Глава 13. — Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?

— Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? Тэсс закатила глаза, с трудом скрывая раздражение. Ривен задавал ей этот вопрос столько раз, что она потеряла счет. Сначала такая забота ее трогала, но постепенно стала бесить. Он настоял на том, чтобы они прогулялись и посмотрели имение, проверил, тепло ли она оделась, и теперь донимал этим дурацким вопросом. Он заставил ее напялить столько одежек, словно сейчас был декабрь, а не апрель, и они сковывали движение. Не говоря уже о том, что Тэсс вспотела.

— Вот уже два дня я только и делаю, что ем и сплю. И чувствую себя просто великолепно.

— Мне не хочется, чтобы ты простыла. Ведь ты не совсем здорова.

— Простыла? В толстых штанах, куче теплых юбок, зимнем плаще, шапке и этом проклятом шерстяном платке, который ты намотал мне на голову. Тут и январский мороз не проймет, а сейчас я чувствую себя как яйцо в кипятке. И сама готова вскипеть от возмущения.

— Да, я заметил, что ты сердишься, — мягко ответил Ривен и, взяв ее за руку, вывел из дома.

— Где ты раздобыл все эти одежки? Ведь Нэрн не женат.

— Он попросил их на время у одной женщины из соседней деревни. Сходил туда еще в первый день, пока мы спали. Подумал, что пока ты здесь, тебе будет удобнее в женской одежде.

— Да, но сейчас мне хочется все это сбросить, — проворчала Тэсс, однако Ривен пропустил ее слова мимо ушей.

На улице оказалось не так прохладно, как надеялась Тэсс. Входная дверь находилась достаточно высоко, и лестница вела сразу на второй этаж. Конюшня располагалась в цокольном этаже, и к тому времени, как они спустились вниз, по спине Тэсс струйками побежал пот. Она тут же поклялась себе впредь не позволять Ривену диктовать ей, во что одеваться. Впрочем, вряд ли до этого дойдет, ведь неизвестно, как долго они пробудут вместе. Ей не хотелось омрачать свое счастье мыслями о том, что ее сердце может быть разбито.

Ривен открыл дверь в конюшню. Тэсс достаточно было взглянуть на лошадей в ближайших стойлах, чтобы понять: Нэрн знает в них толк. Тэсс прошла к стойлу, где отдыхал коняга, погладила его по носу.

— Отдых пойдет тебе на пользу, дружище, — шепнула она.

— Сейчас узнаешь, зачем я тебя сюда привел. — И Ривен повел девушку к соседнему стойлу, где находилась статная пегая кобыла.

— Отличная лошадь. — Поглаживая животное, она взглянула на Ривена. — Нэрн недавно купил ее?

— Нет, она здесь выросла. Нэрн зовет ее Дикой Розой. Он подобрал ее специально для тебя. Ты поедешь на ней. когда мы покинем замок.

— Ты серьезно? — Тэсс ушам своим не поверила. — Отличная лошадь, надо бы оставить ее для сохранения породы.

— Нэрн считает, что тебе она очень пригодится в пути. Она сможет держать тот же темп, что и коняга, она прекрасно подкована для трудных, неудобных дорог, и ею легко управлять.

— Ну, если он так уверен… — начала Тэсс, слегка обеспокоенная ответственностью, которую ей придется взять на себя за эту великолепную лошадь.

— Я уверен, — прервал ее неожиданно появившийся Нэрн.

Тэсс улыбнулась ему, подумав, что природа наградила мужчин из рода Халиардов удивительно яркой внешностью. Не часто встретишь красивых состоятельных мужчин, которые не торопятся найти себе спутницу жизни. Возможно, это у них семейное, мелькнула мысль, неприятно поразившая девушку.

— Мне очень неловко брать такую прекрасную лошадь, — сказала Тэсс.

— Она очень нужна вам, милейшая. — Нэрн слегка нахмурился. — Так что не надо краснеть.

— Я вовсе не покраснела, а просто сварилась. Благодарю за возможность воспользоваться вашей лошадью и постараюсь вернуть ее в целости и сохранности. А теперь, если позволите, я вас покину. Мне нужно переодеться.

Сделав легкий реверанс, Тэсс почти бегом бросилась прочь из конюшни, на ходу стаскивая теплую шаль.

— Ты простудишься, — крикнул ей вслед Ривен.

— Это лучше, чем растаять, — ответила она и умчалась, чтобы Ривен ее не задержал.

— Зачем ты заставил бедняжку так укутаться? — изумился Нэрн.

— Она болеет.

— Ну не настолько же серьезно.

— Разве я могу допустить, чтобы она заболела серьезно?

