Физико — математические науки 4 page

Александр Степанович, получивший к этому времени известность как изобретатель и профессор, сохранил все прежние черты своего характера: скромность, внимание к чужим мнениям, готовность идти навстречу каждому и посильно помогать требующим помощи. И в своей технической работе, и в преподавательской деятельности он всегда с вниманием выслушивал мнения, высказываемые помощниками и сотоварищами, и принимал к сведению их полезные советы. Но в этот период, когда А. С. Попов получил уже всеобщее признание, душевного спокойствия он не имел: он видел, как его любимое детище — беспроволочный телеграф — не совершенствуется так, как ему хотелось бы. По мере возможности он продолжает свои работы по беспроволочному телеграфированию (и телефонированию) в лаборатории Электротехнического института.

Ближайший помощник А. С. Попова П. Н. Рыбкин вспоминает, что, когда работы Попова по применению радиосвязи на кораблях обратили на себя внимание заграничных деловых кругов, А. С. Попову было сделано несколько «соблазнительных» предложений переехать для работы за границу. Однако А. С. Попов решительно их отверг. Он заявил:

«Я — русский человек, и все свои знания, весь свой труд, все свои достижения я имею право отдавать только моей родине. Я горд тем, что родился русским. И если не современники, то, может быть, потомки наши поймут, сколь велика моя преданность нашей родине и как счастливя, что не за рубежом, а в России открыто новое средство связи».

Напряженная работа и жизненные невзгоды расшатали и без того не слишком крепкое здоровье Александра Степановича После одного очень бурного объяснения в министерстве, вернувшись домой, он почувствовал себя внезапно очень плохо Врачи констатировали у него кровоизлияние в мозг, и 13 января 1906 года Александр Степанович Попов умер, не приходя в сознание.

Бессмертное изобретение А. С. Попова — одно из лучших достижений современной цивилизации.

Основные события жизни

1877 г. — А. С. Попов поступил на физико — математический факультет Петербургского университета.

1883 г. — А. С. Попов становится ассистентом по одному из разделов электричества в Минном офицерском классе.

1893 г. — А. С. Попов получил командировку в Чикаго.

1894 г. — А. С. Попов награжден орденом Станислава 2–й степени.

1895 г. — А. С. Попов продемонстрировал передачу знаков азбуки Морзе без помощи проводов.

1898 г. — А. С. Попову удалось построить две полные приемно — передающие станции с дальностью беспроволочной связи до восьми километров.

1899 г. — А. С. Поповым разработан приемник с телефоном (прообраз детекторного приемника).

1900 г. — Петербургский электротехнический институт присуждает Попову звание почетного инженера — электрика.

1901 г. — Русское техническое общество избирает А. С. Попова своим почетным членом.

Борис Борисович Голицын (1862–1916)

Создатель сейсмологии — науки о движениях в земной коре — Б. Б. Голицын родился в Петербурге 2 марта 1862 года. Семья, к которой он принадлежал, была одной из наиболее многочисленных и наиболее родовитых аристократических фамилий России. Многие представители рода Голицыных известны своими крупными государственными заслугами. Среди них следует назвать боевого сподвижника Петра Великого — генерал- фельдмаршала князя М. М. Голицына, разбившего шведов в битвах под Шлиссельбургом, Нарвой, Митавой, Лесным и др. Его прямым потомком и является Борис Борисович Голицын. Близость к придворным кругам и великосветский образ жизни родителей Б. Б. Голицына не оставляли им времени заниматься воспитанием сына, и он с раннего детства был передан на попечение своей бабушки, графини Кушелевой, относившейся к своему внуку с чувством нежной привязанности и позаботившейся об его первоначальном воспитании и образовании.

14 лет от роду Б. Б. Голицын поступил кадетом в Морской кадетский корпус, который и окончил первым по наукам в 1880 году с офицерским чином гардемарина, и его имя было занесено золотыми буквами на мраморную доску в здании Морского корпуса. В том же году он был отправлен в заграничное плавание на фрегате «Герцог Эдинбургский». Это плавание, совершавшееся преимущественно по Средиземному морю, было чрезвычайно полезным и поучительным. При посещении итальянс ких и греческих портов Б. Б. Голицын совершал экскурсии в глубь этих стран и знакомился с их художественными сокровищами и античными реликвиями. Во время стоянки в порту Яффа было совершено путешествие по Палестине, с посещением Иерусалима, Вифлеема, берегов Иордана и Мертвого моря.

