Глава 20. – Жена должна подчиняться мужу, – проворчал Тэвиг

– Жена должна подчиняться мужу, – проворчал Тэвиг.

Мойра улыбнулась мужу, ехавшему с ней рядом. Они с Уной прибегли к не очень-то честным способам, чтобы добиться желаемого. Ни Тэвиг, ни Мунган не стали бы запирать своих жен в темнице вместе с сэром Бернардом – а только так можно было удержать их от этой поездки.

– Не беспокойся, я буду очень послушна, – сказала Мойра и тихо рассмеялась, когда муж выругался сквозь зубы.

– Большинство мужчин не потерпели бы такого упрямства, – заявил он.

– Но ты не большинство мужчин. – Мойра взглянула на Никола, Уну и Мунгана: все трое над чем-то весело смеялись. – Даже не верится, что мои кузены так изменились.

– Ты не очень-то искусно сменила тему, дорогая. – Тэвиг немного понаблюдал за Уной и Николом, потом проговорил: – В отсутствие отца они чувствуют себя в безопасности, поэтому и изменились. Мунган для них – доблестный и благородный рыцарь. Было бы неплохо, если бы он действительно заставил сэра Бернарда образумиться. Мунган, конечно же, сумеет защитить Уну, но вот Никол… Боюсь, он скоро убьет отца, если тот не изменится.

– Обагрить руки кровью отца?.. – Мойра сокрушенно покачала головой. – Если так случится, то он всю жизнь будет терзаться от сознания своей вины. – Внимательно посмотрев на мужа, она спросила: – А разве ты не веришь, что Мунган сможет исправить характер моего опекуна?

– Если подобное возможно, Мунган справится. Он может сломить даже самых сильных людей. Я знаю Мунгана всю жизнь, поэтому могу утверждать: он никогда не осуществит свои угрозы, но говорит так, что даже меня дрожь пробирает. Видишь ли, мой кузен в чем-то похож на твоего опекуна. Но только сэр Бернард вселяет страх в сердца тех, кто слабее его, – вселяет страх побоями. Мунган тоже знает цену страху, но он пользуется словами и играет на страхах, которые есть у каждого. Конечно, ты можешь победить Мунгана в его игре, если применишь хитрость. Но Бернард совсем другой… Такие люди, как он, верят, что Мунган осуществит свои угрозы. Верят потому, что сами любят размахивать кулаками.

Тэвиг немного помолчал, потом с усмешкой проговорил: – Такие, как Бернард, любят причинять боль другим, но сами ужасно боятся боли.

Да, наверное, – согласилась Мойра, – Мунгану удастся образумить Бернарда. Тогда Николу будет гораздо спокойнее. Знаешь, Никол ужасно переживает из-за того, что считает себя трусом. Но он, конечно же, не трус, а вот я…

– Ты очень храбрая и мужественная женщина.

Мойра рассмеялась:

– Но я чуть не сошла с ума от страха, когда встретилась с сэром Бернардом. Это все видели.

– Но ты же все-таки с ним встретилась… Ох, прости, меня зовет Мунган. Мы уже подъезжаем к Драмдергу, и надо решить, как действовать дальше.

Мойра кивнула и посмотрела вслед мужу. Когда тот приблизился к Мунгану, Уна придержала коня, чтобы присоединиться к кузине. Внимательно посмотрев на Мойру, она заметила:

– Ты какая-то хмурая, кузина. О чем ты думаешь?

– Я как раз думала об Адэре, – солгала Мойра.

– Не беспокойся, Горбатая Энни присмотрит за ним. Она стара, но по-прежнему превосходная нянька.

– Да, конечно. Вот только она сделала несколько язвительных замечаний по поводу происхождения Адэра, мужского безрассудства и жен, которые вынуждены заботиться о плодах такого безрассудства. – Вспомнив саркастические высказывания Энни, Мойра подумала, что все это скорее всего просто беззлобное ворчание пожилой женщины.

