Кейс: почему выглядеть как все было частью должностных обязанностей Меган

Меган работала врачом‑терапевтом и проживала свою жизнь в медицинском халате. Она носила этот халат с эмблемкой в виде сердечка и щенка и белые резиновые сабо повсюду – в больнице и вне ее. В униформе она работала, отдыхала, занималась делами и даже спала. Вопросы гардероба заботили Меган по минимуму. Она, эксперт в своей области медицины, была безнадежна во всем, что касалось одежды.

Однажды во время уик‑энда Меган поняла, что достигла дна в своей манере одеваться, и в отчаянии позвонила мне. Ей требовался вид скорой помощи, который не относился к области здравоохранения.

– Д‑р Б., я попала в крайне глупое положение. Встретила коллегу, а на мне была рабочая униформа. Боже, он ведь может подумать, что я еще и не моюсь и вообще… Какой кошмар.

Огорчение Меган напомнило мне ситуацию, когда моя работа стала угрозой для существования. Я провела примерно полжизни в науке, одетая исключительно в рабочие юбки и рубашки‑поло. Я была готова помочь Меган создать гардероб для нормальной жизни, подобно тому, как когда‑то обрела свой. Настало время разобраться с главной причиной одежного недомогания Меган – ее шкафами.

Когда я вошла в ее квартиру, Меган сказала:

– Стыдно признаться, но, кроме одежды для работы, мне нечего надеть. Ну, то есть лежат какие‑то вещи, конечно. Но я не уверена, что знаю, зачем они. А еще более стыдно оттого, что я бы ничего и не заметила, если бы мой коллега не спросил, не на дежурстве ли я в этот день. Ну, э‑э‑э, нет, не на дежурстве.

– Итак, Меган, твой гардероб не подает признаков жизни, и нам надо его реанимировать, – сказала я, а про себя подумала: «И тебя придется реанимировать вместе с ним».

Почему она могла одеться для работы, но не могла придумать ничего для похода в магазин за продуктами, не говоря уж о свидании? Меган нравилась простота ее рабочей униформы. Халаты и сабо можно было легко заменять, их повседневное использование не требовало никаких раздумий… или усилий!

К несчастью, ее одежда делала из нее участницу массовки в сериале «Скорая помощь». Создавая новый гардероб, нам следовало учесть ее пристрастие к униформе, чтобы обеспечить такую же простоту и удобство его использования. Кроме того, как молодой практикующий врач, Меган была стеснена в доходах, тем более что ей приходилось выплачивать образовательный кредит. Ей нужны были вещи по умеренной цене и пригодные к использованию в различных случаях. Наконец, они должны быть удобными. Меган любила путешествовать, ходить в походы, посещать бары, делать вылазки на природу, и ей нужны были удобная одежда и обувь, не стесняющая ногу.

Решением проблем Меган был капсульный гардероб – набор основных взаимозаменяемых предметов, не требующий особых умственных усилий при создании нарядов. Совместить удобство, многозадачность и взаимозаменяемость предметов ее нынешней одежды с новыми вещами стало главной целью при создании нового имиджа Меган.

Еще до того, как заглянуть в ее шкафы, у нас был готов четкий план покупок. И я была уверена в том, что переход из состояния доктора Меган в состояние просто Меган пройдет гладко. Но когда мы открыли шкаф в ее спальне, в нем не было ничего из «обычных» вещей. Только медицинская одежда занимала все вешалки в шкафу. Я попросила Меган показать мне свой остальной гардероб.

Меган покраснела.

– Э‑э‑э, вам действительно это нужно? – спросила она.

Я кивнула.

– Ну, они в постирочной.

Я удивленно подняла брови, и Меган отвела меня в постирочную, которая в ее случае использовалась в качестве «второго шкафа». На бетонном полу валялись грязные вещи, постиранные лежали в корзинах для белья, а в неработающей сушке скопились мокрые джинсы.

– Меган, я вижу, что у тебя куча вещей в стирке. Когда ты последний раз их носила? Нам надо собрать всю твою одежду в одно место, чтобы я могла видеть, с чем ты имеешь дело.

Меган смотрела в сторону.

– Ну, если честно, у меня не было возможности надевать все это в последнее время. Единственное, что я ношу, – это те медицинские халаты, которые мы видели наверху.

После того как вещи прокрутились один раз в сушке, мы с Меган отнесли их наверх. Первой частью смены имиджа было знакомство с ее образом жизни для выбора подходящих категорий одежды. Я заставила Меган разложить вещи по видам: для отдыха и спорта, парадные, формальная одежда, спортивная одежда и пижамы. Пока Меган сдавленно ругалась, переходя от одной стопки к другой, я начала понимать, что из имеющихся вещей не удастся сформировать эти категории. Присмотревшись, я поняла, что они относятся к периоду до ее поступления на медицинский факультет. Она не покупала одежду так давно, что не могла носить свои вещи – они либо не подходили по размеру, либо безнадежно устарели.

