А. С. Пушкин

«Цветы» красноречия

«Цветы» (в нашем случае) — это все то, что украшает высту­пление оратора. Подробный учебный материал по этой теме на­ходится в разделе деловых игр, которые распадаются на многие подразделы. Там речь пойдет об умениях, здесь — о знаниях.

Остроумие, вкус, умение пользоваться поговорками, посло­вицами, приемами ораторской речи — первый признак оратора, грамотного в теории риторики. Не перечисляя всех приемов, ко­торые названы в учебном материале министерских программ, остановимся на главном.

А.С. Пушкин прав, воспитание писателя (для нас оратора) зависит от «лучшего общества». Поэтому счастливы те люди, ко­торые могут сказать, что первые уроки языковой культуры они получили дома, что старшие в доме говорили на таком русском языке, который является языком Пушкина, Лермонтова, Тол­стого, Достоевского...

Вспомним, что А.С. Пушкин закончил Лицей, созданный по подобию Ликея античных времен, а первый из Ликеев был ос­нован еще Аристотелем за триста с лишним лет до Рождества Христова. Один из пушкиноведов пишет:

«Не надо забывать и положительных знаний и навыков, вынесенных Пушкиным из Лицея: он был несравненно грамотнее Лермонтова, я уже не говорю о Гоголе; он вышел из Лицея с порядочным запасом сведений по мифологии и истории, по русской литературе и выучился по-латыни: по крайней мере, на юге он читал Овидия в подлиннике, а поступая в Лицей, чи­тал Вергилия во французском переводе» (Скатов Н. Русский гений. — М.: Современик,1987, с. 63).

В Лицее пушкинских времен давали широкое гуманитарное образование при ежедневных семи часах занятий, при этом не забывали и математику с дифференциалами и интегралами, поч­ти профессионально обучали рисованию и музыке, фехтованию, верховой езде, танцам и пр. Все это позволило поэту написать об Онегине:

Читал охотно Апулея,

А Цицерона не читал.

Надо думать, что сам поэт читал и одного и другого, по­скольку в Лицее античность впитывалась не только в «классах» и домашних заданиях, она входила в обиход, в повседневную систему мышления и существования. А глубоко артистичная на­тура поэта умела сочувствовать Древнему миру и понимать его.

Отсюда вывод. Если оратор за время своего выступления не использовал ни разу ни одного «цветка» для украшения собст­венного устного творчества, то впечатление от его выступления снижается. Поэтому полезно устраивать отдельные учебные де­ловые игры на знание пословиц, поговорок, анафор, градаций (нанизывании), гипербол (литот), на создание в канве выступ­ления юмористических моментов, инверсий, т.е. всего того, что делает выступление нарядным, того, что для Цицерона заключа­лось в одном слове — «изящно».

А как, право же, бывает «изящно» вставить в свою речь рус­скую пословицу или поговорку к месту, да такую, которая не очень и известна в широкой аудитории. Говорят, что Владимир Иванович Даль, составитель популярнейшего словаря и друг А.С. Пушкина, любил в свое смутное время повторять такие слова: «Времена шатки — береги шапки» (Порудоминский В. Жизнь и слово. — М.: Молодая гвардия, 1985. — С. 165). Ну как не вспомнить об этом и в наши дни!

Владимир Иванович Даль (1801—1872) — в молодости морской офицер, потом дипломированный врач, писатель, лексикограф и этнограф, генерал статской службы, член-корреспондент и По­четный академик Петербургской академии наук, писавший под псевдонимом «Казак Луганский», присутствовавший при по­следних днях жизни А.С. Пушкина, всю жизнь занимался тем, что находил и публиковал тот материал русского языка, который является его общенациональным украшением. У Даля было осо­бое отношение к иностранным словам. Он полагал, например, что нет нужды использовать иностранные слова там, где можно употребить русские. Вместо слов — моральный, оригинальный, натура, артист, грот, пресс, гирлянда, пьедестал (и множества других) можно оказать по-русски — нравственный, подлинный, природа, художник, пещера, гнет, плетеница, подножье...

Убедительно оригинален был этот русский человек — Вла­димир Иванович Даль! Каков был бы сегодня русский язык, ес­ли бы пожелания Даля о замене слов иностранных на русские (при наличии их полных эквивалентов) были проведены в жизнь. Тогда сегодня мы не знали бы таких слов: климат, адрес, атмосфера, гимнастика и гимнаст, автомат..., а говорили бы: погодье, насыл, колоземица или мироколица, ловкосилие и ловкосил, самодвига... Современники обвиняли Даля в том, что он сам «сочиняет слова для своего словаря». Он их не сочинял, а «подслушивал» где-нибудь в глубокой провинции: именно так говорил там народ, а он только записывал слова и работал над словарем всю свою жизнь. Со словом «добро» Даль нашел ше­стьдесят пословиц и поговорок, а со словом «глаз» — сто десять.