Уна весело улыбнулась:

– Да, верно, она все это говорила, но говорила, поглаживая мальчика по головке и целуя его в щечку. Мойра, тебе ведь лучше других известно, что у Горбатой Энни острый язык, но нежные руки. Она долго плакала от радости, что увидела тебя живой. А если она часто ворчит, то это просто у нее такой характер. Даже Адэр чувствует, что она добрая. Малыш постоянно ей улыбается.

Мойра с улыбкой закивала:

– Да-да, конечно же, ты права. Тэвиг тоже слышал ее ворчание и только усмехался. Он не видит ничего плохого в том, чтобы оставить сына с этой женщиной.

– Должна заметить, Мойра, что ты очень добра по отношению к этому ребенку. Я не уверена, что смогла бы такое простить.

– Но Тэвиг даже не знал о моем существовании, когда спал с этой женщиной. Как же я могу винить его или этого прелестного ребенка? Сначала я, конечно, ревновала, но лотом все прошло. По правде сказать, даже хорошо, что мы так торопились покинуть Далнасит. Уйдя оттуда, я сразу же успокоилась.

– И ты можешь простить ему, что его бывшая любовница пыталась сделать так, чтобы тебя сожгли как ведьму?

– С той же легкостью, с какой могу простить Адэра за то, что его родила такая женщина. Ведь ребенок не может выбирать себе родителей, верно? Что же касается Тэвига, то он не давал этой женщине никаких обещаний.

– Но он дал их тебе, – заметила Уна. Она внимательно смотрела на сестру. – А ты собираешься нарушить данные ему обеты.

– Но я предупредила его об этом заранее, – заявила Мойра.

Уна тяжело вздохнула:

– Ах, что же тебе сказать? Как убедить тебя остаться с Тэвигом Макалпином? Ты ведь любишь этого мужчину. Любишь гораздо сильнее, чем тебе кажется.

– Остаться с ним – это не так-то просто, – пробормотала Мойра. – И вообще, мне сейчас совсем не хочется говорить на эту тему. Может быть, это глупо, но лучше ненадолго притвориться, что наша единственная проблема – Айвер.

Уна снова вздохнула:

– А вот об этом я хочу думать в последнюю очередь. Мужчин ждет сражение, а во время сражений ранят и даже убивают.

– Я знаю, – кивнула Мойра. – Но мне почему-то кажется, что мы победим и наши с тобой мужчины не погибнут.

– Но у тебя ведь нет способности предвидеть будущее, – заметила Уна.

– Нет, просто у меня такое предчувствие. Мунган и Тэвиг хорошо знают своего противника. И знают, с кем им предстоит сражаться. Кроме того, они прекрасно знают место предстоящего сражения. И на их стороне многие из людей Айвера. Так что мне просто не верится, что они могут проиграть. Возможно, Айвер и сам понимает, что ему не устоять против Тэвига. Может быть, именно поэтому он потратил столько сил, пытаясь убить его. Он боялся, что Тэвиг успеет собрать своих сторонников, понимаешь? А Тэвиг… Он действует очень уверенно, и мне хотелось бы думать, что за этим стоит нечто большее, чем мужская самоуверенность. Похоже, он все прекрасно рассчитал.

Вскоре они остановились, чтобы разбить лагерь. Мойра подслушана обрывки разговоров, но этого было недостаточно, чтобы понять, что именно задумали мужчины. Потом Мунган отправил в Драмдерг троих воинов, но ничего не объяснил. Сидя у костра рядом с Тэвигом, Мунганом, Николом и Уной, Мойра, не выдержав, спросила:

– Тэвиг, что вы собираетесь делать?

– Останемся здесь почти до рассвета, а затем проберемся в Драмдерг, – ответил он, протягивая ей бурдюк с вином.

Мойра сделала глоток и передала бурдюк Николу.

– Рассвет – самое подходящее время для сражения?

– Да, вполне подходящее. Будет достаточно света, чтобы все видеть, и достаточно тени, чтобы в ней прятаться.

И в это время люди обычно теряют бдительность. Айвер меняет караул на восходе, гак что, если наш план верен, мы застанем караул в конце дежурства, когда люди устали и думают только об отдыхе. Я отправил троих людей в Драмдерг, чтобы предупредили наших союзников, – сообщил Мунган.

– Ты уверен, что можешь им доверять? – спросила Мойра. – Если кто-то из них поведает о ваших планах Айверу, у того будет в распоряжении несколько часов, чтобы приготовить вам ловушку.

Тэвиг обнял жену за плечи и поцеловал в щеку.

– Дорогая, мы вполне можем довериться этим людям. Даже если Айвер их в чем-то заподозрит, он никогда не выведает у них правду. Потому что они родственники тех, кого Айвер убил. Поэтому они сделают все возможное, чтобы отомстить ему за смерть близких.

– А разве Айвер не понимает, что родственники убитых им людей могут представлять для него опасность?

– Айвер не очень-то интересуется теми, кем хочет управлять. Он просто не знает, кто его окружает. Конечно, самые близкие родственники убитых им людей где-то скрываются. Но на землях, которые он у меня отнял, живет множество кузенов и прочих родственников убитых. А о них-то он и не подумал.

– Наверное, он не испытывает никаких угрызений совести, – заметила Мойра. – Поэтому и не думает о том, что кто-то из родственников убитых станет мстить ему. Особенно если эти люди – бедняки.

– Да, верно. Айвер с пренебрежением относится к простолюдинам. Считает их безмозглыми тварями, которые должны только работать до самой смерти. И он абсолютно уверен в том, что все люди, которые его окружают, – болваны и трусы. Думает, что они не сумеют поставить его на место.

– Но как же он может так думать, если прожил здесь столько времени?

– А он никогда не знакомился с людьми, просто не обращал на них внимания, если они не могли быть чем-то ему полезны. Наверное, мне следовало уничтожить этого человека еще много лет назад, но очень уж не хотелось… К тому же мне казалось, что я сумею обуздать его, но, выходит, я ошибался.

– Ты слишком долго терпел его выходки, – заметил Мунган. – Вот он и решил, что ему все дозволено. В конце концов, он захотел избавиться от тебя и сделал для этого все возможное. К счастью, у него ничего не получилось. – Мунган немного помолчал, потом добавил: – Я никогда не любил его и не доверял ему, поэтому без колебаний прикончу его. И тебе, Тэвиг, не следует его жалеть – он лишил нас выбора.

Мужчины принялись обсуждать детали предстоящего сражения. Хотя Мойра и страшилась возможных последствий такого противостояния, она не могла не отметить, что план был хорошо продуман. Предполагалось, что в начале сражения к Мунгану и Тэвигу присоединятся еще и верные им люди из Драмдерга. А некоторые из тех, кто скрывался до сих пор, должны были вернуться, чтобы тоже участвовать в сражении. Кроме того, Мунган выбрал троих воинов для охраны женщин, Тэвиг подыскал для них безопасное место, где можно было переждать сражение. Вроде бы все было продумано, но все же Мойра опасалась чего-то непредвиденного…

Наконец Тэвиг поднялся и, взяв ее за руку, повел в укромное место в лесной чаще. Мойра не противилась, и ее даже не смущали выразительные взгляды и усмешки мужчин. Через несколько часов Тэвигу предстояло оказаться в центре сражения и встретиться лицом к лицу с человеком, желавшим его смерти. И ей сейчас очень хотелось побыть с ним наедине.

– У тебя есть какие-нибудь предчувствия? – спросила она, когда Тэвиг принялся готовить постель.

– Ты имеешь в виду видение? – Он сел и привлек жену к себе.

– Да, видение. Я надеялась, что дар предвидения придет тебе на помощь, предостережет тебя или подаст какую-то надежду. Ты ничего не видишь?