– Меган, теперь мне понятно, почему с этими вещами у тебя ничего не выходит. Единственное, что ты можешь носить, – твоя рабочая одежда, и я понимаю, почему ты ходишь только в ней.

...

Капсульный гардероб – набор основных взаимозаменяемых предметов, не требующий особых умственных усилий при создании нарядов.

Я – дочь хирурга и знаю, как трудно докторам распоряжаться своим временем при профессии, которую они избрали. Моему отцу было так же трудно сочетать свою работу и обычную жизнь, как сдавать вступительные экзамены при поступлении на медицинский факультет. Бремя постоянной заботы о пациентах может превратить личную жизнь врача в полный хаос. Ситуация с гардеробом Меган показывала, что работа практически поглотила ее жизнь. И там не осталось места для чего‑либо еще. Требовалось добавить к профессии Меган и ее саму.

– Как выглядит твоя неделя? – спросила я. – Сколько времени ты посвящаешь работе, а сколько – всему остальному?

Обсуждая это, я поняла, что Меган была без остатка поглощена работой. Она крутилась как белка в колесе и едва понимала, что слишком мало времени уделяет себе самой. Когда она не работала, то не занималась практически ничем. Такая жизнь мало походила на жизнь, и Меган нуждалась в куда более серьезных переменах, чем обновление гардероба.

Лечение

Прежде чем уйти, я попросила Меган добавить меня в друзья на Фейсбуке. Нужно было понять, кем Меган себя считает, и социальные сети очень удобное место для сбора информации. Окружающие лучше понимают, не что мы им говорим, а как мы представляемся при этом. Как я и подозревала, профайл Меган больше напоминал резюме. Были указаны все ее достижения и все членства в профессиональных сообществах. Каждая картинка представляла собой иллюстрацию к каталогу успехов. Нет ничего плохого в том, чтобы гордиться собой, но Меган была скорее коллекцией внешних оценок. Без них она себя ни во что не ставила.

Самоизучение бессмысленно без активных действий. Меган не могла осознать несбалансированность собственной жизни, если я не подтолкну ее к активным переменам.

На следующем сеансе, который начался рано утром дома у Меган, я попросила ее записать слова, характеризующие ее. Все определения относились к внешним достижениям – степени, премии, титулы. Кроме «доктор, лучшая на курсе, выпускница Лиги Плюща» Меган не могла придумать ничего. Она потерялась среди собственных достижений.

– А где здесь Меган?

Она посмотрела на меня как на сумасшедшую. Я повторила вопрос.

– Это я, это то, что я есть. Я не совсем понимаю, что вам нужно.

– Меган, я уверена в том, что ты представляешь собой нечто большее! Здесь я вижу только резюме. Я хочу видеть вещи, которые делают тебя уникальной. Нет ничего плохого в том, что ты гордишься своими научными и медицинскими достижениями, но мне кажется, что все это заслоняет твою личность. Попробуй выполнить упражнение еще раз, но теперь без использования форматов резюме.

Меган согласилась попробовать описать себя таким образом, и на этот раз ей потребовалось больше времени. Годами она тратила энергию, сосредоточившись на достижении какой‑то цели. Сначала это было поступление в лучший университет, потом поступление на медицинский факультет, а теперь она создавала собственную медицинскую практику.

– Ну вот, готово. Вот список, но его было трудно составить. Я боролась с желанием написать резюме. Пожалуйста: дающий, эмпатик и аналитик.

– Прекрасно, Меган. Посмотрим, получится ли у нас ввести это в привычку.

Меган нравилось действовать по плану, и я предоставила ей такой план. Я хотела, чтобы в поисках себя она обратилась вовнутрь, а не наружу. Она привыкла получать внешнюю оценку для измерения собственных качеств. Но внешняя валидация – это всегда путь к катастрофе: она принимается в расчет только до тех пор, пока не начинает становиться причиной потери уверенности в себе.

Меган получила задание: наполнить свою жизнь событиями, не связанными с медициной. Ей надо было проводить время в новом мире и общаться с людьми не своей профессии.

Второй задачей Меган был запрет: в течение месяца ей было запрещено рассказывать о своих достижениях людям, с которыми она общалась во время своих социальных приключений. Я стала учить ее приемам дефлексии, который используют психотерапевты в случаях, когда пациенты пытаются задать им вопросы личного характера.

– Меган, пора научиться основам клинического интервью. Когда человек спросит у тебя, где ты училась, нужно отвечать, что ты вечная студентка, училась естественным наукам или что тебе понравилось все, что ты изучала. И после этого сразу же перевести разговор на него, задавая вопрос о его учебе, его внутренних свойствах или его увлечениях.

