Глава 2. Несмотря на мелкий дождь, Тейлор сидела, скрестив ноги, на пышном газоне, она терпеливо осматривала траву руками и глазами

Двумя неделями позже.

Несмотря на мелкий дождь, Тейлор сидела, скрестив ноги, на пышном газоне, она терпеливо осматривала траву руками и глазами. Пытаясь найти. Она была не суеверный человек по своей природе, но что‑то внутри её души заставило её продолжать поиски. Это стало ритуалом для нее. Кропотливый поиск был обязателен в любом новом месте, где она будет больше, чем на неделю. Каждые несколько минут, она переносила своё полотенце на несколько футов над собой и продолжала свою охоту.

После ещё одного движения, её руки резко остановились, и её глаза сфокусировались на её кольце. В то время она носила много колец, восемь на своих двух руках точнее, но только один мог отвлечь её настолько. Как сейчас. Не с собачей костью или подковой, или с колючей розой, или черной летучей мышью, или с крестом. Даже ни с черепом или смертельными шипами. Те, кольца, были обычные по сравнению с прошлым кольцом, одно которое она носила на пальце левой руки. Четырёх листный клевер.

Не клевер на нём, делал его особенным. Или четыре листа, которые традиционно подразумевают удачу для носителя, а, скорее, особенным был тот, кто подарил его. Это был последний подарок её матери перед тем, как её не стало, на её день рождения.

‑ Ты подросток сейчас, ‑ сказала она. ‑ Ты будешь нуждаться во всей удаче, которую ты сможешь получить. ‑ Тейлор рассмеялась и крепко обняла маму.

С тех пор неожиданная смерть её матери, когда Тейлор было всего тринадцать, заставила её продолжать поиски. Поиски. Для неё, нахождение четырёх листного клевера в этом месте был знак. Знак того, что она должна быть здесь. Знак того, что её мама смотрит за ней. Знак того, что она не сбились с пути. Знак того, что её мама гордится ей. Знак того, что она не одна.

Конечно, она никогда не была одна. У неё по‑прежнему был её отец и её брат. И всегда была Сэм, её лучшая подруга и соседка по комнате.

С тех пор как она приехала в Университет Тринтон, или УТ, как студенты его называли, на две недели раньше, она веселилась, как и большинство первокурсников колледжа, особенно потому, что занятия ещё не начались. Тем не менее, она никогда не чувствовала себя полностью комфортно. Она прекрасно понимала, что её затяжное беспокойство, было необъяснимо связано с её удачей в поисках клевера Святого Грааля. Снова и снова она срывала крошечные зеленые листики с земли, с каждой попыткой её сердце билось сильнее, только чтобы обнаружить, что выбранный клевер имел всего три листа. Или, чудовищно, у клевер а будет пятый лист, это жестокость природы. Иногда Тейлор была искушена, чтобы удалить нежелательные дополнительные листья, создавая тем самым объект своих желаний. Но она никогда не поступала так, зная прекрасно, что не может заставлять судьбу.

Теперь, мучительный взгляд был направлен на её заветное кольцо, она попыталась сосредоточиться. Тейлор была рада небольшому дождю, он охлаждал душный день, в конце лета. И как правило, заставлял других студентов быть внутри и вне газона. Она не хотела отвлекаться.

Когда она сосредоточилась на своей задаче, нежелательно она вспомнила дерево. В её душе она увидела своего папу ругающего её. Он не понимал, почему она сделала татуировку. Он был зол на нее. Как она могла быть настолько незрелой? Тейлор действительно верила, что ее мама поняла бы, почему ей необходима татуировка. Пока она могла вспомнить, Тейлор имела повторяющийся кошмар, о порочной черной змеи с красными глазами. Много раз она была главным предметом её плохих снов, она будто в ловушке в комнате без окон и дверей, только со змеёй в качестве компаньона, и в других случаях она неожиданно появлялась в её хороших снах, создавая хаос из красоты.

