Ходячий больной

04.11.2011

«Русский – значит сильный».

«Хватит кормить Кавказ». «Москва – не аул».

Лозунги «Русского марша» (Москва, Люблино. 7000 участников)

Ты меня на рассвете разбудишь.

Проводить необутая выйдешь.

Ты меня никогда не забудешь.

Ты меня никогда не увидишь.

А.А. Вознесенский «Сага»

Ты меня на рассвете разбудишь,

Я проснусь от тяжелого взгляда:

– Нам на марш, дорогой! Не забудешь?

– На какой? – А какой тебе надо?

Выбор есть, не изволь сомневаться,

Я б тебя не будила иначе.

В Люблине собираются наци,

В ВВЦ собираются «Наши».

Гастарбайтеров тянем на жиле

И кавказцев катаем на шее…

Кто там русский – они не решили,

Но, наверное, тот, кто страшнее.

И кавказцы выходят на трассу,

Разозлившись от этих идиллий,

Потому что верховному классу

Это нравится – чтобы ходили.

Едут в Нижний тандемцы монаршьи,

Неразлучны, как карие вишни…

Лишь евреи не ходят на марши:

Говорят, они все уже вышли.

Я отвечу: ты мыслишь, как хоббит,

Коротышка, мечтавший о славе.

Для того они только и ходят,

Чтоб не помнить, куда их послали.

Чтобы зиги кидали и хайли,

Громыхая, как ливень по жести,

И знаменами чтобы махали,

И не знали, что ходят на месте.

Эти страхи сначала раздуют,

А когда они нас обессилят –

Все, что надо, спокойно разрулят,

А потом осторожно распилят.

Я‑то помню, поскольку постарше,

Что Россия без визгов и плачей

Не ходила на русские марши,

Но и русской была, и ходячей.

И не верила всякому блуду,

И не падала в черную жижу…

Я, конечно, ее не забуду,

Но боюсь, что уже не увижу.

Мэра пресечение

09.11.2011

Юрий Лужков вернулся в Москву из‑за границы. 15 ноября он даст показания по делу о мошенничестве с бюджетными средствами.

Я вернулся в мой город, знакомый до слез,

До прожилок, до детских припухлых желез.

О.Э. Мандельштам «Ленинград»

Он вернулся в свой город, знакомый до слез,

Но теперь он приехал сюда на допрос.

Он бы мог убежать и в ловушку не лезть,

Но важней безопасности мэрская честь.

Оглянется москвич на пороге зимы:

«Где‑то этого, в кепочке, видели мы!

Голова у него безволоса

И широкая грудь медоноса».

Отношенья со следствием напряжены.

Он живет, под собою не чуя жены.

Он вернулся таким же, каким уезжал,

И не верит в продажность своих горожан.

Он по городу ходит, задумчив и сух.

Всюду новые лица, собянинский дух,

Пробок столько же – в центр не прорвешься –

И широкая грудь плитоложца.

Где теперь этот сброд тонкошеих вождил,

Что к нему на поклон на карачках ходил,

И бабло, и кино, и менты, и попса?!

Ленинград! У него еще есть адреса!

Ведь доверья лишил его маленький босс,

А является прежний, знакомый до слез!

Окруженье его мускулисто

И широкая грудь дзюдоиста.

Но напрасно, вчерашнего босса хваля,

Он защиты и нежности ждет из Кремля.

Покровители скинут его, как балласт, –

Их самих тонкошеяя банда предаст.

И чекист, и нефтяник, и единоросс –

Все отправятся в Лондон, знакомый до слез,

Чтоб укрыться от местных идиллий

На широкой груди Пикадилли.