Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Ровесникам





Артуру Макарову

 

Знаешь, друг,

мы, наверно, с рожденья

такие...

Сто разлук нам пророчили

скорую гибель.

Сто смертей

усмехались беззубыми ртами.

Наши мамы

вестей

месяцами от нас ожидали...

 

Мы росли —

поколение

рвущихся плавать.

Мы пришли

в этот мир,

чтоб смеяться и плакать,

видеть смерть

и, в открытое море бросаясь,

песни петь,

целовать неприступных красавиц!

Мы пришли

быть,

где необходимо и трудно...

От земли

города поднимаются круто.

Век

суров.

Почерневшие реки

дымятся.

Свет костров

лег на жесткие щеки

румянцем...

Как всегда,

полночь смотрит

немыми глазами.

Поезда

отправляются по расписанью.

Мы ложимся спать.

Кров родительский

сдержанно хвалим.

Но

опять

уезжаем,

летим,

отплываем!

Двадцать раз за окном

зори

алое знамя подымут...

Знаю я:

мы однажды уйдем

к тем,

которые сраму

не имут.

Ничего

не сказав.

Не успев попрощаться...

Что

с того?

Все равно: это —

слышишь ты?—

счастье.

Сеять хлеб

на равнинах,

ветрами продутых...

Жить взахлеб!

Это здорово кто-то придумал!

 

Роберт Рождественский. Избранное.
Всемирная библиотека поэзии.
Ростов-на-Дону, "Феникс", 1997.

Сауна

Об испытаньях прежних

не вспоминай пока что...

Ты —

в сауне.

Ты — грешник.

И потому —

покайся!

Вживайся оробело

в блаженство

и мученье...

Но если это —

пекло,

куда девались

черти?..

 

Жара,

жарынь,

жарища,

не утихая, стелется.

Она теперь

царица!

Она

всему

владелица!

 

Она

погодой вертит.

А здесь,

в горниле

сауны,

из флоры —

только веник,

и только я —

из фауны.

И не хватает воздуха.

И дышишь —

как воруешь.

Но — тут же надо —

в озеро!..

 

А сможешь?

А не струсишь?..

Наверное,

сумею.

Конечно же,

не струшу.

Сейчас я чуть помедлю

и выбегу

наружу!

 

Ведь мы, во всяком случае,

в своем существовании

и кипятками

варены!

И холодами

кручены!

 

Все в жизни

повторяется.

И в нас

уже

вколочено:

в холодное!

В горячее!

В горячее!

В холодное!

Роберт Рождественский.
Радар сердца. Избранные стихи.
Москва, "Художественная литература", 1971.

Следы

Я люблю,

когда над городом —

снег,

неуверенно кружащийся,

ничей.

Неживой,

мохнатый,

медленный снег

одевает в горностаи

москвичей.

В горностаевом пальто

идет студент.

В горностаи

постовой разодет...

Я люблю смотреть

на белую рябь.

Фонари плывут над улицей —

горят.

Как наполненные пламенем

ноли,

по-домашнему

горят фонари.

Пухлый снег идет,

и я за ним

бегу.

Снег запутался в сплетенье кустов...

 

На снегу,

на очень тихом

снегу —

восклицательные знаки

следов!

Роберт Рождественский.
Радар сердца. Избранные стихи.
Москва, "Художественная литература", 1971.

* * *

Слова бывают грустными,

слова бывают горькими.

Летят они по проводам

низинами,

пригорками.

В конвертах запечатанных

над шпалами стучат они,

над шпалами,

над кочками:

"Все кончено.

Все

кончено..."

 

Роберт Рождественский. Стихотворения.
Москва, "Молодая Гвардия", 1988.

* * *

Смеркается.

Пахнет леском перегретым...

Но я не об этом!

Совсем

не об этом.

 

Я знаю, как трудно рождается

слово.

Когда оно истинно.

И безусловно.

Прозрачно.

Пока что ни в чем не повинно.

А ты,

надрываясь, грызешь пуповину

и мечешься:

— Люди!

Вы слово

искали.

Берите!

Пока его не затаскали.

Скорее!

Пусть кто-нибудь станет

пророком...

Нависла жара над высоким порогом.

Кукушка старается:

чет или нечет.

У самого уха стрекочет кузнечик.

Шуршит муравейник.

Ворона фальшивит.

И стебель цветка под пчелою

пружинит.

Готовятся к полднику жители ясель.

Зеленою тучею кажется ясень.

Он что-то бормочет надменно

и глухо.

Он так величав,

что становится глупо

рядиться в пророка,

считаться поэтом...

 

Но я не об этом!

Совсем

не об этом.

 

Роберт Рождественский. Избранное.
Всемирная библиотека поэзии.
Ростов-на-Дону, "Феникс", 1997.

Снег (Этой ночью...)

Этой ночью

первый снег летел в окно.

Этим утром

снег идти не перестал...

Так идет он, будто кто-то озорно,

как в бутылке,

все окрестности взболтал.

И не знает снег,

куда лететь ему,

где найти ему

местечко для жилья.

И забыл он, где земля,

зачем земля?

почему трава и зелень почему.

То идет он сверху вниз,

то снизу вверх —

озабоченный,

растерянный,

чудной...

Я прекрасно понимаю

первый снег,

потому что так же было и со мной.

Время встало.

А потом пошло назад!

Все часы на свете

канули во тьму.

И забыл я, что сказать.

Зачем сказать.

Почему смеяться,

плакать почему.

Шла за осенью

весна,

потом — зима.

Позабыл я все слова,

все имена.

Позабыл я даже то,

как ты нужна,—

ты об этом мне напомнила

сама.

Очень гордая

сама пришла ко мне,

равнодушие обидное стерпя.

 

На твоих ресницах

тает первый снег...

Чтоб я делал,

если б не было тебя?!

 

Роберт Рождественский. Избранное.
Всемирная библиотека поэзии.
Ростов-на-Дону, "Феникс", 1997.

Date: 2015-10-21; view: 273; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию