Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Несчастная Руфь





 

Звук захлопнувшейся за Ральфом двери раздался в ушах Руфи настоящим взрывом.

Между ними вырастала непреодолимая стена – оба они не хотели этого, но поделать ничего не могли. Они прожили вместе уже почти десять лет и по молчаливой договоренности никогда не ложились спать и не расставались, не решив возникшей проблемы. И все же губы их были холодны, когда Ральф целовал ее перед уходом.

Руфь вздохнула и прошла в гостиную. На телевизоре лежала открытая пачка сигарет. Она закурила, но вкус сигареты показался ей до отвращения горьким, и она тут же загасила ее. Потом прошла на кухню, налила себе еще одну чашку кофе и стала ждать. Руфь точно знала, что случится. Через полчаса Ральф попадет к себе в офис. Через пять минут он уже будет названивать ее матери, чтобы бестактно сообщить о вчерашнем происшествии – третьем за последние двадцать дней. Разговаривая с зятем, та постарается вести себя сдержанно, и голос ее будет звучать ровно, но потом, когда наберет номер Руфи, ей уже трудно будет сдержать слезы, и в первых же словах наружу прорвутся надрыв и боль.

Без десяти десять телефон зазвонил.

Руфь сняла трубку, почти улыбаясь точности своего прогноза.

Разумеется, звонила ее мать, а потому сдавленные слова несли на себе печать горя и сочувствия.

– Мама, пожалуйста, прошу тебя! – Руфь закрыла глаза. – Тебе просто надо свыкнуться с этой мыслью. Да, действительно, я занимаюсь воровством. И ничего не могу с собой поделать. Пойми же, что…

Пошел разговор о докторах, поездке за границу и вообще обо всем таком, что они с мужем никак не могли себе позволить.

– Я знаю, что это болезнь, – сказала она. – Знаю, что это нехорошо. В наше время лучше быть убийцей или алкоголиком, по крайней мере, больше сочувствовать будут…

Мать на том конце провода плакала.

– Мама, прошу тебя. Так ты мне совсем не поможешь.

Выждав паузу, достаточную для того, чтобы сказать «до свидания», Руфь наконец повесила трубку и вернулась в гостиную.

Ее продолжали мучить безответные вопросы. Как это случилось? С чего началась эта чертовщина? Почему я краду? Может ли доктор – один из тех докторов – помочь мне? Она поежилась. В детстве Руфь была вполне нормальным ребенком. В семье водились деньги, по крайней мере какие‑то деньги. Они жили в двухэтажном доме с видом на залив Сан‑Франциско. В школе Руфь была в числе первых: никто в доме не приносил столько отличных отметок, даже те две холодные, надменные девицы, приходившиеся ей старшими сестрами. Кроме того, ее любили.

Впрочем, воровать Руфь начала уже тогда. Первым объектом ее преступного посягательства стал пенал Фенни Риттер – красивая штучка в голубом переплете и с потайными отделениями. Она тогда дурака сваляла – спрятала его дома, и все, естественно, узнали. Все! Она стала воровкой!

Сидя в своей гостиной, двадцативосьмилетняя Руфь Моуди плакала над прегрешениями девочки, которой тогда было тринадцать лет.

Нет, снова решительно подумала Руфь, – впрочем подобные мысли приходили ей в голову и прежде, – прошлое здесь ни при чем. Прошлое было хорошим и вполне невинным.

Однако такое заключение не проясняло положения. Почему она воровала? Зачем взяла в универмаге на Вашингтон‑авеню катушку ниток? Или прихватила с собой в магазине одежды на Четвертой авеню вечернюю сумочку? Почему бес попутал ее стянуть с прилавка дешевенькие перламутровые пуговицы? В полиции все сразу поняли и позвали Ральфа: сообразили, что она не обычный магазинный воришка, а женщина, которая попала в беду. Уладить недоразумение оказалось довольно просто: Ральф оплатил стоимость вещей, выписав соответствующий чек.

А ее имя и фамилия, равно как и описание внешности, остались в досье на тот случай, если подобное повторится…

 

В одиннадцать часов ее разбудил звонок. Руфь бросилась было к телефону, но потом поняла, что звонили в дверь.

