Вихрастые годы. Какие ветры бились за плечами

Какие ветры бились за плечами

У каждого, кто в общем шёл ряду!

В своей квартире

только ночевали,

А жили в шумном мире

на ходу.

Наивные мальчишеские годы…

Ещё не отгремевший Перекоп…

Взрывчаткой рвали вековые своды

И все проблемы штурмовали в лоб.

Семейные порядки нам мешали;

С настырным бытом

и во сне не ладили.

Родителей – зачислили в мещане,

Ну, а дедов и бабок – в обыватели.

Вихрастые не подчинялись годы

Ни тормозу,

ни мудрому рулю...

И всё же меркам нынешним в угоду

Усмешкою я их не оскорблю.

* * *

Неверно сказано:

«Шли годы под уклон» –

Ведь седина, что снежная вершина,

С вершины той виднее небосклон,

Приметнее широкая равнина.

Обдумывая дальние года, –

И что сбылось,

и всё, что не свершилось, –

Яснее видишь:

каждая беда

Несла в себе хоть малую, да милость.

Беда всегда могла бы стать больней,

Мучительней, ещё неотвратимей,

Но нас хранит надежный круг друзей,

Всё ỳже он,

но всё нерасторжимей.

Незримую протягивая нить

От сердца к сердцу и от дома к дому,

Живому сердцу не дают остыть

Любовь и нежность ко всему живому.

* * *

Казалось мне – с природой я на «ты»…

Но в буднях ежедневного свиданья

Из-за своей душевной глухоты

Я шёпота не слышал мирозданья.

Я наспех жил… И столько мной не понято

В мелькнувшей роще, в дремлющем лесу…

А куст, спешащим колесом затронутый,

Мне вслед ронял горючую росу…

* * *

Что знает лист о дереве своём?

Он знает только братьев и соседей

Да ветку зыбкую – недолговечный дом,

Которую раскачивает ветер.

Всю жизнь свою мечтает он взлететь,

Как бабочка залётная, как птица…

Но только в старости, когда начнёт желтеть,

Его мечта должна осуществиться.

И он летит под ледяным дождём,

Летит, подхвачен равнодушным ветром…

А позади – опустошённый дом,

А позади – сгорающее лето.

Летит он – не умеющий летать, –

Покорный беспощадному приказу…

И в этот миг ему дано понять

Всё дерево, увиденное сразу.

* * *

В час, когда листвой оделись ветви,

И светло, и празднично на свете…

И невольно молодеет каждый,

Потому что он – листвы частица,

Потому что и ему однажды

Посчастливилось в зелёный мир явиться.

В час, когда листву срывает ветер,

Сиротливо нам на этом свете.

И невольно вздрагивает каждый,

Потому что он – листвы частица,

Потому что и ему однажды

С деревом придётся разлучиться…

Если с жизнью старый друг прощается,

С ним хоронишь и свои мечты…

Если внук иль правнук твой рождается,

Заново рождаешься и ты.

* * *

Мы долго ищем смысл всего земного

И понимаем лишь в конце концов,

Что свет и мудрость очага и крова –

Смеющееся детское лицо.

Чтоб безоглядно радовались дети,

Растут цветы, а снег зовёт играть…

Для этого и стоит жить на свете,

А если надо – стоит умирать.

* * *

Не слишком ли много добрых

И жалостливых на свете?

Им жалко и тигра, и кобру,

И всех помощников смерти.

Кто защищает злобных

Носителей чёрных бед,

Тот держит весьма удобный

Безжалостный нейтралитет.

* * *

Нельзя понять,

нельзя принять разлуку –

Суровый перечень друзей,

которых нет...

Года идут, не усмиряя муку,

И в сердце тот же

острый горький след.