Суть движения

Так вот, вернемся к звену Петрова. В чем же его сила? Я думаю, прежде всего – в современной трактовке сути игры.

Поясню, что я имею в виду.

Умное, если хотите, интеллектуальное движение, где главное – предложить сопернику столько загадок, чтобы он просто физически не успел с ними справиться, – это первое, и второе – мгновенно, в движении разгадывать все уловки противника.

Присматривались ли вы к звену Петрова? Атака сорвалась, шайба у соперника, в его зоне, но... Противник не может начать атаку. Михайлов, Петров и Харламов перекрывают все малейшие щели, сквозь которые шайба могла бы выскользнуть из зоны соперника. Все трое отличаются невероятной цепкостью, но, главное, играют, «давят» не только за счет громадной мускульной энергии, но прежде всего за счет сообразительности, тонкого и глубокого понимания игры.

Они дежурят у бортов и надежно страхуют друг друга.

У нас же Полупанов реже боролся за шайбу в зоне соперника, он спешил оттянуться назад, хотя мы с Володей могли бы сыграть в обороне и за него.

А в тройке Петрова за шайбу борется тот, кто ближе к ней, независимо от амплуа – и центрфорвард, и крайние нападающие.

И еще одно отличает наши звенья.

Валерий, Володя и Борис больше нацелены на ворота, они бросают шайбу из любого положения, надеясь, что партнер пойдет на добивание, помешает вратарю.

Мы же стараемся атаковать цель наверняка, поразить ворота с ближнего пятачка, обыграть соперника, так сказать, «вчистую».

Рассказывая о звене Петрова, я снова хочу вернуться к тому удивительному обстоятельству, которое постоянно озадачивает меня, – как, каким образом, благодаря каким взаимным уступкам могут сдружиться три очень разных хоккеиста, три человека с характерами столь далекими друг от друга, что большую разницу и представить себе трудно.

Скромнейший, избегающий яркого света и шумного окружения Борис Михайлов и стремящийся быть в центре всеобщего внимания Володя Петров. Я не могу понять, как сосуществуют трудолюбие Валерия Харламова и постоянно критическое, настороженное отношение ко всяким дополнительным нагрузкам того же Петрова?

Я бы только не хотел, чтобы читатели представили себе Володю неким отрицательным героем. Нет, нет! Петров – прекрасный человек и прекрасный хоккеист, комсорг нашей команды, но у каждого из нас есть свои слабости, у Володи эти слабости слишком обнажены, и именно потому (а вовсе не по какой другой причине) партнеры так часто подшучивают над своим другом.

А вот когда-то и нашим тренерам и команде пришлось действительно немало спорить с новобранцем армейцев.

В общем, я в чем-то и понимаю Володю. В конце концов, он пришел к нам сложившимся игроком, и ему трудно было начинать все сначала. Ведь известно, что в ЦСКА требования иные, чем в других командах!

Володя привык к тренировкам армейцев, и уже в сезоне 1969/70 года он ничуть не выпадал из игрового ансамбля, успевал и возвращаться назад, и выходить на острие атаки, и забивал, забивал, забивал. В чемпионате страны он стал самым результативным форвардом.

Но я хотел бы подчеркнуть и другое достоинство Петрова, о котором почему-то говорят и пишут меньше. Я имею в виду его отменную игру в обороне. Когда Володя борется за шайбу, то борется до конца, он не дает сопернику ни секунды покоя, не дает ему возможности осмотреться, разобраться в игровой ситуации. Он прекрасно воюет за шайбу, успевает постоянно угрожать воротам.

Одним словом, у нас не было никаких сомнений, что Петров полностью усвоил принятые в армейском клубе нормы отношений к учебно-тренировочным занятиям, к режиму, отличающему жизнь хоккеистов ЦСКА, но когда Анатолий Владимирович Тарасов ушел из ЦСКА и старшим тренером назначили Бориса Павловича Кулагина, а тренером – Константина Борисовича Локтева и мы условились, что я буду играющим тренером, Петров опять начал сомневаться в нашей системе нагрузок.

Особенно часто он спорил со мной.

– Ну зачем мне эта нагрузочная зарядка? Да и вообще, есть ли смысл в этих бесконечных ускорениях? Сделали, сколько нужно, и хватит. А то и пять, и шесть, и восемь дополнительных рывков... Я ведь сам лучше всех знаю, что мне нужно: чувствую все точнее. Зачем переутомляться? Нужно силы оставлять для матча...

И Володя старался не переутомляться на тренировках, оставлять силы для матча...

И игра не только самого центрфорварда, но и его партнеров разладилась, и в отчетах, комментариях, обзорах настойчиво звучало, повторялось сожаление: лучшая тройка нашего хоккея разучилась забрасывать шайбы...

К счастью, период брожения продолжался недолго, тем более что вскоре в команду вернулся наш старший тренер.

В декабре национальная команда играла в Чехословакии.