– Вижу мертвого Айвера.

– Ты говоришь так, будто не веришь этому пророчеству.

– Я не уверен, что это пророчество. Я желал его смерти с того самого момента, как он убил моих друзей. Видишь ли, сейчас я вижу только смерть Айвера, хотя обычно в моих видениях присутствует… нечто большее. Я опасаюсь, что сам представил себе эту картину, потому что очень хочу увидеть его мертвым, то есть принимаю желаемое за действительное.

– А Айвер не обладает даром предвидения?

– Нет, не обладает. Ты боишься, что он мог увидеть, как я задумывал нападение на него? – Тэвиг принялся расплетать косу жены, пропуская между пальцами ее густые волнистые пряди.

– Все-таки странно… – пробормотала Мойра. – Ты обладаешь даром предвидения – так почему же твой родственник тоже им не обладает?

Возможно, кому-то из моих родственников и мог бы достаться этот дар, но только не Айверу. По правде сказать, он всегда завидовал этой моей способности. Да, он мне завидовал, хотя и знал, что этот дар – вещь очень обременительная, иногда очень даже вредная. И я далеко не всегда мог извлечь из него какую-то пользу. – Чуть приподнявшись, Тэвиг подхватил жену на руки и тут же опустил ее на себя. – Но я привел тебя сюда не для разговора об Айвере.

Мойра изобразила удивление:

– А для чего же?

Тэвиг нежно ее поцеловал.

– Дорогая, иногда ты задаешь очень глупые вопросы.

Мойра рассмеялась, но муж снова ее поцеловал, и она тотчас же почувствовала, что ее неудержимо влечет к нему. Она отказывалась думать о том, что с Тэвигом могло что-то случиться или что он мог потерпеть поражение, но все же ей необходимо было провести часы, оставшиеся до сражения, в его объятиях. Ведь скоро ей предстояло покинуть мужа, и каждая минута приближала ее к тому моменту.

Стражник взвыл от боли и тут же отскочил в сторону, заметив, что Айвер снова поднял вверх хлыст.

– За что? Я ведь не спал.

– Ты мог бы и спать, – проворчал Айвер, оглядывая окрестности и проклиная темноту. – Ты же смотрел на крепость, а мой кузен оттуда не придет.

Стражник почесал в затылке и пробурчал:

– Но с другой стороны он тоже не придет.

– Неужели? Ты что, посвящен в его планы?

– Нет, конечно. Но только мне кажется, что у него не было времени, чтобы собрать большой отряд. И у него точно нет денег, чтобы обзавестись наемниками. – Снова почесав в затылке, воин добавил: – Даже если он позовет на помощь Мунгана Колла, у того не хватит воинов, чтобы штурмовать такую крепость, как эта.

– Лучше помолчи, – сказал Айвер. – Если бы я интересовался твоим мнением, то сообщил бы тебе об этом. Но я точно знаю: мой кузен непременно придет, и это всего лишь вопрос времени. Я потерпел неудачу, пытаясь повесить его по приговору суда. Наверное, следовало бы просто его убить. Айвер снова осмотрел окрестности, но и на сей раз ничего не увидел. – Тэвиг ужасно сглупил, повернувшись ко мне спиной, но я оказался еще глупее, позволив ему ускользнуть из моей ловушки.

– Как же ему это удалось? – удивился стражник.

– Ты что, забыл, что он обладает даром предвидения? Он заранее знал, что именно я сделаю. А я оказался слишком самонадеянным – был уверен в том, что он поспешит на помощь друзьям. Должно быть, в тот раз он получил предостережение и знал про ловушку. Жаль, что я не обладаю таким даром.

– Тогда бы ты точно знал, когда он попытается вернуть свои земли?

– Конечно! – Айвер в досаде щелкнул хлыстом. – К сожалению, у меня нет таких способностей, поэтому ты должен быть моими глазами. Надеюсь, твои глаза тебя не подведут. Иначе я буду вынужден закрыть их навсегда.

