Начало зимы в Митгарде

Опять Луна. Стучит молочный пестик

о стенки ступы Холода и Тьмы.

Нащупывает путь Осенний Берсерк,

подбив свой плащ в предчувствии зимы.

Нащупывает путь босой ступнею,

среди корней и преющей листвы

И - два клинка, крылами за спиной, и -

шлем набекрень из конской головы.

Лес в коме. Лес - на грани перехода.

Вчера впитался в дерн последний дождь.

Висит над фиордом мертвенная хорда.

Ночь потеряла "ч" и стала "нощь".

"Нощ-щ-щ". Ветер в кронах. Веет, волглый вестник

Вальхаллы. "Нощ-щ-щ". Начищена труба.

Ее поднимет в срок Осенний Берсерк,

сняв, словно меч, со взмокшего горба.

"Нощ-щ-щ". Голый сук пробил над грудью вену.

Кровь? Берсерк равнодушен к слову "кровь".

Есть руна о т к р ы в а н и я. Неверно

дрожит луна, и свет ее багров.

Есть руна о т к р о в е н и я. Подуло

с востока первым снегом. Здравствуй, снег!

Валькирия вопит во тьме, как дура.

Есть руна смерти. Руны крови нет.

Осенний берсерк падать не умеет.

Рассвет далек. Священный фьорд далек.

И та, что руны больше не имеет,

течет из вен и близит Рагнарек.

Луну и солнце не поглотят твари.

А просто - кровь уйдет, пометя путь.

Осенний Берсерк, злой, больной и старый,

войдет во фьорд и ляжет отдохнуть.

И по следам его, лежащим близко

друг к другу, на камнях, листве и мхах,

посыплются валькирии из диска

луны - со снегом в пламенных рогах.

***

ГДЕ-ТО РЯДОМ (Поиск)

Глава вторая

***

Финал Соляриса.

...океан был спокоен, как Ной

лицезреющий

пик слепого пути

на пиках Кавказских гор

в день четыредесятый.

Глас в пустыне помножен на ноль

самодовлеющей

и непуганной

немоты.

"И сказал Бог, что это хо..."

Что още сказати?

Океан оказался мной.

И поверхностью клеящей

он припал к моим пяткам

и шепчет, велик и вечен:

"Снимай унты-ы-ы-ы...

От себя никуда не уйти-и-и-и..."

Крыть - нечем.

***