Глава вторая. В которой херсир Свейн дарит свободу треллям, Ульме досыта кормит рыб, а малыш смеется, когда надо плакать

В которой херсир Свейн дарит свободу треллям, Ульме досыта кормит рыб, а малыш смеется, когда надо плакать

– Треллей – на весла! – приказал Свейн. – Большому Аки – держаться борт в борт! Готовь крюки! Братьям – связать носы! Хакон – вперед, отвлекай их с правого борта!

Форинги хорошо знали свою работу. С одного корабля на другой полетели канаты. Весла втащили внутрь, уложили на палубе. Борта глухо стукнулись друг о друга, мгновенно превратив три пузатых кнорра в единую неприступную крепость. Опустились мачты. На более подвижных драккарах осталось по пять пар гребцов, из числа младших дренгов и рабов. Ровно столько, сколько нужно для маневра.

– Сажаешь рабов на весла? – крикнул в ухо херсиру Ульме. – Ты хозяин, тебе лучше знать. Но их теперь придется отпустить…

– Иначе нам не справиться! – Свейн взвесил в руке следующее копье. В этот миг стрела ударила его в шлем и отскочила. Другая застряла в кольчуге. – Лучше отпустить на волю треллей, чем потерять весь товар!

– Они нагоняют сзади! – прокричал Хаук. Мальчишка снова бесстрашно взобрался на мачту и следил за противником.

С протяжным скрипом нос «Белого быка» врезался в обшивку вражеского корабля. «Цапля» Большого Аки сделала ловкий маневр, обойдя этот же корабль эстов по правому борту. Не успел враг опомниться, как оказался зажатым между двумя стенками вооруженных дьяволов. Викинги, прежде хоронившиеся за высокими бортами, разом поднялись и затянули тоскливую боевую песню. Все успели натянуть кольчуги и шлемы, в крепких ручищах засверкали секиры.

За миг до того, как это произошло, лучники старого Бьерна обменялись с врагом порцией стрел. Теперь били прямой наводкой, расстояние едва превышало десять локтей. Ни одна из сторон не несла существенных потерь. Все загородились щитами, махали мечами, но на абордаж: пока никто не решался. Свейну стало очевидно, что главарь эстов находится на одном из трех кораблей, что догоняли их сзади. Без его приказа пираты не решались атаковать. Пока эсты раздумывали, их «Олень» по инерции пролетел вперед и прочно застрял между бортами «Быка» и «Цапли». Та же участь постигла второе пиратское судно. Его плотно зажали «Змей» и «Слейпнир». В ход уже пошли крючья, затеялась рукопашная.

– Сигурд, давай, покажи им!

Под звон мечей из толпы на «Цапле» выскочил хромоногий жилистый парень с очень длинными руками. Он подхватил сразу два копья, пошевелил плечами, разминаясь, и вдруг, с невероятной силой кинулся вперед. Когда до борта «Цапли» оставался один шаг, Сигурд упал ничком и захохотал. На месте, где только что была его голова, прозвенели три стрелы.

Оба копья врезались в гущу врагов. Образовалась дыра, как минимум трое разбойников были убиты наповал. Двое извивались, насаженные на одно копье, как на вертел.

– Вперед, ребята! – зарычал Большой Аки, до того прятавшийся от стрел за мачтой.

Сигурд уже подхватил следующие два копья. Лучший копьеметатель скакал по палубе с такой прытью, что ни одна стрела не могла в него попасть. И снова эсты не уловили момент, когда зазубренные наконечники пронзили двоих их товарищей.

– Вперед, очистим от них палубу! – завопил Свейн и прыгнул в образовавшийся проход.

Прыгнул он, не глядя, не слишком соображая, долетит или нет. Позже кормчий Лишний Зуб клялся, что херсир пролетел, размахивая двумя топорами, не меньше пятнадцати локтей и упал в самую гущу врагов.

– Никого не оставлять в живых! Всех – к рыбам! Боевая песня викингов разнеслась над морем. Этой песне не требовалось слов, казалось, что страшный вой исторгают сами великие асы пучины.

Свейн ударил топором наискось вниз, хрустнула кость, враг остался без ноги. Второй топор описал полукруг, разрубил чей‑то щит. Волчья Пасть пригнулся, уходя от копья, швырнул тело вперед и в сторону. Ударил секирой кому‑то по щиколотке, отрубил человеку пальцы, радостно заорал в ответ на проклятия…

Чей‑то меч угодил ему сзади в шлем, но соскользнул, оцарапав ухо и плечо. Свейн провернулся на пятке, секира со свистом описала полукруг, вошла во что‑то мягкое…

Свейн рычал и ликовал!

