Почему опыт моей чакры является уникальным?

Мой опыт дарует новые знания и разбивает старые стереотипы, он показывает, что:

1. Божества могут передавать учения не только тем, кто достиг уровня святости, но и обычным практикам, кто искренне хочет получить эти учения и делает для этого все возможное. Человек, имеющий как достоинства, так и недостатки и искреннее желание обрести Истину и Совершенство, заслуживает тантрических откровений, ибо именно для него они предназначены. Если ты уже не имеешь недостатков, то зачем тебе знать тайны того, как их трансформировать в достоинства?

2. Многое из того, что считается важными элементами тантры, на самом деле таковым не является. И наоборот, многое из того, что считается маловажным или вовсе недостойным упоминания, является самым главным в тантре.

Кроме того, некоторые вещи и законы, являющиеся необходимыми ключами к успеху, большому количеству современных практиков совершенно не ведомы, вследствие чего они не могут достичь серьезных успехов на пути.

3. Важные тантрические элементы, такие как иштадэвы, гуру, сампрадайя, мантры, сексуальные практики, ритуалы, янтры, мандалы, многими современными практиками, как западными, так и восточными, понимаются неверно. Истинные роль и значение всего этого зачастую неведомы даже тем, кто не первый год пытается достичь успеха на тропе тантры.

4. Как тантризм Ваджраяны, так и шайва-шакта тантризм, приводят к одному и тому же результату, как бы это ни пытались опровергнуть ортодоксы обеих традиций.

5. В наше время поток Учения движется несколько иначе, чем в предыдущие эпохи. Роль религии в обществе значительно уменьшилась, и Бог использует другие каналы для помощи живым существам. Не интегрировав воедино тантру и современную жизнь, успеха достичь невозможно. Но тантрические способы такой интеграции значительно отличаются от нью-эйджев-ских попыток произвести эту интеграцию.

В данной книге я достаточно подробно остановлюсь на каждом из этих вопросов. В чем же причины успеха в постижении всех важных знаний о тантре и ее волшебных методах?

\. Воля Бога. Бхайрава и Бхайрави изволили передать объяснение тантры человеку XX–XXI века, они не просто объяснили древние вещи современным языком, но к тому же даровали и объяснили откровения совершенно новые.

2. Особенности ученика. Для передачи нового потока учений ученики старого типа не годились. Они бы поняли все на старый манер, а волей божеств было именно помочь современным людям реально, без многовековых предрассудков с учетом современных особенностей интегрировать поток жизни с потоком Учения.

Во-первых, я родился и практиковал в состоянии духовной изоляции и не имел возможности постоянно консультироваться с традиционными тантрическими авторитетами. Поэтому, оказавшись в безвыходной ситуации, я молил Бога помочь мне, и он даровал Учение тысячелетней мудрости, но без тысячелетней бороды ложных мнений и предрассудков, приросших к истинной тантре.

Позже, когда Бхайрава и Бхайрави даровали мне возможность встретиться с учителями, продвинутыми практиками и серьезными книгами, я увидел, что мое понимание тантры верно, хотя я часто ставлю другие акценты, применяю другие пути и языки описания, игнорирую многие предрассудки; я знаю о некоторых методах то, чего не знают иные садхаки, получившие знание исключительно через членство в цепях ученической преемственности и практикующие определенные методы механически, не понимая сути, а то и вообще не ведающие об этих методах. В то же время, когда я, уже имея свой опыт, вошел в эти древние линии тантрической передачи Учения, то обогатился знанием того, о чем раньше имел слабое представление. Таким образом, новые и старые откровения, соединившись вместе, явили миру невиданную мощь Учения.

Во-вторых, я имел как ярко выраженные мистические таланты, так и ярко выраженные недостатки, омраченности, и поэтому был вынужден находить экстремальные пути для разрешения экстремальных проблем. Я научился работать как с тончайшими божественными сферами, так и с ужаснейшими энергиями адских измерений, что необходимо на пути гневных божеств.

В-третьих, я ничего не принимал слепо, анализируя все и выявляя принципы, по которым работают все тантрические феномены. Это помогло мне увидеть суть тантры в целом, суть разных ее феноменов и взаимосвязь этих элементов друг с другом. К тому же я изучал тантру не только одной традиции и имел возможность проводить сравнительный анализ нескольких систем. Это позволяло мне определить, что является обязательными универсальными принципами, а что элементами конкретных школ и учений.

Так вышло, что я начал мистический путь с теистических религий и интегрировал богоцентрическую систему со своей жизнью. Когда же я пожелал изучить тантру, я имел возможность в те времена встретиться лишь с нетеистической тантрой. В СССР мы не имели традиции индуистской тантры, у нас были лишь буддийские дацаны. Я с жадностью бросился изучать Вад-жраяну, поразившую меня своим совершенством. Однако мне не хватало в ней позитивизма, Бога, и при первом же удобном случае я нашел возможность перейти к изучению шайва-шакти-стской тантры. Практикуя и изучая обе системы, я пришел к выводу, что и то и другое имеет общие корни, принципы и приводит к той же цели.

