Демонстрация реимпринтинга

Примечание редактора. Ниже приведена полная расшифровка стенограммы сеанса реимпринтинга с клиентом. Она показывает, как добавляются ресурсы значимому другому, а также клиенту. Обратите внимание, что Роберт постоянно использует движение назад во времени для сохранения раппорта и прояснения ситуации. Его комментарии для группы включают метафоры и объяснения для Билла.

Роберт: Билл, представьтесь, пожалуйста, и расскажите нам, для чего вы пришли к нам сегодня.

(Обращаясь к группе) Билл сказал, что не возражает, если ему нужно будет поделиться с группой какой‑то информацией о себе, если это необходимо или уместно. Я использую содержание, которое дает клиент, несколькими способами. Иногда полезно выяснить некоторое содержание, связанное с важным событием (импринтом), чтобы понять, как связаны между собой его элементы. Мне также нужно достаточно содержания, чтобы калибровать тон голоса, ключи доступа, физиологию и так далее, которые связаны с опытом Билла. Когда я прошу человека рассказать мне об опыте «Х», меня интересует не словесный, осознанный ответ. Скорее я обращаю внимание на положение тела, ключи доступа, тон и темп голоса, жесты и паттерны речи. По ходу работы я буду обращать ваше внимание на то, какую информацию я получаю из этих каналов.

Билл: Меня зовут Билл, я из Сан‑Франциско. Прошлой осенью у меня диагностировали определенное состояние, вызванное вирусом СПИДа, которое является предшественником СПИДа. Сейчас у меня почти нет симптомов, но в целом мой врач говорит, что моя иммунная система находится под угрозой. У меня также положительный результат теста на вирус СПИДа.

Роберт: Я хотел бы обсудить с вами ваше представление о том, каково ваше желаемое состояние.

Билл: Жить.

Роберт: Хорошо. Жить. Теперь давайте зададим вашему мозгу одну задачу. Жить – это большая и важная цель.

(Обращаясь к группе) Иногда я думаю, что на этой стадии работы моя роль – быть турагентом по поведению. Вы – турагент, к вам приходит человек, и вы спрашиваете: «Куда бы вы хотели отправиться?» Если он говорит: «Я хочу поехать домой», вам нужно немного больше информации, чтобы ему помочь.

(Биллу) Когда вы думаете об этом, я заметил, что ваши глаза движутся вверх. Вы видите какой‑то образ?

Билл: Да. Я вижу себя, в будущем, как я хорошо себя чувствую и у меня нет симптомов.

Роберт: Это диссоциированный образ. «Нет симптомов» – это негативное утверждение о том, чего не будет. Если у вас нет симптомов, что с вами будет?

Билл: Я выгляжу здоровым.

Роберт: Что вы будете делать в здоровом будущем, чего не делаете сейчас?

Билл: Я физически буду чувствовать себя лучше.

Роберт: Вы начинаете себя «лучше чувствовать», когда смотрите на этот образ?

Билл: Если смотрю на него достаточно долго.

Роберт: Достаточно долго?

Билл: Я вижу, как я занимаюсь в спортзале и чувствую себя лучше.

Роберт: Хорошо. Как бы вы расширили это в другие контексты? Стали бы вы делать

что‑то по‑другому в отношениях с кем‑то или на работе?

Билл: Я проводил бы намного больше времени с людьми. В последнее время я чувствовал себя не так хорошо, чтобы часто общаться с людьми.

Роберт: Итак, вы проводили бы намного больше времени с людьми.

Билл: И получал бы удовольствие от этого.

Роберт: Это какие‑то конкретные люди? Имена называть не обязательно.

Билл: Да. Друзья и коллеги по работе. Роберт (обращаясь к группе): Обратите внимание, сейчас у нас есть более широкий образ. Мы начали с образа, когда Билл выглядит здоровым и занимается в спортзале. Мы хотим, чтобы он увидел и другие ситуации из жизни. Тогда мы можем начать спрашивать: если вы – здоровы в э той ситуации, что это значит для остальной вашей жизни?

Нам нужно подвергнуть экологической проверке другие сферы жизни, с которыми, возможно, нам придется иметь дело. Иногда «здоровье» для человека означает, что он будет жить так, как ему по‑настоящему нравится. Когда вы работаете с людьми, которые хотят от чего‑то отказаться, они иногда говорят: «Если я брошу курить, то, наконец, смогу делать все, что всегда хотел делать в жизни». Конечно, это значит, что здесь есть больше проблем, чем просто бросить курить, потому что за этим стоит что‑то более важное. Здоровье для Билла означает намного больше, чем занятия в спортзале.

(Биллу) Что нужно изменить в вашем теле, чтобы у вас было то здоровое будущее, которого вы хотите? Представьте себе свое тело изнутри и представьте себе, что изменится в вашей личности, если вы будете здоровым. Сравните эти образы.

Билл: Моя иммунная система стала бы сильнее.

Роберт: В чем именно? На что это было бы похоже?

Билл: Я не знаю. Я представляю себе небольшую модель Симонтона – маленьких Пакманов [2] 1.

Роберт: Модель иммунной системы в виде Пакманов.

(Обращаясь к группе) Первое, что говорит Билл, – что он никогда не представлял себе этого раньше. Он говорит: «Я не знаю, на что это похоже». Он находит модель, что его Пакман (иммунная система) будет сильнее вируса или чего‑то подобного.

Что такое СПИД и что он делает? Это – вирус, который представляет собой парадокс. Он атакует определенные клетки иммунной системы. Если вы пытаетесь атаковать эти клетки с помощью визуализации, то на самом деле воюете с собственной внутренней системой защиты. Вирус СПИДа заражает клетки‑маркеры иммунной системы – клетки, которые определяют, что хорошо для вашего тела, а что должны устранить другие иммуноциты. Именно поэтому мы более восприимчивы к инфекциям, если у нас есть вирус СПИДа. Не потому, что у нас меньше Пакманов. Пакманы не заражены; заражены клетки, которые управляют остальными клетками. Проблема в том, что нужно избавиться от некоторых из наших собственных иммуноцитов, чтобы иммунная система стала сильнее.

