Задания 1 page

1. Практика показывает, что среди начинающих ораторов есть такие, которые с удовольствием занимаются специальными деловыми игра­ми, связанными со стихотворчеством. Начинать такие игры нужно с подбора рифм на любые простые слова, а выигравшим считается тот, кто наберет наибольшее количество слов на одну рифму. Например, на слово «меня»: коня, звеня, кляня, полоня...

2. Наиболее трудными являются слова «Русь», «Россия». Вот как рифмуют их известные поэты, например:

Писатель, если только он

Волна, а океан — Россия,

Не может быть не возмущен,

Когда возмущена стихия.

Яков Полонский

Умевший, не сгибая выи

Пред обоянием венца

Царю быть другом до конца

И верноподданным России.

Ф.И. Тютчев. На юбилей Н.М. Карамзина

Она не погибнет, — знайте,

Она не погибнет, Россия,

Они всколосятся, — верьте —

Поля ее золотые.

Зинаида Гиппиус

С высот надзвездной Музикии

К нам ангел занесен,

Он крепче всех твердынь

России Славнее всех ее знамен.

Владислав Ходасевич

В петлицах шпалы боевые

За легендарные дела,

По этим шпалам вся Россия,

Как поезд, медленно прошла.

Ярослав Смеляков

Мне кажется, что я не покидал России

И что не может быть в России перемен,

И голуби в ней есть. И мудрые есть змии,

И множество волков. И ряд тюремных стен.

К. Бальмонт. Дурной Сон

Как странно все теперь.

В снегу поля пустые...

Поверь, таких потерь

Немного у России.

К. Ваншенкин. Памяти А. Твардовского

Ведь были ж схватки боевые,

Да, говорят, еще какие!

Недаром помнит вся Россия

Про день Бородина

М.Ю. Лермонтов

... Что русским словом столько лет

Вы славно служите России —

Про это знает целый свет:

Не знают немцы лишь родные...

Ф. И. Тютчев. Поздравление А. Гильфердингу

Боже храни Россию.

Бал сатане не править.

Три молодые жизни,

Лежат под трехцветным небом.

Вечная память!..

А. Вознесенский. Памяти Д. Комаря, В Усова, И. Кричевского

О златоустом блатаре

Рыдай, Россия!

Какое время на дворе —

Таков мессия.

А. Вознесенский. Реквием В. Высоцкому

В воротнике я — как рассыльный

В кругу кривляк.

Но по ночам я — пес России

О двух крылах.

А. Вознесенский

Цель моя — оттереть, свести

Тень, пусть пятнышко, волосиное,

С ветрового стекла России,

Чтоб было светлей в пути.

А. Вознесенский

Горсть отвоеванной России

Он захотел на память взять,

И не сумели мы, живые,

Те пальцы мертвые разжать.

Я. Смеляков. Судья

Я не знаю, отличья какие

Не умею я вас разделять,

Ты одна у меня, как Россия

Милосердная русская мать.

Я. Смеляков. Мать

Суровы глаза голубые,

Сияние молний в избе.

И ветры огромной России

Скорбят и ликуют в трубе.

Я. Смеляков. Пряха

Эти бабы России

Возле нас, там и тут,

Службу, как часовые,

Не сменяясь, несут.

Я. Смеляков. Павел Антокольский.

Снова кличет в поход Россия,

И челом я хозяйке бью...

Если дочь родится, — спросила,

-Как назвать мне царевну свою?

С. Наровчатов. Польские стихи

Тысячелетия России

Разбитый памятник в снегу

И купола святой Софии —

Мы все запишем в счет врагу.

С. Орлов. Земля Новогородская

С того рассвета в глубине России,

Где женщины одни и тишина,

Когда бежали, в окна голосили,

Стучали в двери: «Кончилась война!"

С. Орлов. В этот день

Мы тебя трудом преобразили,

Ты звездой немеркнущей гори...

Разве можно о тебе, Россия,

Бедными стихами говорить?

А. Авдонин

«В его минуты роковые»...

Да что там! Не было и нет

Благих и безмятежных лет

У нашей матери — России.

С. Куняев,

От самых далеких времен

Мы с гордостью их проносили,

Хоть много имен у России —

Россия превыше имен.