Несмотря на то что фрегату в дальнейшем предстояло посетить еще ряд новых стран, 19–летний юноша, неудержимо стремившийся к науке, списывается с судна и осенью 1881 года возвращается в Петербург. Здесь он просит разрешения морского начальства поступить вольнослушателем в университет, в чем, однако, ему отказывают и предлагают поступить в Морскую академию. Зиму 1881/82 года Б. Б. Голицын проводит в Петербурге за усиленной подготовкой к вступительным экзаменам в академию. Жизнь в сырой квартире в сочетании с напряженной работой подорвала его здоровье, и у него обнаружился туберкулез. При таких обстоятельствах Б. Б. Голицын выехал весною 1882 года во Флоренцию к своей матери и, по настоянию врачей, вынужден был оставаться там в течение двух лет до полного выздоровления. Но и эти годы Б. Б. Голицын не терял даром. Он посещает в местных высших учебных заведениях лекции профессоров по физике, химии, проходит лабораторный практикум по физике, занимается высшей математикой.

Осенью 1884 года Б. Б. Голицын возвращается в Петербург и поступает в Морскую академию на гидрографическое отделение. Академию Б. Б. Голицын окончил в 1886 году одним из двух первых, получив по 12 баллов по всем предметам. Его имя было высечено золотыми буквами на мраморной доске в Морской академии.

Призванием Б. Б. Голицына была наука, и ради этого призвания он готов был на любые жертвы. Он подал в отставку из флота, решительно отказавшись от легкой и блестящей военно — придворном карьеры, которую открывало ему его аристократическое происхождение. Его мечтой было поступить на физико — математический факультет Петербургского университета. Однако на этом пути Б. Б. Голицына ожидало тягостное разочарование. В университет принимались лишь люди, имеющие аттестат зрелости, т. е. свидстельство об окончании классической гимназии. Поэтому Б. Б. Голицылу было предложено сдать экзамен за полный курс гимназии, включая не только древние языки (латынь и греческий), но и арифметику, Закон Божий и т. д.

Не желая бесплодно тратить время на подготовку и сдачу экзаменов за восьмилетний гимназический курс, Б. Б. Голицын принимает решение поступить в один из заграничных университетов. Свой выбор он остановил на Страсбургском университете. Здесь талантливый, полный энергии Б. Б. Голицын получил возможность отдать все свои силы науке, не отвлекаясь никакими посторонними делами.

Весь образ своей студенческой жизни Б. Б. Голицын подчинил интересам научной работы. Спать ложился в 10 часов вечера, а вставал в 5 часов утра, напряженно работал в течение всего дня. Лишь по воскресеньям он предпринимал загородные поездки по живописным гористым окрестностям.

Б. Б. Голицын очень дорожил дружбой, завязавшейся у него в Страсбурге с П. Н. Лебедевым, который вскоре приобрел всемирную известность как выдающийся физик — экспериментатор. Оба они снимали комнаты у одной хозяйки и досуг стремились проводить всегда вместе, обычно в беседах на научные темы.

Весной 1890 года Б. Б. Голицын окончил Страсбургский университет.

После представления факультет) докторской диссертации он был удостоен высшей степени докторского диплома. Окончив Страсбургский университет, Б. Б. Голицын вернулся в Россию.

Не теряя времени, Б. Б. Голицын приступил к сдаче магистерских экзаменов при Петербургском университете, к которым на этот раз он был допущен без всяких возражений. В течение одной зимы Б. Б. Голицын сдал весь цикл экзаменов по специальности «физика». В этот цикл кроме основного предмета, физики, входили весьма серьезные экзамены по математике, механике и метеорологии.

Осенью 1891 года он был назначен приват — доцентом по кафедре физики в Московский университет.

