Формационный подход в понимании исторического процесса

Огромное количество сведений, накопленных наукой об обществе, породило парадоксальную ситуацию: чем больше мы знаем, тем труднее построить теорию исторического развития традиционным в гуманитарных науках методом, т.е. путем обобщения эмпирических данных. Единственным выходом из такой ситуации оказывается коренная эпистемологическая реформа: попытка создать теорию, являющуюся дедуктивным, сугубо логическим построением с помощью структурно-генетического анализа хрестоматийно известных фактов, но в то же время – представлением принципиально «слепым», умозрительным, а потому превращающий столкновение с фактами в аналог эксперимента в объективной науке.

Первым ученым, совершившим попытку разработать строго теоретическую концепцию исторического процесса, был К.Маркс. Элементарные основания концепции К.Маркса общеизвестны: человека создал труд; материальное производство – основа существования общества, а поэтому и развитие общества представляет собой линейный поступательный процесс, обусловленный развитием производства, прогрессом «материальных производственных сил».

В России учение К.Маркса в конце XIX – начале ХХ вв. развил В.И. Ленин, которое стало одной из гипотез стадийной истории развития человечества.

Марксистко-ленинское понимание хода исторического развития можно представить следующим образом.

Материальное производство является определяющим в совокупности факторов развития общества. Способ производства охватывает производительные силы и производственные отношения, в которые люди вступают между собой. Материальная жизнь общества, будучи объективной стороной исторического процесса, является первичной, а общественное сознание – вторичным.

Внутренним источником развития общества называется процесс разрешения постоянно возникающих противоречий между человеком и природой и противоречий внутри самого общества. Двигателем общественного развития считается преодоление противоречий, присущих способу производства.

Исторически определенный тип общества – формация – представляет собой особую ступень общественного развития. Представители марксисткой теории полагают, что выработка этой категории дала возможность перейти от абстрактных рассуждений об обществе вообще к конкретному анализу различных типов общества. Формация охватывает все стороны жизни обществ в их органической взаимосвязи. В основе каждой формации лежит определенный способ производства. Системе производственных отношений, образующих экономический базис формации, соответствует политико-юридическая и идеологическая надстройка.

Специфические законы развития общественно-экономической формации являются общими для всех стран, в которых она существует или еще только утверждается. Но нельзя не учитывать различия в формах проявления этих законов, которые вытекают из конкретно-исторических условий, национальных особенностей страны. Таким образом, можно выделить следующие общественно-экономические формации:

- первобытно-общинный строй;

- рабовладельческий строй;

- феодальный строй;

- капиталистический строй;

- коммунизм.

Смена общественно-экономических формаций объясняется антагонизмом между новыми производительными силами и устаревшими производственными отношениями. Переход от одной формации к другой осуществляется через социальную революцию, которая и разрешает эти антагонистические противоречия.

Главным творцом истории являются народные массы, роль которых наиболее активно проявляется в период социальных революций, социалистического и коммунистического строительства. Социалистическая революция в корне меняет ход мировой истории и знаменует начало перехода к новой общественной системе – бесклассовому обществу.

Марксистко-ленинское учение о формациях, по мнению его последователей, дает ключ к пониманию единства и многообразия истории человечества. Последовательная же смена формаций образует магистральную линию прогресса человечества, которая определяет ее единство. Но в то же время развитие отдельных стран и регионов может отличаться значительным разнообразием.

Важное место в марксизме-ленинизме отводится учению об империализме – одной из стадий развития капиталистической формации.

Империализм (лат. Imperium – власть, господство) – монополистический капитализм. Научная теория империализма разработана В.И. Лениным, установившим, что на рубеже XIX-XX вв. капиталистический способ производства приобрел ряд новых важных особенностей: в области развития производительных сил – достижение высокого уровня концентрации производства, вплотную подводящего к образованию капиталистических монополий; в области производственных отношений – установление господства этих монополий. По характеристике Ленина, «отношения господства и связанного с ним насилия» (Т. 27, С. 323), привнесенные монополиями в экономические отношения капитализма, вызвали в его политической надстройке поворот от буржуазной демократии к реакции (вплоть до установления фашистских режимов). Все это позволило Ленину сделать вывод о том, что капитализм вступил в особую – империалистическую стадию развития. «Империализм есть капитализм на той стадии развития, когда сложилось господство монополий и финансового капитала, приобрел выдающееся значение вывоз капитала, начался раздел мира международными трестами и закончился раздел всей территории земли крупнейшими капиталистическими странами» (Т. 27, С. 387). Монополизация экономики, является общим и основным законом современной стадии развития капитализма (Т. 27, С. 315), что обусловливает своеобразие действия всех экономических законов капитализма на этой его стадии, в т.ч. закона неравномерности экономического и политического развития капиталистических стран. Неравномерность эта резко усиливается, приобретая скачкообразный, конфликтный характер, что в условиях завершения раздела мира между империалистическими державами порождает мировые войны. Внешней политике империалистических стран присущ агрессивный, захватнический характер, отражающий стремление монополий к установлению мирового господства.

