Приказ от 27 декабря 1939 года

Смертной казнью будут караться все, кто не сдал или утаил от оккупационных властей радиоприемники.

В том же самом декабре была введена карточная система. Ирена с матерью получили бумажные листы, разделенные на маленькие разноцветные квадратики, на каждом из которых были указаны тип и количество продукта. Как польки, они должны были зарегистрироваться в ближайшем к дому польском магазине, получившем разрешение на торговлю продуктами питания. Евреям выдавали карточки другого цвета, со штампом в виде звезды Давида, и отоваривать их можно было исключительно в еврейских магазинах.

Немцам полагалось 2613 калорий в день, евреи получали 184[57]. Выжить евреи могли только при помощи черного рынка или покупая ворованные продукты по ценам, раз в десять превышающим довоенные.

Но никакими распоряжениями нельзя было усмирить буйное воображение.

В народе ходили слухи, один фантастичнее другого. Немецкая армия деморализована, Германия на грани поражения! Немецкие офицеры дезертируют из своих подразделений и бегут к русским! Гитлера убили!

На дворе стоял декабрь, и слухи эти были как подарки, что каждое 5 декабря оставляет под подушками или рядом с кроватями послушных детей Swiety Mikolaj[58].

На 5 декабря пришлось и начало еврейской Хануки[59]. Каждый вечер Ева с домашними (за исключением Адама, с печалью признавалась она) зажигали по свече в память в великом чуде Хануки.

– Я все‑таки жду чуда, – говорила она, – ведь самые великие чудеса всегда случаются в самый неожиданный момент.

Ирена просто не решилась ей возразить.

– Ханукальные свечи разгонят любой мрак, – сказала Ева, – как во время чуда у Маккавеев.

Ирена не знала истории про Маккавеев и очень жалела Еву за то, что ей довелось жить в эти времена, когда никаких чудес не происходит.