Спустившись со стен крепости, Айвер направился в большой зал. Отшвырнув в сторону хлыст, он расположился в дубовом кресле Тэвига и, подозвав пажа, приказал подать вина. Тэвиг приближался – в этом он был почти уверен. Но вот как узнать, когда именно он здесь появится? Сделав глоток вина, Айвер пробормотал:

– Кузен, я знаю, ты идешь. Нужно было убить тебя раньше. Убить без всяких уловок – просто перерезать тебе горло. Что ж, месяцами ты успешно убегал от моих наемников, но теперь идешь прямиком на смерть.

Мойра вздрогнула и, приподнявшись, осмотрелась. Ничего вокруг – только смутный шум со стороны лагеря. Но страх почему-то не оставлял ее. Еще раз осмотревшись, Мойра снова прижалась к Тэвигу. Муж не спал и внимательно смотрел на нее.

– Что, неприятный сон? – спросил он, целуя ее в макушку.

– Да, наверное. Но я ничего не запомнила.

– Ты была очень испугана. Даже закричала во сне.

– Да, я испугалась, но это все, что я помню. Сна не помню – только один страх. Ощущение было такое, будто кто-то подкрался… и опрокинул на меня бадью с ледяной водой. – Она вздрогнула. – Что бы это значило, а?

– Ты имеешь в виду, что это знак? – Тэвиг взял жену за подбородок и поцеловал в губы. – Мне кажется, ты просто волнуешься из-за сражения. Волнуешься уже давно, и вот сейчас, когда заснула… ты не смогла бороться со своими страхами, и они ненадолго овладели тобой.

– Да, может быть, дело именно в этом. Прости, я не хотела беспокоить тебя своими тревогами.

– Ты вовсе не беспокоишь меня. По крайней мере, теперь я точно знаю, что ты волнуешься за меня. – Он ласково ей улыбнулся и снова поцеловал.

Мойра же задумалась… Откуда этот внезапный приступ страха? Может, в этом какой-то смысл? И почему она раньше не испытывала ничего подобного? Ведь в доме у сэра Бернарда она постоянно чего-то боялась, но такого, как сейчас, с ней никогда не случалось…

Тэвиг тронул ее за плечо и с улыбкой спросил:

– Дорогая, ты все еще думаешь про свой сон? Похоже, ты озадачена…

– Да, верно. И я сомневаюсь, что ты правильно это объясняешь. Мне кажется, что мой сон… Возможно, это действительно какой-то знак.

– Милая, ты напрасно за меня так беспокоишься. Не думаю, что сейчас моя жизнь в опасности. Я уверен, что мы сумеем…

– Дело не только в предстоящем сражении, – перебила Мойра. – Все время, что я жила у сэра Бернарда, я боялась умереть от его руки. Это был постоянный страх, ежедневный и ежеминутный, но он никогда не заставлял меня просыпаться по ночам. А вот сейчас… Ты уверен, что у тебя не было никакого видения?

– Да, уверен. У меня нет никаких видений, и это означает, что никому из нас ничего не угрожает.

– А о хороших новостях тебя извещают? – неожиданно спросила Мойра.

– Да, конечно. – Тэвиг расплылся в улыбке. – Например, мне о тебе сообщили в тот самый миг, когда я впервые тебя увидел.

– Нет, тебе сказали, что я утону, если ты не бросишься за мной в море. Я не назвала бы это хорошей новостью.

– Но для меня это была замечательная новость, – возразил Тэвиг, уткнувшись носом в шею жены.

– Сэр Тэвиг, вы мне льстите!

– А ты меня обижаешь, дорогая. – Он прижался бедрами к ее бедрам. – Думаю, ты должна возместить мне ущерб. Ты ведь не хочешь, чтобы я отправился на битву обиженным, да?

Мойра весело рассмеялась:

– Какой же вы плут, Тэвиг Макалпин!

