Меморандум

В связи с реализацией Россией проекта «Южный поток» в настоящее время Правительством РФ проводятся неофициальные консультации с Правительством Греческой Республики. По существу, судьба многомиллиардного проекта Газпрома зависит сейчас от того, удастся ли России заключить межправительственное соглашение со своими греческими коллегами. Это прекрасно понимают американцы, вложившие огромные средства в строительство альтернативного газопровода «Набукко».

Ключевой фигурой, от которой зависит подписание межправительственных соглашений, дающих «зеленый свет» проекту «Южный поток», является премьер‑министр Греческой Республики. Представителям Правительства РФ и Газпрома не без труда удалось убедить его во взаимовыгодности сотрудничества, и сейчас соглашения находятся в стадии согласования и подготовки.

В то же время вчера известный греческий журналист Фанис Апостолакис опубликовал сенсационный материал, из которого следует, что некие болгарские граждане якобы пытаются организовать покушение на премьер‑министра Греции, причем в материале проводится аналогия с покушением на папу римского в 1981 году.

Для справки: 1. Стрелявший в папу римского турецкий террорист Мехмет Али Агджа начал утверждать, что представитель болгарской авиакомпании «Балкан эйр» Сергей Антонов вручил ему пистолет накануне покушения на папу, после того, как с Агджой в тюрьме неоднократно встречались представители итальянских и американских спецслужб. По существу, «болгарский след» лопнул, как мыльный пузырь, после того как все трое задержанных болгарских граждан были оправданы итальянским судом. Однако ЦРУ настойчиво продолжало распространять информацию, якобы свидетельствовавшую о том, что покушение на папу было организовано болгарами по заданию КГБ. Для этого фабриковались «показания» перебежчиков и «документы» спецслужбы бывшей ГДР «Штази». Имеются также основания полагать, что и Сергей Антонов, найденный мертвым в Болгарии, был убит агентами ЦРУ. 2. При том, что ни КГБ, ни тогдашний СССР не имели никакого отношения к покушению на папу римского, президент Рональд Рейган сразу же после него заявил, что Кремль и его восточноевропейские союзники поддерживают международный терроризм, чем был дан старт новому витку «холодной войны», что привело к значительному ухудшению отношений СССР со странами Западной Европы.

Исходя из вышеизложенного, можно предположить, что публикация Апостолакиса есть часть спланированной ЦРУ по типу «болгарского следа» изощренной провокации, направленной на срыв подписания российско‑греческих соглашений, касающихся газопровода «Южный поток». К сожалению, учитывая очевидную слабость греческих спецслужб, совершение покушения на премьер‑министра страны особых трудностей не представляет. А это, вне зависимости от результата, приведет к срыву подписания указанных соглашений: если покушение будет удачным, российской стороне придется дожидаться назначения нового премьер‑министра и начинать все сначала; в случае же неудачной попытки ЦРУ, как мне представляется, немедленно произведет вброс заранее подготовленной дезинформации, свидетельствующей о причастности к подготовке покушения российских граждан либо спецслужб.

При этом журналист Фанис Апостолакис, с которым я встречался на борту «Одиссея», известен тем, что никогда не выполнял ничьих заказов, и при его допросе с помощью скополаминоподобного вещества мне удалось абсолютно достоверно установить, что он не работает ни на ЦРУ, ни на какую‑либо другую спецслужбу. Мало того, именно благодаря полученным от Апостолакиса сведениям удалось предотвратить подготовленное ЦРУ торпедирование «Одиссея». Все это свидетельствует о том, что либо Апостолакис используется ЦРУ втемную, либо он совершенно случайно вышел на информацию о готовящемся покушении, не представляя конечной цели организаторов.

Учитывая, что речь идет о стратегических интересах России, а также факт моего личного знакомства с Фанисом Апостолакисом, прошу принять решение об откомандировании меня в Грецию для проверки предположения о готовящейся ЦРУ провокации.

Ответственный за оперативное сопровождение

проекта «Южный поток»

полковник Логинов».

– Роберт Ладлэм ведомственный! – закончив читать, швырнул на стол очки заместитель директора ФСБ. Потянувшись к селектору, он утопил кнопку и приказал: – Полковника Логинова ко мне! Срочно!

– Да! – сказал Фанис Апостолакис, ткнув пальцем в кнопку домофона.

– Это Такис Карагеорги! Из ЕИП!

– Заходите! Третий этаж, налево! – проговорил Фанис, нажав пальцем кнопку открывания подъездного замка.

Направляясь к двери, он посмотрел на часы. После его разговора с бригадиром ЕИП прошло ровно полтора часа. Если бы речь шла о подготовленном покушении, премьер‑министр Греции скорее всего был бы уже мертв.

– Здравствуйте! – кивнул Фанис, впуская бригадира в квартиру.

– Добрый день! – протянул тот руку.

Фанис ее пожал. Такису Карагеорги было от тридцати до сорока. Гражданский костюм сидел на нем неплохо, хотя по выправке чувствовалось, что бригадир – кадровый военный. Его сопровождал мужчина помоложе – лет двадцати пяти, тоже в гражданском, но без малейшего намека на официоз.

– Лейтенант Мавромати! – представился он, ткнув Фанису грубую ладошку. – А у вас телевизор есть?

– Да, – кивнул Фанис, – и не один. А что?

– Да на спортивном канале должны огласить состав «Панатинаикоса» на еврокубковую игру! – быстро объяснил Мавромати. – Вы не могли бы включить?

– Лейтенант играет в тотализатор! – со снисходительной ухмылкой пожал плечами Такис Карагеорги. – Да и я тоже иногда ставлю по маленькой…

– Ну, тогда идемте на кухню, – кивнул Фанис, закрыв дверь.

Минуту спустя они уже расположились в довольно просторном помещении, Фанис за столом напротив бригадира, лейтенант с пультом – перед стоящим в углу на холодильнике телевизором.

– Так что у вас за информация? – спросил Такис, выудив из кармана блокнот и шариковую ручку.

Одним глазом он косился на телевизор, который лейтенант переключил на первый спортивный канал. Фанис подумал, что уж на диктофон для ЕИП государство вполне могло бы разориться. Хотя дело, видимо, было не в отсутствии диктофонов, а в том, что сам бригадир предпочитал цифровой технике ручку с блокнотом.

– Около двух часов назад мне позвонил неизвестный… – начал Фанис и кратко пересказал содержание телефонного разговора.

– Так… так… ясно… – кивал Такис, делая в своем блокноте скупые пометки. Когда Апостолакис закончил свой рассказ, бригадир удовлетворенно кивнул и, не задав ни единого дополнительного вопроса, закрыл блокнот. – Ну что же, спасибо, Фанис…

– Василиос выздоровел! – тут же сообщил от телевизора лейтенант Мавромати. – А Джонсон с коленом лег на операцию! Так что можно поставить сотен пять на выигрыш! Заедем по дороге в контору?

– Можно, – посмотрев на часы, кивнул поднявшийся из‑за стола бригадир.

Фанис Апостолакис редко чувствовал себя растерянным, но тут даже невольно запнулся:

– Так а‑а… покушением вы собираетесь заниматься?

– Конечно, – небрежно пожал плечами бригадир Карагеорги. – Это же наша работа. Мы сегодня же передадим информацию Департаменту анализа Исследовательского центра. И если они в процессе экспертизы придут к заключению, что звонивший не просто человек с психическими отклонениями, то мы предпримем все необходимые меры… Но это навряд ли, – сказал бригадир, сунув блокнот с ручкой в карман и направившись к двери.

– Что навряд ли? – тупо спросил Фанис, от растерянности не в силах сдвинуться с места.

Бригадир Карагеорги остановился, повернулся и дружелюбным тоном объяснил:

– Навряд ли Департамент анализа придет к выводу, что звонивший не просто человек с психическими отклонениями. У нас в стране куча психов, Фанис, а в связи с кризисом их число утроилось. За год ЕИП получила что‑то около двухсот тридцати сообщений о готовящихся терактах. И знаете, сколько из них подтвердилось?

– Сколько?

– Ни одного, – покачал головой Карагеорги.

– Ты сколько будешь ставить? – спросил у бригадира лейтенант Мавромати.

