстрадный исполнитель отказался от двух дат в Кремле. В течение месяца мне предстояло подготовить новую масштабную концертную программу со множеством декораций и спецэффектов.

Эти концерты в Кремле были чрезвычайно важны для меня. Я хотела, чтобы как можно больше зрителей увидели меня на сцене, потому что ангажированная пресса продолжала распространять обо мне заведомую клевету и ложь.

Либретто спектакля «Лестница в небо» написал хореограф Эдвальд Смирнов, включив в него сюжеты и персонажи, в которых легко угадывались конкретные люди и события, переживаемые мною в данное время.

Спектакль получился масштабным, в нем было занято множество актерских коллективов, около семидесяти артистов. По всеобщему признанию, большим достоинством спектакля «Лестница в небо» была та легкая ирония и замечательный юмор, с которым разыгрывался сюжет. Зрители это отметили и оценили.

Для меня было важно, чтобы зрители увидели меня танцующую и классику, и современные номера.

Мне предстояло станцевать полностью «Белый акт» из классического балета «Лебединое озеро» и еще десять хореографических композиций. Притом в спектакле были заняты четыре партнера, с каждым из которых у меня сложился отличный дуэт. Зрители могли убедиться, насколько легко мы выполняем все, даже самые высокие поддержки. Я благодарна этим людям, которые, несмотря на все угрозы, продолжали танцевать со мной, и в этом я вижу их настоящее благородство, актерскую солидарность и дружескую поддержку.

Огромное наслаждение я получила, работая с французским хореографом, бывшим солистом «Гранд-опера» Полом Чалмером. Он поставил мне номер «Я ни о чем не жалею» на музыку трех песен Эдит Пиаф. Эту тему и эту музыку я выбрала сама. У Пола Чалмера первоначально были совсем другие планы. Я договаривалась с Полом о нашей совместной работе еще весной 2003 года. Приехав осенью в Москву, он, по его словам, боялся встречи со мной. Пол был уверен, что та жестокая клеветническая кампания, которую направили против меня, неизбежно должна была сломать и раздавить любого, даже самого сильного человека. Он думал, что сначала ему придется выводить меня из этого состояния, то есть оказывать психологическую помощь. И как же он был поражен, увидев, что я полна энергии и желания немедленно начать работать. Пол признался, что музыка, которую он привез, совсем не подходит для такой сильной духом женщины, какой я оказалась. Услышав мое предложение использовать песни Пиаф, Пол согласился, сказав: «Это именно то, что сейчас тебе надо». Так был создан триптих «Я ни о чем не жалею». Этот жизнеутверждающий номер я почти всегда включаю в свою концертную программу.

Нужно сказать, что оба дня многотысячный зал Кремлевского дворца был заполнен. Но какое мощное и безобразное по своим методам сопротивление на каждом шагу пришлось преодолевать организаторам концертов!

Положение с продажей билетов прояснил звонок нашего доброго и заботливого друга Марии Борисовны Мульяш. Она предупредила нас об организованном кем-то саботаже в билетных кассах: продажа билетов на Волочкову грозила кассирам увольнением. В это невозможно было поверить, ведь в Москве несколько сотен театральных касс! Но, объехав город, мой директор убедился, что билеты на Волочкову во многих кассах действительно не продают. Делается это уже отработанным способом: если человек просил первые ряды партера, то ему отвечали, что у них остались только самые дешевые места; и наоборот, человеку, просившему билеты на галерку, отвечали, что у них остались только самые дорогие билеты в партере.

Но саботаж билетных касс оказался далеко не единственной мерой по срыву концерта. В день концерта моей маме пришлось пережить и преодолеть еще много почти безвыходных ситуаций. Вряд ли мы смогли бы что-то сделать без активной помощи моих друзей, которые вовремя вмешались и остановили начавшийся беспредел: отключение электричества, остановка лифта, запрет ввоза реквизита и прочее, прочее, прочее.

Я узнала обо всем этом уже после концерта. Моя мама, как всегда, позаботилась о том, чтобы ничто не отвлекало меня и не нарушало мой душевный настрой до выхода на сцену.

После спектакля «Лестница в небо» я надеялась, что теперь-то в моей жизни все изменится к лучшему.

* * *

Наверное, с точки зрения победительницы, выигравшей судебный процесс, можно было махнуть на прошлое рукой. Рассказывая об этих невеселых днях, я не ищу сочувствия, я хочу понимания. Мне кажется, люди должны просто знать, чего мне стоила эта самая победа, и осознавать, через что им, возможно, когда-нибудь придется пройти, столкнувшись с более сильным противником. И если они решатся отстаивать свои права перед какой-либо могущественной социальной структурой, то должны быть готовыми еще и к тотальному одиночеству. Многие друзья покинули меня в годы противостояния с Большим. Другие заняли выжидательную позицию – если Волочкова победит, мы с флагами придем и скажем: «Это благодаря нам! Это же мы за тебя болели!» А если проиграет, пожмем в недоумении плечами: «А мы ее и не знали. Кто такая?» По-настоящему поддерживали меня только мама и совсем немного самых близких людей.

