В волнении Ярослав Игоревич теребит свои железные перчатки, одна из них со стуком падает на пол

ЯРОСЛАВ ИГОРЕВИЧ (пытается наклониться, но ему мешает кираса). Это не комплемент, Вера, это чистая правда. Я, как работник правоохранительных органов, обязан говорить правду и только правду… Я, между прочим, присягу давал…

(смеётся, но это у него получается как-то неуклюже, искусственно)

Лошадка? Гортензия её зовут. Правда, красивая?.. Почему Гортензия? А это в честь дамы сердца Бодуэна Арамейского, прославленного рыцаря. Слышали о таком?.. Не беда, я вам всё о нём расскажу. Это мой, можно сказать, идеал, кумир. Он всегда за слабых заступался, за угнетённых. Он одним из первых собрал отряд для участия в крестовом походе… Да, да, да… А ещё Бодуэн поклялся вызволять из чужеземного рабства всех попавших в него единоверцев… Именно…

(наконец следователю удаётся дотянуться до перчатки)

Да, я тоже… Именно поэтому, Вера, я и вступил в орден Праведного Пути. Это один из самых древних рыцарских орденов. Видели мои доспехи?.. Ну, это лишь малая часть… Пока что я всего лишь капрал, но со временем надеюсь дослужиться до лейтенанта-знаменосца. А потом, может – и до старшего магистра… Что?.. Спасибо, спасибо, тоже об этом мечтаю… Но до этого, Вера, ещё очень далеко. Для этого нужно столько всего совершить!..

(смотрит на латы рыцаря в углу, вздыхает)

Да, чуть не упустил, Вера! Я тут одну брошюрку на досуге листал. Так вот там было написано, что одна крупная фирма, которая майонез производит, рекламную акцию начала… Да вылетело название… Ну, известная такая марка, по телевизору её ролик всё время крутят… Короче говоря, там всё очень серьёзно: там призы – от компьютеров до соковыжималок. То ли сто, то ли двести призов! Представляете?.. Что нужно? Всё элементарно: при покупке каждой упаковки вам выдают стикер. На нём – специальный код под защитным слоем. Вы этот слой стираете, набираете номер колл-центра… Ну, офиса, где сидят люди, принимают звонки… Бесплатно, Вера! Вот. Называете код, они его регистрируют. А потом – розыгрыш… Ага, хорошо, подробности узнаю – позвоню вам…

(перекладывает трубку к другому уху)

Кстати, с Кашнинского молзавода ничего не слышно? Ну, где сырки призовые, где домашний кинотеатр… Ничего пока?.. Значит, позже опубликуют… Что? Обещали письменно участникам сообщить?.. Письмо пришлют?.. Ну так это ещё лучше…

В дверь кабинета кто-то осторожно стучит. Ярослав Игоревич вздрагивает, быстро спрыгивает со стола.

ЯРОСЛАВ ИГОРЕВИЧ (в трубку). Извините, Вера, ко мне пришли… Да, всё, обеденный перерыв кончился… Мне тоже было приятно… Спасибо вам, Вера… Если бы вы знали, Вера… Да, да… До свидания!

Следователь кладёт трубку. Топая железными сапогами, подходит к двери, открывает её. На пороге стоит Алик с борсеткой под мышкой. Несмотря на своё воинственное облачение – круглый щит в руке, шлем с перьями и обшитую стальными пластинами кольчугу – Алик выглядит несколько растерянным. Он явно колеблется и решает: стоит ли входить в кабинет.

ЯРОСЛАВ ИГОРЕВИЧ (с нотками разочарования). А-а… Это вы… Что ж, входите.

Оба мужчины – неповоротливые от доспехов – проходят в кабинет. Ярослав Игоревич усаживается на своё место, Алик занимает тот же стул, на котором не так давно сидела Вера. Свой щит (на нём выгравирован мужественный профиль Стивена Сигала) Алик ставит рядом.

ЯРОСЛАВ ИГОРЕВИЧ. Чем обязан?

АЛИК (снимает шлем, кладёт его на колени). Я звонил вам… Сегодня звонил. И вчера тоже…

ЯРОСЛАВ ИГОРЕВИЧ. Да, да, я помню… Вы, кажется, заявление своё забрать хотите?

АЛИК. Да, хочу. Никаких претензий больше не имею.

ЯРОСЛАВ ИГОРЕВИЧ (листает бумаги). К сожалению, ничем помочь не могу. Заявление зарегистрировано, подклеено к делу. Вот опись, читайте…

(показывает Алику листок)

АЛИК. Ну, подклеено… А что, отклеить, нельзя, а?

ЯРОСЛАВ ИГОРЕВИЧ. Вы что, не понимаете? Я вам русским языком сказал: ваше заявление находится в производстве. Ему дан ход. Вы же не на базаре: захотел, купил пучок редиски, захотел – вернул его…

АЛИК. Да, я понимаю, конечно… Закон я уважаю… Но и вы поймите, товарищ следователь… Мы же с Верой помирились, ущерб возмещён…

ЯРОСЛАВ ИГОРЕВИЧ. Кому – ущерб?

АЛИК. Как кому? Мне. На триста двадцать два рубля…

ЯРОСЛАВ ИГОРЕВИЧ. Вот именно – вам. Вам, как индивидуальному предпринимателю. А об ущербе государству вы подумали?

АЛИК. Я не понимаю… А государство тут причём?

ЯРОСЛАВ ИГОРЕВИЧ (встаёт). Вот! Все вы так рассуждаете… Все вы… Лавочники, барышники мелкие, купчишки залётные… Только о себе, о своём… А то, что совершён противозаконный акт, что государству нанесён ущерб, пусть и моральный…

АЛИК. Какой ущерб, а? Она мне все деньги, до копейки…