Наука и экономика. Наука и власть. Проблема секретности и закрытости научных исследований. Проблема государственного регулирования науки

Отношения науки и экономики всегда представляли собой большую проблему. Наука не только энергоемкое предприятие, но и в огромной степени финансово затратное. Она требует ог­ромных капиталовложений и не всегда является прибыльной. Существуют ряд примеров, которые показывают связь науки и экономики в ее инициативных вариантах. Так, создание Римско­го клуба, очень значимой организации, объединяющих ученых и экспертов стран Западной Европы, Северной и Южной Америки и др., было возможно не на основе государственного финансиро­вания, а лишь благодаря финансированию за счет итальянской фирмы «Фиат» и западно-германского концерна «Фольксваген-верк». Они были напрямую заинтересованы в экспертном анализе перспектив энергетической и сырьевой проблем, с которыми было связано расширение рынков сбыта промышленности. Римский клуб, имея огромное влияние на развитие науки в мировом масш­табе, обсуждая перспективы развития глобальной науки, не имел, тем не менее, штата и формального бюджета.

Вопрос, насколько оправдывают себя финансовые затраты на фундаментальные исследования в области разработки новейших вооружений, проанализировал американский исследователь в об­ласти философии техники Э. Лейтон на примере проекта «Хинд-сайт» («Прицел). Перед участниками — тринадцать групп ученых и инженеров — на протяжении восьми лет ставилась задача — изу­чить около семисот технологических инноваций. Выводы тако­вы: только 9% из них имели в качестве своего источника новей­шие научные достижения, а 91 % имели в качестве своего источ­ника предшествующие технологии. Из выявленных 9% иннова­ций только 0,3% имели источник в области фундаментальных исследований. Все это убедительно показывает, сколь незначи­тельна сиюминутная отдача науки и насколько затруднен процесс движения новейших научных разработок в сферу технологии и производства.

Традиционное представление о том, что технология является неотъемлемым приложением науки, сталкивается с эмпиричес­кими и практическими возражениями. В реальном производственном процессе существуют тормозящие механизмы, направленные на сохранение и модификацию уже существующей технологии и препятствующие ее резкой смене и деконструкции.

Однако если прикладные науки, обслуживая производство, могут надеяться на долю в распределении его финансовых ресур­сов, то фундаментальные науки напрямую связаны с объемом бюджетного финансирования и наличием тех планов и программ, которые утверждены государственными структурами. Ученые от­крыто говорят о том, что практический выход фундаментальных исследований непредсказуем и не может быть напрямую связан с его успешным технологическим применением. Существуют дан­ные, что до XIX в. разрыв между исследованием, проектом и его фактической реализацией составлял период в 150 лет, сейчас, по мнению прикладников, этот интервал сократился до 20—30 лет. Высшие технические учебные заведения, такие как Политехни­ческая школа в Париже, возникли еще в XVII в. (по ее подобию строились многие европейские школы), однако общие програм­мы развития технологии никогда не разрабатывались. Професси­ональная инженерная деятельность оформилась по образу и по­добию научного сообщества только к концу XIX в.

Проблема предотвращения негативных последствий приме­нения технологий упирается в различия между естественными и техническими науками, которые состоят в абстрактности и анали­тичности схем и построений, к которым тяготел ученый класси­ческой науки, и фрагментарности и узкоспециализированности реальных объектов, с которыми имел дело технолог. Объекты тех­нического знания имеют искусственную природу в отличие от «ес­тественных» объектов науки. Техническое знание отличается бо­лее сложной системной организацией и ориентировано на дости­жение практической задачи. Фундаментальные науки направле­ны на отыскание истины и открытие законов.