Все это время моим главным покровителем оставался мой зритель. Простые добрые люди, которые встречали меня на улице, в магазине, в храме, говорили мне добрые слова, утешали, плакали вместе со мной. Были рядом. К счастью, мой главный покровитель и сейчас со мной.

Когда моя безумная тяжба с Большим только начиналась, мне практически сразу же позвонил Юрий Николаевич Григорович и предложил стать примой-балериной его Театра балета в Краснодаре. Согласилась, даже не думая особо. Помню, что его звонок случился седьмого марта 2004 года, а восьмого марта я уже танцевала «Лебединое озеро» на сцене Театра балета Григоровича.

Больше всего в Театре балета Григоровича меня поразил высокий профессиональный уровень совсем молодого коллектива. К тому времени театру едва исполнилось восемь лет. Надо сказать, что Театр Григоровича – это исключительный случай создания авторского театра. В репертуаре коллектива – только балеты Юрия Николаевича, и сейчас их уже пятнадцать.

Конечно, в одиночку Григоровичу было бы не под силу воплотить в жизнь такой грандиозный замысел, не имея ни сложившегося балетного коллектива, ни репетиционных помещений, не говоря уже о самом театре. Но судьбе было угодно подарить ему встречу с настоящим подвижником культуры и искусства – талантливейшим организатором, руководителем творческого объединения «Премьера» Леонардом Григорьевичем Гатовым, ставшим его ближайшим соратником и единомышленником.

За короткий срок Гатову удалось построить фактически на пустом месте прекрасный театр, оснащенный по последнему слову театральной техники.

Здесь необходимо отдать должное молодому и энергичному губернатору Краснодарского края Александру Ткачеву, который очень серьезное внимание уделяет развитию культуры Кубани. Чтобы привлечь в театр талантливых артистов, музыкантов оркестра, педагогов, Гатов позаботился о создании им хороших бытовых условий и всего необходимого для плодотворной работы. Совместными усилиями двух выдающихся людей возникло это уникальное явление, составляющее особую гордость Кубани, – Театр балета Юрия Николаевича Григоровича.

Сейчас этот театр достиг академического уровня и мирового признания. Все спектакли, составившие славу русскому балету XX века, гениальные творения великого балетмейстера идут на краснодарской сцене.

Для любого артиста балета участие в постановках Григоровича – всегда большая честь и несомненная удача. Я не устану повторять, что для меня настоящее искусство не там, где большие театры, а там, где великие личности и профессионалы – такие как Юрий Николаевич. За ним я готова следовать куда угодно и быть его сподвижником во всех начинаниях и проектах.

Перенося свои балеты на сцену нового театра силами молодой труппы, Григорович не делает никаких послаблений и купюр. Новым редакциям своих балетов Григорович придает современное звучание, обогащая и усложняя хореографию. Именно в этом театре мне удалось осуществить свою мечту – станцевать партию Эгины в балете «Спартак».

Я готовила эту партию с педагогами-репетиторами краснодарского театра Ольгой Николаевной Васюченко и Олегом Давыдовичем Рачковским – верными помощниками Юрия Николаевича еще со времен Большого театра. Они последовали за своим Учителем, оставив в Москве свои дома и семьи. Их совместной работе уже сорок лет.

Я считаю уроки классики Рачковского самыми сильными и в некотором смысле уникальными. Эти уроки дают так много для развития личности балетного артиста и его мастерства, что становится понятно, каким образом за совсем короткий срок был создан высокопрофессиональный коллектив.

Каждая премьера в Театре балета Григоровича – безусловно, колоссальное культурное событие для Кубани и для искусства вообще. Я убедилась в этом, участвуя в премьерах «Спартака», «Корсара» и «Жизели». В настоящее время мой репертуар в театре Григоровича состоит из шести балетов: «Лебединое озеро», «Баядерка», «Дон-Кихот», «Спартак», «Корсар» и «Жизель». Эти балеты я всегда танцую с большим волнением и чувством особой ответственности перед гениальным балетмейстером и перед краснодарской публикой, с которой, как мне кажется, у нас возникла настоящая взаимная любовь.

Невозможно забыть то фантастическое поздравление в связи с рождением моей Аришеньки, которое мне устроили на краснодарской сцене. Через полтора месяца после родов я вышла на эту сцену в балете «Баядерка». В финале на поклонах после бурных аплодисментов зал вдруг замер, раздалось восторженное «ах» и все зрители как по команде подняли вверх головы. Вслед за ними я невольно взглянула вверх и увидела, что на меня спускается чудо – настоящая плетеная детская люлька, полная мягких игрушек и цветов.

Я едва сдержала слезы! Стоя на сцене, чувствовала себя в тот момент такой счастливой. Разве можно русской балерине просить у Бога что-то еще?

Судьба артиста неотделима от его творчества. Основная идея либретто балета «Лебединое озера» состоит в том, что зло можно легко перепутать с добром, а черное – с белым. Мне же пришлось много раз убеждаться в правильности этого утверждения…