Перспектива Унии: Сигизмунд и Владислав

Посадить на престол Владислава в принципе было реально, кандидатура обсуждалась всерьез. Вот она, модернизация?! Но ведь это предел наивности – думать, что кровь монарха сама по себе может изменить целую страну. Похоже, примерно так и думали в Средневековье… по крайней мере в некоторых случаях. Но Витовт, женив на своей дочери Василия, сына Дмитрия Донского, не сделал из Московии подобия Великого княжества Литовского и Русского. Извините за цинизм, но все, чего добился Витовт, – только улучшил своей кровью качества наследников московской династии князей, которые все равно будут жить и править по совершенно иным законам – и не более. Точно так же и в Византию Московия отнюдь не превратилась от того, что приехала в жены московскому князю больная сифилисом шлюха – племянница последнего византийского императора. Приехала. Наделала дел. Родила одного наследника, отравила второго. А Московия осталась Московией.

Точно так же шведский принц из рода Ваза, став польским королем Сигизмундом III, никак не предотвратил целой серии польско-шведских войн.

Литва и Польша – государства со сходным строем, похожими обычаями. В таких случаях личная уния может очень хорошо подействовать. Ну, а Польша и Швеция – очень разные общества, и личная уния тут не срабатывает совершенно никак.

Обсуждая кандидатуру Владислава как русского царя, бояре все предусмотрели. Владислав должен перейти в православие, жениться на православной невесте. Вводился категорический запрет на окатоличивание: предусматривалась смертная казнь для московитов, которые примут католицизм. Все пленные московиты должны быть отпущены, все войска Польши с территории Московии выведены, включая Смоленск.

Если бы такой вариант был бы принят… то что? Какие великие события могли бы произойти? Ну, был бы еще один московитский царь, на этот раз – шведско-польского происхождения.

Ведь вопрос состоял и состоит вовсе не в том, кто правитель, а в некоторых «правилах игры». Или все-таки происходит объединение государств, или просто меняется династия. Или продолжается шизофренически-высокомерная изоляция, и тогда история Московии и идет себе, как и шла. Или начинается модернизация московитского общества, распад общины и ограничение власти государства.

Бояре, конечно же, хотели одного – максимальной неизменности. Пусть на престоле сидит царь, который пусть и рубит головы, но зато голов не мутит, не забивает их всякой ерундой, будто надо думать и учиться. Пусть себе посреди Москвы не продыхнуть от зловония навоза и кала, а в Сибири догоняют последних собольков. Надо будет – организуем еще одну смуту, станет людишков поменьше! И соболей тогда хватит, и чистого воздуха. Пусть мужики знают свое место, работают и молятся, и чтоб ни-ни! Никаких перемен!

Пусть патриарх поддерживает и освящает все это допотопное безобразие, а нагадив, можно будет заплатить денежек, святые отшельники отмолят.

Впрочем, условия-то условиями… Но 15-летний Владислав оказался ревностным католиком, его папа Сигизмунд тоже не рвался, чтобы его сын перешел в православие и тем самым потерял права на польский престол. 17 августа 1610 года был подписан даже договор, и по этому договору только венчаться на московский престол Владислав должен был по православному обряду. Остальные же условия договора оставались, мягко говоря, неопределенными и позволяли разные толкования.

Только в 1634 году по Поляновскому миру Владислав окончательно откажется от московского престола, а до тех пор положение, мягко говоря, остается неопределенным: договор-то подписан!

Но что реально могло бы получиться, взойди Владислав на московский престол? Ответ упирается все в тот же проклятый вопрос Великого княжества Литовского.

Или – широкая веротерпимость. Объединение всех детей Апостольской церкви, и католиков, и православных. Тогда – расцвет единой славянской державы, Речи Посполитой, в которую входит и Московия. Если даже самые тупые и упрямые дикари сбегут из такой страны и создадут Казанию или Тоболию, это уже не будет играть роли: их раздавят походя, не очень заметив.