В 1893 году Б. Б. Голицын уехал снова в Страсбург. По приезде в Страсбург он вновь принимается за научную работу. Этот год оказался годом начала научных успехов Б. Б. Голицына. Его научные заслуги получают все более и более широкое признание. Осенью 1893 года его приглашают занять кафедру физики в Юрьевском университете, и вскоре после этого, в том же году он был избран Академией наук в адъюнкты по кафедре физики и переселился в Петербург.

Избрание в академию дало возможность Б. Б. Голицыну проявить свои научные дарования. После нескольких физико — ме- теорологических работ, явившихся результатом его участия в экспедиции на Новую Землю для наблюдений за полным солнечным затмением в 1896 году, Б. Б. Голицын обращается к исследованиям по сейсмометрии, которые и принесли ему мировую известность. В 1900 году в Академии наук была учреждена Постоянная сейсмическая комиссия для наблюдений как над близкими, так и над удаленными землетрясениями. Дело в том, что в начале 1889 года геодезист Ребер — Пашниц установил в подвале Потсдамской обсерватории горизонтальные маятники, чтобы следить за периодическими колебаниями отвесной линии под влиянием лунно — солнечного притяжения. 18 апреля 1889 года на плавной кривой, которую воспроизводил маятник, появились сильные колебания, длившиеся в течение полутора — двух часов. Вскоре телеграф принес известие, что за несколько минут до начала этих колебаний произошло разрушительное землетрясение в Японии, на расстоянии около 9000 километров от Потсдама. Естественно было высказать гипотезу, что указанные колебания были вызваны проходящими упругими волнами, возникшими в земной коре под влиянием землетрясения и распространявшимися через внутренние твердые слои Земли. Эта гипотеза подтвердилась, и была установлена возможность регистрировать землетрясения с очень больших расстояний.

Б. Б. Голицын принял живейшее участие в работах сейсмической комиссии, предвидя широкое развитие и большое практическое значение нарождающейся новой науки — сейсмологии.

В конце ноября 1906 года Б. Б. Голицыным в подвале Пулковской обсерватории была открыта временная сейсмическая станция. В течение первых 40 дней было зарегистрировано 14 землетрясений, причем несомненным образом выяснились огромные преимущества новых, предложенных Б. Б. Голицыным сейсмографов. Сейсмограммы этих приборов дали отчетливую запись и показали отдельные фазы землетрясений, соответствующие приходу различных типов сейсмических волн.

С помощью приборов Б. Б. Голицына стало возможным не только определить расстояние до очага землетрясения, но и направление, в котором этот очаг расположен, и таким образом вычислить его географические координаты по данным от одной лишь сейсмической станции.

Ученые всех стран оценили преимущества этих приборов, и все главнейшие сейсмические станции во всех частях света были оборудованы сейсмографами системы Б. Б. Голицына.

Отдавая большую часть своих сил разработке различных вопросов сейсмометрии и сейсмологии, Б. Б. Голицын до 1909 года не прекращал своих работ и в области экспериментальной физики, работая главным образом в области спектроскопии.

Не менее важное значение имеют исследования Б. Б. Голицына по теоретической сейсмологии.

В 1913 году Б. Б. Голицын был назначен директором Главной физической (в дальнейшем геофизической) обсерватории и за три года своего пребывания на этом посту основательно реорганизовал это учреждение. Наряду с тем Б. Б. Голицын уделял значительное время и профессорской деятельности, занимая последовательно кафедры физики на Высших женских курсах, в Женском медицинском институте и в Морской академии.

Отличительной чертой Б. Б. Голицына как человека была его прямота. Он открыто и безбоязненно высказывал свое мнение и не мог переносить неискренности в других людях. Он всегда воздавал должное чужим заслугам, и ему чужда была ревность к успехам других людей. Он был неотразимо обаятельной личностью — музыкант с тонким слухом и вкусом, хорошо игравший на скрипке, увлекательный и остроумный собеседник, много видавший и много знавший, радушный хозяин.

Свыше 130 оригинальных научных работ Б. Б. Голицына было опубликовано в различных научных журналах и изданиях. Б. Б. Голицын был избран членом многих иностранных обществ и академий. Б. Б. Голицын стал в 1911 году президентом Международной сейсмологической ассоциации.