Отметим, современные российские исследователи практически игнорируют ленинскую теорию империализма. Сам В.И. Ленин на основе 200 зарубежных работ гениально подметил основные тенденции в развитии современного капитализма. Однако озабоченный разработкой теории социалистической революции он посчитал империализм высшей и последней стадией капитализма, кануном социалистической революции, что помешало ему подняться на более высокий уровень обобщений.

Однако и того, что сделал В.И. Ленин в своей работе «Империализм как высшая стадия капитализма» (1915) достаточно для понимания ХХ столетия как «века конфликтов и трагедий», как единого целого. Две мировые войны, ряд локальных войн, революции и кризисы, включая большевистскую революцию, последующее развитие СССР и достижение им статуса индустриального и военного гиганта, распад колониальных империй, образование ООН и появление все новых государств, в большинстве своем очень небольших и непременно экономически зависимых, все из которых представлены в новом теневом мировом парламенте и правительстве – вот те следствия империализма, который начал описывать В.И. Ленин.

Среди немногих книг по истории, в которых делалась попытка трактовать историю нашего столетия как единое целое, книга Освальда Шпенглера «Закат Европы» и книга Кэрролла Квингли «Трагедия и надежда: всемирная история наших дней».

Самым значительным вкладом Шпенглера в историографию является его теория морфологии истории, в которой он выявляет заложенное в европейской цивилизации условие неизбежного заката. Как это ни парадоксально, он не считает такую позицию пессимистической. Из анализа, проведенного Шпенглером, явственно проступает один факт. То, что произошло в ХХ веке, должно быть рассмотрено и изучено не как чистая политика, а скорее как союз денег и интеллекта в качестве основной движущей силы в международных делах.

Кэрролл Квингли на основе большого количества документальных свидетельств обосновывает тезис о том, что многое из происшедшего в ХХ столетии было преднамеренным и запрограммированным. Фактически он предлагает конспиративную теорию истории, включающую в себя целый ряд секретных и полусекретных организаций наподобие «Родс сколаршип траст», движение «Круглого стола», Королевский институт международных отношений и американский Совет по международным отношениям, все под прикрытием того, что он называет «англо-американской сетью» бизнесменов, работников системы образования, политиков и журналистов.

Квингли, который был профессором истории и международных отношений в Школе международных отношений Джордтаунского университета, в Вашингтоне, округ Колумбия, предоставляет множество тщательно документированной информации, которую никто еще не пытался подогнать под общую трактовку истории нашего столетия.

«Трагедию и надежду» поспешно сняло с публикации издательство Макмиллана, предположительно по той причине, что эта работа, как выяснилось, дала слишком много для исчерпывающей, цельной интерпретации истории нашего столетия к немалому смущению тех, кто предпочитает работать под завесой секретности. Вот что пишет Квингли в «Трагедии и надежде»: «Я знаю о работе этой сети, потому что я изучал ее в течение 20 лет, и мне было разрешено в течение 2 лет в начале шестидесятых годов изучать их документацию и секретные записи. У меня не вызывает неприятия эти материалы и их основные цели и задачи, ибо большую часть своей жизни я был близок к этой сети, знаком с методом ее работы. И в прошлом, и сравнительно недавно у меня вызывали возражение некоторые их подходы и тактика, но в целом, основным моим расхождением с ней является то, что эта сеть желает остаться в тени, а я полагаю, что ее роль в истории достаточно значительна и она должна быть гласной и открытой».

Изменения в мире в ХХ и начале ХХI столетий в сфере крупных капиталов и интеллекта можно кратко описать следующим образом.

Фундаментальным вопросом в любом государстве является вопрос: должна ли власть быть выше экономики? Что должно быть во главе – политика или экономика? Нет сомнений в том, что, несмотря на все унаследованные пороки, национализм, подкрепленный инстинктами и волей народа, означает, что политика стоит во главе и что экономика, какой бы важной она ни была, низведена до подобающего ей естественного подчиненного положения.

После начала современной промышленной эпохи в течение долгого времени существовал финансовый капитализм (который не следует путать с частнособственническим капитализмом) и был сконцентрирован в национальных накоплениях; то есть существовал британский финансовый капитализм, подотчетный британскому правительству, которое в свою очередь было подотчетно электорату; немецкий финансовый капитализм, французский, голландский и т.д., каждый из которых был связан с национальным правительством и в итоге подотчетен национальному электорату.