Так что вопрос не в том, чтобы у вас было больше Пакманов; вопрос в том, чтобы они делали то, что должны делать. Это не вопрос того, чтобы заставить Пакманов что‑то съесть, это – вопрос поддержания целостности вашей физической идентичности. Есть много примеров, когда люди, инфицированные вирусом СПИДа, не имеют никаких симптомов. Возможно, у них никогда не будет никаких симптомов или они появятся много лет спустя.

(Биллу) Чтобы добраться до здорового будущего, которого вы хотите, нужно коечто сделать в вашей иммунной системе. Поэтому я спрашиваю, каков ваш образ, и объясняю все это.

Билл: Я понимаю.

Роберт: Ваша иммунная система определяет, что такое «Я» и что такое «Не‑Я». Это вопрос идентичности. Иногда проблемы иммунной системы отражают те или иные проблемы идентичности. Это еще одна причина, по которой я спросил: «Каким вы будете в своем здоровом будущем?”

Позвольте мне привести небольшой пример. У людей, страдающих синдромом множественной личности, часто есть разные иммунные реакции для каждой из этих «личностей». Например, у одной из «личностей» может быть аллергия, а у других – нет. Я читал о женщине, у одной «личности» которой был диабет, а у другой – нет. Один из типов диабета связан с особым сбоем, когда иммунная система атакует клетки поджелудочной железы, производящие инсулин. Изменяя свою идентичность, часто можно полностью изменить целый кластер других вещей (например, иммунную систему).

(Биллу) Какой образ вы сейчас видите? Я дал информацию, которая может помочь вам создать образ текущего состояния.

Билл: Я вижу образ своей иммунной системы, но она похожа на кровеносную систему с кровеносными сосудами, и они свернуты и сжаты. Очевидно, им нужно расшириться. Для меня это выглядит гораздо реалистичнее, чем образ Пакманов, который у меня был раньше.

Роберт: Хорошо. Итак, вы хотите увидеть, как что‑то расширяется. Что заставляет их сворачиваться и сжиматься?

Билл: Я.

Роберт: Как?

Билл: Я не знаю, но, так или иначе, я знаю, что это я.

Роберт: Зачем вы делаете это со своей иммунной системой?

Билл: У меня есть несколько предположений. В прошлом я использовал болезнь, чтобы получить любовь. Я делал это, когда у меня была астма в детстве. Я мог привлечь внимание, когда болел. Сейчас, в своей жизни, таким образом я привлекаю внимание.

Роберт: Вы говорите: «Я замечаю, что получаю от этого вторичную выгоду – внимание».

(Обращаясь к группе) Он также говорит: «астма» и «сжатие». Здесь есть некоторая корреляция. Мы бы могли поработать со стратегиями, позволяющими привлекать внимание, но я хочу обратиться к базовым убеждениям. Это действительно важно.

(Биллу) Вы верите, что можете сделать то, что нужно, чтобы достичь здорового будущего, которого хотите?

Билл: Я пытаюсь. Мой опыт с НЛП в последние два года состоит в том, что со мной НЛП не работает. Я много раз видел, как оно работает с другими. Я даже успешно использовал его с другими людьми – но мне кажется, что со мной ничего не работает.

Роберт (обращаясь к группе): Это – хороший индикатор того, что здесь есть ограничивающее убеждение. Когда НЛП‑практики спрашивают, как выявить убеждение, я часто предлагаю им найти что‑то, что человек пытался изменить в течение долгого времени, но у него ничего не получилось. Когда Билл говорит о том, чего хочет, он смотрит вверх и вправо. Когда он говорит о том, что его останавливает, он делает вот такой жест (давит рукой вниз и слева, как будто за себя). Мы хотим понаблюдать, что он делает, когда говорит «да» и когда говорит «нет». Мы не хотим это интерпретировать, нам нужно просто это увидеть.

(Биллу) Несмотря на то что вы сказали, что не верите, что можете измениться, вы все же здесь сидите. На каком‑то уровне вы все же верите, что можете добиться изменений, которых хотите.

Билл: Я верю, что могу измениться, но еще не выяснил, как это сделать. Это не «не могу».

Роберт: Когда вы думаете о том, какой вы сейчас по сравнению с тем, каким хотели бы быть, что стоит на пути?

Билл: Прямо сейчас я не получаю результатов в работе по изменениям, которую пытаюсь делать.

Роберт: А, так это только факт, что вы не получаете результатов?

Билл: Да, это какой‑то замкнутый круг.

Роберт: Давайте это немного исследуем. Подумайте о чем‑то, что вы сделали. Было ли время, когда вы думали, что получите результат?

Билл: Я продолжаю думать, что получу, но я не получаю.

Роберт: Итак, вы думаете, что получите результат.

Билл: Надежда. Я надеюсь получить результат, но не думаю, что получу. Это разное.

Роберт: Вы говорите: «Я надеюсь получить результат». Это отличается от той мысли, что вы его получите, и это отличается от веры в то, что вы его получите. Вы надеетесь, что получите результат, но…

Билл: Я не знаю.

Роберт (обращаясь к группе): Он сказал: «Я не знаю». Он не сказал «Я не знаю», и это важно. Если вам нужен результат, не нужно просто брать любую информацию, которую вы получаете, и бежать дальше. Ищите паттерн. Это суть НЛП – находить паттерны в поведении. Один из известных мне способов узнать, что это паттерн, – найти три примера одной и той же невербальной реакции. Когда я вижу или слышу одну и ту же реакцию, я начинаю думать, что это паттерн. Если я три раза увижу физиологию, связанную с неудачей, и сравню ее с тремя случаями физиологии, связанной с успехом, и увижу или услышу одно и то же, то я буду знать, что у меня есть паттерн.

Еще один способ обнаружить паттерн – увидеть поведенческие последовательности, связанные с одной и той же категорией внутренних событий. Это еще один способ найти ответ, когда кто‑то говорит: «Я не знаю, что меня останавливает». Вы собираете информацию, используя условия хорошо сформулированного результата.

(Биллу) Когда вы начали заниматься НЛП, верили ли вы, что оно легко сработает для вас, или вы считали, что оно не сработает?