Б. Б. Голицын неустанно заботился об укреплении оборонной мощи России, в особенности после Русско — японской войны. Он был одним из наиболее энергичных членов «Особого комитета для усиления воздушного флота на добровольные пожертвования, неустанно пропагандировавших идею создания в России мощного военно — воздушного флота. В декабре 1909 года он выступил в большом конференц — зале Академии наук с публичным докладом «Об общих директивах для правильной постановки дела воздухоплавания в России». В этом докладе, на котором присутствовало много крупных государственных и общественных деятелей, Б. Б. Голицын сурово осудил Военное и Морское министерство за их полную бездеятельность в этом направлении.

По его же инициативе на Русско — Балтийском вагонном заводе начата была постройка аэропланов, и для этой цели привлечен был известный конструктор И. И. Сикорский.

Когда началась мировая война 1914–1918 годов, по предложению Б. Б. Голицына было создано Военно — метеорологическое управление, во главе которого он и был поставлен. Главной задачей управления было обслуживать армейские части прогнозами погоды, что приобрело особое значение, когда немцы начали газовую войну. В эти годы войны Б. Б. Голицын отдал все свои силы служению Родине и в непосильном непрерывном труде настолько подорвал свое здоровье, что легкая простуда свела его в могилу. Он скончался 17 мая 1916 года. Но до последних дней, пока он еще не потерял сознания, Б. Б. Голицын продолжал интересоваться и руководить делами управления, вызывая к себе на дом сотрудников.

Таков был Борис Борисович Голицын — создатель новой науки — сейсмологии, человек несокрушимой воли и неукротимой энергии, наделенный высокими качествами душевного благородства.

Основные события жизни

1880 г. — Б. Б. Голицын окончил Морской кадетский корпус и был отправлен в заграничное плавание на фрегате «Герцог Эдинбургский».

1881 г. — Б. Б. Голицын возвращается в Петербург.

1882 г. — Б. Б. Голицын выехал во Флоренцию для лечения от туберкулеза.

1884 г. — Б. Б. Голицын возвращается в Петербург и поступает в Морскую академию на гидрографическое отделение.

1886 г. — Б. Б. Голицын окончил академию.

1887 г. — Б. Б. Голицын учится в Страсбургском университете.

1890 г. — Б. Б. Голицын окончил Страсбургский университет и вернулся в Россию.

1891 г. — Б. Б. Голицын назначен приват — доцентом по кафедре физики в Московский университет.

1893 г. — Б. Б. Голицын уехал снова в Страсбург.

1893 г. — Б. Б. Голицын избран Академией наук в адъюнкты по кафедре физики и переселился в Петербург.

1896 г. — Б. Б. Голицын обращается к исследованиям по сейсмометрии, которые принесли ему мировую известность.

1906 г. — Б. Б. Голицыным в подвале Пулковской обсерватории открыта временная сейсмическая станция.

1911 г. — Б. Б. Голицын избран президентом Международной сейсмологической ассоциации.

1913 г. — Б. Б. Голицын назначен директором геофизической обсерватории.

Алексей Николаевич Крылов (1863–1945)

А. Н. Крылов — один из самых выдающихся русских математиков, механиков и инженеров. Главным делом его жизни были исследования по теории корабля, но вместе с тем о нем можно сказать словами поэта Баратынского:

На все отозвался он мыслью своей,

Что просит у мысли ответа…

Его интересы были разносторонни и разнообразны, у него был могучий энциклопедический ум.

Алексей Николаевич родился в сельце Висяге Ардатовского уезда Симбирской губернии 15 августа 1863 года. Отец его — состоятельный помещик Николай Александрович Крылов, служивший артиллерийским офицером, по выходе в отставку занимался сельским хозяйством и общественной деятельностью, журналистикой и литературой. Он был чужд барских замашек Всегда деятельный, неутомимый, просто одевавшийся и просто, по — человечески обращавшийся с людьми, ниже его стоявшими по общественному положению, он представлялся крестьянам то выслужившимся солдатом, то купцом. Своему же брату, помещику, он нередко казался каким‑то потомком Стеньки Разина или внуком Емельки Пугачева. Мать А. Н. Крылова Софья Викторовна Ляпунова принадлежала к старой дворянской семье, из которой вышел знаменитый математик Александр Михайлович Ляпунов, приходившийся Алексею Николаевичу двоюродным дядей.