Как в целом можно объяснить, почему одно иностранное слово остается в русском языке, а другое — нет? Например, все говорят сейчас «рэкетир», а не — «вымогатель», но, как правило, человек скажет — «качок», а не «культурист». Тайны языка, за­гадки его развития действуют на нас и по сей день.

Одним из любимых занятий Л.Н. Толстого было чтение Далевых словарей и сборников (поначалу Даль издавал свой сло­варь отдельными выпусками). Для образа Платона Каратаева Толстой взял у Даля семьдесят пословиц, а в окончательный текст романа включил только девять...

В данном пособии А.С. Пушкин не раз указывается в ка­честве образца для подражания. А.Н. Островский писал о А.С. Пушкине так:

Первая заслуга великого поэта в том, что через него умнеет все, что может поумнеть. Кроме наслаждения, кроме форм для выражения мыслей и чувств, поэт дает и самые формулы мыслей и чувств.

Богатые результаты совершеннейшей умственной лаборатории делают­ся общим достоянием. Высшая творческая натура влечет и подравнивает к себе всех. Поэт ведет за собой публику в незнакомую ей страну изящного... (Островский А.Н. Застольное слово о Пушкине//СветлоеимяПушкина. — М.: Правда, 1988. — С. 136).

«Цветы» красноречия, умение говорить изящно осваиваются и формируются последовательно и постепенно. Практическая сторона этого феномена рассматривается в разделе деловых игр, которые мы называем «подготовительные». Мысль о важности того, что нужно формировать умение изъясняться красноречиво, проходит через все пособие. Ритору следует обращать внимание на то, чтобы ученики ставили себе такую цель при любом учеб­ном выступлении.

Начинающий оратор фиксирует свое внимание не только на содержании речи, но и на ее оформлении, на том, что Цицерон и Пушкин называют «изящно», а мы сравниваем с высшей фор­мой словесного творчества, присущей, например, такому вы­дающемуся рассказчику, как Ираклий Луарсабович Андроников. Мы еще поговорим об этом в разделе о прослушивании эталон­ных образцов.

Назовем некоторые ораторские возможности, которые могут оживить выступление, сделать его более наглядным, ярким, за­поминающимся.

Юмор и остроумие. Разница между ними заключается в том, что юмористические моменты, места в ораторском выступлении можно и нужно готовить заранее. В процессе подготовки следует найти то предложение, ту фразу, то сравнение, которые могли бы соответствующим образом воздействовать на слушателей. Трудно рекомендовать для этой цели конкретное сочетание, подходящий сюжет. Этот прием остается за самим оратором.

Остроумие невозможно заготовить заранее, яркие искорки этого важнейшего свойства человеческого интеллекта проявля­ются спонтанно, неожиданно, нередко как бы помимо воли го­ворящего.

В целом, если некий человек придумывает анекдоты, то он остроумен, если он сам ничего придумать не может, но во мно­жестве записывает анекдоты в специальную книжечку, а лотом удачно использует их в подходящий момент, то этот человек не лишен юмористического подхода к реальности.

Оставим этот раздел без примеров, проявив тем самым эле­мент остроумия при описании «цветов» нашего пособия.

Пословицы и поговорки. Можно рекомендовать каждому ора­тору иметь некий набор русских и иностранных образцов на­родного творчества. Полезно составить для себя такой список, обновляя его время от времени. Например:

Список подходящих для себя пословиц и поговорок каждый оратор может продолжить самостоятельно.

Что касается зарубежных, то они нередко придают сюжету оригинальный местный колорит, который пословица в русском варианте передать не в силах.

Например, арабская поговорка «Если тебе не везет, то и на верблюде собака укусит» соответствует русской: «Счастье было, да сплыло», но опирается на местные реалии и предпочтитель­нее для выступления на темы о Востоке.

Среди других «цветов» можно назвать:

Использование цитат для:

• опоры на весомый авторитет,

• соблюдения чистоты обсуждения. Чтобы не допустить со­физма (паралогики), полезно зачитать мнение оппонента, разворачивая собственное поле аргументации,

• создания эффекта присутствия в отдаленных местах, опи­санных известным путешественником и пр.

Демонстрация визуальных и аудитивных наглядных пособий, особенно выступлений, например, Д.С. Лихачева, И.Л. Андро­никова и других корифеев русского красноречия.

