Азербайджан и Южная Европа

Автору этих строк пришлось побывать в служебных командировках почти во всех странах Южной Европы, в Италии, Испании, Португалии, Турции, Греции и на обоих Кипрах, а также в соседних азиатских странах в Иране и Туркменистане. Знакомясь с культурой различных народов, невольно задаешься вопросом: “А какой из этих народов ближе к азербайджанцам по менталитету и культуре?” С Ираном и Туркменистаном Азербайджан тесно связан этническими, религиозными и культурными узами, однако Азербайджан в большей степени находится в русле средиземноморской и южноевропейской цивилизационной среды, на которой мы и остановимся более подробно. Первой на ум приходит Турция – у нас с ними общее происхождение и почти один язык. Любой азербайджанец может общаться в Турции без переводчика. Отсюда родилась фраза: “Один народ – два государства”.

Несмотря на это, полного тождества в азербайджанской и турецкой ментальности не наблюдается. Разница в мировоззрении среднестатистических бакинца и стамбульца сопоставима с разницей в мировоззрении русского человека из Москвы и западного украинца из Львова. Это связано с тем, что на протяжении последних 500 лет исторические судьбы турок и азербайджанских тюрок складывались по-разному. Азербайджан в 1813-1828 гг. был включен в состав Российской империи, в то время как Турция вплоть до 1922 г. сама представляла собой империю, стоявшую одной ногой в Европе, другой – в Азии.

Неизбежным последствием имперского прошлого является патриотизм, основанный на национальной гордости. В Турции он носит великодержавный характер, что связано, опять-таки, с 500-летней историей Османской империи. В отличие от турецкого, патриотизм азербайджанцев не является имперским, великодержавным и носит скорее характер привязанности к родной культуре, языку и литературе. В то же время на формирование характера османских турок оказала влияние многовековая военная организация турецкого общества. Османская империя представляла собой гигантскую военно-административную машину, столетиями функционировавшую в режиме постоянных войн, завоеваний и расширения своих территорий. Эта империя могла существовать, только пока расширялась, завоевывая и осваивая все новые и новые территории. Поэтому турецкое общество сформировало тип гражданина-солдата, причем воином по духу был каждый турок, независимо от рода занятий – и крестьянин, и купец, и феодал. После поражения турецких войск под Веной в 1683 г. все еще могущественная Османская империя стала медленно, но неуклонно сжиматься, постепенно теряя одну территорию за другой, пока не рухнула в 1922 г. Но сохранявшийся в обществе и среди правящей элиты милитаристский дух позволил Мустафа Кемалю Ататюрку взять реванш и возродить Турцию как важную страну в регионе. До сих пор каждый турецкий школьник знает наизусть слова Ататюрка: “Я горжусь каждым, кто произнес: “Я турок!”

Таким образом, турецкое общество, основанное на многовековых традициях тюркской военно-феодальной государственности, сформировало тип гражданина-воина. Какие черты характера он предполагает? Храбрость, сдержанность, серьезность, определенный аскетизм, понятие о воинской чести, законопослушание, беспрекословное повиновение приказу и т.д. Храбрость и упорство турок поразили русского полководца Александра Суворова в 1787 г. во время битвы у крепости Кинбурн. “Какие молодцы – я с такими еще не дрался”, – писал он главнокомандующему князю Г.А. Потемкину. Как отмечает А.А. Свечин в книге “Эволюция военного искусства”: “Чисто крестьянский состав армии представлял черту сходства турецкой и русской армий. Турецкий крестьянин, честный, работящий, храбрый, легко подчиняющийся дисциплине, представлял элемент, из которого с необычайной быстротой мог быть создан солдат”. Одной из ключевых черт турецкого национального характера является серьезность, т.е. серьезное отношение к жизни. Большинству турок не свойственны такие черты, как ирония и самоирония, а также цинизм и нигилизм, в той или иной мере присущие большинству левантинских народов, а также персам, арабам, евреям, итальянцам, частично – русским и некоторым закавказским народам. Способность смеяться над собой и вообще всякого рода самобичевания не свойственны туркам. Для них типично скорее конкретно-прагматическое, чем отвлеченно-философское мышление, а также контрастное восприятие действительности: четкое разделение людей на своих и чужих, друзей и врагов.