Билл: Когда я начал, я слышал прекрасные отзывы об НЛП. Я думаю, что я верил, что оно сработает.

Роберт: Давайте пройдем весь путь назад, к самому началу. На чем вы попробовали НЛП в первый раз?

Билл: Боль в пояснице. Я работал с тренером НЛП. После работы с ним боль утихла почти на час.

Роберт: Итак, что‑то случилось, и из‑за этого боль вернулась. Почему она вернулась?

Билл (понижает голос и говорит в аудиальной тональности): Я не знаю, почему она вернулась.

Роберт: Сейчас вы посмотрели вниз и влево, обычно это означает, что человек думает словами. Вы просто повторяли вопрос или…

Билл: Нет, я почувствовал свою поясницу.

Роберт: Когда вы чувствовали поясницу, ваши глаза двигались вниз и влево. Опустите глаза вниз и влево. Что делал тренер НЛП?

Билл (снова смотрит вниз и влево): Генератор поведения, когда вы наблюдаете, как ведете себя по‑новому в какой‑то ситуации, а потом входите в нее и переживаете ее; но это не сработало. У меня есть внутренний террорист.

Роберт: Вы сказали, что у вас есть внутренний террорист. Когда вы впервые это заметили?

Билл: Я не знаю, когда я впервые его заметил. Мне всегда было очень трудно получить то, что я хочу.

Роберт: Он говорит: «всегда было трудно получить то, что я хочу». Это – пример утверждения об убеждении.

Билл: Да, и это приводило к ужасным последствиям в моей жизни.

Роберт: Откуда пришло это убеждение? Вам нужно это убеждение?

Билл: Нет.

Роберт: Как тогда оно у вас все еще есть?

Билл (раздраженно): Так все, что я делаю, чтобы его изменить, не работает.

Роберт: Итак, прямо сейчас вы посмотрели влево. (Показывает.) Что там происходит? А сейчас ваши глаза пошли вот туда. (Показывает вверх и влево от Билла.)

Билл: Я начинал злиться.

Роберт: На что? Переведите глаза туда.

Билл: Я злюсь на то, что моя жизнь была такой трудной.

Роберт: Итак, что вы видите перед своим мысленным взором?

Билл: Всевозможные примеры того, какой трудной была моя жизнь.

Роберт: До какого времени?

Билл: До подросткового возраста.

Роберт: Задержитесь там. Вы сказали, что начинали злиться.

Билл: Да, злиться и расстраиваться.

Роберт: Вы злитесь по поводу своей жизни. Когда вы видите эти примеры, это заставляет вас злиться?

Билл: Нет. Я расстроен тем, какой была моя жизнь, и поэтому я злюсь.

Роберт: Вы говорите, что сначала расстроились, а потом разозлились. Обычно мы

расстраиваемся, когда знаем, какова наша цель, но не знаем, как ее достичь. Возможно, там было что‑то, что вы хотели сделать, но не смогли. (Билл кивает.) Вы расстроены самим собой или миром?

Билл: Прежде всего самим собой.

Роберт: Самим собой. Я хочу, чтобы вы снова представили себе этот образ и взяли это чувство, что вы расстроились… (Обращаясь к группе) Обратите внимание. Вот человек, которому нужно убеждение, чтобы идти вперед и стать здоровым. Сделать все необходимое, чтобы выздороветь, может быть трудно, иногда неприятно, а иногда страшно. Билл говорит, что у него есть много, много примеров того, как он не смог получить то, чего хотел. Как только он начинает пытаться что‑то изменить, он расстраивается. Все эти старые воспоминания и примеры поведения приходят на ему ум и мешают его попыткам получить то, чего он хочет. Помните, чтобы достичь любой цели, нужны три вещи. Нужно хотеть ее достичь, знать, как ее достичь, и дать себе шанс ее достичь. Если вы верите, что вам трудно что‑то получить, вам будет трудно дать себе шанс пройти через все, что вы должны сделать, и делать это достаточно долго, чтобы получить то, что вы хотите. Иногда нужно просто продолжать что‑то делать, даже если вы расстраиваетесь.

(Биллу) Давайте начнем с расстройства и злости. Эти эмоции, кажется, возникают первыми. Вы сказали, что все это началось в подростковом возрасте. Подумайте о том, как вас все это расстраивало. (Якорит чувство.) Удерживая это чувство, идите назад во времени, возможно, здесь есть еще и какие‑то слова. (Долгая пауза, пока Билл вспоминает)

Роберт: Что вы видите?

Билл: Я не хотел бы описывать содержание.

Роберт: Хорошо. Там есть кто‑то еще?

Билл: Да.

Роберт: Один человек?

Билл: Да, ага.

Роберт: Вы видите, как этот человек смотрит на вас?

Билл: Нет, я вижу себя и этого человека.

Роберт: Войдите в этот образ так, как это было тогда. Какие генерализации вы сделали о том, что происходит?

Билл: Какой я плохой… (Долгая пауза) Что я не могу получить то, чего хочу. То, что я не заслуживаю того, чего хочу.

Роберт: Что вы не заслуживаете того, чего хотите.

Билл: И еще, что если я получу то, чего хочу, у меня будут большие проблемы. (Говорит дрожащим голосом, плачет, шмыгает носом.)

Роберт: Есть ли у вас в этой ситуации какие‑то убеждения о другом человеке или об окружающем мире?

Билл: Окружающий мир меня осудил бы, если бы знал, чего я тогда хотел. Это связано с принятием моей культуры, с такими вещами…

Роберт: Это связано с принятием культуры… каково намерение? Намерение, лежащее в основе идеи, что мир бы вас осудил, если бы узнал, чего вы хотите?

Билл: Я не знаю (дрожащим голосом, эмоционально).

Роберт (обращаясь к группе): Я пытался узнать, есть ли какие‑то генерализации или убеждения о намерении.

(Биллу) (Меняет тон голоса) Теперь пора выйти назад. Вернитесь в эту комнату. Роберт здесь (показывает на себя), и Билл здесь (показывает на Билла). (С мех) Хорошо. Вот что я попрошу вас сделать сейчас. Оглянитесь на тот опыт, который у вас был в подростковом возрасте. Поместите его сюда, чтобы он был совершенно отдельно от вас, вы никак с ним не связаны. (Указывает на место перед Биллом.)