Вас. Федоров. Лицо века

Великий от великого усилья,

Вознесший над страной крыло свое!

Отечественный!

Ибо в нем — Россия

И сестры равноправные ее!..

Р. Рождественский. 210 шагов

И мне казалось — вся Россия,

Ее сосновые леса,

Ее потоки грозовые

Вошли в знакомые, живые,

Нас признающие глаза,

А. Алдан-Семенов. Встречаю праздник

Да! Час пробьет, и, обессилев,

Я рухну, голову склоня.

В моих глазах умрет Россия, —

Она ж бессмертна без меня!

А. Алдан-Семенов. Знавал...

Ночью бьют орудья корпусные...

Снова мимо. Значит, в добрый час.

Значит, вы и в эту ночь России —

Что вам стоит — вспомнили о нас.

К. Симонов. Я не помню...

Ни писем, ни вестей, как ни проси их,

Они забыли там, за семь морей,

Что здесь, на самом кончике России,

Живет поручик с ротой егерей...

К. Симонов. Поручик

Да где ж Россия?

Где настоящие полки,

Подчас раздетые, босые,

Полмира бравшие в штыки?

К. Симонов. Суворов

И сразу на сердца людские

Печаль, сводящая с ума,

Легла, как будто вдруг Россия

Взяла их за руки сама.

К. Симонов. Слепец

Там с громом подскакав к радушной австерии,

Суровых поселян

Напаивали мы, крича «ура»! России,

Ругая Ватикан...

О, дни волшебные! О, годы золотые!

О, как светла тогда

Казалась наших дней над милою Россией

Всходившая звезда!

Аполлон Майков. Якову Полонскому

Что она мне, сыну, дала

душу, слово, характер, силу.

Научила любить Россию

И добро отличать от зла.

С. Викулов. Плуг и борозда

Список может быть продолжен, каждый желающий может сделать это для собственного удовольствия. Следовательно, набор рифм для таких «трудных» слов может быть бесконечно разнообразен.

3. Для желающих можно предложить написать собственное поэти­ческое творение с каким-нибудь «ключевым словом», например с тем же словом «Россия» (в любых падежах).

4. Желающие получают листочки, на которых напечатаны по две первые строки каждого куплета неизвестного стихотворения, а все ос­тальное дописывает упражняющийся. Затем выявляется лучший вари­ант и его сравнивают с авторской моделью.

Все эти задания развивают объем лексики начинающего ора­тора, расширяют темпо-ритмические характеристики его про­заической речи, дисциплинируют ораторскую мысль и пр.

Хорошая, плавная, логичная, обращенная, понятная, обду­манная речь, речь мудрая всегда сопряжена с темпо-ритмом, ха­рактерным и индивидуальным для данного оратора. В такой ре­чи ударные и безударные доли располагаются по определенному порядку (рисунку), сообразно с уже давно изученными закона­ми, например, пушкинский стих:

Альфонс садится на коня;

Ему хозяин держит стремя,

«Сеньор, послушайте меня,

Пускаться в путь теперь не время...»

В.Я. Брюсов по поводу этого отрывка замечает: «Это — при­мер естественности в расположении рифм. Нельзя и в прозе расставить слова в ином порядке». (Брюсов В. Ремесло поэта. — М.: Современник, 1981. — С.140).

А вот начало пушкинского «Выстрела»:

Мы стояли в местечке ***

Жизнь армейского офицера известна.

Утром — учение, манеж;

Обед у полкового командира

Или в жидовском трактире;

Вечером — пунш и карты.

В *** не было ни одного открытого дома

Ни одной невесты;

Мы собирались друг у друга,

Где, кроме своих мундиров,

Не видали ничего.

Известный пушкинист Б.М. Эйхенбаум комментирует эти строки так: «Число слогов в этих «артикулах» (как сказали бы римляне) колеблется от 6 до 14, но с характерным преобладани­ем девяти-, восьми- и семисложных частей с уравновешиванием более длинных следующими за ними короткими (12—7, 14—6)». Нет ли здесь переклички между пушкинским стихом и пушкин­ской прозой? Более того, можно, видимо, утверждать, что пуш­кинское чувство стиха, строфы, рифмы сказывается и на его про­зе. (С деталями этих рассуждений можно ознакомиться по сбор­нику «Пушкинист». — М.: Современник, 1989. — С.223, 224).