Турок отличают рационализм, трудолюбие и бережливость, иногда, с точки зрения иностранцев, доходящая до крайности. Если в Стамбуле вас пригласили на угощение, не спешите покупать таблетки, облегчающие переваривание – фестал или мезим-форте, ибо столы не будут ломиться от яств. Весьма возможно, что угощение будет состоять всего из одной чашки кофе или бутылки минеральной воды. Исключение составляют банкеты и угощения, организованные за счет государства или спонсорских организаций. Там будет все: и долма, и кебаб, и оливки, и салаты, и все остальное. На многих турецких свадьбах гостю бесплатно подают всего одно горячее блюдо и всего один напиток. Все остальное гость заказывает в ресторане сам на свои деньги. Это весьма разумная традиция, предотвращающая ненужное и обременительное расточительство.

Турки неукоснительно соблюдают установленные правила. Им не свойственно колебаться и сомневаться. Они быстро принимают решения, основываясь на наборе безоговорочно принимаемых ими законов, правил и положений, и столь же быстро, без колебаний, претворяют их в жизнь. Релятивизм, то есть идея о том, что все в мире относительно, чужд большинству турок. Неукоснительное следование правилам и традициям, уважение старших по возрасту, должности или социальному положению, беспрекословное повиновение начальству и строгая субординация составляют важные черты турецкого национального характера.

Турки не очень разговорчивы, не любят “беспредметные” беседы на общие темы, всякого рода философствования, которые расценивают как пустопорожнюю болтовню и бессмысленную трату времени. Любой разговор затевается ими с конкретной целью и имеет четко очерченные предметные и временные рамки. При оценке человека турки в первую очередь принимают во внимание его социальный статус, то есть какую ступеньку занимает этот человек в социальной лестнице. В зависимости от сделанных выводов турок будет вести себя с этим человеком или как подчиненный, или как начальник – другие альтернативы часто отсутствуют.

При всем этом в семейных и любовных отношениях турки могут быть неожиданно романтичными, мягкими, чувствительными и сентиментальными. Турецкий юмор отличается своеобразием и больше всего близок к немецкому. Турок никогда не позволит себе расслабляться, шутить или развлекаться в рабочее время (если, конечно, он не работает комедиантом или шоуменом). Однако в выходные, заранее выделив специальное время для развлечений, турки отдыхают и веселятся от души, “на полную катушку”. В этом случае они целиком, можно сказать, с чувством ответственности отдают себя веселью, сопровождающемуся искренним, заразительным смехом, плясками и коллективным музицированием.

Турция – достаточно большая страна. Поэтому, несмотря на наличие основных объединяющих черт характера, менталитет турок из разных областей страны может иметь свою специфику. Так, среди современных турок (особенно западных и балканских) немало потомков отуреченных славян, албан и греков. В этом смысле, как это ни парадоксально, но менталитет западноанатолийских и балканских турок больше схож с менталитетом народов Центральной Европы, в частности, славян и германцев, нежели с характером арабов, персов, закавказских, левантинских и южноевропейских народов – итальянцев и греков. Частичная, но небольшая аналогия наблюдается лишь с характером двух других южноевропейских народов – испанцев и португальцев, которые в прошлом также имели империи, основанные на военной организации общества.

Однако, как отмечалось выше, необходимо учитывать и то, что турецкий этнос многослоен и неоднороден. Население восточных областей Турции – Карса, Игдыра и т.д. очень близко по языку, обычаям и менталитету к этническим азербайджанцам. В Турции их даже иногда называют “азери”, “азери тюрклери” (“азербайджанские тюрки или турки”). Какие же черты менталитета отличают современных азербайджанцев? В целом большинству азербайджанцев свойственны такие черты характера, как гостеприимство, великодушие, щедрость, порой доходящая до расточительности, преданность семье и семейным традициям, уважение к старшим и любовь к детям. Для них типичны самопожертвование во благо семьи, близких и трудолюбие. Причем, обладая гибким мышлением и изобретательностью, азербайджанцы стараются организовать свою работу таким образом, чтобы при наименьших затратах труда получить наибольшие результаты.

Большинство азербайджанцев – прагматики. Причем прагматизм азербайджанцев нередко переходит в утилитаризм и конформизм, свойственный всем ближневосточным народам, в том числе арабам, персам, евреям (хотя у последних он сочетается с “европейскими” чертами менталитета) и т.д. В азербайджанском обществе неудачники не вызывают никакого сочувствия: их скорее осуждают и презирают, чем жалеют. Поэтому каждый азербайджанец стремится достичь в жизни успеха, в том числе материального благосостояния. Исходя из этого, он отдает предпочтение только тем видам деятельности, которые приносят практический результат. Заниматься чем-то “просто так”, исключительно “ради интереса”, не свойственно большинству азербайджанцев и рассматривается ими как чудачество и инфантилизм.

Азербайджанцам свойственны склонность к иронии и самоиронии, самокритике, чувство юмора, лукавство, любовь к веселью и развлечениям, определенный релятивизм мышления, то есть вера в то, что все в мире относительно. Их отличает любовь к красивым вещам, комфорту и благосостоянию. Обладая богатой национальной кухней, азербайджанцы любят вкусно поесть, и среди них много гурманов. В целом азербайджанцы миролюбивы, но эмоциональны и вспыльчивы, особенно если задеты их честь и достоинство, а также чувства и интересы близких им людей, членов семьи и родственников.

Как правило, азербайджанцы общительны, любят поговорить, проводят много времени с друзьями и родственниками, к которым часто ходят в гости. Иногда, отмечая дни рождения и другие даты, они устраивают пышные застолья, проводя за пиршественным столом многие часы. При этом они обычно не считаются с затратами и не стараются экономить, даже если сами не богаты и материально нуждаются. Им свойственны уважительное отношение к женщинам и материнству, а также уважение к старшим и начальству.

Азербайджанцы любят поэзию, сладкоречивы, произносят длинные цветистые тосты, часто рассказывают нравоучительные истории с философским подтекстом, а также анекдоты и смешные случаи из своей жизни. Они любят изящные обороты речи, гиперболы и преувеличения. Важную роль во взаимном общении азербайджанцев играет эмпатия – эмоциональное сопереживание, душевность. Они плохо переносят недостаток общения, одиночество и изоляцию.

С друзьями азербайджанцы общаются на равных, непосредственны и искренни. Но при всей своей искренности азербайджанец, находясь в обществе, старается вести себя несколько сдержанно, не демонстрировать напоказ всех своих эмоций, чувств и переживаний. Обычно он держится с достоинством и уверенно, даже если “все плохо” и дела идут наперекосяк. Это у азербайджанцев называется “вести себя по-мужски”. Плакаться в жилетку, показывать свои слабые стороны, распространяться о своих неудачах нет смысла, причем даже близким людям: скорее засмеют, чем пожалеют. Это в большей степени касается мужчин, но в какой-то степени и женщин тоже – особенно если речь идет о взаимоотношениях внутри женской компании.

Общественное мнение играет в жизни азербайджанца огромную, иногда закабаляющую его роль. Для азербайджанца очень важно, как он выглядит в глазах окружающих, что говорят о нем родственники, сослуживцы, соседи и люди вообще. Это несколько сковывает его индивидуальность. Например, он вряд ли оденет костюм необычного покроя, даже если тот ему очень нравится, из опасения, что “люди засмеют”. Правда, в последнее время, особенно среди молодежи, эта тенденция ослабляется: люди более свободно проявляют свою индивидуальность в одежде, поведении и образе жизни. Для азербайджанца страшнее всего потерять достоинство, или, как говорят, “ударить в грязь лицом”, “потерять лицо”. Поэтому, например, как бы много ни выпил азербайджанец, вы практически никогда не увидите его валяющимся пьяным на улице. По той же причине, справляя свадьбу сыну, азербайджанец постарается провести ее на самом высоком уровне, иногда допуская неоправданное расточительство, даже если для этого придется влезть в долги или потратить с трудом накопленные за много лет деньги. Принимая гостя, азербайджанец поставит на стол все лучшее, даже если это лучшее – последнее. При этом он не будет озабочен тем, что же он сам будет есть на следующий день – завтра будет видно.