Вот так… наблюдайте за этим мальчиком и за теми, кто еще там есть, вот здесь, пока вы удобно сидите здесь.

Билл (долгая пауза): Я могу это видеть (ровным тоном голоса, отражающим процесс наблюдения за собой).

Роберт: Как эта ситуация повлияла на вас?

Билл: Из‑за нее у меня возникло сильное чувство вины. (Смотрит вверх и влево.)

Роберт: Итак, вы видите, что она вызвала у вас сильное чувство вины. Какое убеждение вы сформировали об этом?

Билл: То, что я хочу, – это неправильно и плохо.

Роберт (обращаясь к группе): Это немного отличается от того, что он сказал раньше. Прежде он сказал: «Я не могу получить то, что я хочу. Я не заслуживаю того, что я хочу, и если я попытаюсь получить то, чего хочу, мир меня накажет. Если мир узнает, чего я хочу, он меня накажет, так или иначе». И теперь он говорит вот что: «То, что я хочу, – плохо». Это превращается в базовое убеждение. Это такой милый кластер убеждений, который объясняет, почему у него могут возникнуть проблемы, если он получит то, чего хочет.

Позвольте мне кое на что указать. Убеждения имеют тенденцию подтверждаться. Когда мы пытаемся спорить с убеждением в настоящем, человек видит перед собой все свидетельства, собранные в течение длительного времени, которые поддерживают или «доказывают» первоначальное убеждение. Когда вы возвращаетесь в момент возникновения убеждения, часто вопрос становится намного проще и понятнее. Он не загроможден более поздними подтверждениями. Меня не очень интересует, что произошло, когда вы были подростком, меня интересует, как это повлияло на вашу систему верований. В подростковом возрасте мы часто создаем массу убеждений о самих себе, о своей личности и своей сексуальности.

Помните, мы попросили Билла оглянуться назад и посмотреть, есть ли там еще какие‑нибудь убеждения или другие моменты, которыми эта ситуация на него повлияла? У меня были причины это сделать. Сначала мы попросили его вернуться в импринт и пережить эту ситуацию снова, чтобы увидеть и услышать физиологию. Я спросил: «Какие убеждения вы здесь создаете?», и поэтому я смог идентифицировать паттерн тона его голоса. Иногда, когда человек выражает убеждение словами, он вербализует его первый раз в жизни. Таким образом, мозг начинает немного активнее участвовать в процессе, и это помогает нам найти решение.

Причина, по которой я попросил Билла оглянуться назад на значимую ситуацию, состоит в том, что иногда опыт в этой ситуации бывает неоднозначным или даже позитивным. Давайте возьмем пример неоднозначного опыта, когда ребенок испытывает сексуальные домогательства со стороны родителя. Когда он был маленьким, он, возможно, не знал, что думать об этой ситуации. Возможно, в то время он не сформировал убеждений, – он просто делал то, чего хотели мама, папа или дядя Эрни. Только позже он создал убеждение, например: «Я грязный, и это на всю жизнь». Дело в том, что есть убеждения, которые мы создаем и в самой ситуации, где возник импринт, и после нее.

(Биллу) Здесь также участвовал значимый другой.

Билл: Это была не единственная ситуация. Это была серия ситуаций в течение некоторого времени. (Делает жест влево.)

Роберт (повторяет жест Билла): В течение некоторого времени. Хорошо, мы хотим знать, где это находится. Билл, сейчас я хочу провести процесс под названием реимпринтинг.

(Обращаясь к группе) Позвольте мне подытожить то, что мы сделали. С убеждением Билла о том, что он может измениться, было связано определенное расстройство, и мы пошли назад во времени. Нас не интересует содержание; нас интересуют генерализации – убеждения, которые тогда сформировались.

Импринт может возникнуть в единичной ситуации или в результате серии ситуаций, которые происходят снова и снова. И тогда человек начинает верить, что такова реальность. Есть вопрос, который я хочу задать Биллу в связи с этой серией ситуаций.

(Биллу) Это убеждение, что вы плохой, возникло только из вашего опыта и из того, что вы чувствовали тогда? Или оно было сформировано оценками со стороны значимого другого?

Билл: Оценками другого человека и моими тоже, уже позже.

Роберт: И вашими тоже, позже. С импринтами мы часто обнаруживаем, что убеждения значимых других людей не менее важны в создании наших убеждений, чем наш собственный опыт. Когда мы находимся в подростковом возрасте, нам легко на время отклонить взгляды значимого другого человека. Но иногда, когда мы становимся старше и приобретаем систему верований взрослого человека, убеждения значимых других начинают приобретать больше влияния.

Я бы хотел, чтобы вы посмотрели «фильм» о своем опыте в подростковом возрасте, и понаблюдали за самим собой и за значимым другим человеком. Я предполагаю, Билл, что когда вы говорите о неосознанном внутреннем террористе, вы говорите о том факте, что ваш мозг повторяет какой‑то аспект поведения значимого другого снова и снова. Но при этом вы переживаете его как свое собственное поведение, а не как поведение значимого другого. Меня интересует, какой ресурс нужен этому другому человеку. Я предполагаю, что этот человек внес свой вклад в вашу оценку самого себя.

Билл: То, что другой человек, – причина моей оценки самого себя.

Роберт: Этот человек пытается убедить вас, что вы не заслуживаете того, чего хотите? Это его намерение?

Билл: Нет. Он пытается убедить меня в чем‑то другом. Он пытается убедить меня, что определенная категория поведения – это плохо. На нем основаны все остальные мои убеждения.

Роберт: Каково его намерение? Зачем он это делает? Его намерение – унизить вас?

Билл: Нет, позаботиться обо мне.

Роберт: Позаботиться о вас. Если бы он знал сейчас, что с вами происходит, он был бы доволен?

Билл: Нет, он бы не хотел, чтобы я так ужасно относился к себе.

Роберт: Что нужно дать этому человеку, чтобы он реагировал по‑другому?

Билл (думает): Больше принятия.