– Сотню, не больше, – пожал плечами Карагеорги, повернувшись к коллеге.

– Зря! С Василиосом у «Панатинаикоса» отличные шансы!

– Ты же знаешь мое золотое правило – никогда не зарываться и торопиться, не поспешая. Баскетбольный щит квадратный, но корзина‑то круглая…

– Здравия желаю, товарищ генерал! Разрешите?

– Разрешаю! – мрачно кивнул замдиректора ФСБ и, быстро нацепив очки, махнул отпечатанными листами. – Ты что мне подал, Логинов, а?

– Меморандум, товарищ генерал…

– Это, Логинов, не меморандум! Это какая‑то историческая фантасмагория, которой ты прикрыл свою задницу и перевалил ответственность на меня!

– Виноват, товарищ генерал, но каждый действует в рамках своих полномочий… – проговорил Логинов, подходя к столу.

– Только не надо мне читать лекции про полномочия, Логинов! Садись!

– Есть! Я и не читаю, товарищ генерал. Просто в данной ситуации моих полномочий недостаточно…

– И ты что, думаешь, я могу ходатайствовать перед директором ФСБ о твоей отправке в Грецию на основании этих домыслов? – снова тряхнул меморандумом замдиректора. – При чем тут вообще папа римский Войтила? И ты хоть представляешь себе, черт бы тебя побрал, сколько валюты нужно, чтобы тебя экипировать, подготовить документы прикрытия и отправить в Грецию для задушевной беседы с этим самым Апостолакисом?

– Если «Южный поток» наконец заработает, товарищ генерал, государство каждый год сможет получать примерно четыре миллиарда долларов чистой прибыли… Тем более что Газпром, я думаю, согласится оплатить мое пребывание…

– Да что ты мне своим «Газпромом» в нос тычешь? Ты чей сотрудник – Газпрома или ФСБ?

– ФСБ, товарищ генерал, но вы же начали про деньги, я и…

– Все, хватит! – хлопнул рукой по столу замдиректора. – Не успели прикомандировать, понимаешь, деятеля к Газпрому, так он себя уже чуть ли не олигархом возомнил, валюту за деньги не считает… Ты мне эти буржуйские газпромовские замашки, Логинов, брось! А то я тебя быстренько на Кавказ командирую и на землю опущу! Поползаешь там на брюхе по горам с автоматом…

– А то я не ползал, товарищ генерал!

– И не перебивай старших по званию!

– Виноват!

– Сам знаю, что виноват… Ладно, теперь давай по существу, – сказал замдиректора, сняв очки и потирая пальцами переносицу. – Докладывай!

– Так я ж все написал, товарищ генерал…

– Что ты мне написал? – нервно проговорил замдиректора, снова нацепив очки и схватив со стола листы. – «…Стрелявший в папу римского турецкий террорист Мехмет Али Агджа начал утверждать, что представитель болгарской авиакомпании «Балкан эйр» Сергей Антонов вручил ему пистолет накануне покушения на папу, после того как с Агджой в тюрьме неоднократно встречались представители итальянских и американских спецслужб…» Это, что ли, по существу? – вскрикнул замдиректора, снова снимая очки и швыряя меморандум на стол. – На хрен мне твой Мехмет Али Агджа вместе с папой римским? Ты мне по теме доложи, без исторических экскурсов, аллюзий и аллегорий!

– Виноват! Понял… Значит, ситуация с «Южным потоком» на данный момент такая. Наши дожали греческого премьера. Где‑то через пару недель тексты межправительственных соглашений должны быть окончательно согласованы. Если их подпишут, весь среднеазиатский газ у нас в кармане – и узбекский, и казахский. Россия будет транспортировать его в Европу по своей «трубе». А это означает, что покупать можно будет дешевле, а продавать дороже. Ну и плюс все эти туркмен‑баши и казах‑аги вынуждены будут плясать под нашу дудку в политических вопросах. Но и это еще не все. Пропускная способность «Южного потока» позволит, в случае необходимости, значительную часть российского газа направить в обход Украины. Так что и хохлов наконец можно будет призвать к порядку, чтоб наш газ наконец тырить перестали…

– Да это все понятно! Что ты мне лекцию по политической географии читаешь? Ну?

– Ну а американцы с их недостроенным «Набукко» соответственно окажутся в полной и глубокой заднице. А они же в этот проект уже миллиарды долларов вбухали. В общем, чтобы сорвать подписание наших договоренностей с Грецией, они, товарищ генерал, способны на все. В том числе и на устранение премьер‑министра. Потому что в сложившейся ситуации это единственный реальный способ торпедировать «Южный поток».

– Значит, ты уверен, что ЦРУ решило подготовить устранение греческого премьера. Так?

– Не совсем.

– То есть?

– Они не настолько глупы, чтобы действовать столь прямолинейно. В смысле, чтобы направить в Грецию одного или нескольких своих штатных киллеров, поручив устранение премьера им. Скорее всего, как в случае с папой римским, они используют какого‑либо фанатика или что‑то в этом роде…

– Так! В каком роде? Конкретнее?

– Ну, например, разыграют «грузинскую карту»…

– Не понял? А при чем тут Грузия, Логинов?

– Да это я так, товарищ генерал, образно. Я имел в виду, что ЦРУ вполне может использовать каких‑нибудь сепаратистов, добивающихся, к примеру, отсоединения приграничного болгароговорящего анклава к востоку от реки Места и создания на его территории славянского государства…

– Теперь понятно, – снова потер переносицу замдиректора.

– Ну а чтобы сорвать подписание соглашений наверняка, даже в случае неудачного покушения, – продолжил Логинов, – точно так же, как с Агджой, американцы скорее всего подготовят от непосредственного исполнителя «российский след», чтобы обвинить Россию в поддержке сепаратистов по аналогии с Абхазией и Осетией. Причем сделать это будет совсем не сложно. Агджа, к примеру, назвал имя кассира болгарского посольства Тодора Айвазова, и весь мир долго верил, а кое‑кто верит и по сей день, что какой‑то кассир замыслил и организовал покушение на папу. Сейчас же времена совсем другие. Процентов пятьдесят сотрудников ФСБ бывают на отдыхе за границей. Если не больше. А что стоит захватить безоружного сотрудника спецслужб и даже принудить его что‑то сделать, если он приехал в Грецию с женой и детьми? Когда у твоего ребенка на твоих глазах начнут отрезать пальцы, то тут уж сделаешь что угодно, каким бы крутым мужиком и бойцом ты ни был…

Логинов замолчал и удивленно посмотрел на замдиректора, который, внезапно помрачнев, потянулся к мобильному.

– Виноват, товарищ генерал. Что‑то не так?

– Да все так, – повернул голову замдиректора. – Просто у меня сын с невесткой и внучкой вчера как раз в Грецию улетели! Не дай бог и вправду! Хоть звони и отзывай…

– Всех не отзовем, – пожал плечами Логинов.

– Да это понятно, – кивнул замдиректора. – Ладно… И что конкретно ты предлагаешь?

– Да конкретно я смогу сказать, только когда с Апостолакисом пообщаюсь. Лично. И выясню, то ли ему специально американцы информацию подбросили, то ли он на нее вышел как‑то сам. Ну а дальше уже можно что‑то пытаться сделать.

– Понятно! – сказал генерал и быстро сунул меморандум в малиновую папку с гербом России. – Идем к директору, Логинов! Это откладывать нельзя!

Проводив до двери офицеров Поддепартамента по борьбе с международным терроризмом и организованной преступностью, Фанис Апостолакис вернулся на кухню и включил кофеварку. Прежде чем отбыть в букмекерскую контору, чтобы сделать осторожную ставку на победу «Панатинаикоса» в еврокубковой игре, бригадир Карагеорги взял у Фаниса Апостолакиса визитку с контактными телефонами. На случай, если анализ вдруг покажет, что звонивший Фанису не псих и Поддепартамент по борьбе с международным терроризмом и организованной преступностью все же затеет расследование. Бригадир недвусмысленно дал понять, что ЕИП не пожарная команда и в своей работе руководствуется исключительно научными методами…

– Охренеть… – покачал головой Апостолакис.