Азербайджанцы в большинстве своем не являются этнонационалистами. Им не свойственна этническая ксенофобия, и они толерантны к представителям других наций и вероисповеданий. Азербайджанцы – носители преимущественно светского мировоззрения, хотя в большинстве своем не считают себя атеистами. Однако даже у немногочисленной наиболее религиозной части населения вера обычно не принимает характер фанатизма. Это в немалой степени связано с присущими характеру азербайджанцев релятивизмом и прагматизмом. В силу существовавшей в прошлом феодальной, региональной и клановой раздробленности, у азербайджанцев, как и у итальянцев, региональное самосознание (местничество) иногда превалирует над общенациональным, что нередко ведет к проявлениям регионализма и трайбализма в обществе. Долгое пребывание в составе СССР, где люди жили не по законам, а по “понятиям”, сформировало у части азербайджанцев, как и у некоторых представителей других советских народов, терпимое отношение к нарушениям закона и злоупотреблению служебным положением. Азербайджанцы предпочитают строить отношения не столько согласно официальным предписаниям, сколько в рамках неофициальных отношений, основанных на дружеских, родственных связях и взаимной договоренности. Эта черта, в большей или меньшей степени, присуща не только азербайджанцам, но и многим другим народам бывшего СССР. При этом азербайджанцы обычно держат данное слово, ибо это считается у них “делом чести”. Приверженность семейным ценностям у азербайджанцев проявляется еще сильнее, чем у турок. Семья для азербайджанца – главное. Все остальное вместе взятое даже не на втором, а на третьем месте. Менталитет южных (иранских) азербайджанцев имеет некоторые специфические черты, но в целом близок к характеру азербайджанцев Азербайджанской Республики.

А теперь обратим наши взоры на менталитет других народов Южного Кавказа и Южной Европы и попытаемся сравнить его с турецкой и азербайджанской ментальностью. В отличие от национального самосознания турок, национализм закавказских народов – армян и грузин, а также греков лишен элементов великодержавности и носит сугубо этнический характер. Для него характерны не представления о глобальной имперской миссии своего народа, а идеи о своей уникальности и исключительности, иногда сопровождающиеся попытками замкнуться в своей национальной скорлупе, дабы не подвергнуться национальной и языковой ассимиляции. Депопуляция, снижение темпов рождаемости, рост числа иммигрантов, уменьшение процента коренного населения вызывают у многих малых народов страх перед вымиранием, что придает своеобразную окраску их национализму, отличая его от великодержавного национализма больших, в прошлом имперских народов. Национализм малого народа присущ таким этносам, как, например, армяне, грузины и греки.

Итальянцы стоят особняком в этом ряду, ибо им не характерны ни великодержавное мировоззрение, ни этнический национализм малого народа. Итальянцев достаточно много, чтобы они не боялись потерять свой язык, национальную культуру, быть ассимилированными или исчезнуть с лица земли. В то же время Италия никогда не являлась империей, и итальянское общество не было построено на милитаристских началах. Римская империя и краткий, карикатурный период правления Муссолини – не в счет. В ментальном и культурном плане Италия является наследницей не Римской империи, а городов-государств эпохи Возрождения. В силу позднего формирования единого государства и общеитальянской общности национальное самосознание у итальянцев развито не очень четко, уступая место местничеству и региональному патриотизму. Национальная гордость итальянцев построена прежде всего на любви к феномену итальянской культуры, включающей в себя художественное и архитектурное наследие, музыку, кухню и т.д.

Патриотизм азербайджанцев имеет много общего с итальянским, в то время как турецкий патриотизм более сходен с русским или британским, а армянский – с греческим, представляющим собой этнонационализм малочисленного народа. Хотя общая численность греков и приближается к 20 миллионам, они являются носителями этнического национализма, характерного для малочисленных народов. Греки сыграли поистине гигантскую, ни с чем не сопоставимую роль в развитии всей человеческой цивилизации, но с течением времени сами превратились в реликт и замкнулись в своей национальной скорлупе. Азербайджанцы, не будучи, подобно туркам, народом имперским, в то же время не являются малочисленным, а тем более реликтовым этносом с присущим таким народам типом менталитета. По численности населения, исторической судьбе и некоторым особенностям национального самосознания азербайджанцы близки к таким народам, как итальянцы или украинцы. Несмотря на то, что население Азербайджанской Республики составляет всего 10 миллионов человек, более 30 миллионов азербайджанцев живут в Иране. Общее количество живущих в мире азербайджанцев превышает 50 миллионов человек. Таким образом, азербайджанцы являются вторым по численности тюркским народом мира, уступая в этом отношении только туркам, которых около 70 миллионов. Кроме того, чрезвычайно важным фактором является то, что азербайджанцам, наряду с сугубо этнической и национально-государственной самоидентификацией, присущи глубоко укорененные в подсознании элементы “расширенного” общетюркского и общемусульманского самосознания, в результате чего они инстинктивно чувствуют себя неразрывной частью огромного цивилизационного ареала, охватывающего сотни миллионов людей.