В родственных отношениях с Алексеем Николаевичем, по отцу и по матери, находится целый ряд других выдающихся русских деятелей науки: И. М. Сеченов — знаменитый основатель русской физиологической школы; академик Б. М. Ляпунов — крупный специалист по славянской филологии; Н. Ф. Филатов — известный московский профессор детских болезней и профессор глазных болезней В. П. Филатов.

В детстве резвый, шаловливый Алеша управлялся с топором, который подарил ему отец, лучше, чем с букварем. Он рос в непосредственной близости к природе. Ходил со взрослыми на охоту. Часто ездил с многочисленными родственниками по волжским степям и Волге.

Когда А. Н. Крылову исполнилось девять лет, отец его, желая поправить свое здоровье, решил переехать на юг Франции. Поместье было продано, и семья поселилась в Марселе, где прожила два года. Здесь в частном пансионе, приближавшемся по типу к коммерческому училищу, мальчик основательно познакомился с французским языком и арифметикой. После возвращения в Россию в Севастополе он знакомится с моряками, героями славной обороны Севастополя. В 1878 году А. Н. Крылов поступил в младший приготовительный класс Петербургского морского училища, блестяще выдержав вступительные экзамены. В то время под руководством контр — адмирала А. П. Епанчина Морское училище было передовым учебным заведением, имеющим отличный состав преподавателей.

А. Н. Крылов свое свободное время посвящал изучению математических наук в объеме университетского курса. Здесь пришло на помощь счастливое обстоятельство. Дядя Алексея Николаевича — Александр Михайлович Ляпунов, ученик знаменитого русского математика П. Л. Чебышева и в будущем сам знаменитый математик, в то время готовился к сдаче в Петербургском университете магистерского экзамена и готовил свою знаменитую магистерскую диссертацию. Он оказал большое влияние на молодого А. Н. Крылова и руководил его математическими занятиями. Многие математические идеи, которые П. Л. Чебышев высказывал на своцх лекциях и в беседах со своими учениками, доводили до Алексея Николаевича через А. М. Ляпунова. Поэтому с полным правом А. Н. Крылова можно причислить к ученикам самого П. Л. Чебышева.

Неудивительно поэтому, что по своим знаниям молодой А. Н. Крылов превосходил даже некоторых преподавателей училища. В 1884 году он окончил Морское училище и был произведен в мичманы с награждением премией и с занесением его имени на мраморную доску.

По окончании Морского училища А. Н. Крылов был прикомандирован к известному нашему специалисту по компасному делу И. П. Коллонгу, работавшему в Главном гидрографическом управлении и уже раньше обратившему внимание на блестящие успехи А. Н. Крылова. Про Коллонга, фанатика компасного дела, во флоте в шутку говорили: «Коллонг считает, что корабли строятся для того, чтобы было на чем устанавливать компасы». Под его руководством А. Н. Крылов выполнил свои первые научные работы, приобрел прочные навыки в вычислениях — навыки, которые он с тех пор не переставал развивать, совершенствовать и передавать другим. Дело в том, что на показания корабельных компасов часто оказывало влияние железо. Практическое значение исследований А. Н. Крылова моряки смогли оценить после гибели двух пассажирских пароходов у берегов Ирландии в 1862 году. Расследование катастрофы, унесшей более двухсот жизней, показало, что эти пароходы наскочили в тумане на берег, полагаясь на искаженные показания компаса. А. Н. Крылов решил эту проблему и вывел русское компасное дело на первое место в мире.

А. Н. Крылов, посвятив компасу свои первые научные работы, вернулся к этим вопросам более чем через пятьдесят лет — накануне Великой Отечественной войны 1941–1945 годов. Он исследовал теорию гироскопического компаса, который стал соперником магнитного компаса на морских и воздушных кораблях. Гироскопический компас основан на принципе волчка, т. е. тела, быстро вращающегося вокруг оси. Волчок можно сконструировать так, что эта ось, подобно магнитной стрелке, будет сохранять неизменное положение в пространстве, независимое от перемещения корабля. С осью можно соединить стрелку, которая будет направлена на север все время, пока поддерживается вращение волчка. Первый прибор такого типа, под именем гироскопа, был изобретен французским физиком фуко в 1852 году. Практическое же применение гироскоп получил лишь в XX веке.