Во втором матче наша сборная выиграла 6:0, и четыре шайбы забросил неудержимый Петров.

После того матча Володя не жаловался на нагрузочную зарядку и «лишние» ускорения.

Попробуйте на одном из матчей проследить за «репликами» Харламова.

Если отгадаете, сумеете предсказать его игровой ход, решение в той или иной ситуации хотя бы в одном случае из трех, значит, в вас пропал талант хорошего хоккейного защитника.

Валерий неиссякаем на шутку, на выдумку, своими комментариями к упражнениям он может раскрасить любую, самую напряженную тренировку. Он ни в коем случае не промолчит, обыграв товарища, или, напротив, проиграв единоборство, или проезжая мимо скамьи запасных, или собираясь забросить шайбу мимо лежащего вратаря.

Около Харламова всегда кто-то есть, он не бывает один, и сопровождают Валерия не только неразлучные его друзья – Борис и Володя, но и Викулов, Мальцев, Лутченко.

Сборная едет на тренировку.

Кто-то кричит через весь салон автобуса:

– Валера, видел темно-красную «Волгу»? Хороша машина! Когда купишь?

Харламов объясняет, жалуясь, ища сочувствия:

Заходил вчера в «Детский мир». Нет моего размера...

Автобус подвозит нас к Дворцу, спешим в раздевалку.

Новый свитер Валерий бережет и сейчас надевает старый, уже расползшийся по шву.

Саша Мальцев возвращается к теме машины.

– Какая уж тут «Волга»! Вот и бедность незаметно подступила...

Динамовский защитник Валерий Васильев в игре не в меру разговорчив.

Матч «Динамо» – ЦСКА.

Харламов стоит у борта с перевязанной рукой. Сегодня ему не до шуток: команда проигрывает, а он ничем помочь не может, да и вообще врачи пока не говорят, когда он сумеет вернуться на лед.

Шайбу должны вбросить в нашей зоне. Васильев стоит на синей пинии у борта и ведет светский разговор с Харламовым.

Шайба в игре, и Васильев устремляется на помощь партнеру.

Но что такое? Он не может двинуться с места и от неожиданности никак не сообразит, в чем дело: Харламов держит его за фуфайку.

Потом Васильев догадывается, что к чему, но армеец уже на добрых два метра отскочил от борта.

Но главное – Харламов весело, остроумно играет. Он по праву считается одним из самых сильных мастеров нашего хоккея.

Больше всего в молодом хоккеисте меня привлекает его отношение к тренировкам, его поразительное трудолюбие. Казалось бы, вытянул человек «счастливый» билет, достался ему громаднейший талант, все дается легко, и можно вроде бы сделать себе какое-то послабление, но нет! Харламов принадлежит к той категории мастеров, что и Викулов, – их не приходится призывать тренироваться.

Серьезен, скромен и одарен и правый нападающий самого лучшего звена последних лет Борис Михайлов.

Резкий, злой хоккеист и добродушнейший человек. Самолюбив. Чемпион споров, диспутов и дискуссий. Воюет за свою точку зрения страстно и темпераментно, до конца – либо до полного поражения, либо до полной победы.

Есть в хоккее такая фраза – «заставить соперника ошибаться». Лучше, чем у Бориса, это не получается ни у кого. Он борется за шайбу еще более цепко и настойчиво, чем Петров. Уйти от Михайлова невозможно – проигранных шайб для него не бывает: бороться можно и нужно в любой ситуации, в любом положении.

Особенно опасен Борис у ворот, на самом горячем месте, – он полностью игнорирует все попытки соперника отвлечь его от цели, ему не страшны ни толчки, ни удары, он вытерпит все, но покоя ни защитникам, ни вратарю не будет.

К сожалению, кто-то однажды написал или сказал, что Борис жестоко обходится с вратарями.

Наверное, был как-то такой эпизод, когда Михайлов не сдержался (или не успел сдержаться) и ударил вратаря по пальцам или по руке – неприятные случаи у хоккеистов бывают, но едва ли следовало обобщать единичный эпизод. Чувство спортивной солидарности у Бориса развито очень сильно, и он не позволит себе нарушать нормы человеческой этики. И я не думаю, что даже в том, в единственном, эпизоде, когда Михайлов задел вратаря, это получилось умышленно. Шайбу иногда добивают и с пятачка, и естественно, что к шайбе тянутся одновременно и клюшка форварда и рука вратаря.

У всех трех нападающих этого звена необычайно высока ответственность за общие успехи, и если игра у тройки вдруг почему-то не клеится, то каждый из трех начинает порой стараться сверх меры, принимать на себя главный удар, передерживать шайбу, стремиться прорваться к воротам соперника в одиночку.

У каждого из нас есть самолюбие, каждый в спорте хочет быть лучшим, сильнейшим, и мне, не стану скрывать, всегда было очень приятно, что наше звено называли первым.

И потому мои искренние поздравления тем мастерам, что обошли нас.

Лучшей тройке последних сезонов.