Однако, независимо от её формы, глаза‑бусинки змеи, в конце концов тонули вместе с её острыми как бритва клыками в её плоти, а затем капала черная кровь из её рта, заставляя ее проснуться, в холодном поту и с леденящим кровь криком. И она сделала татуировку, когда ей было шестнадцать лет. Не прохладную, или странную, или сексуальную, тату символизирует её завоевание змеи, оно доказательства того, что она не боится её больше. Ей до сих пор снились кошмары, но теперь, когда она проснулась, она могла справиться. Страх перед змеей уже не заставлял её не спать по ночам. Шесть дюймов, с красными глазами, черная змея опиралась на спинку её левого плеча, и это было видно сейчас, потому что её верхнюю часть майки, змея намеренно разрезала пополам до её плеча.

Даже со зловещего вида татуировкой, она не считает себя готом ‑ черный был не только цвет, который она носила ‑ и она не ассоциирует себя с любыми другими группами. Ей просто нравились определенные аксессуары, которые, как считается носят, готы, или, может быть эмо или панки. Она считала её образ, это образ Тейлор, что вы видите, то и получаете. Она не носит тяжелый черный макияж также. В самом деле, она почти не носит макияж всегда. Ее слегка мокрые джинсы были разорваны, но не в модном стиле, я‑купила‑их‑уже‑такими, в ее случае, эти отверстия были все естественны. Кроме того, она была одета в ярко‑красную майку, которая случайно сочетается с её красными шлепанцами, но, казалось, её внешний вид был разрозненные от остального, а именно, от коллекции колец, ожерелья с черепом и скрещенными костями, и татуировки.

Ее выбор лучшего друга казалось еще более шёл вразрез с её взглядами. Саманта Коллинз, или Сэм, как её называли друзья, была типичной болельщицей, пром‑королевой, защитницей средней школы, предметом обажания мальчиков в своей школе, и их идеальным типом девушки. Тейлор, с другой стороны, ненавидела быть в центре внимания, что случалось ещё реже, нежели когда она красилась, и скорее всего никогда не была в мечтах у каких‑либо девушек или парней. Но так или иначе она и Сэм хорошо ладили. Она ценила мнение Сэм выше кого‑либо другого, и они не имели никаких секретов друг от друга. Сэм была той, на чьём плече Тейлор плакала, когда она потеряла свою маму, она не могла бы пройти через это испытание без нее. Она надеялась быть в состоянии возместить ей это однажды.

Тем не менее во время просеивания пальцев через траву, Тейлор поймала чей‑то взгляд, своим периферийным зрение. До этого момента, лишь немногие студенты проходили мимо нее, но она едва заметила, как они спешили по тротуару, держась за зонтики, как за средство жизненной необходимости. Этот человекне пошол по тротуару, и он кажется не беспокоился о дожде, а, о зонтике тем более, он перешел на траву, и, казалось, взял курс по направлению к ней. Когда она подняла голову, она увидела, что испугало ее. Он был высокий, и был одет в плотную, белую футболку, которая прильнула к его коже из‑за дождя. Он был мускулистым, но не как бодибилдер.

Больше как спортсмен, посланец Гермеса в спорте богов. С песчаными светлыми волосами и красивым широким лицом с сильным подбородком, он мог бы быть шведской знаменитостью, который только что приземлился на самолете из Европы. Она искала его глаза, чтобы посмотреть их цвет, и нашла их, в конечном итоге ‑ тонкое кольцо синего окружало его исключительно большие, черные зрачки. На первый взгляд, его глаза выглядили лишь только черными. Но его хорошее телосложение, внешность кинозвезды, и словно чёрные глаза не были тем, что привлекло внимание Тейлор, вместо этого, это было странное свечение, что, казалось, исходило из его тела: из ног, рук, груди. Даже от его головы исходило свечение. Он был почти как светлячок.

Он приблизился.

‑ Мы встречались раньше? ‑ спросил он напрямую.