В последних своих работах по компасному делу А. Н. Крытое разработал чрезвычайно важную теорию влияния качки корабля на показания компаса.

Добившись на первых же порах своей научной деятельности значительных успехов, молодой ученый не захотел ограничиваться этой сравнительно узкой областью знания. Его привлекали теория корабля и кораблестроение вообще как «обширное поле для применения математики».

Корабль — даже самой совершенной постройки — может оказаться беззащитной скорлупкой во время бури среди необъятных просторов океана. Тысячи опасностей угрожают кораблю, начиная с того момента, когда его спускают на воду. История кораблестроения знает многочисленные примеры того, как великолепнейшие корабли гибли при спуске на воду, при испытаниях, при ремонте, не говоря уже о случаях гибели в открытом море, во время тумана, бури, в бою.

Задача корабельного инженера, сооружающего корабль, — создать его таким, чтобы он был надежно защищен от натиска стихий, от всех случайностей, от оружия неприятеля. Решение этих задач достигается путем математического расчета.

Чтобы подготовить себя к серьезной работе в этой области, А. Н. Крылов решил поступить на кораблестроительное отделение Морской академии. После того как А. Н. Крылов проработал год на Франко — русском судостроительном заводе, он был зачислен в 1888 году в число слушателей Морской академии.

В конце 1890 года А. Н. Крылов окончил Морскую академию с занесением на мраморную доску. А. Н. Крылов был оставлен при академии для подготовки к профессорскому званию. Вскоре он становится штатным преподавателем Морского училища и доцентом Морской академии по математике. С 1892 года А. Н. Крылов стал читать в Морской академии курс теории корабля.

А. Н. Крылов вскоре заметил, что у корабельных инженеров была привычка производить вычисления по весьма неудобям схемам с громадным числом (10–12) значащих цифр, из которых по самой сути дела могли быть верными лишь первые три, а все остальные были неверны и вместе с тем для практики не нужны. В своем курсе теории корабля А. Н. Крылов разработал рациональные приемы кораблестроительных расчетов, придерживаясь принципа: производить все вычисления с точностью, соответствующей требованиям практики. Насколько существенной была произведенная им реформа кораблестроительных вычислений, видно из того, что количество лишних цифр достигало в некоторых кораблестроительных расчетах, выполнявшихся по старинке, 97 процентов.

С 1893 года А. Н. Крылов стал читать в Морской академии учение о качке корабля.

В 1898 году А. Н. Крылов напечатал две свои замечательные работы, в первой из которых был дан исчерпывающий ответ на вопрос о поведении корабля при любом волнении, а следовательно, решен вопрос о мореходных качествах корабля еще до спуска его на воду, над чем когда‑то безуспешно работал английский судостроитель В. Фруд.

Во второй работе был разрешен другой основной вопрос: какие усилия возникают в различных частях корпуса корабля при качке, и тем была дана возможность обеспечить надлежащую прочность корпусу корабля.

Эти работы заслуженно принесли автору мировую известность как первому специалисту в области теории корабля.

Теорию А. Н. Крылова ввели в курс всех судостроительных школ мира.

С момента основания Политехнического института в Петербурге, в которой А. Н. Крылов принимал деятельное участие, он читал на кораблестроительном факультете курс вибрации судов — «предмет тогда новый, ни в одном из учебных заведении не излагавшийся». Речь идет об исследовании сотрясений корабля, вызываемых работой машины. Если толчки судового механизма совпадали с собственными колебаниями корабля, то на ступало явление резонанса. Корабль начинал вибрировать в такт оборотам машины, и вся его конструкция могла разрушиться.

Разработав всю теорию строго математически, А. Н. Крылов указал, как избавиться или, по крайней мере, уменьшить вибрации судна и влияние резонанса, крайне вредное для его прочности.