Роберт: Итак, ему нужно понять, что у разных людей – разные модели мира. Больше принимать других. Билл, у вас когда‑либо было такое чувство, о котором вы говорите, – когда вы принимали кого‑то? Кого‑то или что‑то?

Билл: Да.

(Обращаясь к группе) Я спрашиваю Билла, есть ли у него тот ресурс, который необходим значимому другому.

(Биллу) Я хочу, чтобы вы ярко вспомнили момент, когда у вас было это чувство принятия, как можно более сильное. Найдите конкретную ситуацию.

Билл (долгая пауза, потом кивает): У меня было очень сильное чувство принятия.

Роберт (якорит ресурсное состояние): Возьмите это чувство и дайте его другому человеку. Этот другой человек сейчас находится в вашем мозге – этот образ, это воспоминание рождается у вас в мозге. Возьмите это (применяет якорь) и дайте ему. Что он делает по‑другому?

Билл: Это… неважно, что я делаю. Он все равно меня любит.

Роберт: Как он смотрит на вас, когда это говорит? Как он это говорит? Как отвечает тот мальчик?

Билл: Он чувствует себя прекрасно.

Роберт: Какие убеждения он создает при этом?

Билл: Гм… что я хороший. Мне не нужно чувствовать себя виноватым из‑за того, что я хочу. Мне можно быть собой.

Роберт (твердо): Мне можно быть собой. Пронесите то же самое чувство через весь тот период. Если бы это чувство было там все время… что бы происходило по‑другому? Вам ничего не нужно говорить вслух. Сделайте это внутри и позвольте вашему бессознательному рассмотреть каждый опыт с этим убеждением и с этим чувством.

(Применяет якорь.) Мы знаем, что у этого человека не было ресурса принятия в то время, хотя этот ресурс есть у вас. Вы можете так относиться к себе. Сейчас вы можете обновить эту модель так, чтобы вы знали, с этим новым ресурсом, что вам не нужно продолжать расстраиваться.

Теперь, Билл, в той ситуации есть ваша «подростковая часть», которой тоже нужны ресурсы, которых не было тогда. Если сейчас вы оглянетесь назад, на нее, то какое убеждение вы хотите создать на основании этого опыта? Посмотрите на все эти убеждения: «я этого не заслуживаю», «я плохой» и так далее. Я не уверен, что в результате этого опыта вы хотите создать именно такие убеждения.

Что нужно этой «подростковой части»? Какие ресурсы у вас есть сейчас, которые позволили бы вам создать другой набор убеждений в подростковом возрасте? Сейчас, оглядываясь назад на этот опыт, какое убеждение вы бы создали?

Билл: Гм… что я могу принимать себя независимо от того, какую обратную связь получаю.

Роберт: Хорошо. Итак, вы можете принимать себя независимо от того, какую обратную связь получаете от внешнего мира. Мне кажется, что если бы вы знали, что оценки других – это их модели мира, а не ваши, весь этот опыт означал бы что‑то другое. Когда вы оглядываетесь назад, на взгляды того другого человека, был ли он прав? Кстати, он тоже не получил того, что хотел. Ведь он не хотел, чтобы вы создали ограничивающие убеждения. Он вел себя так, как он это делал из‑за своих собственных убеждений и систем верований. Полезно признать, что у других людей есть свои собственные модели. Их модели не должны воздействовать на нас.

Билл: У другого человека были благие намерения, но он ошибался.

Роберт: Я не думаю, что вы знали это, когда были ребенком и переживали этот опыт.

Билл: Нет, конечно. Я думал, что он был прав.

Роберт: Вы думали, что он был прав. Имеет гораздо больше смысла сказать: «У него были благие намерения, но он ошибался». Теперь вы это знаете. Вы сказали, что хотели знать, что вы хороший, независимо от того, какую обратную связь получили. С тех пор у вас был такой опыт? Пусть даже на мгновение?

Билл: О, конечно.

Роберт: Вспомните время, когда вы знали, что с вами все в порядке. Вы чувствовали себя хорошо, независимо от того, какую обратную связь получали.

Билл: Я лгал. Нет, я не помню такого времени.

Роберт: Что напоминает вам этот ресурс больше всего? Якорение и субмодальности хороши тем, что мы можем создать ресурс, который вам нужен.

Билл (Вспоминает.)

Роберт (ставит якорь, когда физиология Билла меняется): Что там происходит?

Билл: Собеседник кричит на меня по телефону, говорит грубости, но я знаю, что того, о чем он говорит, на самом деле не было.

Роберт: Хорошо. Как вы это узнали? Что позволяет вам знать это, внутри? (Применяет якорь, поставленный раньше.)

Билл: Чувство, вот здесь (указывает на область сердца).

Роберт (применяет якорь): Можете ли вы усилить это чувство? Это хорошее и полезное чувство. Если бы вы создали его образ, как бы оно выглядело? На что оно было бы похоже?

Билл: Оно было бы похоже на круглое световое пятно.

Роберт: Что, если вы сделаете это световое пятно ярче?

Билл: Я чувствую себя лучше.

Роберт: Что, если вы сделаете его больше, чтобы оно как бы окружало вас?

Билл: Я начинаю улыбаться.

Роберт: Да… Теперь, я хочу, чтобы вы взяли этот свет (применяет якорь) и осветили им вашу личную историю. Осветите им свою «подростковую часть» (темп голоса Роберта соответствует ритму дыхания Билла), пусть свет сияет из этого места (где Билл притронулся к области сердца) к тому же месту этой «части»… так, что даже если другой человек говорит то, что он сказал, этот мальчик чувствует связь с этим светом, и свет может становиться в нем больше и ярче… я спрашиваю себя, как он реагировал бы по‑другому на слова другого человека. Он говорил бы по‑другому? Он мог бы сказать: «Я думаю, у тебя благие намерения, но ты ошибаешься»?

Билл: Нет. Моя «подростковая часть» просто позволила бы ему сказать то, что он хотел сказать, но на нее бы это не повлияло.

Роберт: Как бы это воспринял другой человек?

Билл: На самом деле он не обращал большого внимания на то, что тогда со мной происходило. Я не уверен, что это как‑то на него повлияло бы.