Нэрн, смеясь, развел руками, и Ривен, слегка раздраженный, покинул конюшню. У него было много дел. К тому же ему казалось, что Нэрн посмеивается над ним и Тэсс. До сегодняшнего дня в разговорах Ривен всячески избегал этой темы, но понимал, что долго так продолжаться не может. Тэсс отодвинула тарелку, улыбнулась Нэрну и отпила немного вина. Стол был великолепен. За два дня Тэсс отоспалась, отъелась и чувствовала, что окрепла. В столовой они всегда сидели втроем. В замке почти не осталось людей. Одних Нэрн отослал в армию к королю, других для защиты отца. Это был их последний совместный обед.

— Если мы надолго задержимся тут, я растолстею, — заявила Тэсс.

Мужчины ухмыльнулись, и Ривен заявил, что пора уезжать.

— Когда выезжаем? На рассвете? — уточнила Тэсс и вздохнула. — Раньше рассвет казался мне самым прекрасным временем дня. — Она улыбнулась, заметив добродушные ухмылки мужчин. — Едем к моей родне?

— Да, — ответил Ривен. — Это по пути к королю. Глупо не воспользоваться помощью, которую они могут нам предложить, пусть даже это провиант и смена лошадей.

— А от них отправимся к королю? — Она напряглась, стараясь не выдать своего волнения.

— Ты останешься у родных и будешь в полной безопасности.

Тэсс ожидала такого ответа, и все же он явился для нее настоящим ударом. Значит, как только они доберутся до ее родни, он оставит ее. И уже никогда не вернется. Он ни словом не обмолвился об их совместном будущем. Имение ее родственников было всего в двух-трех днях пути отсюда. Как мало у нее времени!

— А если все они отправились к королю? — с тайной надеждой спросила Тэсс.

— Кто-то, полагаю, остался в Донбрае. Как и Нэрн, они не могут оставить свои земли без защиты. Кроме того, там наверняка ждут тебя.

— А вдруг они поверили слухам, распространяемым дядей Фергусом и тебе там грозит опасность? — Не так давно Тэсс убеждала Ривена в обратном.

— Нет. Сначала они меня выслушают. Мой отец написал об этом в письме Нэрну.

— Ты прав, они не поверят тому, что говорит Фергус, — вынуждена была признать Тэсс. — Но мне бы хотелось посмотреть, чем все закончится.

— Закончится жестоким сражением, и девушкам там не место. Если бы даже ты уговорила меня взять тебя с собой, твои родственники ни за что не согласились бы. — Ривен внимательно посмотрел на Тэсс.

Он прав. Родня отца посадит ее под замок, только бы не подвергать опасности. А уж о том, чтобы отпустить ее с Ривеном к месту битвы, не могло быть и речи.

И Тэсс решила смириться. Чтобы не выдать своего отчаяния, она поднялась из-за стола.

— А теперь, если позволите, я покину вас и немного отдохну.

Мужчины пожелали ей спокойной ночи, и она отправилась в свою комнату. Она должна взять себя в руки и не омрачать их последние дни печалью. Тяжкие раздумья у нее впереди. Может быть, после того, как Ривен уедет. Может быть, годы, вся жизнь, думала Тэсс, поднимаясь по лестнице.

— До чего же ты бесчувственный! — воскликнул Нэрн, как только Тэсс вышла.

— С чего ты взял? — удивился Ривен, проводив Тэсс хмурым взглядом.

— Как ты относишься к бедной девочке! Ведь ты убил ее и даже не заметил.

— Еще как заметил.

Ривен видел боль в ее глазах, затуманенных печалью, но решил держать себя в руках и не подавать виду. Но Нэрн, видимо, думал по-другому, и Ривен понял, что на этот раз ему не избежать долгого трудного разговора о Тэсс. Первой его мыслью было уйти.

— И не надо смотреть на дверь, — заявил Нэрн. — Ее можно при необходимости запереть снаружи.

— Наши отношения с Тэсс тебя не касаются.

— Неужели? Полагаю, ее родственники так не считают. Твой поступок может привести к бесконечной кровавой феодальной войне. Из того, что мне рассказал отец, я сделал вывод: Комины и Дельгадо тебе этого не простят. А что думает она сама? — продолжал Нэрн, поскольку Ривен упорно молчал.

— Я уже говорил тебе, что не соблазнял ее. — Ривен отпил из кубка вина.

— Готов тебе поверить. — Нэрн откинулся в кресле, не спуская внимательного взгляда с Ривена. — Я достаточно долго наблюдал за вами.

— Ну, прямо как ищейка Дугласа, — проворчал Ривен. Нэрн пропустил колкость мимо ушей.