Он не был дипломированным психологом‑психиатром, но сумасшедшего от нормального отличить мог. И прекрасно понимал, что пока вновь реорганизованная ЕИП сподобится хоть на какие‑нибудь действия, предпринимать их может быть уже поздно.

Тут Фанис вспомнил высказывание какого‑то американского политика: государственные структуры не решают проблемы, они создают их, чтобы оправдать свое существование в глазах налогоплательщиков. Тягаться с действующими научными методами госструктурами Апостолакис не собирался. Зато он был журналистом от бога и быстро сообразил, как выполнить свой долг цепного пса демократии.

Соорудив три огромных бутерброда, Фанис Апостолакис наспех съел их, запив несколькими чашками обжигающего кофе. После чего отправился в кабинет и уселся за компьютер. Спустя каких‑то десять минут он уже сбросил написанный материал на флэшку и, быстро выйдя из дома, уселся в свою «Субару Импрезу»…

В большом, но отнюдь не помпезном кабинете директора ФСБ было на удивление тихо. Казалось, что он расположен не в здании в центре Москвы, а где‑то за городом, в вековом сосновом бору. Директор сидел за своим столом и быстро просматривал меморандум Логинова, подчеркивая ключевые моменты красным «кремлевским» карандашом. Логинов с замдиректора сидели друг напротив друга за приставным столом.

Умудрившись не нарушить тишины, в дверь кабинета проскользнул адъютант с подносом, на котором в раритетных подстаканниках в стиле сталинского ампира стояли три стакана с чаем, прикрытые салфетками. Бесшумно скользнув к столу, он поставил чай директору. Тот, не отрываясь от чтения, кивнул. Снабдив чаем и гостей, адъютант так же бесшумно выскользнул из кабинета.

– Понятно, – наконец отложил карандаш директор ФСБ и поднял глаза на Логинова. – Только не Агджа, а Ачка, полковник…

– Виноват, товарищ генерал… – растерянно моргнул на директора Виктор.

– Фамилия стрелявшего в папу римского террориста правильно звучит не Агджа, а Ачка, – потянулся к своему стакану директор. – Ну да бог с ним… А вы что чай не пьете, особого приглашения дожидаетесь?

Логинов с замдиректора дружно потянулись к подстаканникам. Директор поколотил раритетной ложечкой в стакане и выложил ее на блюдце. Отхлебнув чая, он спросил:

– Так на чем основывается ваше предположение, полковник, что за этим стоит ЦРУ?

– Почерк, товарищ генерал. Ни террористы, ни сепаратисты не проводят предварительного информационного прикрытия своих акций. Это делают только спецслужбы. И вы это знаете не хуже меня.

Директор снова отхлебнул чая и хмуро посмотрел в угол кабинета. Логинов был прав. В отличие от террористов и преступников спецслужбы всего мира использовали при устранении кого‑либо особые технологии.

– А с чего вы взяли, что материал Апостолакиса – это акция информационного прикрытия? Честно говоря, у меня такого впечатления не сложилось.

– Интуиция, товарищ генерал.

Директор покачал головой:

– Интуиция, конечно, дело хорошее, полковник, но в данном случае полагаться на нее слишком рискованно. Вы ведь не частное лицо и даже не журналист. Вы сотрудник Федеральной службы безопасности России. Поэтому любые ваши действия на территории другого государства в любом случае будут однозначно трактоваться как действия Российской Федерации. Вы не думали о том, что этот самый Апостолакис вполне может опубликовать материал о вашем с ним контакте точно так же, как он это сделал в случае с киллером? И о том, как на это могут среагировать греческие власти?

– Я осознаю свою ответственность, товарищ генерал.

– А я осознаю свою, полковник. И вижу, что в данном случае вместо гипотетического международного скандала, основанного по большей мере на вашей интуиции, мы можем на ровном месте вляпаться во вполне реальный. С непредсказуемыми последствиями.

– Я это тоже осознаю, товарищ генерал. Но считаю, что мы просто не имеем права бездействовать…

– А я разве говорил о бездействии, полковник? Просто действовать нужно с умом, тщательно взвесив все риски… В данном случае наиболее разумным мне представляется другой вариант. Я просто связываюсь с руководством греческих спецслужб и излагаю им ваши опасения открытым текстом. А дальше уже они сами занимаются с Апостолакисом выяснением того, являлся его материал акцией информационного прикрытия или тут что‑то другое.

– Они и без вашего звонка должны этим заняться, товарищ генерал. Только…

– Что только?

– Только уровень греческих спецслужб настолько низок, товарищ генерал, что надежды на них нет. Не только у меня, но и у самих греков.

– Зато мы подстрахуемся на случай возможной провокации, полковник. Если что и случится, греки будут знать, что мы тут ни при чем.

– Не думаю, товарищ генерал, – покачал головой Логинов. – ЦРУ ЕИП переиграет по‑любому. И ваш звонок будет выглядеть как акция информационного прикрытия.

Директор ФСБ снова посмотрел в угол и нервно побарабанил по столу пальцами.

– Хорошо… То есть ничего хорошего, конечно. Но даже для ЦРУ пойти на устранение премьер‑министра суверенной страны – это…

Директор умолк, Логинов посмотрел на него и твердо сказал:

– Ставки в данном случае таковы, товарищ генерал, что они не остановятся ни перед чем. Речь ведь идет об ослаблении, причем существенном, влияния России в Средней Азии. Если американцы дожмут свой проект «Набукко», Туркменистану и Казахстану, захочется им этого или нет, придется плясать под дудочку дяди Сэма. И это только политическая составляющая. А ведь энергоресурсы сами по себе…

– Только насчет важности контроля над энергоресурсами в современном мире не надо, – поморщился директор ФСБ. – Я полтора дня отсидел на энергетическом форуме, наслушался…

– Виноват, – кивнул Логинов. – Но есть ведь еще и третья составляющая, финансовая. В условиях мирового экономического кризиса энергоресурсы – это уникальный источник получения средств. Учитывая все это, товарищ генерал, я считаю, что в данном случае ЦРУ вполне способно пойти на устранение кого угодно. Но сделает это, конечно, чужими руками.

– То есть вы уверены на сто процентов, что ЦРУ готовит покушение на премьер‑министра Греции?

– Виноват, товарищ генерал. Я не так выразился… Стопроцентной уверенности у меня нет. Но есть вполне обоснованные подозрения. А проверить их в сложившейся ситуации можно, только встретившись с Апостолакисом.

– Понятно. А вы что скажете? – посмотрел на заместителя директор.

– Ну, полковник Логинов, по‑моему…

– Да Логинова я выслушал! Я спрашиваю ваше личное мнение!

– Лично я считаю, – вздохнул замдиректора, – что лучше пойти на определенный риск и отправить полковника в Грецию, чем потом доказывать всему миру, что мы не верблюды…

Спустя час после встречи с сотрудниками ЕИП восставший из пепла Фанис Апостолакис уже сидел в кабинете главного редактора «Афинс ревю» Анастасиоса Теодоракиса и вместе с ним слушал записанный на встроенный диктофон мобильного разговор с анонимным киллером.

– Да я и не настаиваю, Апостолакис! Все, давай, а то еще опоздаю… С удовольствием выпил бы с тобой метаксы, но при моей профессии, сам понимаешь, об этом можно только мечтать. Но читать тебя я буду. Даже за границей. Так что ты уж постарайся, не обделайся, как с Маноласом! Удачи! – послышалась последняя фраза.

– Это все, Анастасиос, – сказал Фанис, остановив воспроизведение. – Расшифровку я предлагаю напечатать в газете, а саму запись поместить на сайте «Афинс ревю». Только исказив голос киллера…

– Это бомба, Фанис! – кивнул главный редактор. – Только… может, убрать эту фразу насчет того, что ты обделался с Маноласом?

– Зачем? – хмыкнул Апостолакис. – О том, что я с ним обделался, знают все.

– Ну, как знаешь! – пожал плечами Анастасиос Теодоракис, потянувшись к своему телефону. – Тогда я сейчас быстро проконсультируюсь с Дэнни, и ставим материал в номер!

Дэнни по‑свойски называли знаменитого адвоката Дионисиоса Ханджоголо, который вел все дела «Афинс ревю».