Когда я учила Меган избегать ответов на вопросы, связанные с ее профессией, мы изобрели несколько ответов и возможных дефлекторов.

– Итак, если кто‑то спросит меня о работе, я отвечу, что решила посвятить жизнь помощи людям. Если они продолжат расспросы, скажу, что я занимаюсь медицинской наукой. И потом сразу же спрошу об их работе, или сменю тему, или заговорю о том, что мне нравится.

Меган начала участвовать в мероприятиях, которые должны были привнести в ее жизнь разнообразие, а не просто отметку об очередном выполненном пункте плана. Она учитывала то, что ей следовало сфокусироваться на своих внутренних достижениях и интересах наряду с интересом к таким же аспектам жизни окружающих. Через месяц я вернулась к Меган.

– Как все прошло?

– Сопротивляться желанию рассказывать о своей работе и учебе оказалось нелегко. Я поняла, что, говоря об этом, придавала себе ложную значительность. Иначе мне было не узнать, что же во мне есть действительно важного и уникального. Теперь я задалась вопросом: было бы мое существование достойным без этих достижений?

– И каков же ответ?

– Ответ я узнала, расспрашивая окружающих об их жизни. Нам внушают, что, уже приходя в этот мир, мы представляем собой определенную ценность. И мы верим, если речь идет о других людях. Но полностью поверить этому в отношении себя? Почти невозможно.

Меган следовало понять, что ее суждения о внутренних качествах и достоинствах других людей были применимы и к ней самой. Почему кто‑то, кто плохо учился в школе или вообще не получил образования, кто не имеет престижной работы и ученых степеней, достоин уважения, а она нет? Именно с помощью этого упражнения Меган осознала собственную внутреннюю ценность.

Ей также следовало ослабить напряжение своего существования. Чтобы помочь ей достичь баланса между работой и жизнью, я посоветовала Меган запланировать определенное время на безделье. Мы почистили ее ежедневник. Меган работала полный день по понедельникам, вторникам и четвергам. После этих долгих рабочих дней она назначила себе вечернее «время релаксации». Ее понимание безделья состояло в возвращении к любимым телепередачам, среди которых были «Урок жизни Опры» и «Шоу талантов РуПола». Когда она была занята неполный день, Меган могла провести время с друзьями, поиграть в кикбол или исследовать окрестные рестораны. Субботу и воскресенье мы «назначили» днями приключений – от дальних поездок на машине до свиданий вслепую.

Реидентификация

– Теперь ты знаешь свое подлинное «я», – сказала я Меган. – Ты знаешь, кто ты, включая или исключая твои внешние достижения. После того как ты отказалась от того, что ты представляла себе частью своей личности, ты обрела свою подлинную идентичность.

Теперь Меган могла заниматься тем, что раньше показалось бы ей «профессионально неприемлемым». Через свое взаимодействие с окружающими она поняла, какую ценность представляют занятия только ради собственного удовольствия. Она научилась получать удовольствие от игры в кикбол, танцев без элементов состязательности и мимолетных связей (в конце концов, она продолжала быть занятым доктором).

В финальной части тотальной смены имиджа Меган следовало подобрать ей гардероб, соответствующий ее новой личности. Когда вы знаете, кто вы… действительно это знаете… одеваться становится очень просто. Меган лучше всего чувствовала себя в одежде, которая отражала ее внутреннее настроение. Ей по‑прежнему нравилась удобная и недорогая одежда, и мы обратились к строгим классическим вещам и обуви на низком каблуке. Это поможет Меган лучше чувствовать, что она собой представляет. На уик‑эндах она ощущала себя искательницей приключений и следопытом в поисках новых открытий. Ей нравилась одежда и украшения в индийском стиле, и она выбирала яркие сарафаны с золотыми браслетами или поясами. Такие вещи можно без проблем найти в Zara или H&M. Когда вы знаете, что именно вам идет, то действительно можете покупать вещи любой ценовой категории и выглядеть божественно.

Через месяц Меган приветствовала меня у порога в туфлях на скошенном каблуке, яркой узорной юбке и блузке с открытыми плечами. Она готовилась к свиданию с коллегой, которого не замечала до тех пор, пока не выделила время и не совершила усилие, чтобы посидеть в комнате отдыха во время ланча.

– Моя жизнь наполнилась гармонией. Я могу отдохнуть от работы и от ощущения, что я врач. По вечерам и в выходные я просто Меган. А если мне надоедает быть просто Меган, я снова становлюсь доктором Меган.

Девушка не утратила части своей идентичности, ради приобретения которой так упорно трудилась, но заполнила пустоты в своей жизни. Передо мной стояла трехмерная, цельная Меган. И как бы мне ни хотелось проконсультироваться с ней по поводу лучшего медицинского средства от темных кругов под глазами, я сдержалась. Меган же опаздывала!