Тейлор смотрела на мальчика‑прожектора, он был словно прещелец, который только что прошёл через черную дыру, полную трех голов, слизистых щупалец и по крайней мере четырнадцати глаз. ‑ Не в этой жизни, ‑ ответила она.

‑ Ну, я определенно видел тебя в кампусе.

‑ Поздравляю. ‑ сказала она с сарказмом, но почувствовала трепет в животе при мысли, что её заметил радиоактивный контакт, который стоял перед ней.

‑ Я Габриэль. Габриэль Найт. ‑ Он протянул руку.

Она взяла её и крепко пожала, когда она встряхнулась. Это было то, чему её научила мама. Женщины не имеют твердое рукопожатие, говорила она. Но ты буть другой. Несмотря на все её усилия, чтобы получить реакцию от него, он просто улыбнулся ей. Его хватка была еще прочнее, как железо. В конце концов она выпустила его руку.

‑ Я ‑ Тейлор, ‑ сказала она. ‑ Тейлор Кингстон. ‑ Она передразнила его представление, как попугай.

‑ Приятно познакомиться с тобой, Тейлор. Что ты здесь делаешь... одна... во время дождя?

Она чуть не проговорилась, но сумела заткнуть свой рот. Придя в себя, она сказала: ‑ Просто наслаждаюсь днём. Но я здесь не одна, ведь ты здесь не так ли? И я бы вряд ли назвала это дождём.

Он усмехнулся. ‑ Ты необычная.

‑ Сейчас эта твоя строчка не произвела своё воздействие.

Все еще улыбаясь, он сказал: ‑ Это была не строчка, а просто высказывание.

‑ В любом случае... ‑ сказала Тейлор, стараясь закончить разговор.

‑ Ах, я вижу, что злоупотребил своим гостеприимством, ‑ ответил Габриэль.

Тейлор заметила, что в его глазах разростался черный, как будто слабое кольцо синего пожирали его расширенные черные зрачки. Он посмотрел на мокрую траву, сканируя её, как камера безопасности, которая обнаруживает нарушителя. Согнувшись вниз, он сорвал что‑то с земли. ‑ Ух ты, четырёх листный клевер, ‑ сказал он. ‑ Я не думаю, что я когда‑либо находил один из них раньше. Это должно быть удача.

Глаза Тейлор расширились, когда он протянул его ей. Она проверила его. Один, два, три, четыре: Он был настоящий, а не объект её бесплодных поисков. Она пыталась вернуть его ему, но Габриэль остановил её. ‑ Считай, что это подарок...чтобы оно соответствовало твоему кольцу. ‑ Пожав плечами, он повернулся прежде чем она смогла ему ответить. Через плечо он сказал: ‑ Увидимся, Тейлор.

‑ Пока, ‑пробормотала она, глядя, как светлячок уходит от неё. Когда он перешел на тротуар, она, наконец, обратила свое внимание обратно на зелень в её руках. Она нашла его. Ну, технически Габриэль нашел его, но она нашла бы его в конце концов. На мгновение чувство спокойствия нахлынуло на нее и, казалось, вошло в её тело через кожу. Как будто бессмертное влияние её матери текло через каждую пору её кожи, а затем в её кости, её органы, её ум, её душу. Но так быстро, как оно прибыло, ощущение мира исчезло, и появилось в заменен чувство страха, предчувствие. Как же Габриэль узнал, что она искала? И как он нашел клевер так быстро? Его глаза были гораздо дальше от земли, чем ее.

Внезапно, его образ вспыхнул в её уме и потеря памяти сейчас была бы раскованной. Как и бутылка вина, которую в конце концов она откупорила старания заснуть, память о кошмаре была открыта для нее. Это было так, словно её разум пытался защитить её, блокировав память в хранилище и выбросывал ключ, только на этот раз засунул его обратно в открытое место сейчас. Две недели назад. Эти два существа: одно темное и одно светлое. Черная змея. В то время как змеи появились во многих её снах, они никогда не сопровождались двумя существами, что напали на нее. Она вспомнила, что она чувствовала, той ночью:

Страх. Она проснулась от кошмара в холодном поту, выдав испуганный крик, который мог бы поднять мертвых из их мест отдыха. Когда она начала отделять ужасные сны от реальности, её частота сердечных сокращений, наконец, ускоренно замедлилась до 150 ударов в минуту, а потом до чуть менее 100; однако, её грудь продолжала бороться с коротким и удушливым дыханием. Широко раскрыв глаза, она выглянула в окно, в темноту, почти ожидая увидеть два инопланетных существа стоящих на заднем дворе. Когда она проверила синие номера на цифровой панели её будильника, она отметила, что сейчас только 2:39 утра.