– Дело твое, – сказал Фанис, – но о чем тут консультироваться? Я немедленно обратился в ЕИП, так что перед законом мы чисты. Тем более что никакой подписки о неразглашении сведений с меня не взяли…

– Разрешите, товарищ генерал? – просунулся в дверь Логинов.

– Да, – кивнул замдиректора. – Собираешься?

– Так точно! – кивнул Логинов и, быстро подойдя к столу, протянул рапорт. – Экипируюсь! Подпишите, пожалуйста!

Замдиректора, нацепив очки, взял в руку протянутый лист и пробежал его глазами. В рапорте Логинов просил, в целях выполнения задания, выделить по перечню средства маскировки, спецсредства, а также две единицы огнестрельного оружия – «АПС» с сотней патронов и «глок‑17» с пятьюдесятью.

– Не понял? – сняв очки, хмуро посмотрел на Логинова замдиректора. – Ты что, на войну в Грецию собираешься?

– Никак нет, товарищ генерал! Это на всякий случай…

– На какой еще случай, Логинов?! У тебя задание – с предельной осторожностью встретиться с Апостолакисом и аккуратно скачать с него информацию. А ты с собой целый арсенал тащишь! Кстати, как ты его вообще собираешься в Грецию ввезти? Хочешь, чтобы уже завтра все тамошние газеты пестрели заголовками: «Русский агент задержан в аэропорту при попытке ввоза оружия»?

– Да что я, пальцем деланный, товарищ генерал, не знаю, что сейчас на самолет и расческу с острой ручкой с собой лучше не брать? С диппочтой вечерней отправлю, с резидентурой уже договорился. Так что все будет в лучшем виде, товарищ генерал, можете не беспокиться…

– Ты мне зубы, Логинов, не заговаривай! Я спрашиваю, зачем тебе в Греции оружие?

– На всякий случай, товарищ генерал. Чтоб не получилось, как в прошлый раз на «Одиссее» – террористы с девятимиллиметровыми скорострельными «хеклер и кохами», а я с керамической пукалкой ближнего боя… И думай, что делать. То ли в Александра Матросова играть, то ли…

– При чем здесь «Одиссей», Логинов?

– Да при том, что на «Одиссей» я, товарищ генерал, тоже садился просто информацию снимать, а оно вон как обернулось… – пожал плечами Виктор.

Замдиректора нервно повертел в руках ручку.

– Только не вздумай эти игрушки на встречу с Апостолакисом брать! И вообще из посольства с ними выходить! Без крайней необходимости и моего личного разрешения! Понял?

– Так точно, товарищ генерал!

– Точно понял?

– Да я ж не мальчик из Управления экономической безопасности, товарищ генерал, который от таскания табельного пистолета млеет и начинает чувствовать себя крутым мэном. У меня применений оружия на поражение за сотню, и ни в одном случае прокуратура не усмотрела признаков превышения…

– Да при чем тут это? Ты же, Логинов, не в Тамбовскую область едешь на задание, а в другую страну!

– Да я все понимаю, товарищ генерал! Даст бог, не случится ничего экстраординарного, тьфу‑тьфу‑тьфу, пролежит все это добро в сейфе в посольстве и вернется обратно с той же диппочтой. Но если, не дай бог, что, то лучше пусть оно будет под рукой… Как там у древних греков? Хочешь мира, готовься к войне…

– У каких греков, Логинов? Это ж латынь!

– Так римляне ж тоже у кого‑то учились!

– Ладно… – вздохнул замдиректора и, наискось начертав поверх рапорта резолюцию, размашисто расписался. – Держи, знаток древних цивилизаций! Только смотри мне, не дай бог что, ответишь по всей строгости.

– Спасибо, товарищ генерал! Если что, отвечу…

В расположенном неподалеку от олимпийского стадиона баре «Стадиум» было шумно и людно. Здесь можно было курить, и клиенты на полную катушку пользовались этой возможностью. Время было около одиннадцати вечера. Обычно прикрепленный под потолком телевизор был настроен на спортивный канал, и завсегдатаи «Стадиума» обсуждали футбольные новости. Однако сегодня все разговоры вертелись исключительно вокруг материала Фаниса Апостолакиса в «Афинс ревю».

– Я слышал, букмекеры с завтрашнего дня начинают принимать ставки на то, выживет премьер после покушения или нет!

– И какое соотношение?

– Не знаю, надо завтра посмотреть в Интернете таблицу коэффициентов…

– Эй, тише! Тракос, сделай погромче!

Тракос, бармен «Стадиума», увеличил громкость, и практически все повернулись к телевизору. Знаменитый ведущий первого канала Евангелос Зографиди проговорил:

– Для того чтобы разобраться, не стоят ли за подготовкой покушения на премьер‑министра Греции, о котором написал Фанис Апостолакис, остатки группы «17 ноября», я пригласил в студию Георгоса Карамериса, автора книги «Неуловимые красные мстители Европы». Добрый вечер, Георгос!

– Добрый вечер! – кивнул гость.

– Спасибо, что так оперативно откликнулись на приглашение, несмотря на занятость.

– Спасибо и вам за приглашение, Евангелос. Я сейчас действительно напряженно работаю над новой книгой, но всегда рад побывать у вас в студии.

– Как вы, признанный эксперт по группе «17 ноября», могли бы прокомментировать высказанные в некоторых СМИ предположения, что за подготовкой покушения на премьер‑министра стоит «17 ноября»? Точнее, остатки этой группы. Ведь именно вы первым высказали предположение, что «17 ноября» раскрыта не до конца.

– Да. И у меня были на это основания. Я внимательно изучил материалы дела «17 ноября» и обнаружил там бреши. Как минимум в двух терактах помимо осужденных должен был принимать участие кто‑то еще. Не напрямую, а выполняя координирующие функции. Так что, помимо основной группы, должна была существовать еще одна, выполняющая функции мозгового центра.

– То есть получается, что полиции удалось ликвидировать только группу непосредственных исполнителей. Верно?

– Можно и так сказать.

– Но тогда вполне логично предположить, что координаторы «17 ноября» пытаются найти новых исполнителей в среде профессиональных киллеров!

– Честно говоря, я считаю подобные предположения полной и абсолютной чепухой! Высказывать их может только человек, абсолютно не знакомый с историей «17 ноября». Прежде всего я хотел бы сказать, что речь идет не о мафиозной структуре, а о группе, основывающей свои действия на четких идеологических принципах. К тому же строго законспирированной. Зачем революционерам привлекать исполнителя из криминального мира, да еще и нарушая правила конспирации, которые позволили группе оставаться неуловимой на протяжении стольких лет?

– Но подобные предположения основываются также на том, – сказал ведущий, – что за истекшие годы оставшиеся на свободе участники группы сильно постарели, так что теперь должны находиться, прошу прощения, в состоянии старческой немощи.

– Со временем, конечно, не поспоришь, – кивнул Георгос, – но даже если все оставшиеся на свободе участники «17 ноября» находятся, как вы выразились, в состоянии старческой немощи, то с рассудком у них все в порядке. Иначе наши спецслужбы их бы выловили окончательно. А поскольку участники группы находятся в здравом рассудке, то они ни за что не пошли бы на подобную глупость. Повторюсь, но вся история «17 ноября» свидетельствует, что с головой ее участники дружат.

– То есть вы категорически утверждаете, что «17 ноября» не готовит теракта в отношении премьер‑министра?

– Я ничего категорически не утверждаю даже в своих книгах. Однако я уверен, что к событию, о котором идет речь в материале «Афинс ревю», «17 ноября» не имеет никакого отношения!

– Ну что же, спасибо большое, Георгос, за исчерпывающий комментарий! Напомню, что нашим гостем был автор нашумевшей книги «Неуловимые красные мстители Европы» Георгос Карамерис. После небольшой рекламы у нас в студии появятся адвокат Фаниса Апостолакиса Дионисиос Ханджоголо и пресс‑секретарь Эллинской разведываетельной службы Власис Гунаропуло! Не переключайтесь!

С документами прикрытия, чтобы не терять лишнего времени и не рисковать, вопрос решили просто. В Грецию Логинов должен был прибыть под своим именем по загранпаспорту с открытой визой как сотрудник «Газпрома». Эта легенда давала возможность мотивированно бывать в посольстве и торгпредстве. В самой же Греции Логинов, в случае необходимости, мог действовать под другой личиной с изготовленными на месте документами гражданина Евросоюза.