Итак, для желающих — стихотворные упражнения, но только и исключительно по их собственной доброй воле. Вот еще два примера:

Дай твоей неизящности силу.

Дай мне подвиг мучительный твой,

Чтоб идти, волоча всю Россию,

Как бурлаки идут бечевой.

Е. Евтушенко. Братская ГЭС

С хлебом ем, с водой глотаю

Горечь-горе, горечь-грусть.

Есть одна трава такая.

На лугах твоих, о Русь.

М. Цветаева. 10 июня 1917 г.

Тот, кто чувствует стихи, их темпо-ритм, и прозой распоря­жается лучше при всех прочих равных условиях. Но поскольку риторика есть искусство, то нередко бывает и так, что люди, равнодушные к стихам, могут быть неплохими ораторами.

Возможны и другие варианты работы с рифмованным вер­бальным материалом.

Задания (продолжение)

5. В аудитории могут оказаться (а на практике так бывает почти все­гда) любители поэзии какого-нибудь конкретного русского поэта, ска-

жем, Сергея Есенина, Марины Цветаевой, Анны Ахматовой... Ритор

предлагает аудитории на выбор несколько стихов любимого поэта и ставит задачу (задачи):

а) прочитайте вслух стихотворение, заранее продумав в нем паузы, ударения, интонации, темпо-ритм и прочее:

М. Цветаева

Молитва

Христос и Бог! Я жажду чуда

Теперь, сейчас, в начале дня!

О, дай мне умереть, покуда

Вся жизнь как книга для меня.

Ты мудрый, ты не скажешь строго

«Терпи, еще не кончен срок»

Ты сам мне подал слишком много!

Я жажду сразу — всех дорог!

Всего хочу: с душой цыгана

Идти под песни на разбой,

За всех страдать под звук органа

И амазонкой мчаться в бой;

Гадать по звездам в черной башне,

Вести детей вперед, сквозь тень...

Чтоб был легендой—день вчерашний,

Чтоб был безумьем — каждый день!

Люблю и крест, и шелк, и каски,

Моя душа мгновений след...

Ты дал мне детство — лучше сказки

И дай мне смерть — в семнадцать лет!

(26 сентября 1909 г., Таруса)

б) определите для себя наиболее яркие строчки, объясните, почему;

в) оцените все стихотворение в целом, объясните свою оценку. При любом мнении (положительном или отрицательном) нужно мотивиро­вать свои слова;

г) предложите другое стихотворение этого же автора, которое в наибольшей степени отвечает вашим вкусам, вашему отношению к это­му поэту, и объясните почему;

д) для наиболее заинтересованных и любящих поэзию — попытай­тесь написать собственный вариант на эту тему. Можно взять другое стихотворение, в котором на бумаге будут написаны только первая и третья строки, а все остальные дополняет сам желающий заняться этой творческой работой;

е) перечень таких заданий может быть продолжен;

ж) для тех слушателей, которые заявляют о своей нелюбви к поэзии вообще, возможно следующее; полностью освободить от заданий тако­го рода или заменить на другое задание по договоренности.

Подводя итог сказанному в этом разделе, подчеркнем, что творческое сочетание изучения прозы и стихов выдающихся представителей писательского, поэтического и ораторского мира может в большой степени способствовать становлению начи­нающего оратора. Упражнения этого раздела могут внести нема­лое оживление в учебный процесс, стимулировать творческие начала у начинающих и шлифовку навыков ораторского мастер­ства у тех, кто уже постиг азы русского красноречия.

Плиний Младший однажды сказал: «Но ведь есть разница между ораторами и поэтами» (Плиний Младший. Письма. — М.: Наука, 1982, письмо 26, с. 170). Согласимся с выдающимся мыс­лителем древности: конечно, разница есть. Но, стало быть, больше сходства, если есть различия. Вот этими совпадениями нам и нужно заняться. Отсюда ясно, что любовь к стихам по­могает освоить риторику.

... Не пишите риторики, а подберите речи известных ораторов всех народов и веков, снабдите их подробной биографией каждого оратора, необходимыми историческими примечаниями — и вы окажете этой книгой великую услугу и ораторам и неораторам.