Роберт: Возможно, вы хотели бы получать от него больше внимания.

Билл: Конечно.

Роберт: Если бы у вас было это (применяет якорь), вы смогли бы привлечь внимание, которое было вам нужно, или вам нужно было что‑то еще?

Билл: Было очень трудно получить от него позитивное внимание.

Роберт: Тогда я попрошу вас сделать следующее. Мне кажется, что здесь нужен еще один ресурс – и с точки зрения импринта, и с точки зрения того, что происходит с вашей болезнью. Вы раньше сказали, что если не болели, то не могли привлечь позитивное внимание. Я думаю, было ли такое с тех пор, когда у вас был тот опыт, что вы могли привлечь чье‑то позитивное внимание?

Билл: Да.

Роберт: Каковы эти ресурсы? Вспомните конкретную ситуацию.

Билл: Когда я просто расслаблен и остаюсь самим собой. Это чувство, что мне легко общаться с людьми. (Физиология Билла смещается в состояние «легкости». Роберт якорит Это состояние, прикасаясь к плечу Билла.)

Роберт: Это мы тоже возьмем (прикасается к якорю ресурса, к плечу Билла) и добавим их оба к вашей «подростковой части» … Теперь немного по‑другому, правда?

Билл: Ну, это превращает попытки привлечь его внимание в интересную игру.

Роберт: Ага. И что он делает? (Билл улыбается.) Давайте возьмем эти два ресурса (прикасается к обоим якорям) – и осветите светом все эти события в прошлом, сделайте их ярче. Возьмите этот ресурс (применяет якорь) принятия и тоже внесите туда. Убедитесь, что все эти ресурсы подходят для всех тех событий. Пусть свет сияет сквозь них, как луч, объединяя все эти события…

(Роберт начинает говорить мягким гипнотическим тоном, в медленном темпе.) Вы можете расслабиться и почувствовать себя в безопасности, вам спокойно и комфортно быть самим собой. Превратите это в забавную игру – получить то, чего вы хотите.

Билл: Да!

Роберт: Нам нужно сделать еще одну важную вещь. Вы смотрели на все это диссоциированно, наблюдая за самим собой. Я хотел бы вернуться и попросить вас войти в этот образ. Помните, я попросил вас дать необходимые ресурсы значимому другому человеку? Теперь я хочу, чтобы вы встали на место этого человека. Вы будете на его месте, с этим ресурсом (применяет якорь, а Билл закрывает глаза), в этих ситуациях.

Скажите то, что вы сказали бы, и смотрите на то, что бы видели его глазами. Вы видите перед собой этого мальчика, который создает модель мира, зная, что вы можете уделить ему внимание и оказать ему поддержку, которая ему нужна, чтобы принимать себя, так же как других. И когда вы, через себя, можете пройти весь путь назад, сюда… и у вас достаточно времени, чтобы все закончить.

Билл (вздыхает, открывает глаза и смотрит на Роберта).

Роберт: Здесь был мальчик, который должен был быть уверен, что с ним все в порядке, что он может расслабиться, не сомневаться в себе и получать то внимание, в котором он нуждался. Вы видели, что все было бы по‑другому, если бы у него был ресурс, связанный со светом, а также способность привлекать внимание.

Войдите в этот образ, станьте им и возьмите это (применяет все три ресурсных якоря) с собой, смотрите на все его глазами. Пусть он посмотрит на другого человека, у которого теперь есть все ресурсы, которые ему нужны… и пройдите через все ситуации. Пусть он растет, пока не превратится в вас, сидящего здесь. Возьмите с собой эти новые убеждения, это новое понимание и распространите их на все ситуации, которые в прошлом были только свидетельством неудачи. Теперь они становятся свидетельствами новых убеждений. (Ритм речи Роберта соответствует ритму дыхания Билла.)

Билл: Здесь – дырка. (Указывает, в пространстве, на левое ухо.) Я больше не слышу слов «ты плохой», но возникает странное чувство «пустоты».

Роберт: Чем бы вы хотели заполнить эту пустоту?

Билл: Гм… что я – любящий, нежный человек, я – такой, и это прекрасно. Если другие люди хотят меня оценивать, это их проблема.

Роберт: Поместите это туда. Я хочу, чтобы вы это услышали. Заполните пустоту этим звуком, пусть он резонирует и отдается эхом, туда и сюда. Скажите это самыми разными способами, с самыми разными чувствами. Чтобы вы знали, что если вы расстроены, счастливы, злитесь или испытываете любые другие чувства, вы все равно любящий, нежный человек, и это очень хорошо. Если другие хотят вас оценивать, это их проблема. У вас всегда есть выбор привлечь их позитивное внимание. Скажите это громче, сделайте звук больше и заполните звуком эту пустоту. Хорошо, теперь, чего вы хотели, когда мы начали работать, – что‑то о том, чтобы быть здоровым? Этот образ изменился?

Билл: Я выгляжу больше, более устойчивым в этом образе.

Роберт: Вы этого заслуживаете?

Билл (к онгруэнтно): Да!

Роберт: Будете ли вы заботиться о себе так, как мы обсуждали?

Билл: Абсолютно.

Примечание редактора. Когда Роберт начал работать, цвет кожи Билла был бледным и серым, он сидел сгорбившись. В конце процесса реимпринтинга цвет кожи стал более здоровым, и Билл выпрямился.

Вопросы

Участница: Вы попросили Билла представить себе всю сцену, увидеть себя и значимого другого человека. Затем вы попросили его встать на место самого себя и другого человека и при этом вести себя более ресурсно. Не могли бы вы описать этот процесс?

Роберт: То, что вы только что описали, – суть реимпринтинга. Как только вы нашли ситуацию, где возник импринт, нужно дать ресурсы и человеку, с которым вы работаете, и всем значимым другим, присутствовавшим в этой ситуации. Помните, вы не меняете значимых других; клиент меняет свою собственную точку зрения – убеждение, которое он приобрел в результате импринта. Когда мы смотрим на ситуацию с разных точек зрения, даже не добавляя ресурсы, ее восприятие меняется.