Проблема возникла там, где Виктор ее не ждал. В связи с кризисом авиакомпании значительно сократили количество международных авиарейсов. И Виктору, не обнаружившему в расписании прямого рейса на Афины, в конце концов пришлось сделать ход конем, то есть полететь в Афины через Рим.

До итальянской столицы Логинов летел на «Боинге» «Внуковских авиалиний». Полет выдался нескучным, поскольку этим же рейсом на съемки какого‑то совместного супер‑пупер клипа летели сразу две раскрученные поп‑группы – «девочковая» и «мальчиковая». Названий их Логинов не знал, поскольку в последнее время подобных групп‑однодневок плодилась тьма, но лица смутно помнил.

В самолете скороиспеченные «звезды» проявили себя во всей красе. Бар с дармовым импортным спиртным был опустошен в рекордные сроки, после чего дошла очередь до взятой с собой родной водки. Далее, как и следовало ожидать, пай‑мальчикам и пай‑девочкам шибко поплохело, так что стюардессы сбились с ног, убирая туалеты.

Несмотря на это, сам полет, как и посадка, прошли нормально. Логинов с другими транзитными пассажирами немного послонялся в специальной зоне, после чего благополучно присоединился к прошедшим контроль пассажирам афинского рейса «Алиталии».

Аэробус после «Боинга» показался Логинову немного тесноватым, но за свою жизнь он на чем только не летал. Его соседкой оказалась довольно молодая гречанка в строгом деловом костюме. Чисто из вежливости Виктор кивком поздоровался с ней, после чего отвернулся к иллюминатору.

Девушка пыталась кому‑то дозвониться с мобильного, но безуспешно. Потом стюардесса на трех языках попросила всех выключить телефоны и пристегнуться. Логинов свой мобильный выключил заранее. Когда к ним приблизилась стюардесса, он повернулся к ней, чтобы продемонстрировать пряжку ремня. При этом Виктор случайно увидел, что его соседка положила на колени материалы какого‑то медицинского конгресса.

Не обратив на это никакого внимания, он дождался, пока лайнер взлетит, потом устроился поудобнее и заставил себя уснуть, поскольку предполагал, что командировка окажется не из легких…

– Итак, мы продолжаем! – проговорил в камеру знаменитый ведущий первого канала Евангелос Зографиди. – Напомню, что сегодня мы пытаемся найти ответ на вопрос, кто может стоять за подготовкой покушения на премьер‑министра, о котором идет речь в материале «Афинс ревю». В нашей студии находятся адвокат Фаниса Апостолакиса Дионисиос Ханджоголо и пресс‑секретарь Эллинской разведывательной службы Власис Гунаропуло!

Режиссер переключил камеры, и на экране появились сидящие по сторонам от Евангелоса гости. Адвокат улыбался зрителям лучезарной улыбкой и излучал уверенность. Сегодня на Дэнни был не один из повседневных костюмов, в которых он таскался между своей конторой и судами, а шикарный оливкового цвета от Валентино. В кармашке пиджака небрежно торчал платок умопомрачительной расцветки. Дэнни понимал, что эффектно засветиться на первом национальном канале стоит дорогого в смысле клиентуры и такими возможностями не разбрасывался. Пресс‑секретарь ЕИП Власис Гунаропуло выглядел как гренадер, которого наспех переодели в гражданку. Он тоже излучал уверенность и улыбался, но его улыбка скорее напоминала оскал бультерьера.

Оба гостя кивнули в камеру, поздоровавшись со зрителями, и Зографиди затараторил дальше:

– Спасибо, что согласились прийти в нашу студию! Как вы, Власис, официальный представитель ЕИП, могли бы прокомментировать материал Фаниса Апостолакиса?

– Господин Апостолакис – журналист и в погоне за сенсацией готов на все! – пожал плечами Власис Гунаропуло.

– То есть вы хотите сказать, что публикация в «Афинс ревю» является не более чем газетной уткой?

– В какой‑то степени да. Господин Апостолакис по обыкновению сгустил краски.

– В чем конкретно?

– Мы до сих пор не уверены в том, что запись телефонного разговора с киллером является, так сказать, аутентичной.

– То есть, попросту говоря, вы хотите сказать, что это всего лишь монтаж?

– Вполне возможно. Во‑первых, искажение голоса предполагаемого киллера вызывает определенные подозрения, а во‑вторых, наши сотрудники пока что не могут связаться с Апостолакисом, чтобы задать ему вопросы о происхождении данной записи.

– А вы что скажете на это? – повернулся Зографиди к Дэнни.

– Господин Гунаропуло, мягко говоря, передергивает карты. Во‑первых, мой клиент как абсолютно законопослушный гражданин еще перед публикацией встретился с сотрудниками ЕИП и ответил абсолютно на все их вопросы…

– Умолчав о существовании записи! – быстро проговорил Гунаропуло.

– Мой клиент ни о чем не умалчивал! Просто в тот момент сотрудников ЕИП она не интересовала. И только когда Фанис Апостолакис довел информацию до сведения общественности, ЕИП вдруг проснулась!

– ЕИП выполняет свою работу! А ваш клиент ее тормозит, скрываясь…

– Мой клиент ни от кого не скрывается, он свято выполняет свой гражданский долг перед обществом! Что же касается записи, то, во‑первых, она есть на сайте «Афинс ревю», а во‑вторых, если сотрудникам ЕИП необходима аутентичная запись, то я вам ее сейчас передам по поручению моего клиента…

Тут Дэнни с торжествующим видом вытащил из кармана обычную флэшку и протянул ее Гунаропуло. Зографиди быстро проговорил:

– Итак, уважаемые телезрители, на ваших глазах адвокат Фаниса Апостолакиса передает по поручению своего клиента аутентичную запись телефонного разговора с киллером представителю ЕИП!

– Это еще предстоит установить, аутентична она или нет… – пробормотал несколько растерянный пресс‑секретарь ЕИП, нехотя беря флэшку.

– Не переключайтесь! – одарил зрителей улыбкой Евангелос Зографиди. – После небольшой рекламы мы вернемся в студию!

– Интересно, что скажет этот парень, да? – отвернувшись от телеэкрана, сказал один из завсегдатаев «Стадиума».

– Да, – не мигнув глазом кивнул Фанис Апостолакис.

Он сидел в баре уже около часа и цедил не свою обычную пятизвездочную метаксу, а сок через трубочку. Несмотря на это Фанис чувствовал приятное опьянение – от своего успеха. Его несколько десятков строк в «Афинс ревю» стали настоящей сенсацией. Новости спорта, политики, кризис, цены на нефть и курс доллара вдруг отошли на второй план. На всех телеканалах судачили только о материале Фаниса…

На выходе из зоны прилета Афинского аэропорта Логинова встретил капитан Хапсалис, работавший в Греции под крышей торгпредства. Поскольку они были знакомы по предыдущему приезду Виктора, никаких опознавательных знаков не потребовалось.

– Добрый вечер! С прилетом! – подошел к Логинову Хапсалис и после короткого рукопожатия протянул руку к сумке: – Давайте, помогу!

– Спасибо, я как‑нибудь сам, – с улыбкой отмахнулся Виктор.

На стоянке в машине с дипномерами их поджидал заместитель начальника Афинской резидентуры подполковник Долгих, который по случаю прилета Виктора взял на себя роль водителя.

– Здорово, Иван! – поздоровался с ним Виктор, нырнув на переднее сиденье.

– Здравия желаю!

Капитан Хапсалис, положивший сумку Виктора в багажник, нырнул на заднее сиденье, и Долгих тронул посольскую «Ауди А8» с места.

– Как добрался? – спросил он.

– Да нормально, – потянулся Логинов и выудил из кармана сигареты. – А вы как, подсуетились?

– Старались, – кивнул Долгих. – Времени, конечно, ты нам дал в обрез, но досье подготовили.

– Ладно, приедем – посмотрим, – сказал Виктор и щелкнул зажигалкой.