В.Г. Белинский

Персоналии

Для того чтобы, читая хрестоматию, более полно представить себе тех авторов, отрывки из произведений которых приведены на ее страницах, покажем наиболее важные и характерные особенно­сти их жизни и творчества. При этом хотелось составить такой список не в сухой канцелярской манере, а в стиле оживленном, лирическом, увлекательном, поэтому — с привлечением высказы­ваний (цитат, стихов, оценок, описаний, портретов и пр.) самих героев этих персоналий и высказываний о них третьих лиц.

Очевидно, не имеет смысла приводить здесь биографические данные А.С. Пушкина, чтобы еще раз подчеркнуть, что он — первый поэт России, солнце русской поэзии и пр. Но остальные авторы требуют пояснений к своей пусть даже весьма известной фамилии, а некоторые из них известны в наше время непрости­тельно мало.

Первый ряд занимают авторы, жившие в древней Греции и в древнем Риме, — Аристотель, Гомер, Демосфен, Крисп, Платон, Цицерон.

Значительное место отводится российским авторам. Среди них Аввакум (Петров), А.Ф. Кони, М.В. Ломоносов, А. Мень, А.Н. Муравьев и др.

В хрестоматии представлена также речь ныне здравствую­щего митрополита Кирилла, ведущего по российскому телевиде­нию беседы о православии.

Целой эпохой в истории русского красноречия были (и ос­таются) выступления Ираклия Луарсабовича Андроникова, ко­торому в хрестоматии предоставлено много места.

Отметим еще, что ряд произведений до недавнего времени был едва ли не под негласным (а, может быть, и под гласным) запретом. К ним следует отнести, например, работы графа М.В. Толстого, протоиерея С.Н. Булгакова.

Персоналии далее расположены в алфавитном порядке.

АВВАКУМ (Петров, 1621-1682) –

идеолог и вождь движения старообрядцев на Руси.

Его неистовое и категоричное неприятие реформы Патриар­ха Никона, готовность пожертвовать собственной жизнью за торжество собственной точки зрения по любому из спорных ре­лигиозных вопросов сделали из него символ религиозного фана­тизма. Его послания и письма — своеобразное и яркое явление в русской литературе. М. Горький считал, что «язык, а также стиль писем протопопа Аввакума и «Жития» его остаются не­превзойденным образцом пламенной и страстной речи бойца» (Горький М. Собр. соч. в 30-ти т., 1953. Т. 27. - С. 166).

Аввакум родился на Нижегородской земле, в селе Григорово в семье священника, сам стал священником, в 1652 г. был по­ставлен в протопопы.

После начала реформы русской церкви Аввакум стал ее ак­тивным противником. В своем «Житии» он писал, например, так:

... огнем да кнутом, да виселицею хотят веру утвердить! Которые-то апо­столы научили так? — не знаю. Мой Христос не призывал наших апостолов так учить.

Против Аввакума и его сторонников, среди которых не по­следнее место занимала и боярыня Морозова, начались репрес­сии. Он был сослан в Сибирь (1653—1664 гг.), затем в Мезень (1664—1666), в Пустозерский острог (1667—1682), где и был со­жжен 14 апреля 1682 г. по царскому указу «за великия на цар­ский дом хулы».

В хрестоматии помещены его письма к боярыне Морозовой и ее ответы на них, которые позволяют понять некоторые сто­роны их личных взаимоотношений, познакомиться с общей точ­кой зрения на современные им события (в том числе церков­ные), со стилем писем, написанных за четыре сотни лет до на­ших дней. В настоящее время известно около пятидесяти его сочинений.

Православная церковь дает протопопу Аввакуму следующую характеристику:

... один из первых и выдающихся столпов русского раскола, отличающий­ся редкими дарованиями, энергией и железной волей... И в ссылке до самой казни Аввакум являлся энергичным пропагандистом и авторитетным вожаком раскола... (Полный православный богословский энциклопедиче­ский словарь в 2-х т. Т.1. — С.20).

