Противоречия всеобщей формулы

(Почему при обмене эквивалентов нельзя выиграть на меновой стоимости, но можно выиграть на потребительной стоимости. Излишек потребителя - результат изменения производительной силы труда. А.С.)

Возьмем процесс обращения в той его форме, в которой он представляет собой простой товарообмен. Эта форма имеется налицо во всех тех случаях, когда два товаровладельца поку­пают друг у друга товары и с наступлением срока платежа сво­дят баланс взаимных денежных обязательств. Деньги служат здесь счетными деньгами; они выражают стоимости товаров в их ценах, но не противостоят самим товарам телесно. Очевидно, поскольку дело касается потребительных стоимостей, в выиг­рыше могут оказаться оба обменивающиеся между собой лица. Оба отчуждают товары, которые бесполезны для них как по­требительные стоимости, и получают товары, в потреблении которых они нуждаются. Но выгодность сделки может даже не ограничиваться этим. Возможно, что А, продающий вино и покупающий хлеб, производит в течение данного рабочего времени больше вина, чем мог бы произвести его в течение того же самого рабочего времени возделыватель хлеба В, и наоборот: В, возделывающий хлеб, производит в течение данного рабо­чего времени больше хлеба, чем его мог бы произвести вино­дел А. Таким образом, А получает за ту же самую меновую стоимость больше хлеба, а В больше вина, чем получил бы каждый из них, если бы оба они вынуждены были производить для себя и вино и хлеб, не прибегая к обмену. Следовательно, в отношении потребительной стоимости можно сказать, что «обмен есть сделка, в которой выигрывают обе стороны» [9] Иначе обстоит дело с меновой стоимостью.

«Человек, имеющий много вина, но не имеющий хлеба, вступает в сделку с человеком, у которого много хлеба, но нет вина, и между ними происходит обмен пшеницы стоимостью в 50 на стоимость 50 в виде вина. Этот обмен не представляет собой увеличения меновой стоимости ни для первого, ни для второго, потому что уже до обмена каждый из них обладал стоимостью, равной той, которую получает при посредстве этой операции».

Дело нисколько не изменяется от того, что между товарами становятся деньги в качестве средства обращения и что акт купли осязательно отделяется от акта продажи[10]. Стоимость товаров выражается в их ценах раньше, чем они вступают в обращение, следовательно она— предпосылка обращения, а не результат его[11]

Рассматривая процесс абстрактно, т. е. оставляя в стороне обстоятельства, которые не вытекают из имманентных законов простого товарного обращения, мы найдем здесь, кроме замены одной потребительной стоимости другой, только товарный ме­таморфоз, т. е. простое изменение формы товара. Одна и та же стоимость, т. е. одно и то же количество овеществленного общественного труда, находится в руках одного и того же товаро­владельца сначала в форме товара, потом в форме денег, в кото­рые товар превратился, наконец, опять в форме товара, в ко­торый обратно превратились деньги. Такое превращение формы не заключает в себе изменения величины стоимости. Изменение, претерпеваемое в этом процессе самой стоимостью товара, ограничивается изменением ее денежной формы. Сначала она существует в виде цены предлагаемого для продажи товара, затем в виде денежной суммы, которая, однако, уже ранее была выражена в цене, наконец в виде цены эквивалентного товара. Эта смена форм сама по себе столь же мало заключает в себе изменение величины стоимости, как размен пятифунтового би­лета на соверены, полусоверены и шиллинги. Итак, поскольку обращение товара обусловливает лишь изменение формы его стоимости, оно обуславливает, если явление протекает в чистом виде, обмен эквивалентов. даже вульгарная политическая экономия, несмотря на полное непонимание того, что такое стоимость, всякий раз, когда пытается на свой лад рассматри­вать явление в чистом виде, предполагает, что спрос и предложение взаимно покрываются, т. е. что влияние их вообще уничтожается. Следовательно, если в отношении потребитель­ной стоимости оба контрагента могут выиграть, то на меновой стоимости они не могут оба выиграть. Здесь господствует скорее правило: «Где равенство, там нет выгоды». Хотя товары и могут быть проданы по ценам, отклоняющимся от их стоимо­стей, но такое отклонение является нарушением законов това­рообмена, В своем чистом виде он есть обмен эквивалентов и, следовательно, не может быть средством увеличения стоимо­сти[12].

Поэтому за попытками рассматривать обращение товаров как источник прибавочной стоимости скрывается обыкновенно quid pro quo, смешение потребительной стоимости и меновой стоимости. Так, например, у Кондильяка:

«Неверно, что при товарном обмене равная стоимость обменивается на равную стоимость. Наоборот, каждый из двух контрагентов всегда отдает меньшую стоимость взамен большей... Если бы действительно люди обменивались только равными стоимостями, то не получалось бы никакой выгоды ни для одного из контрагентов. На самом деле оба получают, или, но крайней мере, должны получать, выгоду. Каким образом? Стоимость вещей состоит лишь в их отношениях к нашим потребностям. Что для одного больше, то для другого меньше, и обратно... Нельзя же пред­полагать, что мы будем продавать вещи, необходимые для нашего соб­ственного потребления... Мы стремимся отдать бесполезную для нас вещь с тем, чтобы получить необходимую; мы хотим дать меньшее взамен большего... Совершенно естественно было прийти к заключению, что в обмене равную стоимость дают за равную стоимость, раз стоимость каждой из обмениваемых вещей равна одному и тому же количеству денег... Но необходимо принять во внимание и другую сторону дела; спра­шивается: не избыток ли мы оба обмениваем на необходимый для каж­дого из нас предмет?».

Как мы видим, Кондильяк не только смешивает потребитель­ную стоимость и меновую стоимость, но с чисто детской наив­ностью подменяет общество с развитым товарным производством таким строем, при котором производитель сам производит средства своего существования и бросает в обращение лишь избыток остающийся по удовлетворении собственных потребностей. Тем не менее аргумент Кондильяка часто повто­ряется современными экономистами.

"прибавочная стоимость не может возникнуть из обращения; следовательно, для того чтобы она возникла. за спиной обращения должно произойти нечто такое, чего не видно в самом процессе обращения". Но " Вне обращения товаровладелец сохраняет отношение лишь к своему собственному товару."

"капитал не может возникнуть из обращения и так же не может возникнуть вне обращения. Он должен возникнуть в обращения и в то же время не в обращении. Мы получили, таким образом, двойственный результат"