Инструктаж

Это алое на белом —

Знак, что трепетать и плакать

Поздно. Заключён союз.

Дальше — мир, сынок. Он сделан

Хорошо весьма. А плаха —

Без неё нельзя, боюсь.

В мире есть зима и лето.

Летом рыбу ловят сетью,

Дабы кровь пролить свою

За улов. Не бойся. Это

Будет быстро. А со смертью

Разберёмся, зуб даю.

Смерть попрать велю. Я знаю,

Цель трудна. Но им труднее.

Я люблю их, дураков.

За зимой придёт весна — и

Ты увидишь сон. Во сне я

Воспарю — и был таков.

Это знак, что кровь в бокале

Стынет. Плоть горчит на блюде.

Ты изъят из их среды.

Кто они? Всего по капле:

Сволочи. Страдальцы. Люди.

Ладно. Кончен спор. Иди.

***

Бытие 18:33

1. Он сидит у пульта, прям как ответ

На вопрос о смертельно больном.

— Безнадёжны, — шепчет, и перст его

Завис над кнопкой «Делит».

Он, даритель жизни и щит от бед,

Жалеет лишь об одном:

Что жалел их. Время не пустишь вспять,

поздно солому стелить.

Он сидит у пульта. Глаза мокры —

Пёс побитый, ни дать ни взять.

— Это просто. Новый создам родник

И новую жизнь волью.

Это просто. Ну же. По счёту «три».

А в эфире — этот опять:

«Если сорок чистых найду средь них,

Ты отменишь волю свою?»

***

2. Сорок? Ладно, валяй. Сорок — хорошо.

Тот блажен, кто верой живёт.

Как обидно всезнающим быть и знать:

В этом городе все больны!

От рабов, что чистят царский горшок.

До царя, чей тучен живот.

Безнадёжны все: и быдло, и знать.

А чисты лишь камни одни.

Кнопка. Раз — и готово. И что потом?

А потом что хочешь прорцы:

Про любовь, что закон посылает вдаль,

Про долги, что всем прощены —

Краснооки, словно быки под кнутом,

Замычат писцы и жрецы:

«Истребитель! Судья! Дай нам крепче, дай!»

…Извини, старик, извини,

Я прослушал. ТРИДЦАТЬ праведных? Ну

Ты даёшь. Я тоже хочу,

Чтобы тридцать — не праведных, не святых —

Просто тридцать добрых нашлось

Среди тех, кого я скоро смахну

Серным вихрем… Молчу, молчу.

Час за часом, часу минувшему в стык

наседая осью колёс,

дребезжит в молчании. Точит сын

меч зазубренный на отца.

Продаёт отец дочурку в бордель,

Пёс пускает в землю струю,

Жрец сжирает жрицу взором косым,

Мажет охрой остатки лица…

Да, конечно. Двадцать чистых найдёшь —

Отменю я волю свою.

***

3.Отменю. Ищи. Средь свиней и псов —

Двадцать чистых найди, молю.

С фонарём блуждай и в голос вопи.

Может, кто напился и спит,

Заперши врата на крепкий засов,

В полной тьме, на голом полу?

Спит и видит во сне пустые гробы,

Понимает, что хочет пить,

Но не может проснуться. Да и на кой?

Чаши в доме три дня пусты.

Разбуди их. Солнце взошло в зенит.

Время жатвы, белеет рожь.

Двадцать есть? Не молчи, старик, успокой.

Нет — я буду рад десяти.

Нищий пляшет, коль в кружке его звенит

Замусоленный медный грош,

Чем я лучше? Всё, ни слова. Они

Всё равно переврутся, сын.

Скажут: ярости меч обрушил с высот,

Голос отчей любви презрев….

Всё, ни слова. Я не хотел войны,

Я хотел наполненья корзин,

плеска вод и медоточенья сот.

Я хотел плодородья чрев,

Я хотел (а скажут… и где платок,

Чтоб накинуть жрецам на рты?)

Я хотел (где найти столь крепкую клеть,

Чтоб закрыть всех безумцев в ней?)

Я хотел (а скажут — я был жесток,

Это правда, как ни верти)

Я хотел. А ныне хочу сгореть

Вместе с ними. И нет больней

Этой боли, рвущей кожу у рта.

Десять. Девять. Восемь. Беги.

Да. Еду и деньги с собою взять.

В Ханаане деньги в чести.

За твой спиной мгновенье спустя

испарятся воды реки.

Не смотри, старик, не смотри назад,

И жене смотреть запрети.

***

Христос никогда не смеялся

даже по воскресеньям

когда Иоанн и Пётр

спорили, кто из них больше

Пётр вставал справа

а Иоанн слева

Мария же в это время

в миске мацу месила

Мария шептала "Оба

Изрядные звездоболы"

Иуда щурился хитро

В тени столетней осины

После слова "осина"

должен быть смех за кадром

Она не растёт в Иудее –

но Христос не смеялся.

Потом пришёл понедельник

а с ним и два фарисея

с монетой где кесарь в профиль

"Какие к чёрту налоги?" –

взорвался Фома, набычась,-

Мы льготники. Накось выкусь".

И предложил им рыбу,

выращенную из хлеба.

Но рыба хвостом вильнула

и принялась умножаться.

Христос поглядел, насупясь,

И буркнул: "А что вы хотели?

Царство Небесное, братья,

Подобно огромной рыбе,

а где тут сокрытый цимес,

я расскажу вам завтра".

В среду опять дождило

в море так и не вышли.

Мария сети чинила

И жаловалась на Иуду.

Мол, громко считает прибыль

мол, мог бы считать потише…

Пётр пожал плечами:

"Наверное, что-то продал"

Пытаясь пройти по водам

Пётр утопил сандали

Все хохотали - и Пётр,

только Христос не смеялся.

Сидел на камне меж терний

чертил оливковой веткой

в пыли печальную рыбу.

И думал о том, как странно

устроено сердце наше

сегодня бьётся и любит

а завтра раз – и затихло,

и те, кто вчера смеялись

вдруг начинают плакать

и плачут, пока им не скажешь

"Зря вы пришли ко гробу,

он пуст. Покойник отчалил "

Над этой шуткою думать

будут они веками.

В чём соль её, где смеяться?

После слова "свершилось",

или же после фразы

"и вы воскреснете тоже"?

Устанут спорить - и скажут:

"смешного здесь ни на йоту,

Христос никогда не смеялся

Истине не пристало

Истина грех карает

С ликом, суровым до рвоты"

…Иуда вышел из тени

как бледная тень из ада

Вытащил гнутый шекель

"Равви, орёл или решка?"

Христос улыбнулся: "Решка"

Монета орлом упала

Иуда сказал "Настало

время для нашей шутки".

Христос улыбнулся шире

стёр пяткою рыбий контур.

"Бог ненавидит трусов.

Что делаешь,

делай скорее"

***