АНДРОНИКОВ (Андроникашвили) Ираклий Луарсабович (1908—1990) —

выдающийся ученый-филолог, доктор наук, профессор, народ­ной артист СССР, создатель жанра устного рассказа на телеви­дении, автор большого числа устных шедевров, рассказанных им за многие годы с эстрады. За особые успехи в научной работе, касающиеся темных мест в истории русской литературы («Лер­монтов на Кавказе» и др.), он был удостоен Государственной (1967 г.) и Ленинской (1976 г.) премий.

И.Л. Андроников родился в Тбилиси, после окончания тби­лисской школы, затем Ленинградского университета занялся ли­тературоведческой работой, о которой одновременно стал рас­сказывать на эстрадных концертах (например, знаменитая «За­гадка Н.Ф.И.» и множество других). Таким образом, он едва ли не единственный оратор, соединивший в себе и ученого и арти­ста, причем обе эти его ипостаси на самом высоком уровне бы­ли признаны и государством и общественностью.

И.Л. Андрониковым опубликовано несколько томов записей его устных рассказов. Насколько известно, он вначале рассказы­вал свои произведения, а затем уже записывал их, и не сразу, а через несколько (иногда десятки) лет. Обычно авторы все дела­ют как раз наоборот — вначале пишут, потом говорят.

Речь И.Л. Андроникова артистична, точна, изящна, богата неожиданными сочетаниями слов и выражений, содержит редко употребляемые тропы.

И.Л. Андроников — чрезвычайное явление нашей интеллек­туальной эстрады. Его творчество неподражаемо, он создавал критерии, которые следует изучать, приемы, которые полезно использовать в устных выступлениях всем современным орато­рам вне зависимости от тематики их интересов. Кажется, после него не осталось ученых или актеров, которые могли бы про­должить его путь на эстраде, на радио, на телевидении. Он был в полной мере един в трех лицах: знаток темы, автор произведе­ния, оратор-исполнитель. При этом все его три лица были отме­чены высокой интеллектуальностью и безусловным профессио­нализмом.

В хрестоматии помещен самый известный устный рассказ мастера, к которому даются риторические задания и методиче­ские комментарии.

АРИСТОТЕЛЬ (384-322 до н.э.) –

классик философии и риторики, учился у Платона в Афинах, в 335 г. до н. э. основал Ликей (Лицей), стал воспитателем Алек­сандра Македонского.

Аристотель оставил после себя философское учение («Аристотелизм»), более десятка капитальных ученых трудов, в том числе «О душе», «Метафизика», «Этика», «Политика», «Ритори­ка», «Поэтика».

Взгляды Аристотеля колебались между идеализмом и мате­риализмом, поскольку, по его учению, общим источником всего движения и изменчивого бытия является «ум» («нус» — перводвигатель), и только такой «ум» отличает человека от животного. Поэтому в основе повседневного поведения человека и, как следствие, в основе его ораторской деятельности должны лежать разумное поведение и всеобщая человеческая умеренность.

Для всего творчества Аристотеля характерно такое чрезвы­чайно важное человеческое качество, как мудрость. Именно оно должно присутствовать в любой речи оратора, если это Оратор (с большой буквы), и любому выступающему следует продумы­вать свое выступление с этой точки зрения. По Аристотелю, всякое рассуждение направлено либо на деятельность, либо на творчество, либо на умозрение, а наставники более мудры не благодаря умению действовать, а потому, что обладают отвле­ченными знаниями и знают «причины»... Если к этому добавить, что сам человек обладает свободой воли, в одинаковой мере вла­стен в выборе добра и зла, добродетели и порока, то становится ясной роль наставника вообще и ритора в частности при овла­дении любым видом человеческой деятельности, в том числе и такой ее важной области, как риторика. Человеку же, не обла­дающему практической мудростью, рассудительностью, следует брать пример с другого человека, чье поведение служит образ­цом практической мудрости, рассудительности, умудренности. А в конце концов благоразумный и добродетельный человек пред­ставляет собой норму для всех других людей.

В хрестоматии дается отрывок из Аристотеля, в котором он исследует проблемы и различные стороны проявления человече­ской дружбы.

БУЛГАКОВ Сергей Николаевич (1871-1944) -

ученый экономист, философ, теолог, православный священник, ав­тор многих книг о православии, оратор-проповедник.