Апостолакис сидел в «Стадиуме» инкогнито, в гриме и парике. Он всегда делал так после удачных публикаций, если хотел посмотреть на произведенное впечатление. Фанис потянул сока, и в этот момент у него забился в кармане мобильный. Быстро вытащив его, Фанис скосил глаза на дисплей. Звонил главный редактор «Афинс ревю». Только он и еще три человека знали новый номер Апостолакиса.

– Да! – ответил Апостолакис.

– Ты что делаешь?

– Пытаюсь заниматься сексом с двумя негритянками, а ты мне мешаешь!

Сосед по столику с ухмылкой покосился на Фаниса.

– Ну извини, что отрываю, я ж не знал, – сказал главный редактор.

– Да ладно, уже оторвал, они друг с дружкой начали кувыркаться… Как обстановка?

– А то ты не знаешь! Небось телевизор смотришь!

– Вроде того. Я имею в виду… поползновения.

– Да звонили раза три из ЕИП, но я их отсылал к Дэнни. Ну и с телевидения продолжают трезвонить… Слушай, может, ты все же скажешь несколько слов в эфире хотя бы по телефону?

– Ты же знаешь, это не мой стиль.

– Да уж… Только другой на твоем месте уже давно стал бы телезвездой.

– Каждому свое. Меня вполне устраивает то, чем я занимаюсь.

– Дело твое, Фанис, но это немного глупо. Дэнни бессовестно пиарится за твой счет… Но все равно, ты отлично поработал!

– Стараюсь, Анастасиос. Пока!

– Пока, Мистер Молчание!

Сосед по столику хотел было что‑то сказать, но в этот момент телефон Фаниса зазвонил снова. Этого звонка Апостолакис ждал и тут же поднялся.

– Да, Кириакос! – сказал он, направившись к выходу.

– Ты чем занимаешься?

– Ничем!

– Тогда, если хочешь, подъезжай на студию, а то у меня еще куча работы, хорошо, если вырвусь до утра.

– Еду!

– Ты голодный? – спросил Долгих, когда «Ауди» въехала на территорию посольства.

– Да вообще‑то есть немного, – ухмыльнулся Виктор. – А что, есть предложения?

– Целых два.

– Ну, тогда давай по порядку. Только китайских ресторанов не предлагать!

– Да нет, у нас все по‑простому, без новомодных чукотских наворотов. Если ты сильно голодный, то сперва можем поесть в нашей столовой, а потом уже подняться ко мне и посмотреть досье. Ну а если тебе не терпится посмотреть досье, то можем организовать доставку в мой кабинет…

– Да нет, Иван. Мы лучше поступим по поговорке – мухи отдельно, котлеты отдельно.

– Тогда двигаем в столовку…

Ужин был выдержан в лучших традициях русской кухни, так что Логинов едва выбрался из‑за стола. Наверху в своем кабинете Долгих спросил:

– Чай, кофе или чего покрепче?

– Покрепче выпьем, как с Апостолакисом разберемся… Чай. Черный. И, если можно, без всяких добавок, а то я этой химии на дух не переношу.

– Можно, конечно. Я сам чай люблю чистый. Самовара, извини, нет, а так, организуем все в лучшем виде. Саш, не в службу а в дружбу! Изобрази! Только не в стаканы, а в чашки!

– Понял! – кивнул капитан Хапсалис, направляясь к небольшому столу в углу кабинета, на котором стоял электрочайник.

– Прошу! – кивнул Долгих Логинову.

Тот присел за небольшим приставным столом. Хозяин кабинета прошел к сейфу и извлек из него современную папку, на которой по старинке было написано: «Дело оперативной разработки б/н». Логинов, взяв папку в руки, невольно ухмыльнулся:

– Б/н – это без номера?

– Ну да.

– Да ты, Иван, оказывается, тот еще бюрократ.

– Зачем бюрократ? Порядок просто люблю…

– Да ладно, шучу я, шучу, – махнул рукой Виктор и открыл досье.

– Проходи в мою берлогу! – кивнул Кириакос.

Берлога у Кириакоса была вполне современной – три большие смежные комнаты в помещении компании по производству телемуви. На входной двери висела табличка «Кириакос рекордс». Небольшая студия Кириакоса занималась написанием музыкального сопровождения к телефильмам, а также музыкальных заставок к телепрограммам. Мало кто об этом знал, но большинство известных передач были оформлены как раз «Кириакос рекордс». В том числе и суперпопулярное ток‑шоу Евангелоса Зографиди на первом канале.

Переступив через порог, Фанис оказался в большой комнате, которая, условно говоря, была гостиной. Здесь имелись диван, несколько кресел, а также минимальный кухонный набор – холодильник, кофеварка, микроволновка, посуда и все остальное, что позволяло Кириакосу, порой проводившему в студии по несколько суток кряду, не погибнуть от голода.

На стенах висели фото примерно двадцатилетней давности. Тогда Кириакос Дегулис был участником одной из рок‑групп. Группа имела успех в Греции и даже пару‑тройку раз выбиралась на гастроли за рубеж. Однако хотя бы приблизиться к международному признанию того же Демиса Руссоса рокерам не удалось.

Впрочем, Кириакос об этом нисколько не жалел. Он продолжал заниматься своим любимым делом – писал музыку, а все остальное для него значения не имело. Пройдя к кофеварке, он оглянулся на Фаниса:

– Тебе большой, маленький?

– Маленький, – сказал Фанис, сунув руки в карман и неспешно подходя к Дегулису.

– А я выпью большой! – проговорил тот, доставая поллитровую чашку. – Надо сегодня успеть свести дорожку к фильму.

– Что за фильм?

– Мыло! – дернул головой Дегулис. – Она работает в пиццерии и мечтает о карьере манекенщицы. А он работает водителем‑дальнобойщиком и иногда заезжает к ней перекусить…

– Неплохое начало, – пожал плечами Фанис.

– Да начало‑то неплохое. Дальше полная лажа. Бред сивой кобылы в кленовом сиропе…

– Нет толковых сценаристов?

– Есть, конечно. Дело в продюсерах. Они ведь головой отвечают за деньги инвесторов, поэтому предпочитают не рисковать. В результате отбирают те сценарии, которые, на их взгляд, беспроигрышны. И клонируют слезливые истории, рассчитанные на расжиревших домохозяек с куриными мозгами. А если решаются на крупнобюджетные проекты, то обязательно по американским рецептам – самоцельные погони и куча дымящегося искореженного железа. После чего за метаксой дружно жалуются, что зритель не приемлет национального кино. Держи!

– Спасибо! – кивнул Фанис.

Кофе они пили стоя, опершись о стол. Кириакос продолжал делиться наболевшим:

– Самое главное, что есть же возможность делать по‑настоящему интересные фильмы и при этом зарабатывать намного больше. Но никто не решается взяться за проект, который хоть чем‑то отличается от этих чертовых клише! Понимаешь?

– Так было всегда, – пожал плечами Фанис. – И так будет. Чтобы сделать что‑то новое, нужно иметь мужество и терпение. А это в комплекте дано очень немногим. Ты когда‑то тоже трудно начинал.

– Да, – кивнул Кириакос, затушив в пепельнице окурок. – Ладно, идем…

Спешно собранное греческой резидентурой досье неожиданно оказалось довольно объемным. Любивший порядок подполковник Долгих снабдил установочные данные, так сказать, справочными материалами, вроде пространных выдержек из публикаций в Интернете и даже небольшой главы из книги «Журналистика Греции: персоны и взгляд в будущее», посвященной Фанису Апостолакису.

Учитывая рекордные сроки, Логинов проникся к Долгих еще большим уважением, но при всем при этом просматривал досье, что называется, «по диагонали». Просто после допроса при помощи «сыворотки правды» на «Одиссее» Логинов составил о Фанисе вполне определенное представление, а ничего, что могло бы это представление опровергнуть, вроде данных о том, что по ночам, завесив шторы, Фанис Апостолакис тайно и с упоением предается вышиванию крестиком, в досье не было.

Будучи в командировках в Чечне, Логинов иногда сталкивался с так называемыми сталкерами. Это были псы войны, только в журналистском обличье. В отличие от своих коллег из официальных изданий, которые работали в тесном контакте с управлением информации группировки, в места боевых действий выдвигались под охраной и отснятые материалы обязательно согласовывали с военными, сталкеры норовили сунуться в самое пекло и зафиксировать войну такой, как она есть, без прикрас. Иногда их убивали, чаще они просто пропадали без вести, но оставшиеся в живых упорно продолжали лезть под пули.