Попробуйте сделать вот что: вспомните неприятную ситуацию, где кроме вас участвовал другой человек, возможно, ссору, или чьи‑то слова, задевшие ваши чувства. Представьте себе эту ситуацию – как будто она происходит прямо сейчас… А сейчас выйдите из своего тела и посмотрите на ситуацию так, как будто плаваете под потолком и видите и себя, и другого человека. Наблюдайте за другим человеком – за его позой, тоном голоса, за тем, как он двигается и жестикулирует. Подумайте о том, что вы знаете о его жизни, какова она сейчас и какой была в прошлом… А теперь «войдите» в его тело, как можно точнее отзеркаливайте его физиологию. Снова переживите эту ситуацию, как будто видите ее его глазами. Из этой позиции посмотрите на самого себя… Когда вы переживете ситуацию с его точки зрения, выйдите из его тела и понаблюдайте за ситуацией снова, теперь со стороны, когда можете видеть и себя, и другого человека. Вернитесь в свое тело. Обратите внимание, как изменилось ваше восприятие ситуации.

Когда у нас больше информации, полученной с разных точек зрения, это меняет нашу точку зрения. Это очень мощная техника. Наличие разных точек зрения позволяет более мудро принимать решения, разрешать конфликты, вести переговоры и перепросматривать свою личную историю.

Участник: Вы стали бы давать ресурсы преступникам, например насильникам, агрессорам и так далее, так же как сделали со «значимым другим» в случае Билла? Роберт: Одна из причин провести реимпринтинг – помочь клиенту понять, какие ресурсы нужны людям, в том числе агрессорам и насильникам, чтобы успешно разрешить ситуацию или избежать ее. Часто, когда человек стал жертвой такого преступления, как сексуальное или другое насилие, он не хочет давать ресурсы этому «подонку», потому что ему кажется, что это будет означать, что такое поведение, так или иначе, допустимо. Он сильно злится и имеет на то серьезные основания. Это все равно что простить или оправдать его, а он не хочет прощать или как‑то еще потворствовать такому поведению.

Фактически, когда мы даем ресурсы насильнику, мы не оправдываем его поведение и не пытаемся забыть о том, что произошло. Просто жертве важно понять, какие ресурсы были нужны другому человеку, чтобы вести себя по‑другому. Часто, когда человек стал жертвой преступления, его ограничивающее убеждение подкрепляется через гнев или страх. Давая ресурсы преступнику, мы помогаем человеку пережить травматический опыт и идти дальше. Никоим образом невозможно оправдать преступные или насильственные действия.

В большинстве случаев дать преступнику ресурсы, которые были ему нужны до инцидента, в котором произошел импринт, – хорошая идея. Я приведу пример. Я работал с женщиной, мать которой однажды так на нее разозлилась, что чуть не выбросила ее в окно с пятого этажа. Она была в такой ярости, что была готова выкинуть дочь на улицу, – то есть просто ее убить. Спрашивать эту женщину о том, какие ресурсы были нужны ее матери, когда та выбрасывала дочь из окна, было бы глупо и нелепо. Вместо этого я попросил ее просмотреть «фильм» об этой ситуации назад во времени – до момента, предшествовавшего инциденту, – и внес ресурсы в этот момент.

Если бы у матери были соответствующие ресурсы до инцидента, она никогда бы этого не сделала и не стала бы обращаться с дочерью подобным образом. Это похоже на работу с фобиями. Вы хотите, чтобы клиент начал вспоминать ситуацию, в которой у него проявляется фобия, – момент до того, как произошел инцидент, когда он все еще находился в безопасности. Затем он смотрит «фильм», находясь в диссоциированной позиции, наблюдая, как его более молодая «часть» проходит через всю ситуацию, до тех пор, пока снова не окажется в безопасности.

Фобию можно назвать особой разновидностью импринта. Работая с фобией, мы помещаем страх между двумя безопасными ситуациями2. Это – общий принцип работы с любыми травматическими импринтами. Из ресурсного состояния (по крайней мере, из нейтрального состояния) мы идем в травму, а потом снова возвращаемся в ресурсное состояние. Такой метод позволяет изолировать событие и помогает клиенту увидеть его «конец».

Участник: Некоторые импринты довольно травматичны. Если мы просто оставим клиента в диссоциированном состоянии, как в технике работы с фобиями, это не приведет к тому, что работа окажется незаконченной? Роберт: Часто бывает достаточно техники работы с фобиями. Помните, вы переводите клиента в ассоциированное состояние в конце процедуры, когда просите его заново пережить травматическую ситуацию. Но иногда нужно отдельно поработать с импринтом. Фрейд считал, что фобия – это пример замещения тревоги, и на самом деле страх или какието другие эмоции человека направлены на какого‑то значимого другого человека. Чтобы избавить клиента от фобии, сначала нужно раскрыть его «реальный» страх и справиться с ним. Конечно, проблема здесь в том, что клиенту в таком случае придется пройти через сильную боль, чтобы разрешить проблемы в отношениях. В НЛП мы можем работать с чувствами напрямую, и клиенту больше не придется испытывать страх и панику. Иногда при этом остаются некоторые проблемы в отношениях или какой‑то другой импринт, и с ними тоже можно работать.

В работе с травматическими импринтами, которые привели к возникновению фобии, часто действительно всплывают отношения с другими людьми. Однажды я работал с женщиной, у которой была фобия моли. Она спокойно могла взять в руки живого тарантула, но, увидев моль, впадала в панику. Причина фобии оказалась довольно интересной: в детстве у нее был друг, и однажды он погнался за ней, держа в руке бутылку с большой молью внутри. Это было на глазах у других детей, она испугалась и почувствовала себя униженной, но вместо того, чтобы направить страх и гнев на друга, она присоединила свой страх к моли. Я предложил ей технику НЛП для работы с фобиями, и страх исчез, но при этом у нее остались другие проблемы, связанные с этой ситуацией.

Вы можете столкнуться и с другими видами фобий, когда мало просто устранить чувство паники. Иногда они связаны с ситуациями, когда родители оставили ребенка одного и с ним случилось что‑то плохое. Я работал с женщиной, страдавшей водобоязнью, потому что когда‑то она чуть не утонула. Она чуть не утонула, потому что пыталась отплыть от матери, которая начала ее бить. Техника работы с фобиями устранила страх воды, но, конечно, кроме этого нам пришлось работать и с другими проблемами.