В развитии научно — технической деятельности А. Н. Крылова видную роль сыграла его работа в 1900–1908 годах в Опытовом бассейне Морского ведомства. Этот бассейн был основан по инициативе гениального русского химика Д. И. Менделеева в 1891 году. Со свойственной ему прозорливостью Д. И. Менделеев понял громадное значение научного эксперимента в виде предварительного испытания моделей судов при их проектировании.

При работе в Опытовом бассейне А. Н. Крылов подружился со знаменитым адмиралом и ученым Степаном Осиповичем Макаровым, оказавшим очень большое влияние на молодого А. Н. Крылова. К этому периоду относятся работы А. Н. Крылова по непотопляемости корабля.

С давних пор (Алексей Николаевич в шутливом вступлении к одному из своих докладов приводил пример Ноева ковчега) корабль подразделялся на отсеки (отделения) посредством перегородок. Если корабль получал пробоину, то воду начинали выкачивать, стараясь изолировать ее в пределах поврежденного отсека. А. Н. Крылов доказал и опытным путем, и путем расчетов, насколько важно придерживаться определенной системы размещения отсеков при строительстве корабля, а также предложил и обосновал прием затопления отсеков, парных к поврежденному, как единственный во многих случаях способ спасения судна. Дело в том, что при больших пробоинах нет возможности быстро выкачать вливающуюся воду; равновесие корабля нарушается, он накреняется и при небольшом волнении может опрокинуться и затонуть. Затопление надлежащего отсека посредством специальной системы труб и клапанов выравнивает корабль, восстанавливая частично одно из его важнейших мореходных качеств — устойчивость. Нужно лишь суметь в угрожающей обстановке правильно выбрать, что затоплять. Для этой цели А. Н. Крылов составил специальные «Таблицы непотопляемости», которые получили распространение в мировом военном кораблестроении.

Так из следующих одна за другой работ складывался мировой авторитет А. Н. Крылова в вопросах кораблестроения.

А. Н. Крылов постепенно создал целую школу своих учеников, работавших по теории корабля и прочности его конструкции, что составило отдельную научную дисциплину «Строительная механика корабля».

Постепенно Морская академия стала одной из лучших в мире, и главные кафедры технических отделений ее были заняты учениками А. Н. Крылова. Она стала «гнездом птенцов А. Н. Крылова». Корабельная наука была главным стержнем всей боишцем полувековой научной работы А. Н. Крылова. Вместит тем он с полным правом занимает почетнейшее место среди виднейших деятелей физико — математических наук.

В 1908–1910 годах А. Н. Крылов в качестве главного инспектора кораблестроения и председателя Морского технического комитета возглавлял кораблестроение всей России.

А. Н. Крылов указывал на слабость наших броненосцев еще до Цусимской катастрофы. После 1905 года он оказался в первых рядах борцов за постройку нового, передового по своим качествам, русского флота. Его деятельность на посту председателя Морского технического комитета была славной эпохой для Морского министерства — наш военный флот занимал одно из первых мест в мире.

В эти же годы он занимался исследованием методов определения орбит комет по малому числу наблюдений. Непосредственным поводом к этому было ожидавшееся в 1910 году появление кометы Галлея, послужившей в свое время Ньютону одним из объектов для применения его учения «о системе мира». По отдельным сжатым намекам, указаниям и числовым результатам А. Н. Крылову удалось восстановить полностью ход мыслей Ньютона, обнаружив в нем «образчик геометрической проникновенности».

Не прерывая деятельности крупнейшего инженера — консультанта и организатора кораблестроения (с 1912 года Алексей Николаевич — член правления Русского общества пароходства и торговли; в 1915–1916 годах — член правительственного правления Путиловских заводов), А. Н. Крылов предпринимает огромный, полный глубокого значения труд — переводит с латинского произведение Ньютона «Математические начала натуральной философии» (1684) — сочинение, которое легло в основу всей системы современного точного знания.

В 1914 году Московский университет, по представлению Е. Жуковского, присудил А. Н. Крылову степень почетного доктора прикладной математики, а Академия наук избрала его своим членом — корреспондентом; в 1916 году Академия наук избрала его своим действительным членом.