Имагинативные переживания нередки

Часто спрашивают, действительно ли и в какой мере учени­ки Штайнера имели такие же переживания, как и он. На этот вопрос очень сложно ответить.

Некоторые признаки указывают сегодня на то, что имагинативные переживания теперь встречаются довольно часто. Такие впечатления могут стать причиной, чтобы начать духовное уче­ничество. Они могут появиться также как следствие осуществ­ляемых упражнений.

Совершенно несомненно, что среди тех, кто в наше время вступил на предложенный Рудольфом Штайнером путь упраж­нения, есть ряд людей, переживающих глубокие впечатления этого рода. Однако, по приведенным здесь причинам, они часто бывают очень немногословны в отношении своих внутренних переживаний. Они говорят об этом, лишь если есть действитель­ный повод. Среди них встречаются поэты, предпочитающие вы­ражать свои «узрения» в художественной форме. Они убеждены, что обычный повседневный язык совсем не справляется с вну­тренним величием действительных переживаний духа.

Кто принимает во внимание описанную здесь подспудную сторону этих явлений, не удивится, если повстречает людей, ко­торые ссылаются на беседы, доклады и книги и, главным обра­зом, на высказывания Рудольфа Штайнера и которые неохотно или, по крайней мере, очень осторожно отвечают на вопросы о том, насколько они сами могли проверить сообщаемое им на собственном опыте.

Часто замечаемая осторожность при обсуждении сверхчув­ственных феноменов не должна, однако, пониматься в том смыс­ле, что люди не могут уверенно знать, существуют ли такие феномены на самом деле или нет. Настоящее «свободное от тела» переживание, как правило, ярко выделяется от чувствен­ного опыта, который приобретается в обычном состоянии со­знания.

Кто непосредственно сталкивался с имагинатйвной сферой, знает, что есть сверхчувственная форма существования. Тем самым он обладает более широкими возможностями для того, чтобы выработать более определенную позицию относительно рассматриваемых Штайнером основополагающих вопросов.

Но подняться выше ступени имагинативного переживания, чтобы достичь более объективных познаний духа природы, зна­чительно сложнее.

ОТ ИМАГИНАЦИИ К «ИНСПИРАЦИИ»

Кто хочет подняться над имагинатйвной областью, должен, согласно Штайнеру, «пожертвовать» своими имагинациями, т. е. погасить (потушить, стереть) их. Для этого необходимо колос­сальное напряжение.

Кому это удается, тот переживает прежде всего полное вну­треннее опустошение. После этого появляются впечатления совсем другого рода.

Следует привести конкретный пример, чтобы показать, что имеется здесь в виду. В докладе от 9. 9. 1922 (Собр. соч. 215) Штайнер довольно подробно описывает, что происходит, когда человек гасит имагинацию.

«И в этот момент, когда Вы достаточно сильны для этого, Вы живете в сознании, которое больше не отгорожено физиче­ским организмом, больше не имеет перед собой эфирный организм...

Душа вступает затем, благодаря более высокой степени инспирации, в состояние, в котором она была в духовном мире, прежде чем через зачатие, через эмбриональную жизнь, через рождение сойти в физический организм человека. Вы достигае­те, таким образом, созерцания доземного существования челове­ческой души».

Кто это переживает, тот чувствует себя «вплетенным в мир творческих сил» и переживает их как бы «звучащими». Таким образом он вступает в чисто духовный мир. Он знает: в этом мире он сам и все другие люди были до рождения, и в этот мир он возвратится после смерти. Тем самым он достигает ступени познания, которую Штайнер называет инспиративной.

Того, кто воспринимает имагинацию, можно сравнить с негра­мотным, который получил письмо. Того, кто воспринимает ин­спирацию, можно сравнить с человеком, который научился чи­тать. Однако «шрифт», о котором здесь идет речь, переживается иным образом, чем буквы в физическом мире. Различные «зна­ки» исходят от сверхчувственных существ. Через них эти суще­ства дают о себе знать людям, знакомым с их «языком». По­этому достижение инспиративных знаний иногда называют «чте­нием скрытого письма».

ОТ ИНСПИРАЦИИ К «ИНТУИЦИИ»

Исчерпывающее, получаемое совершенно непосредственным путем знание сверхчувственной действительности может быть достигнуто только тем, кто продвинулся еще на один шаг на внутреннем пути ученичества.