В прошлом столетии и в течение доброй половины ХХ века эти национальные накопления финансовых олигархий находились в состоянии жестокой конкуренции. Главным примером этого соперничества была борьба за колониальные владения в Африке и в индустриально неразвитых странах мира. Другим примером была Первая мировая война, которая разгорелась в результате соперничества финансовых олигархий Британии и Германии.

Следствием этого стало то, что многие национальные конгломераты финансового капитализма оказались сращены друг с другом и образовали нечто новое в истории – международный финансовый капитализм, неистово стремящийся освободить себя от всякой ответственности и подотчетности какому-либо национальному правительству и его электорату. Процесс сращивания начался еще во время англо-бурской войны, но стал оказывать действительно серьезное влияние на международные отношения только в последующие два десятилетия.

Одной из последних стран, сдавших свои позиции национальных конгломератов финансового капитализма, была Америка; это произошло в середине 1930-х годов, когда, как свидетельствует Кэрролл Квигли, ведущие семьи американских мультимиллионеров во главе с Дж. П. Морганом в конце концов уступили свое превосходство на Уолл-стрит интернационалистам.

Капитализм, в первоначальном правильном понимании, означает частное владение собственностью и ресурсами и конкурентное свободное предпринимательство в сфере товаров и услуг. Суперкапитализм, который можно определить как капитализм с высокой степенью концентрации финансов, не только отличается от капитализма, но и является его антитезой и рано или поздно приобретает характер полной противоположности капитализму, то есть становится антикапитализмом.

Ибо невозможно продолжать концентрацию собственности и контроль над собственностью и ресурсами без одновременного сокращения числа тех, кто владеет и контролирует собственность и ресурсы. Подобным же образом не может быть крупной концентрации собственности и контроля без соответствующего сдерживания и подавления свободного конкурентного предпринимательства.

То, что мы наблюдаем в современной России и на Западе, - это прогрессирующее перерождение капитализма в суперкапитализм, который чем меньше похож на капитализм тем больше напоминает социализм или коммунизм (весьма напоминает выводы Ленина – М.С.).

Таким образом, можно согласиться со следующими утверждениями Квигли:

1. Наш век конфликтов – это продукт союза денег и интеллекта, причем интеллект почти неизменно подчиняется деньгам и служит им, так как деньги – основной источник всемогущей власти в ХХ веке.

2. Изменения, которые произошли в мире денег, таковы: целые конгломераты финансового капитализма, которые были разрознены и национально ориентированны, были поглощены более крупными конгломератами финансового капитализма, обслуживающими другую группу долговременных интересов.

3. Изменения, которые произошли в сфере интеллекта, таковы: христианская ортодоксия была заменена идеологией социализма на основе согласованной интеллектуальной структуры отношений и системы ценностей. Этот социализм, или мирская религия, вызвал явление, которое Карл Густав Юнг описал как «психическую эпидемию», поражающую в наши дни образованные слои западного мира.

4. Перемены, которые возвестили о наступлении эры конфликтов, впервые стали очевидны в Южной Африке в конце 90-х годов XIX столетия, породив англо-бурскую войну (первую из трех братоубийственных войн на Западе), начало конца Британской империи и начало новой беспрецедентной абсолютной власти мирового империума как модели мира ХХ и XXI веков, где царят деньги.

Нет сомнения, что основным фактором, вызвавшим революционные изменения в крупных финансовых сферах, было наличие внутри различных европейских стран банковских семей или династий, которые всегда специализировались на транснациональных банковских операциях. Квингли в своей книге «Трагедия и надежда. Всемирная история наших дней» пишет: «Величайшей из этих династий, конечно же, была семья Мейера Амшеля Ротшильда (1843-1912 гг.) из Франкфурта, чьи потомки по мужской линии, по крайней мере в двух поколениях, как правило, женились на своих ближайших кузинах или даже племянницах. Пять сыновей Ротшильда создали филиалы в Вене, Лондоне, Неаполе, Париже и во Франкфурте, установив формы сотрудничества друг с другом, которые впоследствии у них переняли другие международные банковские династии, но редко кому удавалось превзойти Ротшильдов в этом искусстве».

Квигли называет несколько международных банковских семей: Беринг, Лазар, Эрлангер, Шредер, Зелигман, Шнейерс, Мирабо, Малле, Фульд. Этот список можно легко продолжить – Варбург, Кун, Леб, Шифф и др.

5. Перемены в той роли, которую играли деньги и интеллект, втянули народы западных стран в некую диалектическую ловушку, где деньги – это тезис, социализм – антитезис, а новая абсолютная власть – синтез; деньги все больше укрепляют свою власть, социализм ведет к полному рассредоточению и распределению власти; разрешение этого противоречия придает новой абсолютной власти особый динамизм.

6. Процесс перехода финансовой власти новому империуму был завершен только в 1930-е годы, когда Дж. Могран и великие семьи поселенцев Америки потеряли свои доминирующие позиции на Уолл-стрит.