Фанис Апостолакис напоминал Логинову этих самых сталкеров, только с тем отличием, что те иногда делали явно «заказные» материалы для западных СМИ, Фанис же в подобном уличен не был ни разу. Самое интересное, что и по, так сказать, бытовым характеристикам Апостолакис был очень близок к сталкерам. Те в перерывах между своими «ходками» в зону боевых действий шибко пили и вовсю развлекались с женщинами не самого примерного поведения. В том же был замечен и Фанис Апостолакис.

Уже в конце досье Логинов неожиданно испытал легкий шок. Подполковнику Долгих удалось установить, что уже некоторое время Фанис Апостолакис, в нарушение своих прежних привычек, на постоянной основе встречается с врачом‑гинекологом Сибиллой Кондоиди. Долгих смог также раздобыть фото девушки, и в ней ошарашенный Виктор признал свою соседку по аэробусу.

– Вот это да! – хмыкнул он.

– Что? – спросил подполковник Долгих.

– Я прилетел с подружкой Апостолакиса!

– В каком смысле? – не понял Долгих.

– В прямом. Мы сидели рядом в аэробусе. Она возвращалась из Италии с медицинской конференции!

– Так вы что, общались?

– Нет! Я просто видел у нее материалы, – махнул головой Логинов.

Долгих озабоченно проговорил:

– Странно…

Как и любой сотрудник спецслужб, он очень не любил подобные совпадения.

– Расслабься, Иван, – покачал головой Логинов. – Это не подводка, просто совпадение. Мы с ней не перекинулись и парой слов. Кстати…

– Что?

– Она все время пыталась кому‑то дозвониться. В смысле при посадке, до того, как попросили отключить телефоны, и сразу по прибытии…

– Думаешь, ему?

– Очень похоже, что да… – проговорил Логинов, задним числом вспоминая выражение лица Сибиллы. – Рассорились они, что ли?

– Или он просто залег на дно и не хочет рисковать.

– В каком смысле?

– После удачных публикаций Апостолакис это делает всегда. Вроде как выдерживает гроссмейстерскую паузу. А на этот раз с ним даже не смогли встретиться агенты ЕИП…

– Он скрывается от ЕИП?

– Ну, вроде того. На телевидении из этого устроили целое шоу. Адвокат Апостолакиса передал ЕИП запись разговора с киллером в прямом эфире на первом канале. Там дальше об этом написано…

Логинов кивнул и просмотрел досье до конца. Закончив читать, он вернулся к началу и быстро выписал на лист адрес Апостолакиса и его телефоны.

– Будешь звонить? – спросил подполковник Долгих.

– Да, – кивнул Логинов. – Только надо…

– Да есть чистый телефон, – сказал Долгих, отодвигая ящик стола. – Только я в таких случаях предпочитаю звонить в движении. Чтобы по трафику не засекли…

Фанис Апостолакис и Кириакос Дегулис миновали небольшую аппаратную и, нырнув за звуконепроницаемую дверь, оказались в такой же небольшой студии. Кириакос уселся в стоявшее перед пультом кресло, кивнув Фанису на стул:

– Пододвигайся!

Пощелкав мышкой, Кириакос сказал:

– Вот твоя «минусовка»… Сейчас…

Быстро включив колонки, Дегулис снова щелкнул мышкой. Студию наполнили интершумы из телефонного разговора Апостолакиса с анонимным киллером. Голоса Кириакос убрал, все остальные звуки многократно усилил и очистил. Фанис Апостолакис словно бы мгновенно перенесся в центр людной площади. Тут и там раздавались голоса, где‑то вдали гудели машины, слышался отчетливый шум фонтана, восторженные детские крики и то стихающая, то вновь набирающая силу музыка.

– Ну как? – спросил Кириакос.

– Ты гений! – хлопнул его по плечу Фанис. – Не знаю, потеряла ли что‑то в твоем лице рок‑музыка, но кинематограф приобрел волшебника!

– Ага. По реанимированию мертворожденных мыльных опер, – хмыкнул польщенный Кириакос.

– Не место красит человека, а человек место. Стиви Уандер тоже писал музыку к дрянным фильмам. Ну и что? Кто помнит, как называлась кинематографическая поделка, к которой он написал песню «Я позвоню тебе, чтобы сказать, что люблю»?

– Я точно не помню, – покачал головой Кириакос.

– И никто не помнит. А песню крутят по всем FM‑радиостанциям уже черт знает сколько лет и будут крутить! Так что все в твоих руках, чувак! Сбрось мне это на флэшку! Что я тебе должен?

– Свои люди, сочтемся, – хмыкнул Кириакос.

Пять минут спустя Фанис Апостолакис уже вышел через проходную кинокомпании, оставив Дегулиса за сведением дорожки к очередному слезоточивому телемуви для заплывших жиром домохозяек с куриными мозгами. Быстро поймав такси, Фанис плюхнулся на заднее сиденье, сказав:

– Торговый центр «Аквариус»!

Несмотря на довольно позднее время, он был готов к новым свершениям. Дегулис, может, был и не совсем волшебником, но своей работой здорово помог Фанису. Тот хотел попытаться по интершумам установить место, откуда звонил киллер. И даже не предполагал, насколько просто это окажется.

Музыкальных фонтанов в Афинах было несколько. Но едва услышав обработанную бывшим рокером запись, Фанис понял, что это наверняка фонтан, расположенный перед «Аквариусом».

– Позвонили, твою мать! – сказал Логинов, отнимая новенький мобильный от уха, и посмотрел на часы на приборной доске. – Может, просто на ночь отключил?

– Навряд ли, – махнул головой подполковник Долгих, косясь в боковое зеркало. – Время еще детское. Залег он, я же тебе говорил…

Они ехали в плотном потоке машин по вечернему проспекту на посольской «Ауди». Засечь, откуда исходит звонок, в этой ситуации было не под силу ни одной спецслужбе мира. Только вот с самим звонком ничего не получилось. Мобильный Апостолакиса находился вне зоны, а домашний на двух языках, греческом и английском, предлагал записать сообщение на автоответчик.

– Так что делаем? – спросил Долгих.

Логинов прикурил сигарету и почесал лоб.

– Разве попробовать подкараулить его возле дома…

– Попробовать можно, – сказал Долгих. – Только это без толку. Какой смысл отключать телефон, если тебя можно выловить возле дома… Тем более что ЕИП‑то его так и не нашла.

– Все равно надо подежурить, – сказал Логинов. – Мало ли что?

– Тогда нужно организовать машину с греческими номерами… – кивнул Долгих. – Ты сам хочешь дежурить? Или кого‑то из наших пошлем?

– Лучше кого‑то пошлем.

– Ну, тогда Саша Хапсалис посидит, – сказал Долгих и включил поворот, чтобы вернуться в посольство.

– Спасибо, сдачи не надо! – сказал Фанис Апостолакис и выбрался из такси.

Торгово‑развлекательный центр «Аквариус» сиял огнями. Некоторые магазины и бутики, расположенные в нем, были закрыты на ночь, другие продолжали работать. У фонтана толпилась молодежь, то ли собравшаяся на ночной сеанс в расположенный на верхнем этаже кинотеатр, то ли вышедшая с вечернего. Вообще на полукруглой площадке перед входом было довольно людно.

Фанис Апостолакис закурил и медленно двинулся в обход музыкального фонтана. Установить место, откуда ему звонил киллер, оказалось несложно. Одинокий таксофон располагался прямо на правом крыле здания, под козырьком. Он не имел телефонного номера, что случалось не так часто. Поэтому и отследить звонок было практически невозможно. Так, во всяком случае, представлялось самому киллеру. Но Апостолакис раскалывал орешки и потверже.

То, что он задумал, с точки зрения здравого смысла вообще казалось невыполнимым. А задумал Апостолакис ни много ни мало выйти на заказчика убийства премьера. Сперва установив личность самого киллера, потом его бывшее место жительства, а потом и автомобиль, который должен был ожидать заказчика где‑то поблизости.