Упражняющийся, если он хочет сделать этот шаг, должен намеренно подавлять даже мощные внутренние переживания, которые возникают у него благодаря инспирации. То, что появ­ляется после такого вторичного «погашения» в его сознании, которое в остальном абсолютно пусто, может путем энергичного, целенаправленного упражнения быть преобразовано в «интуи­тивную» познавательную способность.

Как следует из контекста, Штайнер использует выражения «инспирация» и «интуиция» иначе, чем они обычно применяют­ся. На вопросе, почему он выбрал именно эти обозначения, здесь трудно останавливаться детально.

Того, кто имеет опыт инспиративных переживаний, можно сравнить с тем, кто может прочитать письмо, но адресата знает только по переписке. Тот, кто развил «интуитивную» способ­ность, оказывается с этим адресатом — то есть со сверхчувствен­ным существом — лицом к лицу. Это переживание, однако, ис­пытывает еще одно усиление. В интуитивном познавательном акте, который происходит при полном освобождении от физиче­ского тела и в состоянии наивысшей ясности сознания, внутрен­няя сущность человека становится единой с объектом своего наблюдения. В объекте не остается ничего, чего бы наблюдатель не видел, а в его собственном восприятии нет ничего, что могло бы дать ему ложный образ получаемых им переживаний. Теперь он может с полной, окончательной уверенностью отличать ил­люзию от действительности в сверхчувственных мирах.

АНТРОПОСОФИЯ КАК «ДУХОВНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ»

Если совершающий упражнение человек достигает ступени интуиции, то он в принципе делает то же самое, что исследователь в лаборатории, устраняя со временем погрешности, оказы­вающие воздействия на его эксперимент, при помощи постоянно­го совершенствования экспериментальной техники.

Это принципиальное соотнесение с господствующими науч­ными методами исследования послужило для Штайнера пово­дом, чтобы охарактеризовать антропософию как форму «духов­ного исследования».

Если проведенное каким-нибудь исследователем наблюдение хочет получить научное признание, то в соответствии с обще­принятыми представлениями оно должно быть воспроизводимым. Это означает, что другой исследователь, который будет прово­дить это же самое исследование в таких же условиях должен в принципе прийти к таким же результатам.

Но есть ли другие наблюдатели, которые достигли таких же конечных результатов, как Штайнер?

По вышеприведенным причинам сложно однозначно отве­тить на этот вопрос. Однако те переживания, о которых сообщается в этой книге, свидетельствуют о том, что человек, по ка­кой-либо причине попавший в «свободное от тела» состояние сознания, испытывает сверхчувственные восприятия такого же рода, что описывает и Штайнер. В частности так обстоит дело у людей, которые в состоянии угрозы смерти переживают пано­раму жизни. Здесь мы имеем дело с феноменом, который в зна­чительной степени оказывается хорошо воспроизводимым. Видение панорамы жизни идентично с восприятием собственного эфирного силового поля. Исходя из этого феномена, можно описать, как появляется сверхчувственное переживание. Таким об­разом, оправдан вопрос: почему описаниям Штайнера, относя­щимся именно к этой теме, больше не уделяется внимание со стороны академических исследователей. Если проводятся дис­куссии о научном содержании высказываний Штайнера, то часто приводятся некоторые цитаты об «астральном теле», «сверхчув­ственных существах» или о различных инкарнациях (воплоще­ниях) человека. Подобные высказывания, которые вырваны из контекста и приводятся буквально, не могут дать ясного пред­ставления об антропософском духовном исследовании. Прежде чем обсуждать его результаты, следовало бы остановиться на обычном, впрочем, само собой разумеющемся исходном положе­нии, что нужно прежде всего понимать применяемые методы. Лишь тогда можно делать выводы.

Пожалуй, нет ни одного психолога, психиатра или невролога, чье описание условий, при которых появляется «внечувственное» восприятие, было бы общепризнанным. Вместе с тем сегодня этот вопрос очень актуален. Но на него не могло бы дать убе­дительного ответа и парапсихологическое исследование. Пара­психология гораздо чаще приводила к различным заблуждениям.