Большой Аки пер, как дикий вепрь, и крушил головы увесистыми дубинами. В груди и боках его торчало штук шесть стрел, но викинг не замечал боли. Там, где он прошел, оставалась тропинка из трупов и калек.

Следом за Свейном через борт скинули широкую доску. Шестеро лютых, самых сильных и опытных дренгов, рванули за херсиром. Убить их было непросто – каждый тащил на себе тяжеленную кольчугу до колен, закрытый шлем, поножи и стальные нарукавники. Этими доспехами для своих лучших бойцов Свейн разжился у саксонцев и очень их берег. Если кого‑то из лютых все же убивали, Волчья Пасть приказывал снять с трупа все ценное. Обычно так не поступают, ведь викинг имеет полное право забрать свое оружие в небесную усадьбу. Но Свейн не слишком боялся мести мертвецов…

Перекувырнувшись, херсир с лязгом вогнал топор в ближайший подвернувшийся череп. Слева чья‑то голая рука уже заходила на замах…

Свейн подставил второй топор. Металл врезался в металл, заточенное лезвие скользнуло по мечу и срубило нападавшему руку вместе с гардой. Схватившись за отрубленную кисть, эст отскочил в сторону и угодил под ноги своим же товарищам…

– Эй, владыка, помогай!

Жарко станет пусть китам!

Десятки глоток дружно подхватили боевой напев. В ответ эсты завопили нечто похожее на своем языке. Говор их Свейн хорошо разбирал, не раз торговал с ними и не раз дрался. Две шеренги бойцов сошлись с руганью и воплями. Через борта летели все новые мостки, викинги напирали по ним, размахивая секирами. Первые убитые и раненые попадали в воду.

Волчья Пасть без замаха врезался головой в чью‑то перекошенную морду. Противник с воем отпрянул. Свейн махнул секирой, но удар пришелся в пустоту. Другой эст сплеча рубанул мечом. Свейн откинулся назад. Меч лишь слегка скользнул по кольчуге, оцарапав грудь. Херсир качнулся в обратную сторону и нанес ответный удар топором снизу. Это был один из хитрых сложных приемов, которым он научился у бьорсьерков. Стальной полумесяц врезался эсту снизу в челюсть. Обливаясь кровью, враг упал, но на его место уже спешили другие…

Большой Аки с четверкой лютых оттянул на себя половину пиратов с правого борта. Одним взмахом дубины он отшвырнул в сторону двоих, третьего схватил поперек туловища и кинул за борт. За форингом повалили по мосткам его дружинники. Эстам стало так тесно, что они даже не могли метать копья. Некоторые, понимая, что проигрывают бой, прыгали за борт и плыли к берегу. Свейн махал топорами направо и налево, вокруг него образовался широкий пустой круг. Стрела воткнулась ему в бок, застряла в кольчуге, но при каждом движении причиняла сильную боль. Улучив минуту, он отломил древко стрелы, запрыгнул на борт и быстро огляделся.

«Змей» и второй корабль эстов тихо дрейфовали в сторону, сцепившись между собой. Там вовсю шла рубка, и пока непонятно было, чья возьмет. Пираты сражались как бешеные, но их оружие было слабее. Тяжелые топоры шведов раскалывали щиты и ломали легкие мечи.

Ульме Лишний Зуб под шумок пробрался под палубу вражеского судна и уже орудовал там своим острым топором. Ему помогал старый Бьерн, двое викингов прикрывали их своими щитами. Еще минута – и в трюме желтого парусника забурлила вода!

– Всех – к рыбам! Топи их!

– Свейн, они окружают «Слейпнир»! – крикнул с мачты Хаук.

– Все назад! – заревел Свейн и быстро побежал прямо по борту. Из раненого бока лилась кровь, но херсир на такую мелочь не обращал внимания.

Ему навстречу кинулись двое. Оба рыжебородые, в круглых шлемах‑шапочках, в кожаных штанах до колен. Один ударил копьем, Свейн успел отбить. Копье воткнулось в борт. Второй замахнулся широким мечом, но, пока он делал замах, Свейн обеими ногами прыгнул на древко застрявшего копья. Эст не удержал веса человека, выпустил копье из рук, покачнулся… и получил удар топором в лицо.

Свейн подпрыгнул вторично, избегая меча, не глядя, швырнул топор в пробегавшего мимо врага. Тот охнул, схватившись за топорище. Секира глубоко застряла у него в плече.

– Что, напугать хотели? – захохотал херсир, выхватывая сакс. – Хотели поживиться моими пряностями? Я вам насыплю полные глотки, чтобы треске было вкуснее!