Стоявший на пороге мужчина снял шляпу, но, как оказалось, это был лишь жест вежливости. Не дожидаясь приглашения, он вошел в квартиру и закрыл за собой дверь. Роста посетитель был невысокого, загар на лице заставлял подумать о кварцевой лампе.

– Вы Руфь Моуди? – спросил гость.

– Да. – Она испытывала не столько страх, сколько раздражение.

Он улыбнулся, обнажив прокуренные зубы:

– Я хочу поговорить с вами об одном деле, миссис Моуди, – и кивнул в сторону гостиной. – Можно войти?

– О каком деле? Если вы хотите что‑то продать…

– Я не продаю, а покупаю, миссис Моуди, – гость хохотнул. – Могу я присесть? – И не дожидаясь ответа, сел, предварительно подтянув на коленях брюки, чтобы не помять острую, как бритва, складку. – Думаю, что вам стоит меня выслушать, – осторожно начал он. – Речь пойдет о вашем муже.

Руфь сжала руки в карманах халата и села напротив него в дальнем углу комнаты.

– Что вы хотите этим сказать?

– Мне кое‑что известно про вашего мужа, – проговорил гость. – А о вас я знаю гораздо больше. Соединить все вместе – может получиться большая неприятность. – Он положил шляпу на подушку рядом с собой.

– Миссис Моуди, – продолжал посетитель, – как бы вы отнеслись к тому, чтобы получить тысячу долларов?

– Что? – изумленно спросила Руфь.

– Да, вы не ослышались. У меня к вам небольшое предложение. Если вы согласитесь, то получите по почте тысячу долларов. Если нет… Что ж, в таком случае вашему мужу, видимо, придется изрядно покрутиться, чтобы свести концы с концами. Вы меня поняли?

– Нет!

– Хорошо, тогда я изложу это по‑другому. Если бы вы имели на работе в подчинении некоего мужчину и вдруг узнали, что жена его крадет вещи в магазинах…

Руфь закрыла лицо руками.

– Ну вот, вы поняли, что я хотел сказать? Ведь вам это небезразлично, не так ли? В наше время мужчине не так просто отделить семейную жизнь от его работы. Приходится думать о репутации фирмы и прочем. Вы же понимаете меня, правда?

– Откуда вы узнали? – потерянным голосом спросила Руфь. – Кто вам сказал?

– Ну зачем вам это знать, мисс Моуди? Допустим, у меня есть свои источники информации. Но расстраиваться не надо. Это ведь болезнь – вроде пневмонии или сенной лихорадки. И вы можете помочь себе, если…

Руфь напряженно смотрела на сидящего напротив мужчину.

– Сколько вы хотите?

Он замахал руками.

– Не нужны мне ваши гроши, миссис Моуди. Я ведь сказал вам, я пришел к вам, чтобы купить.

– Что купить?

– Ваши услуги. Все, что от вас требуется, – подыграть нам, и за это вы получите тысячу долларов. Поверьте мне на слово – вам ничего не грозит.

– И что мне надо будет сделать? – спросила Руфь.

– Сейчас я не могу вам открыть это. Но у меня есть друг, вы понимаете? Он сообщит вам все детали. А теперь я вам советую надеть пальто и шляпу и поехать со мной. Мой друг изложит вам все самым обстоятельным образом. Поверьте мне, задача покажется вам совсем простой. Вы нисколько не пожалеете…

Она встала.

– Никуда я с вами не поеду!

– Как вам будет угодно, – ее слова не произвели на него никакого впечатления. – Не так уж и нужна нам ваша помощь, миссис Моуди. Просто нам захотелось помочь вам. – Он вздохнул, взял шляпу с дивана и встал. – Но раз вы отказываетесь подыграть нам…

– Вы этого не сделаете.

Он улыбнулся, полез во внутренний карман пиджака и вынул визитную карточку.

– Отто Мавиус и компания, – прочитал он надпись. – Пятая авеню, 420. Ведь ваш муж работает именно там?

– Но я не одета! – в отчаянии воскликнула Руфь. – Я не могу сейчас поехать с вами!