Однако начало этого авантюрного на первый взгляд предприятия буквально окрылило Апостолакиса, так что теперь он был готов, что называется, рыть землю носом. Впрочем, в данном случае какие‑либо резкие движения предпринимать было абсолютно неуместно. Еще немного осмотревшись, Фанис направился прямиком к одному из слонявшихся в фойе у входа секьюрити.

– Добрый день, не могли бы вы проводить меня к старшему смены?

– Здравствуйте, а что случилось?

– Мне кажется, я случайно оставил здесь днем кейс с документами. Вон там, – показал Фанис в сторону стоящей под стенкой скамейки.

– Одну секунду! – кивнул охранник, отвернулся и, прижав рукой микрогарнитуру, быстро связался с начальником. Несколько секунд спустя он развел руками: – К сожалению, вашего кейса никто не находил…

– А можно мне все‑таки переговорить с вашим шефом? Там у меня были очень важные бумаги, – просительным тоном проговорил Фанис.

– Одну секунду! – охранник снова отвернулся, прижав пальцами наушник с микрофоном, но на этот раз общался с начальством немного дольше. Видимо, начальство отнюдь не горело желанием лицезреть какого‑то растяпу‑посетителя, но в конце концов смилостивилось. Повернувшись, охранник кивнул: – Я вас провожу! Прошу!

– Спасибо большое! – с чувством поблагодарил Апостолакис.

Ночевал Логинов в посольской гостинице, в том самом номере, в котором останавливался в свой прошлый приезд. Проснулся он рано и сразу же на всякий случай потянулся к телефону. Хапсалис ночью не звонил, что означало, что Фанис Апостолакис домой не возвращался.

Прихватив мобильный с собой, Логинов быстро занялся утренним туалетом, после чего позвонил по внутреннему телефону Долгих. Тот тоже уже встал, и пять минут спустя они вошли в кабинет подполковника.

– Так что, снимать Хапсалиса? – посмотрел на Виктора Долгих.

– Снимай, – кивнул тот. – Пусть отсыпается.

Пока Долгих связывался со своим подчиненным, Логинов включил чайник и насыпал в чашки заварки.

– Тебе сахара сколько? – спросил он через плечо.

– Три… – сказал Долгих. – Так что теперь делать будем?

– Готовить оперативную комбинацию, Иван.

– На предмет?

– На предмет выхода на Апостолакиса.

– А конкретно?

– У вас в резидентуре карманников случайно нет?

– В каком смысле карманников?

– В криминальном, – оглянулся через плечо заливавший кипятком чашки Логинов.

– Не понял… А зачем тебе карманники?

– Для работы, Иван, – пожал плечами Логинов. – Держи свой чай, сейчас объясню…

После бесконечных спусков‑подъемов и поворотов Фанис Апостолакис и охранник наконец оказались в самой глубине служебных помещений «Аквариуса». Начальник смены охраны, судя по обстановке в небольшом кабинете, до недавнего времени с комфортом – на американский манер закинув ноги на стол – смотрел телевизор. Но к приходу посетителя телевизор выключил, пульт сунул под бумажки на столе и принял вроде как рабочую позу.

– Разрешите, шеф? – спросил открывший дверь охранник.

– Да!

– Проходите! – отступил в сторону провожатый.

Фанис переступил порог и поздоровался.

– Добрый вечер! – махнул головой начальник смены. – К сожалению, ни о каком обнаруженном кейсе мне по смене ничего не передавали.

Фанис кивнул и спросил:

– Разрешите я присяду?

– Конечно! – скривился начальник смены.

Топтавшийся за дверью охранник решил, что ему лучше поторчать в коридоре, и дверь потихоньку прикрыл. Чем еще больше облегчил Фанису задачу. Подавшись через стол к начальнику смены, он негромко сказал:

– Можно поговорить с вами как мужчина с мужчиной?

Начальник смены от удивления заморгал, но кивнул:

– Ну, попробуйте…

– Я уверен, вы меня поймете, – быстро заговорил Фанис с истеричными нотками в голосе, – наверняка вам тоже крутила голову какая‑нибудь стерва вроде моей Николетты! Ведь крутила?

– Ну… Было когда‑то дело, – кивнул после паузы начальник смены.

В его глазах появилось нечто вроде смеси жалости, сочувствия и любопытства. Великим актером Апостолакис никогда бы не стал, но, когда требовалось, он мог быть весьма убедительным. Вперив взгляд в стену за спиной начальника смены охраны, Фанис отсутствующим голосом проговорил:

– Она работала в пиццерии и мечтала стать манекенщицей. А я как‑то случайно заскочил туда перекусить. Увидел ее – трах‑бах! – и все! Да! Все! Понимаете?

Начальник смены охраны кивнул. Скучный вечер разом перестал быть скучным.

– В каком смысле трах‑бах? – с интересом спросил начальник охраны.

– Что?.. – на миг сфокусировал взгляд Апостолакис. – А… Ну, когда я вошел, она как раз повернулась и кому‑то улыбнулась. И тут меня словно кувалдой по голове огрели. Или шандарахнули электрошокером. И все! Время словно остановилось. Она была такая! Такая…

– Четвертый размер груди? – доверительным тоном осведомился начальник охраны.

– Третий, – махнул головой Фанис. – С половиной…

– А‑а ниже как?

– Роскошно, шикарно, потрясающе… Я закаменел прямо в дверях. Как соляной столб. Кто‑то меня толкнул, кто‑то что‑то сказал, а я не мог сдвинуться с места, словно паралитик. Я видел только ее и был не в силах оторвать от нее глаз. А она словно при замедленной съемке плыла по проходу между столами. И улыбалась. А ее грудь третьего – с половиной – размера при этом ритмично колыхалась. И я вдруг представил, что мы с ней… что я ее… Ну, вы понимаете! В общем, я кое‑как добрался до столика и заказывал пиццы до самого вечера. С тунцом, с креветками, с кальмарами, с грибами… И запивал все это колой, – сглотнул Апостолакис.

– Меня бы стошнило, – сочувственно скривился начальник смены.

– В другой раз меня тоже стошнило бы. Но тогда, тогда я был словно во сне, и этого просто не замечал. В общем, когда она принесла пиццу с лангустами, я наконец решился предложить ей встретиться, и к пицце с омарами она согласилась. Я был так счастлив, что заказал еще и пиццу с мидиями…

– Говорят, мидии действуют на потенцию почти как виагра, – заметил начальник смены охраны.

– Возможно… Наверное… Не знаю… При виде нее у меня было такое состояние, словно бы я принял целую пригоршню виагры. В общем, мы начали встречаться. Кино, кафе, мороженое с капучино. Все вроде бы шло нормально, но дальше поцелуев у двери дело не доходило. Она играла со мной, как кошка с мышкой. Вертела хвостом, распаляя и раскаляя добела, а потом вдруг убегала, захлопнув перед моим носом дверь…

– Если у бабы третий и выше размер груди, – поделился выстраданным жизненным наблюдением начальник смены охраны, – она просто не может не быть стервой… Как насчет глотка метаксы, приятель?

– Можно…

Вишнево‑красный «Ниссан‑Кашкай» медленно завернул на парковку универсама и, проехав метров пятьдесят, вильнул влево на свободное место. Несколько секунд спустя из миниатюрного джипа выбралась Сибилла Кондоиди. Ее миловидное личико выглядело заметно осунувшимся. Черные как смоль волосы были без затей зачесаны назад и собраны в пучок на затылке. Захлопнув дверцу, девушка включила сигнализацию, сунула ключ с пультом в сумочку и, закинув ее на плечо, двинулась к входу в универсам.

Шла она вовсе не летящей походкой, которая так нравится мужчинам, а потупив голову и глядя себе под ноги. Однако к недостатку внимания со стороны представителей сильного пола это не привело. За Сибиллой, не отрывая глаз, следило сразу несколько мужчин, хотя она этого и не замечала.

Нырнув в автоматическую дверь, Сибилла миновала стеклянный тамбур и, свернув вправо, взяла из ряда тележку. Закатив ее через ворота, расположенные сбоку от турникета, в торговую зону, девушка положила свою сумочку на полку тележки и двинулась к отделу фруктов.

Остановившись у длинной холодильной витрины, она некоторое время раздумыва