Как правило, она спала на спине, как вампир, с руками прямо по бокам, и головой повёрнутой в одну сторону или другую, но в эту ночь она нашла себя свернувшийся в позе эмбриона, полностью сжатой в коконе из одеяла.

Она слышала безумные шаги в коридоре, и её дверь распахнулась.

‑ Что случилось? Ты в порядке? Тебе больно? ‑ Отец допрашивал её на одном дыхании.

Она была не уверена на какой из вопросов отвечать первым, но сумела выдавить писк из себя. ‑ Я так думаю... ‑ который заставил её отца спешить в её сторону в панике.

‑ Ты думаешь, что тебе больно? Где тебе больно?

‑ Нет, мне не больно, Эдди. ‑ Я отвечала на следующий вопрос: "Ты в порядке?" ‑ Я думаю, да. Это был просто дурной сон.

‑ Ты уверена? Это звучало так, как будто тебя пытают здесь. ‑ ответил он. На его лбу появилась заботливая складка. И он выглядел старше, чем обычно.

‑ Да, да, я в порядке. Я обещаю, папа. Могу ли я пожалуйста, просто заснуть? Я хочу, получить достаточно отдыха перед моим первым днём в колледже.

Лицо его, наконец, расслабилось, и он сказал: ‑ Хорошо, нет проблем. Я люблю тебя.

Когда он повернулся, чтобы пройти через дверь, она сказала: ‑ Ты знаешь, начиная с завтрашнего дня ты не будешь рядом, чтобы беспокоиться обо мне каждый раз, когда у меня будет кошмар.

Прежде чем закрыть дверь, он улыбнулся и сказал: ‑ Но на сегодня, ты все еще моя маленькая принцесса.

Тейлор не могла не улыбнуться. ‑ Я тоже люблю тебя, папа, ‑ сказала она.

В эту ночь, она пыталась отключить свой ум, но сон продолжал ускользать от неё, когда размытое видение из сна продолжало мигать в её голове. Она задавалась вопросом: кто были те существа и, что более важно, какие они были? И разве один из них действительно хотел её убить? Если да, то как? Хотя оба они были красивыми, он должно быть был тьмой. Тьма означала зло, а свет означал добро. По крайней мере, это то, что ей всегда преподавали в воскресной школе. Или они оба хотели её убить? Она ломала свою память, пытаясь вспомнить изображение того, кто дал ей воды и кто дал ей песок.

Когда свет начал появляться на горизонте и она, наконец, заснула от усталости.

Тейлор вздохнула, когда видение закончилось, и её сознание начало проясняться. До сих пор ей удалось проигнорировать её беспокойство, что было ночью, сказав себе, что это лишь аномалия, возможно, из‑за того, что она съела ‑ Слоппи Джо всегда делал странные вещи с ней. Но теперь она боялась снова. Мальчик, Габриэль Найт, напомнил ей одно из существ во сне: одного с тонким свечением вокруг тела.

Она посмотрела на свою руку, в которой был четырёх листный клевер. Подарок Габриэля. Не осознавая этого, она сорвала четыре листья от стебля, оставляя его голым. Она осквернили его, уничтожая любую удачу, что он мог предоставить. Ее пальцы были жесткими и искривлёнными, подобные когтям. Они выглядели деформированными. Она задрожала, наконец чувствуя эффект холода, от влажной одежды на ее коже, в то время как капли дождя продолжали капать на нее.