— Поначалу как-то не верилось, что вы… эээ… соблазнили друг друга. Но потом я понял, что такое возможно. Вам всего лишь нужно было побыть вместе какое-то время. Полагаю, это любовь. Сама судьба свела вас.

— Почему ты так думаешь? — удивился Ривен, который сам давно пришел к этому выводу, но так и не понял причины и надеялся, что Нэрн ему объяснит.

— Ты сам должен это понять. Объяснить невозможно. Между вами что-то есть. Взаимное притяжение? Привязанность? — Нэрн пожал плечами. — Просто когда я вижу вас вместе, то чувствую, что так надо, что так должно быть. А почему — объяснить не могу. И не пытайся уйти от разговора.

— Хочешь поговорить о Тэсс?

— Не только. — Нэрн выпрямился и положил руки на стол. — Гораздо больше меня волнуешь ты сам. Допустим, Комины и Дельгадо не будут… как бы это сказать… слишком рассержены. Но факт остается фактом: все считаю что ты с ней спишь.

— Ну и что, — процедил Ривен сквозь зубы. — Говори прямо, что ты имеешь в виду.

— Пожалуйста. Ты должен жениться на Тэсс.

— Нет.

— Почему? Ведь ты ее любишь.

— Возможно. Но это не имеет никакого значения. Она — богата.

— Тем больше оснований на ней жениться. Ведь у тебя ничего нет. Служба королю, конечно, дело почетное, но прибыли от нее никакой. А женившись, ты получишь все, о чем мечтал. Сложись все по-другому, у тебя не появился бы шанс жениться на такой девушке. Ее родня не допустила бы этого. А сейчас они будут рады тебе и, возможно, согласятся на этот брак, даже будут настаивать.

— Я никогда не женюсь ради богатства.

— Так женись ради нее самой, черт побери! Какой же ты дурак, ты ведь ее любишь!

— Ну и что из того? Думаешь, кто-нибудь в это поверит? Никогда. Все будут говорить, что я женился на приданом. Это опозорит нас обоих. Она сама однажды сказала, что если у нее когда-нибудь появится желание завести мужа, она его просто купит. А я не продаюсь.

— Скоро рухнешь под грузом собственной гордости.

— А что ты скажешь о гордости Тэсс?

— У нее этого добра не меньше, чем у тебя, нисколько не сомневаюсь. Но она не настолько глупа, чтобы ломать из-за этого свою жизнь. Если ты не женишься на ней…

— Не женюсь, я уже объяснил почему,

— О Господи, тогда не спи с ней! Сам не хочешь быть продажным, а с девушкой обращаешься как со шлюхой.

Ривен вскочил и набросился на брата с кулаками.

— Я никогда не обращался с ней как со шлюхой.

— Это известно только тебе. Она из хорошей семьи, была девственницей. И уж если ты уложил ее в постель, то обязан жениться. И понимаешь это не хуже меня. Но продолжаешь в том же духе. По-твоему, это порядочно?

— Когда я лег с ней, сразу сказал, что не смогу на ней жениться. Она это понимает.

— Ты в этом уверен?

— Да. Она сказала, что ничего от меня не ждет. И сама ничего не обещает. И тут же добавила, что если ей потребуется муж, она его купит. Тэсс понимает, что у нас с ней нет будущего.

— Может, и понимает, — проворчал Нэрн. — Но ты уверен, что она не чувствует себя несчастной? Ты спрашивал ее когда-нибудь об этом?

— Нет.

— Так вот, она согласилась играть по твоим правилам только потому, что у нее не было выбора. Девушка любит тебя, готов в этом поклясться. Любила уже тогда, когда впервые отдалась тебе. Чтобы получить хоть то немногое, что ты мог ей предложить. Возможно, надеялась, что ты изменишь свое решение. Но ты остался верен своим дурацким принципам. Так скажи ей об этом, Ривен. Скажи, что это игра и выиграть в ней нет ни единого шанса. Так будет честнее.

— Я никогда не давал ей повода думать, что правила могут измениться.

— Никогда? — Нэрн покачал головой. — В таком случае ты просто наивный слепец, мой дорогой братец. Что ж иди к ней. Скажи, что настало время расстаться. Не все ли равно, когда причинить ей боль, сейчас или в доме ее родни.

Уязвленный до глубины души, Ривен не нашелся что ответить.

— Большое спасибо. — Он насмешливо поклонился. — Ты облегчил мне задачу, дав свое милостивое разрешение. — И Ривен направился к двери.

— Я еще не все сказал, Ривен.

Ривен уже открыл дверь, но все же обернулся.

— В каких еще смертных грехах ты забыл меня обвинить?