Сравнивая индуистские тантрические школы, такие как Три-ка, Махакапалика, Натха, Бхайрава-агхора и др., обнаружил, что:

1) понимание Изначальной Реальности в Трике и Ваджрая-не ОДНО И ТО ЖЕ, Самореализация СОВЕРШЕННО АНАЛОГИЧНА;

2) многие дхараны Виджнянабхайрава-тантры представляют собой те же семзины Дзогчена;

3) многие медитации Каулы соответствуют медитациям вад-жраянских Махайога-тантр и Ануйога-тантр, выполняемых с той же целью и дающих те же результаты;

4) многие медитации класса Агхора почти один к одному соответствуют медитациям Чод;

5) существуют трансрелигиозные традиции, присутствующие как в индуистской, так и в буддийской тантрах, связанные с божествами: Курукула, Бхайрава, Варахи, Тара, Экаджати, Хайагрива — те же божества, ТЕ ЖЕ МАНТРЫ и многое другое;

6) одних и тех же махасиддхов и индуистские, и буддийские тантрические школы считают своими мастерами;

7) в то же время язык описания в разных тантрических школах разный.

В результате я обнаружил, что:

а) главная разница в том, что одни строят свои метафизические спекуляции на теории Атмавады, а другие — на теории Анатмавады (в то же время и те, и другие сознают, что все эти теории — лишь УСЛОВНЫЕ языки описания);

б) некоторые линии передачи идут от разных лиц, НО ОТ ТОЙ ЖЕ САМОЙ ИЗНАЧАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ, не буддийской и не индуистской;

в) когда ламы критикуют индуистские тантрические учения, а индуистские мастера — буддийские учения, в большинстве случаев они критикуют НЕ РЕАЛЬНЫЕ учения, а свои фантастические представления о них. В жизни я сам наблюдал это десятки раз, не в обиду будет сказано;

г) реальные махасиддхи, просветленные мастера были и буддистами, и индуистами, или иными словами не были ни «буддистами», ни «индуистами». Достигшие АДЕКВАТНОГО видения Реальности, природы мироздания были безбрежными и открытыми, как океан. Многие из них одинаково насмешливо относились как к правоверным буддистам, так и к правоверным индуистам. Мастера были исполнены безграничной любовью и с радостью делились своими учениями и практиками с достойными, не взирая на формальное религиозное членство. Зачастую они были вынуждены скрывать свои трансрелигиозные мировоззрения от ортодоксов-буквоедов, не понимающих СУТИ пути свободы. Настоящий махасиддха в сердце всегда еретик как для попов других религий, так и для попов религии собственной.

Однако лучше всего соединить опыт обеих традиций, поскольку у каждой из них есть как достоинства, так и несовершенства, а интеграция помогает двум потокам тантры стать одной мощной великой рекой, богатой совершенствами, имеющей минимальное количество недостатков.

Сначала меня вводило в заблуждение, что авторитетные тибетские учителя называли индуистскую тантру сансарным учением, а индуистские гуру утверждали, что «буддийским тант-рикам никогда не подняться выше уровня пустоты, а это еще не есть высшее совершенство». Позже я увидел, что и те и другие критикуют не реальные учения оппонентов, а свои не вполне правильные представления об этих учениях. И буддисты и шай-ва-шакты так преданы своим учениям, так верят в их истинность и несерьезность всего остального, что им просто не при-ходит в голову заглянуть поглубже в ашрамы и фолианты своих оппонентов. «Зачем? Древние авторитеты и так все нам объяснили по этой теме!» Не все понимают, что реальные древние тантрические титаны не были подвластны магии различных ярлыков и религиозных бирок, а видели внесектарную суть, трансцендентальную кровь живого, универсального потока тантры. А если и спорили о чем-либо, то споры эти были о преимуществе тех или иных языков описаний реальности или об уровне понимания конкретных йогинов. Когда говорится, что ваджра-янский святой Падмасамбхава победил сотню индуистских тан-триков, это надо воспринимать не как победу буддизма над индуизмом, а как то, что продвинутый мастер преподал урок менее продвинутым практикам, которые могли бы быть индуиста-ми, буддистами, бойцами и т. д. То же и в случае описания побед шайва-шактистских тантриков над ваджраянцами. Не надо думать, что один язык описания Истины хуже другого. Кому-то подходит язык Мадхьямики, кому-то Трики, а кто-то уже за пределами рамок всех этих языковых систем. Махасиддхи же вели споры согласно игре конкретной ситуации, чтобы помочь пробудиться живым существам. И когда нужно было разбить умственные оковы формальных «единоверцев», они заявляли прямо противоположное, учили тому, что и практики других религий достигают того же результата. Некоторые современные мастера, как официальные «буддисты», так и официальные «индуисты», все это прекрасно понимают, но излагают лишь узкому кругу продвинутых учеников, не желая злить несметные толпы фанатиков формы Учения, не признающих живой сути.