– Я могу и подождать, миссис Моуди. Мне спешить некуда.

Какое‑то мгновение они смотрели друг на друга, потом Руфь резко повернулась и бросилась в спальню.

 

Через полчаса они сидели в такси, и загорелый мужчина назвал таксисту адрес скромного отеля за городом. Руфь съежилась в своем углу и, не глядя на спутника, пыталась унять бившую ее дрожь. Мужчина также не проявил склонности к разговору и задумчиво поглядывал в окно. Когда же машина подкатила к неказистому подъезду отеля, он снова оживился.

Перед входом в номер 408 он проговорил:

– Расслабьтесь, миссис Моуди. Вам понравится мой друг. Настоящий джентльмен!

На джентльмене был парчовый халат, и он курил турецкую сигарету. Похоже, ему неплохо было в номере, хотя вся обстановка в комнате свидетельствовала о том, что ему часто приходилось уходить. Он восседал на довольно‑таки прогнутом диване перед продолговатым кофейным столиком, использовавшимся им, видимо, под письменный стол, и что‑то быстро писал на одном из разбросанных перед ним листов бумаги, от напряжения даже высунув кончик языка.

Хозяин номера поднял взгляд на вошедших и весь как‑то вдруг просиял. Быстро закончив писать, отложил ручку и пригласил их пройти.

– Вы, очевидно, Руфь Моуди, – приветливо проговорил он. – Проходите, садитесь на диван. Пожалуй, во всем номере это единственное удобное место. – Он взглянул на ее спутника. – А почему бы вам не угостить миссис Моуди напитками?

– Непременно. Что бы вы желали, миссис Моуди?

– Немножко кофе, если можно.

– Разумеется, – проговорил джентльмен и кивнул загорелому – тот вышел. Затем хозяин приблизился к столу, все еще заваленному остатками завтрака.

– Итак, миссис Моуди, – он сел и откинулся на спинку стула, – мой друг подробно изложил вам наш план?

– Нет.

– Это хорошо. Позвольте сделать это мне. Все очень просто, – продолжал хозяин игриво, глядя, как вернувшийся напарник ставит на стол чашку кофе. – Получилось так, что мы, миссис Моуди, узнали про ваши… э… наклонности… Ну‑ну, не надо, не расстраивайтесь по этому поводу. Ни у меня, ни у моего друга нет ни малейших сомнений в том, что вы не преступница. Мы с пониманием относимся к вашему недугу. Так ведь? Загорелый кивнул.

– Потому и решили сделать вам небольшое предложение. Надеемся, вы не откажетесь, поскольку в противном случае…

– Гарри, я сказал ей.

– Отлично. Стало быть, нет нужды тратить время на пустые разговоры. Важно, миссис Моуди, другое, а именно: что бы ни случилось с вами, вы в полной безопасности. Это вы понимаете? Вас не могут арестовать за то, чего мы от вас добиваемся.

Она судорожно вздохнула.

– Арестовать?

– Да. Вы же понимаете, что по закону не отвечаете за свои маленькие кражи. Да вы и сами уже успели это заметить. Вы крадете, потому что не можете не красть – в этом лишь причина. Ну, а схватят вас, что ж – вы просто вернете украденное, вот и все.

– Я что‑то не понимаю, – голос ее неожиданно зазвенел, но Руфь постаралась сдержаться.

– Позвольте мне объяснить. Нам известно, что вас задерживали уже три раза.

Она отхлебнула остывающего кофе – рука предательски дрожала.

– Итак, миссис Моуди, будем считать, что диагноз – клептомания – вам уже поставлен! И в полиции, и в магазинах о вас знают. И если вы украдете что‑то еще… я бы сказал – нечто более ценное, нежели катушка ниток…

Глаза ее округлились, и второй мужчина коротко хохотнул.

– Кажется, сейчас вы уже понимаете нас, миссис Моуди. А теперь мне хотелось бы изложить наш план в деталях.

Он взял с кофейного столика лист бумаги.