Участница: Когда реимпринтинг связан с травмой или с интеграцией конфликтующих структур идентичности, как вы узнаете, что у человека достаточно стратегий, чтобы продолжать позитивные изменения? Как вы узнаете, что у человека осталось достаточно способов получить то, чего он хочет? Роберт: Позвольте мне в ответ рассказать историю. Мы с Дэвидом Гордоном (НЛП‑тренером и автором книг) как‑то работали с женщиной, страдавшей неврозом навязчивых состояний: она все время мыла руки. Ей казалось, что на нее могут напасть существа, которые она называла «реальными воображаемыми блохами». Они были «реальными» в том смысле, что она «почувствует», если они на нее нападут, и одновременно «воображаемыми», потому что она знала, что никто больше их не боится. Она сражалась с этими блохами в течение пятнадцати лет, и вся ее жизнь была подчинена этой борьбе.

Блохи были главным в ее жизни в нескольких отношениях. У нее было семьдесят две пары перчаток, предназначенных для разных ситуаций. Ей приходилось избегать некоторых людей, чтобы не подхватить от них блох. Особенно «блохастыми» были ее родители. И хотя она «нежно их любила», ей приходилось ограничить контакты с ними. Ее блохи были воображаемыми, поэтому они могли делать то, чего не мугут обычные блохи, например распространяться по телефону. Из‑за этого по телефону она тоже не могла долго говорить с родителями.

В работе с ней я предложил избавить ее от реальной воображаемой аллергии на ее реальных воображаемых блох. Я сказал ей, что это, очевидно, аллергическая реакция, ведь другие люди все время сталкиваются с этими блохами, но на них это не влияет так, как на нее. Просто у нее аллергия на блох, как у других на пыльцу. Тут она перестала думать о блохах. У нее не было никаких убеждений о реальной воображаемой аллергии, так что я дал ей сахарные таблетки и присоединился к ее мышлению – я сказал ей, что эти реальные воображаемые таблетки излечат ее от аллергии.

На следующей неделе она пришла снова и была очень напугана, потому что таблетки подействовали. Теперь она не знала, какую одежду покупать, потому что раньше всегда покупала одежду на несколько размеров больше – чтобы длинные рукава защищали от блох ее ладони и пальцы. Теперь она не знала, как общаться с родителями, готовить еду и делать массу других обычных вещей, – она перестала бояться блох и тем самым лишилась принципа, который раньше организовывал всю ее жизнь.

Ей нужны были стратегии для всего на свете. Мы поработали с ней над новой стратегией принятия решений и помогли ей моделировать поведенческие стратегии других людей, чтобы научиться новым навыкам, и так далее. Суть этой истории: после того как мы помогли клиенту изменить ограничивающее убеждение, его старые стратегии больше не работают, и нам нужно предложить ему новые.

Одно из самых удивительных экологических возражений, которые вы услышите от клиентов, очень интересно. Вы доходите до определенного шага процедуры, и человек говорит: «Если я сделаю то, что вы просите, я действительно изменюсь!» Он не хочет создавать внутренний образ, завершать визуальный «взмах» или делать что‑то еще, что вы ему предлагаете. Он не уверен, что готов изменить свою идентичность.

Участница: Насколько важно, чтобы человек считал, что импринт – это реальный опыт, а не воображаемый? Роберт: Ко мне пришла женщина, последовательница одного религиозного движения, использовавшего медитации и целибат. Она жаловалась на то, что когда пытается медитировать, перед ее внутренним взором возникает большой член, и она никак не может прогнать этот образ. Ее это очень беспокоило. Окружающие называли ее святой, но она считала, что она очень, очень плохая. Здесь мы видим некое сообщение от бессознательного. Я предложил ей выяснить, что это за сообщение.

Очевидно, здесь был импринт о чем‑то плохом, что случилось с ней в раннем детстве. Она не знала, что это было, и боялась этого, так что просто избегала мыслей об этом. Я предложил ей взять этот нечеткий образ и повесить его на стену, сделав размером с почтовую марку. Так он был достаточно далеко, и она могла от него диссоциироваться. Она начала на него смотреть и увидела мужчину и женщину, занимающихся чем‑то сексуальным, – она не знала, что это. Она немного приблизила образ, и тут проблема стала ясна.

Она подумала, что, возможно, ее домогался отец, когда она была маленькой, но она не была уверена. Она не могла вспомнить, что произошло, и испытывала замешательство. Возможно, это была история, которую рассказала ей мать (очень убедительным тоном) о своем отце, и эта история ее так впечатлила, что ей стало казаться, что это случилось с ней. Неважно, случилось это ней или с ее матерью, потому что для нее этот опыт был реальным. Она никогда не пыталась выяснить, что произошло. Это было просто что‑то большое, темное и плохое. Она придумала множество версий возможного события.

Наконец, я сказал ей, что это не важно. Важно было то, что ей нужен был какой‑то ресурс, которого у нее не было. Я попросил ее проиграть в уме каждую из возможностей, притвориться, что она «реальна», и найти решение для каждой из них. Вот человек, который в течение двадцати пяти лет строил всю свою жизнь исходя из ситуации, в реальности которой он даже не был уверен. Поэтому иногда в значительной степени неважно, что случилось «на самом деле».

Участник: Сделав реимпринтинг, как вы знаете, что произошло на самом деле? Роберт: Фактически мы помогаем человеку обновить то, что он носит у себя в голове. Мы не пытаемся заставить его сомневаться в том, что реально, а что – нет; мы позволяем ему еще раз пережить ситуацию, но так, чтобы на этот раз у него не осталось шрама и негативного опыта. В итоге у человека возникают другое убеждение, другие ресурсы, и импринт начинает означать что‑то совсем другое. Мы не пытаемся стереть то, что произошло, потому что содержание импринта не имеет большого значения. Важно то, чему он нас научил, и он становится напоминанием о том, что теперь у нас есть то, что нам нужно с точки зрения ресурсов.