Стилизация под речь персонажа, о котором ведется повество­вание, как в ее внешних проявлениях, так во внутренних, (по­хожих мыслях, поступках, речевых оборотах и пр.).

Естественно, что все перечисленные приемы не должны ста­новиться самоцелью, каждый из них следует использовать в оп­тимальном количестве при непременно высоком качестве ис­полнения.

Перечисленные приемы позволяют сделать речь нарядной. Здесь они указаны не все, некоторые встречаются в других разде­лах пособия, а немалое количество не попало на его страницы.

Остается посоветовать всякому желающему творчески вос­полнять в своей риторической деятельности пробелы в данном пособии по части украшения собственной бытовой и ораторской речи.

Три «золотых» правила риторики

Среди всех многочисленных правил риторики, которые сформулированы на сегодняшний день ее теоретиками и прак­тиками, можно выделить три, являющихся наиболее существен­ными для начинающего оратора, пытающегося освоить ритори­ческие премудрости. Эти «золотые» правила таковы:

• тезис и лозунг,

• формула Цицерона,

• план и эпистема.

Тезис и лозунг

Выходя на трибуну, оратор должен полностью осознавать разницу между тем, что понимается в риторике под терминами «тезис» и «лозунг».

Тезис (греч.) — положение (мысль), которое автор или оратор намерен доказать, защитить или опровергнуть. Другими слова­ми, тезис есть мысль, которую следует доказать. Оратор, не знающий этого положения, не доказывает свои мысли, а только объявляет их, озвучивает с трибуны, поэтому нередко выступле­ние оратора, мало подготовленного в риторике, сводится к вы­крикиванию отдельных мыслей, даже слов, призывов и пр. при отсутствии элементарных попыток обосновать, доказать, логич­но подвести слушателей к нужным в данном случае выводам.

Это правило непосредственно связано с таким предметом обучения — наукой, известной со времен Древнего Рима и Древней Греции, как логика.

Обоснование логических принципов ораторского искусства выходит за пределы настоящей работы, поэтому ограничимся следующим. В логике есть несколько разделов, которыми дол­жен владеть всякий опытный оратор, например:

• законы тождества, непротиворечия, исключения третьего, достаточного основания,

• формы мышления в виде понятия, суждения и умозаклю­чения,

• логический квадрат как норма отношений между сужде­ниями,

• умозаключения на основе дедукции, индукции и анало­гии,

• вопросы аргументации, убеждения, доказательства,

• понятие гипотезы, версии и полей аргументации.

Этот список можно легко продолжить, листая любой учеб­ник формальной логики. Очевидно также, что логичность мыс­лей оратора становится доступной слушателям только после то­го, как оратор начнет говорить. Следовательно, логичность мыс­ли проявляется только в речевой деятельности, т.е. связь между логикой и риторикой абсолютна и постоянна.

Термин «лозунг» содержит в себе понятие, едва ли не проти­воположное тому, что означает «тезис».

Лозунг (нем.) — призыв, краткая, четкая, хорошо запоминаю­щаяся фраза, не требующая никаких обоснований или доказа­тельств ни для говорящего, ни для слушающих. Например: «Да здравствует Первое мая!» или «Кадры решают все!».

Во все времена было, есть и будет немало ораторов, говоря­щих с высокой трибуны не тезисами, а лозунгами. В таком слу­чае выступление сводится к выкрикам лозунгов, для решения которых сам автор не знает ни путей, ни средств, ни рецептов, пусть даже высказанных в самых общих чертах. Такое выступле­ние может нравиться слушателям с невысоким уровнем образо­вания, поскольку оратор старается воздействовать не на интел­лект аудитории, а на чувства, оперировать не логическими, а эмоциональными категориями.

Систематические опросы среди различных слоев населения России, проводимые широко и подробно различными институ­тами (общественными центрами, организациями, фондами и пр.) в наши дни по поводу рейтингов государственных деятелей, депутатов Думы, членов Правительства, лидеров политических и иных партий, объединений и т.п., показывают, что аудитория (избиратели, слушатели и пр.) по-разному реагирует на ораторов — популистов, интеллектуалов, ортодоксов, радикалов или консер­ваторов.

Какие бы идеалы ни исповедовал оратор, он не может не считаться с тем, что такие понятия, как «пропонент», «оппо­нент», «аудитория», «спор», «обсуждение», «согласие», «консенсус», следует со слушателями обсуждать, принимать их во внимание, стараться обосновать свою точку зрения.

В целом разница между спором и обсуждением заключается в том, что при споре выявляется «победитель» в словесном со­стязании, в этом и состоит цель «спора», а при «обсуждении» его участники стараются отыскать «истину» как цель всего обсу­ждения вопроса (темы, проблемы и пр.).