Он развернулся, но вступить в бой со вторым рыжебородым не успел. Тот уже падал, выпучив глаза. В спине его торчало копье. Это подоспел Эбби Вепрь, человек Большого Аки. Он счастливо ухмылялся, с головы до ног забрызганный кровью. Выдернув копье из чужой спины, он с наслаждением воткнул его в глотку другому раненому.

С «Цапли» на вражеский борт прыгали все новые бойцы. Среди них херсир заметил и клейменых треллей. Сев на весла, вчерашние рабы освободились и теперь охотно включились в драку. Они подбирали оружие убитых и орудовали им не хуже, чем их недавние хозяева. Свейн знал, что делает, когда повелел отпустить на волю рабов. С ним плавали не пугливые словенские крестьяне, захваченные в лесах, а свои же – ютландцы, готландцы и еты, вчерашние воины, проданные в неволю за убийства и долги.

На окруженных кораблях уже бушевала не драка, а настоящая резня. Уцелевшие пираты сгрудились плотной толпой вокруг мачт, их ответные удары становились все слабее. Херсир спрыгнул на палубу, ступая в крови, подобрал свои секиры. Навстречу полз эст с отрубленной ногой. Херсир одним ударом добил его и пошел дальше.

– Аки, отходим! Ульме, отходим! Всех с копьями – на корму!

Тем временем вода из пробитого днища ударила фонтаном. Шведы организованно отступали на свои корабли, подобную тактику Свейн использовал не первый раз. Отбивая удары растерявшихся пиратов, они перепрыгивали на «Быка» и «Цаплю», в то время как неприятелю уже некогда было думать о грабеже.

Их корабль тонул. Многие в панике кинулись следом за отступавшими, но их моментально встретил колючий еж из длинных копий. Тем временем дружинники со «Змея» и «Слейпнира» практически очистили от людей палубу второго вражеского судна. Эстов там было человек двадцать, помочь им было некому, зато со связанных кнорров Свейна на помощь своим шведские форинги кинули половину экипажей. Вторая половина обстреливала три приближавшихся желтых корабля. На их длинных носах торчали страшные деревянные маски с разинутыми пастями.

Но распалившихся дренгов Свейна уже ничто не могло напугать.

– Эй, на «Цапле»! Достать паклю, поджечь стрелы!

– Господин! Со «Змея» передали – палуба очищена. Пустить их ко дну?

– Тех, кто сдается, – свяжите и суньте к нам под палубу! – подобрел херсир. – Я продам этих собак в Хедебю.

– Кто купит этих ублюдков, господин?

– Если никто не купит – мы их утопим у причала, – рассудил херсир.

– Свейн, мы потеряли девятерых! У меня восемь раненых, но все готовы драться!

Херсир бегом промчался на корму. В волнах качались черные точки, это вплавь пытались добраться до берега уцелевшие разбойники. Их «Олень» погрузился в бездну. Там, где он затонул, море вскипело обломками, обрывками одежды и трупами. Зато флагманский корабль эстов был совсем близко. Лучший метальщик Сигурд, ухмыляясь, поднял очередное копье.

– Эй, на «Слейпнире»! Связать нос с другими! – распорядился херсир. – Аки, Хакон, не подпускать их! Этих близко не подпускать!

Но внезапно… эсты отступили. Три желтых корабля с оскаленными мордами демонов на носах начали разворот.

– Что, не понравилось? – осипшим голосом проорал им Лишний Зуб.

Команды на кноррах заулюлюкали, завизжали, подняв топоры. «Серебряный змей» и «Слейпнир» развернулись. С них многие попрыгали в воду, пытаясь помочь тонущим раненым товарищам.

Радуясь удаче, Волчья Пасть в два прыжка оказался у своего шатра. Его всего колотило. Лихорадка боя еще бушевала в жилах. Херсир отложил затупившееся оружие, жадно напился воды, смыл с себя чужую кровь. И… замер, услышав тонкий смех.

Это в углу, на шкуре, беззаботно смеялся его найденыш.

– Смотри, на него упал Бальдр… – прошептал за спиной Свейна верный кормчий Лишний Зуб.

И точно! Видимо, при ударе походная статуя радостного бога Бальдра соскочила со своего колышка и свалилась на шкуру рядом с малышом. Но не зашибла его, даже не задела.

– Хвала Бальдру, мальчишка не виноват… – воскликнул херсир. – Это добрый знак! Эй, Магнус, Хаук, а ну тащите мне олениху!

Сражение было выиграно.