Искусство диалога, или беседы о риторике

(1992 г.) РИТОРИКА—НАУКА ИЛИ ИСКУССТВО?

Оппонент (О). Вопрос, ставший темой этой беседы, не толь­ко правомерен, но и обусловлен именно педагогической направ­ленностью самого предмета. Ведь каждый учитель, изучающий риторику, непременно думает: а как я смогу использовать эти знания и умения в своей работе с учениками? Чему, как и ког­да я должен буду их научить из усвоенной мною системы? И если это наука — подход к обучению будет один. А если искусство — то как ему обучать и возможно ли всем овладеть искусством риторики?

Автор (А). Вопрос этот не такой простой, как кажется на пер­вый взгляд. <...)

(...) Говорить могут вроде бы все, и, зная за собой эту возмож­ность, все выходят на трибуну, когда им что-то хочется сказать. Однако многих слушать невозможно или бесполезно — непонят­но, что они защищают, с чем борются, в чем хотят убедить, к чему побудить. Но каждого, если его обучить строить речь в соот­ветствии с известными риторическими правилами, можно будет слушать с пониманием. К этому мы и будем стремиться, обу­чая риторике. Если же человек захочет достичь такого высокого уровня ораторского мастерства, чтобы его нельзя было не слу­шать, чтобы в любой ситуации «выиграть бой», т. е. повести слу­шателей за собой, побудить их действовать в соответствии со своей целевой установкой, он должен будет совершенствовать свое умение выступать с публичной речью до степени искусства. Кроме знаний научных основ риторики для достижения такой вы­сокой степени владения убеждающей речью нужны и определенные природные данные, личностные качества, активная граждан­ская позиция, высокий уровень общей культуры, интеллигентность... В противном случае ораторское искусство безнравствен­ного, невежественного человека будет только во вред аудитории.

О. (...) Если хочешь определить место риторики в общей сис­теме словесности, нужно разобраться в ее связях с другими эле­ментами этой системы — иначе нельзя говорить о риторике как науке.

А. (...) Что же касается риторики, то у нее задачи значитель­но проще и утилитарнее, ведь это «учение о целесообразной ре­чи». Всякая прозаическая речь обязательно создается с опреде­ленной практической целью: что-либо сообщить, в чем-то убедить, что-то доказать или побудить к определен­ным действиям. Автор риторического произведения обязательно озабочен практической полезностью его своему адресату. Поэто­му он должен хорошо знать интересы, нужды и настроения пред­полагаемой аудитории, читательской или слушательской. И от­бор материала, и речевой стиль, и композиция риторического произведения будут служить (...) этой практической цели (...)

А. (...) В хорошем риторическом произведении, особенно уст­ном, рациональное начало обязательно сочетается с эмоциональ­ным — иначе оратор не достигнет поставленной цели убеждения и побуждения. Я имею в виду не только форму выражения эмо­ций, которая должна соответствовать своему времени, его «сти­лю». Настоящее риторическое произведение кроме практической пользы дает и эстетическое наслаждение блеском мысли, яркостью слога, гармоничностью композиции. И я хотела бы подчеркнуть, что для педагога важно всегда находить тот «золотосерединный» вариант, который позволит уйти от крайностей, когда формирует­ся из школьника либо «эстетствующий сноб», признающий толь­ко то, что услаждает чувства, либо «унылый» прагматик», раде­ющий только о «печном горшке». (...)

А. А теперь давайте вернемся на нашу основную дорогу — за­вершим разговор о понятиях, составляющих предмет риторики как науки. Итак, из общего сопоставления видно, что классиче­ская риторика занимается прозаической целенаправленной речью, не отрывая ее письменной формы от устной. Но следует подчер­кнуть, что все риторы четко осознавали главные различия этих двух форм: «Письмо и разговор имеют ту разность между собою, что разговор живее от выражения голоса и телодвижений; но он исчезает, а письмо — прочнее, ибо остается и всегда может быть перечитываемо с новым удовольствием» (Н. Ф. Кошанский). Мне представляется, что это определение полностью ис­черпывает главные характеристики, все остальное — лишь уточне­ние их. В учебных риториках была заложена система обучения как письменным прозаическим текстам, так и устным. Дели­лись пособия по риторике лишь на общие и частные. Правила, теоретические положения составляли так называемые «общие ри­торики», а практические рекомендации, тексты с комментариями к различным видам речей и упражнения — «частные».