Семь поколений его рода были до него русскими священника­ми. В молодости он был связан с марксизмом, но постепенно пре­одолел идеи основоположников этого учения, написав затем книгу «От марксизма к идеализму». В 1894 г. закончил юридический фа­культет Московского университета. С 1907 г. он становится профес­сором политэкономии Московского коммерческого института, а в 1912 г. защищает докторскую диссертацию.

С 1923 г. С.Н. Булгаков жил во Франции, был деканом Русского богословского института в Париже.

2 июня 1917 г. С.Н. Булгаков выступил на Первом Всероссий­ского съезде духовенства и мирян Москвы. Закончил он свое устное выступление такими словами:

Если грядущая Россия станет строиться без имени Христа, если демократия российская окажется в духовном разрыве со Святой Русью, то какую же цену она имеет, кому она нужна, кому из нас дорога будет стремящаяся от Христа Россия.

Объем письменного и устного наследия С.Н. Булгакова поража­ет. Весной 1939 г. он перенес две операции по поводу рака горла. Нечеловеческими усилиями воли он продолжал читать лекции в своем институте, служить в храме, изъясняться в повседневной жизни без участия голосовых связок. Так продолжалось пять лет, а 6 июля 1944 г. у него произошло кровоизлияние в мозг и 12 июля он скончался.

Отец Сергий погребен на русском кладбище в Сент-Женевьев де-Буа.

В 1909 г. С.Н. Булгаков писал:

Русское общество, истощенное предыдущими напряжениями и неудачами, на­ходится в каком-то оцепенении, духовном разброде, апатии. Русская государствен­ность не обнаруживает пока признаков обновления и укрепления. (Булга­ков С.Н. Героизм и подвижничество. — М.: Русская книга, 1992. С.106).

В наши дни произведения отца Сергия издаются значительными тиражами, доступны для изучения с точки зрения их содержания, а также и как образец для изучения авторского стиля произведений такого рода.

В хрестоматии приведен отрывок из его книги «Очерки учения православной церкви».

ВАЛИШЕВСКИЙ Казимир (1849-1935) -

польский писатель, историк, публицист, доктор права.

За более чем тридцать лет издал во Франции и на француз­ском языке серию книг об истории России, работал в архивах Парижа, Лондона, Вены, Петербурга...

Среди наиболее известных — его книга «Иван Грозный», из­данная, в частности, в переводе с французского в Москве в 1912 г. типографией «Общественная польза», но написанная ав­тором в 1904 г. В предисловии к ней автор пишет:

Я мало пользовался неизданными документами. Те документы, которые оказались мне полезными, в большинстве случаев уже опубликованы, ча­стью же совершенно недоступны. Что касается литературы по этому вопро­су, то она очень обширна... историку нужно еще поработать, чтобы создать стройное целое.

В предлагаемом в хрестоматии отрывке из его книги «Пер­вые Романовы» (гл. 13 «Раскол») речь идет о церковном расколе в России, появлении феномена старообрядцев, роли Аввакума, о коллективных самоубийствах среди старообрядчества и о неко­торых других сюжетах из этого явления.

В предисловии к этой книге автор, в частности, пишет:

Мне уже заметили одни в виде порицания, другие в виде похвалы, что на этом длинном пути я часто делал отступления, так сказать, шел зигзагами... Двадцать лет тому назад я не располагал теми источниками, которые позволя­ли мне потом приступить к исследованию этих отдаленных эпох прошедшего, к тому же недостаточно исследованного... Наш труд и должен восполнить этот пробел. Я не осмеливаюсь сказать, что он будет восполнен целиком, но все-таки надеюсь, что мне здесь удалось не без некоторой пользы дать несколько общих взглядов и определенных данных. (Валишевский К. Первые Ро­мановы. — М.: СП Квадрат, 1993. — С. 5—8).

В представленном в хрестоматии отрывке из «Первых Рома­новых» дается только в основном начало главы. «Раскол» — по-гречески «схизма», и этот термин многое определял и определя­ет в отношениях между Польшей (католиками) и Россией (пра­вославными). «Схизматиками» называли католики православных во времена, описываемые Казимиром Валишевским. Таким об­разом, «раскол» сказывается в разных сторонах внутренней и внешней жизни и политики России. Это о содержании книги К. Валишевского, а ее стиль определяется в соответствующих риторических заданиях в хрестоматии.