В 1615 году в Москве откроется Университет, в 1620-м заведут Академию наук, в 1630-м немецкие инженеры построят дорогу Смоленск-Москва, а первые русские юноши вернутся из стажировки в Европе. В 1640 году Москва, Владимир, Тверь и Казань будут управляться по Магдебургскому праву. В 1650-м – также и Армавир, Казань и Пермь.

В Тридцатилетней войне Московия не станет поддерживать Швецию против Речи Посполитой, а в ее составе ударит на Швецию; в 1648 году все южное балтийское побережье станет русско-польским.

Разумеется, церковный раскол станет невозможен по определению, а если даже Никон и Аввакум смогут появиться, их посадят в сумасшедший дом.

В 1650 году возьмут Крым. Часть татар сбегут в Турцию, а часть быстро превратятся в нормальных цивилизованных людей. В 1700 году Мехмет-Оглы Бахчисарайский напишет трактат, согласно которому для познания Аллаха необходимо учиться, а торгующий людьми непременно попадает в ад.

А 1660 году в окрестностях бывшей Запорожской Сечи поймают последнего казака, Серижопа Бульборыла и будут возить в клетке, показывая публике. Но при одном виде Бульборыла у дам произойдет столько обмороков и выкидышей, что это придется прекратить и передать Серижопа лиценциатам медицины Шмидту и Иванову для проверки, не является ли он летательным мутантом.

В 1680 году донские казаки попросят завести в Черкасске университет. Начинается заселение Кубани, Юга Украины – Новороссии. Грузия и Армения пишут грамоты о принятии их в состав Речи Посполитой, а турецкий султан впадает во все большую задумчивость.

В 1700 году в Новгороде поставят памятник Марфе Борецкой, а в Москве – Великому князю Гедиминасу, предку правящей династии. Гуманные же иноземцы будут не советовать при русских поминать Ивана IV – крестятся, плюются и краснеют.

Но все это – только при условии решения Проклятой Проблемы: раскола католиков и православных. Если же нет, сценарий, конечно, другой… Польская оккупация западных и центральных областей Московии. Магдебургское право для католиков и одновременное появление Православных братств в Твери, Москве и во Владимире. Медленное, мучительно медленное ополячивание верхушки московитов. Тот же культурный разрыв, который возник на Украине к концу XVII века – между ополяченными верхами и православными низами. Тупая конфронтация, постоянно чреватая гражданской войной. С большой степенью вероятности – восстания, подавляемые с разной степенью жестокости.

Турецкие султаны счастливо потирают руки: на южных рубежах Речи Посполитой образуется пояс казацких православных государств, которые можно использовать против католиков… Теперь хлеб и порох везут казакам не из Москвы, а из Стамбула, начинается исламизация казаков.

На восточных рубежах Речи Посполитой возникает Великое княжество Казанское, объявляющее себя «Державой всея Руси», и Речь Посполита втягивается в бесконечные войны с Казанским княжеством-ханством. В Сибири государство русских переселенцев, изрядно смешавшихся с местными татарами и малыми племенами Севера, строит столицу в Обдорске и объявляет себя Единственно Истинно православным Беловодьем. На курултае местных «русских» «православных» иерархов выбирают своего «патриарха». Объевшись мухоморов, он в приступе шаманского экстаза отлучает от своей «церкви» всех, кто не впадает в спячку на всю полярную ночь. Не впадаешь в спячку – не христианин!

Что более огорчительно, обдорское избыточное население, начиная с 1700 года, регулярно вторгается в Речь Посполитую, как в свое время варвары – в империю.

Я, конечно, не настаиваю на точности дат и деталей, но «вилка» примерно такая. Или – или. И выбор пути развития не зависит от того, сидит ли на престоле Речи Посполитой Владислав или же Дмитрий Иванович.

Глава 10. МАРАЗМ КРЕПЧАЛ, ИЛИ «ТИГР НИКОН» И ЕГО «ТИГРЯТА»

Если вы считаете, что миру нужен целитель, стоит подумать – не нужен ли он вам самому?

Кун Фу-Цзы (Конфуций)