Технические науки распадаются на две ветви: дескриптивную, нацеливающую на описание того, что происходит в технике, и нормативную, формулирующую правила, по которым она долж­на функционировать. И хоть техника — это сложный и противо­речивый фактор развития современной цивилизации, вместе с тем по сей день «концептуальный багаж» технических наук по боль­шей части представлен проблемами традиционного плана: иссле­дование сущности техники, специфики технических наук, соотношения техники и естествознания, оценки научно-технического прогресса. Отец философии техники Фридрих Рагш весьма кри­тично оценивал результаты исследований в этом направлении. По его мнению, только одна из десяти работ может быть отнесена к исследованию высокого профессионального класса, большин­ству же работ свойствен постановочный характер. М. Хайдеггер и К. Ясперс говорили о деструктивном характере технических ново­введений, доказывали, что техника разрушает духовность, пора­бощает человека, ведет к гибели цивилизации.

Развитие техники, оторванное от гуманистических целей и цен­ностей, порождает разрушающие человеческое бытие последствия. Тем более, что для этой сферы характерно запаздывание форм ее осознавания. Вместе с тем именно технические науки и инженер­ная деятельность нуждаются в выверенных и точных ориентирах, учитывающих масштабность и остроту проблемы взаимодействия мира естественного и мира искусственного, экономики и науко­емких технологий, экспертизы и гуманитарного контроля. Ученые приходят к выводу о том, что если маховик научной деятельности по производству фундаментальных знаний и их приложению бу­дет приостановлен хотя бы на 50 лет, он никогда не сможет быть приведен в движение вновь, так как имеющиеся достижения бу­дут подвергнуты коррозии прошлого.

Для спектра проблем, связанных с соотношением экономики и науки, важно подчеркнуть, что негативные последствия техно­кратического развития (угроза ядерной и экологической катаст­роф, генная инженерия и клонирование, сциентизированное ми­ровоззрение, последствия зомбирования и мн. др.) подразделя­ются на природогенные и телеогенные. К первым причисляют те, которые возникают в природных процессах, но являются отрица­тельными результатами технократического давления, нарушаю­щего природное равновесие, например, землетрясения, наводне­ния, снегопады, сход лавин и пр. Ко вторым относят явления, генерируемые человеко-машинными, техническими системами и имеющие тесную связь с ошибками в расчетах, планировании, проектировании. Это нарушение норм сейсмостойкости, строи­тельство на затопляемой территории, сброс вод в водохранилище и последующее за этим наводнение. Об отрицательном техноген­ном влиянии человека на среду обитания свидетельствует и раз­рушение почвенного покрова, и сокращение площади лесов, и уничтожение видов животных и растений. Подобная необдуманная, направленная на сиюминутную экономическую выгоду, эксплуа­тация природы грозит гибелью самому человеку.

Циклы техногенных процессов во много раз превышают ско­рость восстановления природных ресурсов и ландшафта. Масш­табы технических инноваций, покорение природы и исчерпание ее ресурсов часто свидетельствуют о человеческой недальновид­ности, просчетах и произволе. Реализация текущего экономичес­кого интереса делает инновационные проекты весьма конфликт­ными, основанными на противоестественных, сопротивляющихся природе решениях. Для современного этапа развития экономики и производства весьма актуальны требования коэволюционной стратегии технических разработок, органичного взаимоперепле­тения законов технической и природной реальностей, гармонич­ной конвергенции всех типов систем.

Особого внимания заслуживает описание аспектов человеко-машинного взаимодействия, касающегося не только способов ра­боты человека с техническим устройством или программным обес­печением, но и того воздействия, которое различные технические системы оказывают на поведение человека. Дезгармоничная орга­низация искусственной среды, монотонность производственных и технологических процедур создает дополнительный ряд проблем психологического и медицинского характера. Особое значение при­обретает такая дисциплина, как гигиена труда. Продукт научно-технического прогресса, т.е. техническая инновация — артефакт, изменяет как среду обитания потребителя, так и самое его приро­ду. Здесь правомерны и праксеологические, и валеологические, и социальные требования к создаваемому искусственному объекту. Максимизация функции полезности не всегда оправдана с точки зрения здорового образа жизни современного человека в услови­ях окружающей его техносферы.