7. Непосредственной причиной значительного обострения конфликтов во всем мире является внешнее вмешательство в естественную иерархическую систему внутри и среди этнических групп, по мере того как повсюду появлялись новые государства и были установлены режимы, не имеющие локального и естественного права на существование. Именно вмешательство со стороны третьих сил придает конфликтам ХХ века общий характер и делает их совершенно отличными от конфликтов прошлых столетий.

8. Все эти события в дальнейшем усугубляются порочной системой создания капитала и долгов, при которой западные страны выступают одновременно в роли правонарушителей и пострадавших.

Очевидно то, что все эти изменения могут быть объяснены как явления, изначально продиктованные нуждами и амбициями новой международной финансовой олигархии, так как, очевидно, не существовало варианта, при котором процветание и безопасность финансовой олигархии, контролируемой евреями, могли бы ужиться с существованием сильных правительств в Европе и России, перед кем они несли бы ответственность, кому вынуждены были отчитываться.

Один из крупнейших современных ученых-экономистов, российских политиков С.Ю. Глазьев в результате анализа псевдореформ 1990-х гг. в России пришел в выводу, что они осуществлялись в интересах узкой прослойки правящей олигархии и иностранного капитала. Ученый пишет: «Современное глобальное экономическое развитие определяется сочетанием двух противоречивых тенденций: подчинение мировой экономики интересам международной финансовой олигархии и транснационального капитала, с одной стороны и конкуренции национальных экономических систем – с другой»[31]. Интересы противоборствующих групп в корне противоположны. Национальные интересы каждой страны определяются прежде всего принципами сохранения своей независимости, обеспечения благосостояния и высокого качества жизни своего народа, сохранения его национальной культуры и возможностей реализации присущих ему духовных ценностей.

«В свою очередь, мировая финансовая олигархия и крупный транснациональный капитал стремятся к тотальному контролю над мировым рынком и каждой его страновой составляющей, стирая экономические, культурные и политические границы между нациями, подчиняя своим интересам конкурентные преимущества каждой из них, формируя свою информационную, правовую и даже силовую инфраструктуру. Сегодня они составляют внушительную, если не самую мощную, экономическую силу, контролируя более половины оборота мировой торговли и финансов, наиболее прибыльные производственные отрасли в разных странах, включая нефтяную, добывающую, электронную, электротехническую, автомобилестроительную и многие другие виды промышленности. Многие транснациональные корпорации превосходят по экономическому обороту крупные страны, подчиняют своему влиянию правительства, решающим образом влияют на формирование международных институтов.

Пятьсот крупнейших транснациональных корпораций охватывают свыше ⅓ экспорта обрабатывающей промышленности, ¾ мировой торговли сырьевыми товарами, 4/5 торговли новыми технологиями, обеспечивают работу десяткам миллионов человек и осуществляют свою деятельность практически во всех странах мира. По происхождению и месту базирования транснациональные корпорации, примерно, поровну распределены между США, Европейским сообществом и Японией»[32].

И далее С.Ю. Глазьев в разделе «Колонизация России» делает следующий вывод: «Практически весь арсенал политики разрушения институтов обеспечения национального суверенитета в целях достижения глобального доминирования мировой олигархии был использован в процессе разрушения СССР и продолжает применяться сегодня в отношении России и других стран СНГ»[33].

В разных сценариях дальнейшего демонтажа российской государственности, разрабатываемых идеологами нового мирового порядка и специалистами соответствующих иностранных спецслужб, Россию рассматривают в качестве зависимой территории, используемой как источник промышленного сырья, слабозаселенный природный парк, и место свалки вредных отходов; в любом случае – как источник сверхприбыли транснациональных корпораций.

Показательной в этом контексте является книга влиятельного американского политика и политолога З.Бжезинского «Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы» (1998), в которой автор видит Россию как конфедеративную, состоящую из «Европейской части России, Сибирской республики и Дальневосточной республики» (с.270).

Отметим, что по дальнейшей колонизации России разработана и осуществляется целая система мер. А именно, активизация действий западных спецслужб на территории России, прямой либо косвенный контроль над правительством России, укрепление компрадорского политического режима путем подрыва социально-экономической базы оппозиции и устранения ее лидеров, наращивание государственного долга России, передача под контроль иностранного капитала важнейших предприятий и отраслей экономики, регионализация России, разжигание межэтнических, межрелигиозных, социальных противоречий и пр.

Кэрролл Квингли этап подчинения национальных экономических систем интересам международной финансовой олигархии определил третьей стадией капитализма, сыгравшего важнейшую роль в истории ХХ столетия, хотя последствия и влияния этого этапа были завуалированными и даже таинственными, что и стало одной из причин складывания такой нетрадиционной отрасли обществознания как конспирология.