XIII. Государство как высшая угроза

В хорошо организованном обществе масса не
действует сама по себе. Такова ее роль. Она существу-
ет для того, чтобы ее вели, наставляли и представи-
тельствовали за нее, пока она не перестанет быть
массой или по крайней мере не начнет к этому
стремиться. Но сама по себе она осуществлять это не
способна. Ей необходимо следовать чему-то высшему,
исходящему от избранных меньшинств. Можно сколь-
ко угодно спорить, кем должны быть эти избранные,
но то, что без них, кем бы они ни были, человечество
утратит основу своего существования, сомнению не
подлежит, хотя Европа вот уже столетие, подобно
страусу, прячет голову под крыло в надежде не
увидеть очевидного. Это не частный вывод из ряда
наблюдений и догадок, а закон социальной «физи-
ки»¹⁵, под стать Ньютоновым по своей непрелож-
ности. В день, когда снова воцарится подлинная
философия *, единственное, что может спасти Ев-
ропу,— вновь откроется, что человек, хочет он того
или нет, самой природой своей предназначен к поис-
кам высшего начала. Кто находит его сам, тот избран-
ный; кто не находит, тот получает его из чужих рук
и становится массой.

Действовать самовольно означает для массы вос-
ставать против собственного предназначения, а по-
скольку лишь этим она сейчас и занята, я говорю
о восстании масс. В конце концов, единственное, что
действительно и по праву можно считать восстанием,—

* Для этого вовсе не требуется, чтобы философы правили, как предлагал
Платон ^1б, и не требуется даже, чтобы правители философствовали, как более
скромно предлагалось после него. Оба варианта плачевны. Чтобы философия
правила, достаточно одного — чтобы она существовала, иначе говоря, чтобы
философы были философами. Едва ли уж не столетие они предаются полити-
ке, публицистике, просвещению, науке и чему угодно, кроме своего дела.