В современных условиях говорить о том, что техника есть ин­струмент в человеческих руках, можно лишь в сослагательном наклонении. Абсолютной гарантии от технологических катастроф не существует. Радиоактивное заражение биосферы, генетичес­кие мутации ведут к усилению социального напряжения. Выяв­ленная учеными «эпидемиологическая» модель развития техни­ческих инноваций показывает, что динамика данного процесса обнаруживает картину, подобную волнам распространения инфекционных заболеваний. Она отражает хорошо известную кривую с медленной начальной стадией, экспотенциальным ростом в сред­ней и медленным ростом на стадии насыщения.

Современный технический мир сложен. Его прогнозирова­ние —одна из наиболее ответственных сфер, сопряженных с дей­ствием эффектов сложных систем, не поддающихся полному кон­тролю ни со стороны ученых, ни со стороны властных, государ­ственных структур. В современном прогнозировании должна быть рассмотрена не просто система «техническое устройство — чело­век», а комплекс, где заявлены параметры окружающей среды, социокультурные ориентиры, динамика рыночных отношений и государственных приоритетов.

Обсуждая вопрос взаимосвязи науки и власти, ученые отме­чают, что власть либо курирует науку, либо диктует властные при­оритеты. Существуют такие понятия, как национальная наука, пре­стиж государства, крепкая оборона. Власть — это понятие, тесно связанное с понятием государства. С точки зрения государства и власти наука должна служить делу просвещения, делать откры­тия и предоставлять перспективы для экономического роста и улуч­шения благосостояния народа. Тем не менее жесткий диктат вла­сти неприемлем. Для отечественной истории проблема идейного столкновения науки и власти особо остра и болезненна. В свое время и кибернетика, и археология, и генетика были объявлены лженауками и преследовались. Для развития науки важен неко­торый либерализм, определенный люфт свободы от властных указаний. Сфера власти ответственна за принятие решений о раз­витии того или иного направления или проекта. Все реальные ре­шения должны осмысливать возможные последствия. Власть определяется как механизм, обладающий возможностью подчи­нять, управлять или распоряжаться действиями других людей или структур.

Следует отметить особую форму организации научного труда по закрытому принципу. С целью максимальной отдачи и наме­рением изолировать группы перспективных ученых-разработчи­ков от внешнего мира строятся ученые городки. Эта тенденция была свойственна Советскому Союзу, сейчас по такому принципу работает ряд японских компаний и компания «Microsoft». Взаимо­связь науки и власти можно проследить по линии привлечения ведущих ученых к процессу обоснования важных государственных и управленческих решений. В ряде европейских государств и в США ученые привлекаются к управлению государством, обсуж­дают проблемы государственного устройства и государственной политики. В нашей стране дело обстоит иначе, власть обеспечи­вает ученым крайне скромное содержание, а ученые получают возможность не нести никакой ответственности за состояние дел в стране.

Вместе с тем у науки есть свои специфические цели и задачи, ученые стоят на объективных позициях, для научного сообщества в целом не свойственно при решении научных проблем обращаться к третейской инстанции власть имущих, неприемлемо для него и вмешательство власти в процесс научного поиска. При этом сле­дует иметь в виду различие фундаментальных и прикладных наук. И если фундаментальные науки в целом направлены на изучение объективной реальности, то прикладные должны отвечать тем це­лям, которые ставит перед ним производственный процесс, спо­собствовать изменению объектов в нужном для него направле­нии. Их автономия и независимость значительно снижена в срав­нении с фундаментальными науками.

Современное состояние науки вызывает к жизни необходи­мость государственного регулирования и гуманитарного контро­ля над темпами и последствиями научно-технического развития, над прикладными инженерными и технологическими приложе­ниями. Когда же наука ориентируется на идеологические прин­ципы того или иного типа государства, она превращается в лже­науку. Подлинной целью государственной власти и государствен­ного регулирования науки должно быть обеспечение роста науч­ного потенциала во благо человечества.

[1] Гайденко П. П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой. - М., 2000. С. 8.

[2] Гайденко П. П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой. - М., 2000. С. 58.

[3] Гайд