– Вот что вам надо сделать. Завтра в пятнадцать минут первого вы войдете в магазин, который называется «Трэвелз», на Сорок седьмой улице. Возможно, вы не знаете его – довольно изысканные драгоценности, пожалуй, не – «Тиффани», но все же кое‑что. Подойдете к одному из прилавков – я точно укажу его вам на схеме – и привлечете к себе внимание продавца. Попросите его показать вам подставку с драгоценностями – ее я вам тоже опишу – а потом, секунду‑другую спустя, в магазине поднимается небольшой переполох.

Коротышка довольно рассмеялся.

Между тем джентльмен продолжал:

– Нет сомнений, что продавец оставит вас наедине с подставкой – ведь дело‑то будет происходить буквально рядом. В любом случае внимание его будет отвлечено на какое‑то время, которого вам хватит, чтобы незаметно извлечь нужную булавку. Вы просто зажмете, ее в руке и выйдете из магазина. Вот и все.

Руфь почувствовала, что вся взмокла.

– Но только не бегите, запомните это. Выходите спокойно. Снаружи сразу увидите мужчину с желтой банкой, который будет собирать взносы для Детского фонда. Вам надо будет просто опустить булавку в его банку и спокойно пройти за угол. Там на стоянке вас будет ждать такси. Сядете в него и назовете свой домашний адрес. – Он улыбнулся. – Вот и все.

Руфь не могла проронить ни слова и лишь бесцельно переводила взгляд с двери на окно и обратно. Пригубив кофе, она нашла его безвкусным и совсем остывшим.

– Я не могу пойти на это, – прошептала она. – Не могу!

– Но я ведь уже говорил, миссис Моуди, – вкрадчиво произнес джентльмен, – что вам нечего терять – вы в полной безопасности. Если вас задержат еще до выхода из магазина, ни в коем случае не сопротивляйтесь. Когда они узнают, кто вы такая и что с вами, то не причинят вам ни малейшего вреда. Вы и сами это знаете. Ну, накатило еще раз, вот и все.

– Я не смогу! Мои нервы не выдержат!

Джентльмен снова улыбнулся.

– Нервы, говорите, миссис Моуди? Ну что вы! – Он посмотрел на напарника‑коротышку.

– Так где, ты сказал, работает мистер Моуди?

Загорелый ухмыльнулся и полез в карман пальто.

– Хорошо, – проговорила Руфь, – повторите, что я должна сделать.

 

Фасад магазина отличался весьма изысканным, но без вычурности оформлением. В каждой витрине был выставлен лишь один драгоценный камень, но не требовалось ни глаза эксперта, ни лупы ювелира, чтобы оценить его по достоинству. Одетая в свое лучшее платье, в новом пальто и шляпе, Руфь прошла через главный вход, чувствуя себя воровкой, которой ей и предстояло стать.

Она сразу же узнала обстановку в помещении – джентльмен достаточно подробно описал ей интерьер, магазина. Пятнадцать‑двадцать прилавков, за каждым из которых стоял вежливый продавец в темном костюме и серебристо‑сером галстуке; своды, способные соперничать с кафедральным собором и требовавшие благоговейного молчания при осмотре. Человек двенадцать посетителей, почтительно склонившихся над выставленными драгоценностями.

Руфь прошла к прилавку, на который ей было указано. Продавец чуть поклонился и спросил, чем он может ей услужить.

«Боже, помоги мне!» – про себя взмолилась Руфь.

– Пожалуйста, вот эту подставку, – тихо проговорила она, руками ухватившись за край прилавка, чтобы хоть как‑то унять дрожь в теле. – Да, на второй полке. Могу я взглянуть на нее?

– Ну, конечно, мадам! – продавец отреагировал так, будто ее выбор свидетельствовал о самом изысканном вкусе. Отперев соответствующее отделение, он извлек из него бархатную подставку, ослепительно сверкающую бриллиантами.

– Едва ли не самые прекрасные камни в нашей коллекции, – восторженно проговорил он. – Что привлекло ваше внимание, мадам?

– Я даже не знаю… – Руфь скользнула взглядом по переливающемуся всеми цветами радуги верхнему ряду. Что же сейчас произойдет? – спросила она себя.

