Путин и арабская весна: сдача суверенитета или жёсткий сценарий

Россия всё более плотно интегрируется в стремительно глобализирующийся мир, хотим мы этого или нет. Непонятно, насколько нам это нужно, тем не менее это давно стало фактом. Именно поэтому необходимо рассмотреть происходящее в России в увязке с теми процессами, которые стартовали по воле глобального Запада весной 2011 года на Ближнем Востоке, так как очевидно – нас происходящее в этом регионе уже не минует.

Война «изнутри наружу»

Сетевая война, которая сегодня ведётся против России, имея военное происхождение, в американской военной стратегии имеет свой аналог, реализуемый на базе вооружённых сил США, который называется сетецентричными войнами. Почему оба этих технологических подхода мы относим к военным стратегиям? Потому что в результате достигается реальная военная победа, то есть и в том и в другом случае осуществляется захват территорий и установление контроля над ними. В связи с этим понимание новых реалий требует полного пересмотра подходов к ведению военных действий и достижению военных результатов, о чём подробнее будет сказано в последней главе данной книги.

В индустриальную эпоху боевые действия велись с использованием таких понятий, как фронт и армия. Собственно, боевое, военное столкновение происходило напрямую – противники соприкасались непосредственно, а победа зависела от того, у кого вооружение и техника более совершенны, кто имеет численный перевес в живой силе. Сама победа измерялась количеством потерь с той или иной стороны и установлением непосредственного, физического контроля над захваченной территорией, основанного на эффекте присутствия. Это категории войны эпохи модерна.

С наступлением информационной эпохи, известной в парадигмальном смысле как эпоха постмодерна, данный подход изменился. Для наглядности это можно представить схематически: национальное государство, которое сегодня лежит в основе мирового устройства, рассматривается стратегами сетевых войн в виде концентрических кругов. В центре находится национальный лидер, как правило – глава государства, вокруг него располагаются политические элиты. Следующими кругами являются экспертное сообщество, формирующее политические смыслы и интерпретации, и медиапространство, переводящее всё на язык масс. Предпоследний слой – это сами массы – общество, население страны. А снаружи – внешний слой – располагаются армия, вооружённые силы как средство защиты всей этой концентрической конструкции.

Эта схема в несколько ином виде впервые была предложена американским стратегом, одним из разработчиков теории сетецентричных войн Джоном Уордоном, полковником вооружённых сил США. Впоследствии она была заимствована технологами гуманитарных социальных трансформаций и сама трансформировалась.

Основой стратегии, которая получила название efects-bases operations («операции на базе эффектов», ОБЭ), является то, что агрессия в отношении такой модели государства осуществляется не извне, то есть не лобовым образом против вооружённых сил, не напрямую. Более эффективной становится так называемая концепция ведения войны «изнутри наружу». Первый удар наносится по центру этой системы, то есть по лидеру. Так как эта структура имеет множество защитных слоёв, удар не всегда может быть буквальным, военным, хотя периодически применяется и такой вариант – физическое устранение лидера, что менее эффективно и эффектно. Здесь же происходит идеологическое, идейное воздействие на первое лицо государства, перепрошивка, а в случае невозможности воздействия – его полная замена на идеологически лояльного.