— Быть дураком не такое уж тяжкое преступление, хотя за это тоже следовало бы наказывать. Хотел тебе напомнить, что Тэсс не долго будет одна после того, как ты ее бросишь. И вовсе не потому, что она богата и из хорошей семьи. Я сам готов начать ухаживать за ней. Ты ведь не станешь ревновать. Гордость — превыше всего, не так ли, Ривен?

Едва слышно выругавшись, Ривен ушел. Нэрн вздохнул и поднял кубок, сделал большой глоток и позвал Торсона, начальника его гарнизона.

— Ну что, удалось тебе поговорить с ним о девушке? — Торсон налил себе вина.

— Да. Это было все равно что беседовать со стеной. Я даже пригрозил, что сам начну ухаживать за ней.

— В самом деле начнешь?

— Почему бы и нет? — Нэрн лукаво улыбнулся старому другу.

Когда Ривен пришел, Тэсс села на постели. Ей почти удалось взять себя в руки. У нее все еще оставался крошечный лучик надежды, и она ругала себя за то, что хватается за него, как утопающий за соломинку. Она будет надеяться, пока не услышит последнее “прощай” Ривена и не увидит, как он уходит.

Она молча наблюдала, как Ривен умывается. Он был явно не в духе. Почему, интересно? Не для того она гнала прочь тоску, стараясь не испортить вечер, чтобы сейчас Ривен сделал это вместо нее. Он сел на край кровати и стал разуваться. Тэсс тихонько погладила его по руке. Бросив на нее взгляд, Ривен продолжал раздеваться.

— У тебя неприятности? — спросила она.

— Нет. Просто я поссорился с Нэрном. — Он попытался улыбнуться, стаскивая куртку и расстегивая рубашку. — Я был не прав, и у меня испортилось настроение. Не обращай внимания, это скоро пройдет.

Он чего-то недоговаривает, подумала Тэсс, но допытываться не стала. Захочет — сам расскажет. Не это ее сейчас волновало. Он лег и заключил Тэсс в объятия. Ее намерение не выказывать своих чувств мигом исчезло. Она прижалась к нему так крепко, словно хотела удержать навеки. Теперь, когда она точно знает, что он оставит ее у родственников, каждый миг близости был ей особенно дорог. Притворяться равнодушной выше ее сил.

— Тэсс? — Он, видимо, почувствовал ее отчаяние. — В Донбрае ты будешь в полной безопасности. Поле битвы не место даже для такой сильной девушки, как ты.

— Да. Я понимаю.

Она произнесла эти слова таким тоном, что Ривен всерьез засомневался, понимает ли она, насколько важно ему знать, что она в безопасности.

— Я потерял счет сражениям, в которых участвовал, Поверь, это нелегкое дело. И огромный риск.

Тэсс отлично понимала, что он собирается оставить ее у родственников вовсе не из-за безопасности. Хотя и беспокоится о ней. Она знала, что они расстаются навсегда. Зачем же морочить ей голову вместо того, чтобы сказать правду, которую она так боялась услышать.

— Ривен, я представляю себе, что такое сражение, ты поступаешь правильно, и у меня нет никаких возражений.

— Но я чувствую, что ты разочарована.

— Да, разочарована.

Вряд ли можно было назвать страдание Тэсс разочарованием. Тусклое пламя свечи не позволило ему разглядеть выражение ее лица, но он знал, какую она испытывает боль. Но ведь он сразу предупредил Тэсс, что не сможет на ней жениться. И все же он — причина ее страданий. Он потерял над собой контроль и теперь не знал, как исправить положение. Судьба жестоко обошлась не только с Тэсс, но и с ним. Он получил в дар женщину, с которой хотел бы соединить жизнь, но не может на ней жениться.

— Но это — единственно правильное решение.

— Да, я понимаю.

“В полной безопасности и полном одиночестве”, — подумала Тэсс. Она погладила его по голове, и он прижался к ее губам. Охваченная страстью, девушка дала волю чувствам, чтобы хоть ненадолго заглушить боль. Может, не заниматься с Ривеном любовью? Ведь он собирается ее оставить, но решил использовать для удовлетворения своих желаний до самого последнего момента. Надо быть круглой дурой, чтобы делить с ним постель после того, как он раскрыл свои планы. В Тэсс взбунтовалась гордость, Но она преодолела ее и еще крепче обняла Ривена. Она не позволит гордыне отравить радость последних дней, сколько бы их ни было отпущено судьбой. Ривен ласкал ее самозабвенно и нежно, и, отдавшись во власть наслаждения, Тэсс удивлялась: как он может, если решил с ней расстаться? Женский инстинкт нашептывал ей, что это не просто похоть, а нечто большее, но Ривен боится себе в этом признаться. Осознав это, Тэсс с трудом сдержала слезы.