О. Позвольте уточнить: под «частными риториками» не по­нимались ли рекомендации к составлению конкретных видов ре­чей, которые мы сегодня называем докладами, сообщениями, лекциями, беседами, выступлениями, речами, кстати, далеко не всегда понимая их жанрово-стилистические различия?

А. Да, именно эти и подобные им виды речей, которые в каж­дой эпохе претерпевают определенные видоизменения, и явля­лись конкретным предметом изучения в частных риториках. Ри­торы, начиная с Аристотеля, прекрасно понимали, что каждый тип речи имеет свои жанрово-стилистические отличия. У Аристотеля даже есть интереснейшая классификация основных типов речей (...) Именно с этих познаний позиций в первую очередь извест­ные русские риторы Н. Кошанский и К. Зеленецкий анализируют и комментируют все существовавшие в то время виды речей, прес­ледуя при этом следующую главную педагогическую цель: «Частная риторика есть руководство к познанию всех родов и видов прозы. Она изъясняет содержание, цель, удобнейшее расположение, главнейшие достоинства и недостатки каждо­го сочинения, показывая при этом лучшие, образцовые творе­ния и важнейших писателей в каждом роде» (Н. Ф. Ко­шанский). (...)

О. Мне кажется, что в нашей реальной речевой практике диалог и ораторство неразрывны, так как. диалог остается у нас важнейшим способом воздействия на умы и сердца в ре­чевой ситуации, где надо действовать убеждением.

А. Согласна с вами, тем более что, напомню, Кошанский опре­деляет ораторство (витийство) как «искусство даром живого сло­ва действовать на разум, страсти и волю других». А что такое «мастерство публичного выступления» как не искусство? Однако же нельзя забывать, что есть и простой диалог, обмен репли­ками, беседа без сверхзадачи.

Итак, если вернуться к вашему изначальному вопросу: како­во место риторики в общей системе современных дисциплин ти­па «ораторское искусство», «мастерство публичной речи», «ме­тодика пропаганды» и т. п.— можно уже сформулировать ответ в целом и выделить из всей системы предмет дальнейшего об­суждения в частности.

Определив для себя, что ораторское искусство есть высшая степень владения устным публичным словом, мы оставляем его за пределами нашей системы обучения, которую понимаем как формирование умений создавать хорошие прозаические произведения в разных жанрах и стилях в соответствии с целевой установкой для каждой речевой ситуации. Современное понятие «ме­тодика пропаганды», на мой взгляд,— лишь одно из ответвлений, разновидностей общериторической системы, так как выделяет для изучения лишь пропагандистский диалог, имеющий свою четкую специфику. Мастерство публичного выступления охватывает го­раздо более широкий спектр речевых ситуаций — от бытового (застольная, юбилейная и т. п. речь) до митингового выступле­ния — и выделяется из общериторической системы лишь устной формой речи. Однако следует помнить, что мастерство публично­го выступления — это не вся риторика, а лишь ее часть, кото­рая связана с произнесением речи и наиболее близка к ораторике, т. е. устному речевому искусству.

О. Как я вас понял, именно эти умения и будут предметом нашего внимания в дальнейших беседах? И все же хотелось бы, чтобы оптимально они были направлены на педагогическую дея­тельность, риторическую практику учителя.

А. В этом и есть наша задача и одновременно ограничитель нашего предмета. Следовательно, мы будем рассматривать не вообще всю систему, составляющую мастерство публичного выс­тупления, а лишь тот ее аспект, который связан с многообразной, но все же ограниченной речевой деятельностью педагога. И нач­нем следующую нашу беседу с характеристики речевых ситуаций, в которых выступает с публичной речью педагог.