ГОМЕР (около 8—7 в. до н. э.) —

легендарный древнегреческий эпический поэт, которому приписы­вается со времен античных традиций авторство «Илиады», «Одис­сеи» и других произведений, легенды рисуют Гомера слепым стран­ствующим певцом, одним из аэдов. За честь называться родиной Гомера спорили, по преданию, семь городов Древней Греции. По­луфантастический образ Гомера привел к появлению так называе­мого «гомеровского вопроса», при решении которого разные спе­циалисты по-разному решают проблему авторства этих произведе­ний и в целом проблемы авторства в древнегреческой литературе.

Среди всех аэдов, исполнявших свои произведения под собст­венный аккомпанемент струнного инструмента, Гомер вошел в спи­сок величайших авторов, а его произведения — в список поэтиче­ских творений всех времен и народов.

В основе «Илиады» и «Одиссеи» лежат всемирно известные сю­жеты, содержащие большое количество мифических древне­греческих сказаний, бытовых зарисовок, напрямую связанных с ре­лигиозными представлениями Древней Греции.

Для гомеровской «Илиады» характерны такие стилевые особен­ности, как неторопливость повествования, любовь к детальному подробному и скрупулезному описанию всего, что оказывается в поле зрения автора, стремление сравнивать между собою все, что только поддается принципу эпического сравнения.

Особое место занимают в поэме боги. Они не только сочувст­вуют гомеровским героям, но часто и препятствуют им в их дейст­виях, а нередко сами лично вмешиваются в земные события людей на той или другой стороне. Таким образом, божественное вмеша­тельство в жизнь смертных, сопоставление воли богов, с одной сто­роны, и человеческих знаний, с другой, были в центре внимания древних греков уже за несколько веков до начала нашей эры.

В «Илиаде» (поэме об Илионе, как тогда часто называли Трою), написанной гекзаметром (стихотворный размер), ее главный герой Ахилл (или Ахиллес) совершает много подвигов, которые чередуют­ся с картинами мирной жизни в осажденной им Трос и со сценами споров между богами на Олимпе.

Всего в «Одиссее» около 12 100 стихов, классический перевод ее сделан В.А. Жуковским в 1849 г., в «Илиаде» — 15 700 стихов, впервые переведенных Н.И. Гнедичем в 1829 г.

Отрывок из «Илиады», предлагаемый для хрестоматии, называ­ется «Битва богов».

ДЕМОСФЕН (ок. 384-322 до н. э.) -

афинский оратор, организатор борьбы против македонского ца­ря Филиппа II. После Цицерона — это наиболее известная на Руси личность среди всех древних ораторов Греции и Рима. Широко известны два факта из жизни Демосфена:

1) слабость голоса и невнятность произношения вызывали насмешки окружения Демосфена. Он стал ходить на берег моря, набивал рот камешками и упражнялся в произнесении речей, стараясь побороть шум волн и ветра четкостью дикции;

2) большинство его речей имеет политическую окраску и на­правлены они против отца Александра Македонского, царя Ма­кедонии Филиппа, а поэтому называются «Филиппиками». До наших дней всякую страстную, пламенную речь, содержащую в себе не ругань, а факты и огромный эмоциональный призыв к аудитории, принято называть «филиппикой», особенно если оратор разоблачает деятельность конкретной личности.

Совершенное владение приемами, выработанными греческой риторикой, Демосфен удивительно сочетал с искренним пафо­сом пламенного борца. Он умел разносторонне развить основ­ную мысль, каждое мгновение обращаясь к аудитории своих слушателей, органично включая диалог, призывая ее ко внима­нию, стремясь взволновать и подчинить ее своей воле. Но слу­шателей захватывали прежде всего его страстная убежденность и непоколебимая аргументация.

Демосфен оказал большое влияние не только на риторику, но и на прозу. Безусловным образцом был Демосфен, например, для Цицерона... (См.: Демосфен. Речи. В 3-х т. Предисловие. — М, 1994).

До наших дней сохранилось 63 произведения, известных под общим названием «Демосфеновский корпус». Его политические речи переиздавались на русском языке, а «Любовная речь» впер­вые издана в переводе на русский в 1994 г. (т.II, с. 321 и след.)