Ответ последовал почти тотчас же. Стоявший метрах в трех от нее мужчина в пальто с бархатным воротником и фетровой шляпе с жемчужно‑серой лентой неожиданно воскликнул что‑то отдаленно напоминавшее «о, Господи!». Однако голос его сразу же потонул в резком и пугающем звуке разбившегося стекла. Она заметила, как побелело при этом лицо продавца: человек в шляпе держал в руках зонтик с тяжелой металлической ручкой – очевидно ненароком взмахнул им и разбил стекло.

– Извините меня!..

Продавец на секунду замешкался, явно собираясь забрать из рук Руфи подставку с драгоценностями, но затем проворно бросился к месту инцидента. Она почувствовала всеобщее возбуждение, но лишь по прошествии нескольких секунд вспомнила, что должна сделать. Рука ее потянулась к массивной булавке для галстука, украшенной крупным бриллиантом, в правом верхнем углу подставки. Быстро сунув булавку в карман пальто, она двинулась к выходу.

Всего каких‑то десять‑пятнадцать метров, но силы почти оставили ее к тому моменту, когда за ней захлопнулась дверь. Улица, по которой деловито сновали прохожие, была залита солнцем. Руфь слышала смех, стук женских каблучков и массу других звуков, вернувших ей прежнюю уверенность в себе. И все же она испытывала страх. Увидев знакомое загорелое лицо и услышав позвякивание монет о стенки железной банки, она почувствовала облегчение, даже некую благодарность к этому человеку.

– Не хотите ли помочь детям, леди? – он улыбнулся ей.

– Да… конечно, – словно во сне произнесла Руфь и опустила в банку свой «взнос».

– Машина за углом, – тихо сказал мужчина, потряхивая банку. – Возвращайтесь домой, миссис Моуди.

– Хорошо, – кивнула Руфь.

Повернувшись, она успела заметить, как пожилая дама опустила в банку четверть доллара и загорелое лицо мужчины озарилось благодарной улыбкой.

Руфь забралась в такси, но адрес свой смогла вспомнить, лишь когда они проехали едва ли не половину пути.

Вернувшись в тот вечер домой, Ральф застал жену в слезах.

– Дорогая, что с тобой? Что‑нибудь случилось?

– О, Ральф…

Лицо его потемнело.

– Опять? Что на этот раз?

Руфь с несчастным видом качала головой.

– Что случилось? – спросил он, старательно сдерживая нарастающий гнев. – Что ты взяла?

– «Трэвелз», – всхлипнула она.

– Что?!

– «Трэвелз», ювелирный магазин…

– Нет, Руфь, только не драгоценности!..

Ты не понял. Я не взяла их. Я украла, Ральф. Ты Разве не понимаешь? Я украла!

Немного успокоившись, он услышал все подробности.

– Я была так напугана, – рассказывала Руфь. – И не знала, что мне делать. – Она вцепилась в его рукав. – Ральф, я согласна сделать то, о чем говорили ты и моя мать. Я пойду к доктору.

– Боюсь, лечиться уже поздно, – ответил Ральф. – Это ведь не катушка ниток или сумочка. Это ценная вещь, и один лишь Бог знает, насколько ценная…

– Но они заставили меня! Они шантажировали меня!

– И именно это мы скажем полиции?

– Полиции?

– А кому же? Мы должны сообщить им, Руфь, разве ты не понимаешь?

– Но почему? Почему мы должны?

– Потому что может быть еще хуже. Если тебя опознают, если продавец сможет описать твою внешность, тогда уже ничего не поправишь, неужели не ясно?

Когда он набирал номер полиции, Руфь спросила:

– Ральф, а что если они не поверят мне?

 

Капитан Сэмюель Райт, интеллигентного вида полицейский с сединой на висках, оказался не таким уж недоверчивым человеком, хотя следовало признать, что совет, который он дал, выслушав рассказ Руфи, не особенно обнадежил ее.