Азербайджанский народ не является носителем ярко выраженного “имперского” менталитета, присущего туркам Турции. Хотя в средневековье предки азербайджанцев также создавали империи – Тюркский Каганат, империи Аккоюнлу, Каракоюнлу, Сефевидов, но все эти государства соотносятся с современной Азербайджанской Республикой примерно так же, как Римская империя с нынешней Италией. Современное итальянское национальное самосознание выросло не из имперской идеологии Древнего Рима. Дело в том, что Римской Империи нет уже более 1500 лет, и она была сметена, полностью уничтожена и раздавлена варварами. То есть, произошла катастрофа, в результате которой погибло все – народ, государство, страна, ее культура и цивилизация. Прервалась связь времен. Этого не произошло в Турции. Османская Империя существовала еще примерно 90 лет назад, и на протяжении предшествовавших 500 лет она никогда не была завоевана или порабощена каким-либо государством. Напротив, одержав в XX в. блестящие военные победы над странами Антанты – Великобританией и Францией, она плавно переродилась в Турецкую Республику. Таким образом, национальное мировоззрение современных турок напрямую выросло из имперского, османского самосознания, реформированного и получившего новое наполнение в годы правления младотурок.

Азербайджанская ментальность формировалась в несколько иной социальной, культурной и исторической среде. В силу исторических причин население Азербайджана, в прошлом входившего в состав Российской империи, СССР и Ирана, испытало большое влияние русского и персидского языков, культуры и ментальности. Так, отличие азербайджанского менталитета от турецкого в немалой степени обусловлено тем, что ханства Азербайджана в 1813-1828 гг. потеряли независимость, войдя в состав Российской империи. Хотя повторная независимость была завоевана в 1918 г., после распада Российской империи, но уже в 1920 г. Красная армия вновь заняла Азербайджан, который пробыл в составе СССР до 1991 г. В плане исторической судьбы Азербайджан имеет много общего с Украиной, которая несколько столетий назад также была завоевана и поделена захватчиками.

Возвращаясь к Италии, необходимо отметить, что в характере итальянцев не присутствуют элементы ни великодержавного национализма, ни национализма малочисленного, но амбициозного народа, который обычно представляет собой сочетание мании величия, мании преследования и тщательно скрываемого комплекса неполноценности. Как уже отмечалось, патриотизм итальянцев коренится больше в гордости к своему культурному наследию: искусству, архитектуре, музыке, кухне, обычаям, стилю жизни. В этом заключается сходство национального характера итальянцев и азербайджанцев. Однако есть и различия. В частности, немаловажное отличие итальянской истории от азербайджанской и, например, украинской заключается в том, что средневековые феодальные государства Италии никогда полностью не теряли своей независимости. Несмотря на то, что некоторые северные территории Италии были одно время захвачены Австрией, южные и центральные – Испанией, а остров Сицилия более 300 лет находился под властью Арабского Халифата, вся Италия никогда не была тотально оккупирована и превращена в колонию другого государства. Именно поэтому итальянцы не считают свои национальные права грубо попранными, не видят себя в роли жертвы и не испытывают особой боли и сожаления в связи со своей исторической судьбой.

В частности, характеру итальянцев, никогда полностью не терявших национальной независимости, не свойственен постколониальный синдром, характерный для психологии жителей многих республик бывшего СССР, в том числе для Азербайджана и Украины. Этот синдром проявляется в попытках окончательно освободиться от колониального наследия, в частности, доминирования в обществе чужих, навязанных когда-то захватчиками языков, традиций и идеологий, а также в спорах вокруг собственной национально-культурной идентичности, попытках сформулировать свою национальную идею, самоутвердиться и занять достойное место в сообществе независимых наций и государств. Но это тема отдельного, более подробного разговора. Таков краткий и далеко не полный сравнительный обзор некоторых характерных черт менталитета народов Южного Кавказа и Средиземноморья.