– Теперь она называет меня плутом, – проговорил он с притворной печалью. – Вам придется хорошенько потрудиться, чтобы я простил вас, леди Макалпин. Потому что мое уязвленное самолюбие…

– Ах, вашему самолюбию ничто не повредит, – со смехом перебила Мойра.

Тэвиг тоже рассмеялся. Затем, осторожно уложив жену на спину, опустился на нее. Ему очень понравился их словесный поединок. Поединок этот свидетельствовал о том, что Мойра чувствовала себя в безопасности рядом с ним. Пока она этого не понимала, но все же доверяла ему настолько, что говорила свободно, не боясь наказаний за колкие ответы и замечания. Правда, немного огорчало то, что разговоры их в основном сводились к остроумным ответам, а истинные чувства Мойры оставались для него загадкой. Он никак не мог понять, что же она на самом деле о нем думает, однако расспрашивать и проявлять настойчивость не решался, опасаясь тем самым оттолкнуть ее.

И сейчас, лаская и целуя жену, Тэвиг видел, что глаза ее потемнели от страсти. Он нисколько не сомневался в том, что ее влечет к нему так же, как его к ней. В его объятиях Мойра становилась страстной и необузданной, хотя и была совсем неопытной. В другое время Тэвиг посмеялся бы над мужчиной, который сказал бы, что такого страстного желания недостаточно. Но теперь-то он знал, что ему нужно нечто большее.

Заглянув жене в глаза, Тэвиг пробормотал:

– Ах, Мойра, моя прекрасная Мойра, знаешь ли ты, какие чувства пробуждаешь в мужчине?

– Я?.. Пробуждаю чувства в мужчине? – Она провела ладонями по его плечам.

– Да, пробуждаешь чувства. И приводишь в замешательство. К тому же ты сама наивность, от твоей хорошенькой головки до этих прелестных пальчиков… – Он поднес к губам ее ногу и поцеловал каждый пальчик в отдельности. – Только когда страсть твоя пробуждается, ты становишься смелой и необузданной. Ты считаешь себя робкой – и в то же время прямо смотришь в лицо человеку, взрастившему все твои страхи. Шагая рядом со мной, ты преодолеваешь все препятствия и, не испытывая ни малейшего страха, спасаешь мне жизнь. А теперь вот настояла на поездке к месту сражения… Да, любимая, ты умеешь привести в замешательство. Думаю, мне всей жизни не хватит, чтобы разгадать твою загадку.

“Всей жизни?.. – думала Мойра. – Он собирается прожить со мной всю жизнь?” Возможно, он действительно хочет остаться с ней, но насколько сильным было это желание? Нет-нет, ей не надо об этом знать, ведь все равно придется его покинуть.

Пожав плечами, Мойра пробормотала:

– Вот уж не знала, что привожу тебя в такое замешательство…

Тэвиг обнял ее покрепче и прошептал на ухо:

– Ах, дорогая, ты прекрасно знаешь, что я имею в виду и что чувствую. Но если хочешь, то могу.

И тут Мойра вдруг поняла, что не хочет слышать ответ, вернее, боится услышать. Взяв лицо мужа в ладони, она поцеловала его в губы, и оба на время забыли обо всем на свете.

Мойра вскрикнула в испуге, когда Тэвиг внезапно приподнялся и схватился за меч. Было очевидно, что он приготовился к бою.

– Тэвиг, что случилось? – прошептала она. И тотчас же послышался голос Мунгана:

– Успокойся, кузен. Это всего лишь я. – Мунган вышел из тени и добавил: – Уже пора.

Мойра поспешно прикрылась одеялом и переспросила:

– Пора?..

– Да, уже пора. Я, пожалуй, пойду, а вы поторопитесь. Мунган тут же ушел, а Мойра вопросительно посмотрела на мужа:

– Что, скоро бой?

– Да, милая. Пора отправляться за победой.

“Как бы мне хотелось, чтобы ты был прав”, – подумала она, но промолчала.