– Послушайте, миссис Моуди. Если вы что‑то скрываете от меня, прошу вас как следует подумать. Я не утверждаю, что ваша история – сплошная выдумка. Более того, скажу, что мне она кажется слишком уж нелепой, чтобы сойти за побасенку. Впрочем, я могу и заблуждаться, сильно заблуждаться. Если бы вы могли опознать этих людей…

– Но зачем ей понадобилось лгать вам? – запальчиво возразил Ральф. – Какая ей выгода?

Капитан покачал головой.

– Не буду спорить. Она могла не устоять перед соблазном украсть бриллиант, цена которому, вероятно, от восьми до десяти тысяч долларов. Могла попробовать обмануть своих сообщников. Или заранее придумать, на случай, если ее застукают в самом магазине, всю эту нелепую историю. – Он жестом попросил не прерывать его. – Не стану утверждать, что все было именно так. Но ведь не я сижу в кресле судьи, мистер Моуди. Я лишь полицейский.

– Но это правда, – с грустью в голосе произнесла Руфь. – Самая настоящая правда, поэтому вы должны помочь мне.

– Ограбление – такая чертовщина, – покачал головой капитан. – Да вы и сами понимаете. Как, по‑вашему, много людей поверит вам? – Он выразительно пожал плечами. Затем прошелся по комнате.

– Если бы вы могли подробнее описать их… Ведь мы не знаем ничего, кроме того, что один из них был загорелый. Согласно вашему описанию выглядели они вполне заурядно.

– Но вы проверили тот отель, установили, что они действительно жили в том номере?

– Мы установили, что кто‑то жил там, миссис Моуди. Кто‑то, писавшийся в регистрационной книге как мистер Фред Джонсон из Кливленда. А сейчас, когда он съехал оттуда, мы не можем утверждать, настоящее это его имя или нет.

– Но разве это не доказывает…

– Ничего это не доказывает. Они могли перекрасить волосы, изменить внешность. Загар, например, держится не так уж долго.

– Он сжал губы.

– Тысяча долларов! – Ральф щелкнул пальцами. – Они обещали, что перешлют их по почте, если Руфь согласится помочь им. Разве это не доказывает хотя бы того, что моя жена невиновна?

– Не особенно рассчитывайте на эту тысячу, мистер Моуди. Если ваша жена действительно рассказала нам всю правду, вы больше никогда не услышите об этих молодцах. – Капитан сел на стул, лицо его напряглось.

– Впрочем, возможно, вы и правы. Возможно, это их лучшая находка. Вполне вероятно, что они возьмут на вооружение подобный прием в силу его «безопасности». Может быть, один из них работает где‑то в универмаге и таким образом располагает доступом к информации об известных клептоманах…

– А разве нельзя проверить магазины? Наконец – личности их сотрудников?

– Вам известно, сколько народу работает в подобных местах? Вы слишком многого хотите, мистер Моуди.

Слезы потекли по щекам Руфи, и она потянулась к сумочке, чтобы вынуть платок. Достала, приложила к глазам.

Что‑то в сумочке привлекло ее внимание в тот момент, когда она уже почти закрыла ее.

Руфь извлекла предмет и в замешательстве смотрела на него, потом чуть повернула, продолжая внимательно разглядывать.

Ее глаза просияли, когда она подняла их, слезы высохли, словно по мановению волшебной палочки.

– Капитан!..

– Да, миссис Моуди?

– Вам нужно установить их личность? А вам может помочь имя проживавшего в том номере человека?

– Имя? – Капитан даже растерялся. – Вы что, шутите? Вы действительно можете назвать мне его имя?

– Могу! Могу! – воскликнула Руфь и неожиданно расхохоталась. Смех этот сначала напугал Ральфа, пока он не понял, что жене его в самом деле весело. Вот, – она протянула извлеченный из сумки предмет. – Не знаю, зачем я это сделала… но так уж вышло. Я взяла его вчера со стола в том номере отеля.

Капитан с любопытством рассматривал лежавший у него на ладони предмет. Это была довольно дорогая авторучка с золотым пером и черным колпачком. На корпусе было золотом же выгравировано: «Гаррисон В. Мойер».

Райт улыбнулся Руфи и направился к телефону. Номер он набирал кончиком ручки.

 

Перевод: Вяч. Акимов

 

Date: 2015-10-18; view: 247; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.007 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию