Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 2. Как только две служанки, помогавшие ей вымыться и переодеться, вышли из комнаты, Эвери окинула взглядом свое новое сине-голубое платье





 

Как только две служанки, помогавшие ей вымыться и переодеться, вышли из комнаты, Эвери окинула взглядом свое новое сине-голубое платье. Очаровательная вещица… По крайней мере была очаровательной, пока ее не разрезали сбоку, чтобы продеть сквозь тяжелый наручник, и не спороли мешавшее черное кружево. Интересно, где этот изверг Камерон раздобыл такой наряд? Если он купил его, чтобы подарить какой-нибудь своей любовнице или родственнице, он может о нем забыть — его теперь осталось только выбросить. Эта мысль принесла Эвери мрачное удовлетворение. С ненавистью взглянув на тяжелый наручник, обвившийся вокруг тонкого запястья, она снова попыталась высвободить руку и снова поморщилась от боли: зазубренные края наручника лишь поцарапали кожу. Цепь, которой Эвери приковали к прикроватному столбику, не доходила даже до изножья кровати. Так что никуда отойти она не могла. Эвери мстительно улыбнулась. Эта чертова цепь достаточной длины, чтобы удушить ею черноглазого негодяя. Когда ее мучитель вошел в комнату, Эвери машинально погладила тяжелую цепь, представляя, как она обвивается вокруг его горла и как лицо его приобретает синюшный оттенок. В другое время такая кровожадность вызвала бы в ней омерзение, но сейчас она была настолько взбешена, что просто об этом не думала.

— Где Джиллиана? — спросила она, не увидев рядом с Камероном ни кузину, ни Дональда.

— Я оставил ее с женщинами, — отмахнулся Камерон и, стащив рубашку, направился к столу, где стоял большой кувшин с водой.

— С какими женщинами?

— Которые путешествуют вместе с мужчинами.

— С проститутками? Ты оставил девочку с лагерными проститутками?!

— Никакие они не проститутки. Две из них — жены моих солдат, а еще две скоро ими станут.

— Я требую, чтобы Джиллиана была со мной!

— Боюсь, я не смогу выполнить это требование, — с плохо скрываемым злорадством отозвался он.

Эвери смотрела, как он умывается, и ее обуревало желание подкрасться к нему сзади и хорошенько пнуть ногой. Увы, для этого цепь была слишком коротка. Еще никогда в жизни ей так сильно не хотелось кого-нибудь ударить. Прямо руки чесались.

— Она будет беспокоиться за меня, — проговорила Эвери, но Камерон одарил ее таким взглядом, что она поняла: бесполезно взывать к его доброте и сочувствию.

— Женщины о ней позаботятся. Они рады-радешеньки что заполучили в свои руки ребенка.

Покончив с умыванием, Камерон уселся на край кровати и, покосившись на Эвери, начал стаскивать башмаки. Похоже, эта девица прямо клокочет от ярости. Золотистые глаза гневно сверкают, длинные пальцы сжаты в кулаки с такой силой, что костяшки побелели. Будь у нее под рукой кинжал, она не задумываясь перерезала бы ему горло. Задув свечи, Камерон улегся на огромную кровать. Закинув руки за голову, он снова взглянул на Эвери: она по-прежнему стояла. Свечи освещали кровать, и в их зыбком свете взъерошенная, дрожащая от гнева девица была видна как на ладони.

— Ложись в постель, — приказал он, с трудом сдерживая улыбку.

— Сюда? Рядом с тобой? — Она гордо вскинула голову. — И не подумаю.

— Прекрасно. — Камерон закрыл глаза. — Можешь стоять так всю ночь и хоть до утра сверлить меня взглядом. Мне наплевать.

Услышав эти слова, Эвери едва не взвыла от ярости. Будь цепь чуточку длиннее, можно было бы сложить ее вдвое и хорошенько отстегать негодяя. На секунду представив себе эту упоительную картину, Эвери сокрушенно вздохнула. Даже если бы цепь и была длиннее, вряд ли Камерон стал бы терпеливо сносить побои. Но самое неприятное заключалось в том, что Камерон все рассчитал очень точно — она не сможет причинить ему вреда. Так что глупо стоять у постели всю ночь напролет, хотя ей очень хотелось ему досадить. Благодушное настроение, в котором сейчас пребывает Камерон, может смениться враждебным, и тогда ей не поздоровится. Эвери медленно опустилась на пол и положила голову на край лежавшей на кровати пышной пуховой перины — роскошь, вызвавшая у нее изумление. Неужели Камерон привез ее с собой? А может быть, Де Во настолько разбогател, что решил побаловать своих наемников перинами? Как же ей хотелось забраться в кровать, ощутить всем своим измученным телом приятную мягкость, но Эвери подавила это желание. Было бы величайшей глупостью лежать в постели с совершенно незнакомым человеком, который к тому же испытывает ненависть к одному из членов ее семьи. Эвери украдкой взглянула на вытянувшееся на кровати длинное тело. Камерон не сказал, что именно собирается с ней сделать, чтобы отомстить ее брату. Поскольку он не сомневается в том, что Пейтон изнасиловал его сестру, можно допустить, что он захочет отплатить ему той же монетой. Но пока он даже не прикоснулся к ней, хотя они в комнате одни и она прикована к постели. Размышляя о том, что кто-то посмел обвинить Пейтона в насилии, Эвери вновь пришла в ярость. Только этот осел Камерон мог поверить в такую чушь! Впрочем, Камерона можно понять, ведь обвинение выдвигала его родная сестра. Но прежде чем мстить за ее поруганную честь, следовало бы убедиться, что месть эта оправданна. Интересно, какая, участь ей уготована? Чем дольше Эвери за ним наблюдала, тем больше склонялась к мысли, что этот человек не опустится до насилия. Несмотря на его угрожающий вид, Эвери не чувствовала, чтобы от него исходила опасность. Оставалось лишь надеяться, что интуиция ее не обманывает, а красивое лицо не вводит в заблуждение. Расслабляться не стоит, решила Эвери, поскольку если она ошибается в отношении Камерона, спастись ей будет нелегко.

— Что ты собираешься со мной делать? — спросила она, не в силах больше оставаться в неведении насчет своей дальнейшей судьбы, какой бы страшной она ни была.

Камерон открыл один глаз и покосился на Эвери. Голова ее едва возвышалась над краем кровати. Несмотря на искаженное яростью лицо, выглядела она юной, хрупкой и — невинной. В Камероне боролись противоречивые чувства. С одной стороны, он испытывал отвращение к самому себе за то, что задумал совершить. С другой — его так сильно тянуло к этой взбалмошной красавице, что он хоть сейчас готов был воспользоваться правом сильного. Жажда мести и острое желание сплелись воедино, и он уже не знал, какое из этих чувств сильнее. И потом, убеждал себя Камерон, он ведь не собирается причинять ей зло. Он будет обращаться с ней гораздо ласковее, чем обращался бы любой другой мужчина в подобной ситуации.

— Я собираюсь тебя соблазнить, — ответил Камерон, с любопытством наблюдая за тем, как изумление на лице Эвери постепенно уступило место насмешке.

— Вот как? — протянула она. — И каким же способом такой храбрый, красивый мужчина, как ты, добьется того, что я паду бездыханной к его огромным ножищам?

— Не бездыханной, детка, — поправил ее Камерон, подавляя желание взглянуть на свои ноги, о которых она отозвалась с таким пренебрежением. — Я бы предпочел, чтобы ты была в здравом рассудке.

— А я бы предпочла задушить тебя собственными руками, но ведь мы не всегда получаем желаемое, верно?

— Странно слышать из уст такой малышки столь кровожадные речи.

— Задушить, а потом перерезать тебе горло, — мечтательно протянула она.

— По-моему, пора начинать тебя укрощать. Что-то ты слишком разошлась. Ну да ничего, сейчас ты показываешь коготки, но скоро будешь мурлыкать, как кошечка. Уж я об этом позабочусь.

— Какое самомнение!

Внезапно Камерон ухватился за цепь, и Эвери, вскрикнув от неожиданности, уперлась руками в край кровати. Легко сломав сопротивление, он подтащил ее к себе. Эвери попыталась ударить его в лицо, но ей это не удалось. Камерон ловко увернулся и прижал ее к кровати всем своим мощным телом.

— Я говорю истинную правду, моя кошечка, — проворковал он и, перехватив ее ненавидящий взгляд, нежно улыбнулся.

— Я тебе не кошечка! И не позволю прикасаться ко мне! Ведь ты собираешься надругаться надо мной, только чтобы отомстить моему брату.

Эвери не могла не признать, что улыбка очень красила лицо Камерона, хотя теперь на нем появилось надменное выражение.

— Твой брат меня опозорил.

— Если Пейтон и совершил этот бесчестный поступок, во что я ни за что не поверю, он опозорил не тебя, а самого себя.

— Но моя сестра потеряла невинность! — крикнул Камерон.

— Это еще не означает, что мой брат в этом повинен, — бросила Эвери и едва сдержалась, чтобы не рассмеяться: такое недоумение отразилось на лице Камерона. Она инстинктивно почувствовала, что мало кому довелось это выражение лицезреть. — И потом, — взволнованно добавила она, — мой брат исключительно порядочный человек и не стал бы совершать такого бесчестного поступка!

Камерон не мог не признать справедливость слов Эвери, однако не понимал, с чего это она так раскипятилась.

— Вижу, эта тема задела тебя за живое. Почему?

— Мою кузину Сорчу, старшую сестру Джиллианы, жестоко избили, а потом изнасиловали. Это сделали враги моего отца. С ней была еще одна моя кузина, Элспет, которой посчастливилось избежать этой страшной участи благодаря вмешательству моего дяди Эрика, а также Бал-фура и Фитера. Скоро Сорча уйдет в монастырь и пострижется в монахини. Так неужели ты думаешь, что мой брат, чья кузина подверглась такому унижению, посмел бы совершить такой же поступок?

И опять Камерон согласился с Эвери, но и на этот раз не признался в этом.

— То, что твой брат знал о том, что его кузину изнасиловали, вовсе не означает, что сам он не способен совершить подобное преступление. Впрочем, быть может, моя сестра неправильно выразилась. Может быть, твой брат ее не изнасиловал, а соблазнил. Но так или иначе, он лишил ее невинности и теперь отказывается на ней жениться. В отместку я лишу невинности его сестру.

— Как романтично! — фыркнула Эвери. — Ты так мило и искусно меня обольщаешь, что я уже сейчас готова упасть к твоим ногам.

Камерон едва сдержался, чтобы не расхохотаться, и сам себе удивился. Обычно его не так-то легко было рассмешить. Он приподнялся на локтях, стараясь не придавить ее своим весом. Надо же, такая маленькая, а не боится ему возражать и кидается на него с кулаками при всяком удобном случае.

Камерон бросил взгляд на полные губы Эвери и вдруг почувствовал острое желание ее поцеловать. Он склонился к ней и ощутил, как она напряглась; ее прекрасные глаза расширились от страха. Наверное, она догадалась о том, что он намеревается сделать.

— Даже не думай об этом, — процедила Эвери, радуясь тому, что голос ее прозвучал холодно и сурово, хотя на самом деле ей очень хотелось, чтобы он ее поцеловал.

— Но я как раз об этом и думаю, — отозвался Камерон и потянулся к ее губам, но, наткнувшись на зубы, предупредил: — Не советую меня кусать. — Придавив ее к кровати и взяв в ладони ее лицо, он добавил: — Я просто хочу удовлетворить свое любопытство.

И прежде чем Эвери успела что-то сказать, страстно прильнул к ее губам. На Эвери накатила сладкая волна. Камерон нежно покусывал ее губы, потом проник языком ей в рот, и она застонала от наслаждения. Все мысли о том, чтобы его укусить, испарились в мгновение ока. Теперь ей приходилось усмирять охватившую ее страсть. Эвери была даже рада тому, что Камерон так крепко пригвоздил ее к кровати. Ей не хотелось, чтобы этот темноволосый негодяй понял, как ей нравится чувствовать его смуглое гладкое тело, хочется погладить теплую мускулистую спину и широкую грудь, погрузить пальцы в густые черные волосы, почувствовать на своем лице их мягкие пряди. Она надеялась, что он не заметит ее учащенного дыхания, не услышит исступленного биения сердца. Но чем сильнее разгоралась ее страсть, тем сильнее сжималось от страха сердце. Эвери не могла понять, что же с ней происходит. Камерон намерен ее обесчестить, а потом вернет ее родителям, покрыв позором их честное имя. Он выдвинул оскорбительное обвинение против ее брата, а следовательно, против ее семьи и ее клана. Для этого человека, о существовании которого до сегодняшнего дня она даже не догадывалась, Эвери стала разменной монетой. Она не должна испытывать к нему никаких чувств, кроме отвращения и страха. Но как раз этого она и не испытывает. Наоборот, стоило ему ее поцеловать — и она уже потеряла разум, охваченная безумной страстью. Ей хотелось ласкать и целовать каждый дюйм его сильного тела, почувствовать его в себе. И желание это было столь острым, что Эвери чуть не задохнулась. Наконец Камерон поднял голову, и Эвери поспешно закрыла глаза. Мама всегда шутила, что по глазам отца может с легкостью прочитать все его грешные мысли. У Эвери были отцовские глаза, и она очень боялась, что Камерон прочитает в них страсть. Он крепко ухватил ее за подбородок. Эвери поморщилась от боли, но глаз не открыла.

— Посмотри на меня, Эвери, — приказал Камерон хриплым от страсти голосом.

Он и сам поразился остроте охватившего его желания. Не было в Эвери Мюррей ничего такого, что могло бы вызвать подобное чувство. Хрупкая, как подросток, дерзкая и вспыльчивая. Такие ему никогда не нравились. Может быть, он возжелал ее потому, что слишком долго не имел женщин? Маловероятно. Эвери затронула самые сокровенные струны его души, что вряд ли смогла бы сделать другая женщина. И Камерону захотелось узнать, вызывает ли он в ней такие же чувства. Он уже убедился, что по ее глазам многое можно прочесть, и ему не терпелось в них заглянуть. И то, что Эвери крепко зажмурилась, лишь разожгло в нем это желание.

— Открой глаза, детка, — уже мягче повторил он.

— Не могу, — замотала головой Эвери. — Иначе меня от отвращения наизнанку вывернет.

Услышав ее хриплый голос, Камерон пропустил это оскорбление мимо ушей. Похоже, Эвери не собирается признаваться в том, что тоже хочет его, и Камерон решил пойти на хитрость. Приподнявшись на кровати, он взглянул в сторону двери.

— А, Дональд, — протянул он, не отрывая взгляда от Эвери. — Зачем ты снова притащил сюда эту девчонку?

— Джиллиана? — испугалась Эвери, но, открыв глаза, поняла, что ее подло обманули. — Ах ты, мерзавец! — вскричала она и хотела было отвернуться, однако Камерон крепко ухватил ее за подбородок.

И в тот же миг сердце его радостно забилось: глаза Эвери затуманились от желания. А еще они сверкали от ярости, хотя Камерон и не мог понять, на кого она злится — на него или на себя. Наверное, на них обоих. То, что Эвери Мюррей злится на себя, легко объяснить: вряд ли она радуется тому, что воспылала страстью к своему мучителю. По правде говоря, хотя Камерону и было приятно видеть такое острое желание и он рад был бы его удовлетворить, оно повергло его в замешательство. Такая безудержная, мгновенно вспыхивающая страсть может вызвать ненужные осложнения, а они ему вовсе ни к чему, ведь он не собирается жениться на ней.

— Верно, я мерзавец, — весело согласился он. — А еще я мужчина, которого ты хочешь. Так почему бы тебе не отдаться мне, крошка?

Услышав такое, Эвери едва не задохнулась от гнева. Нет, каков нахал! А впрочем, зачем кривить душой?.. Она и в самом деле его хочет. Он на редкость привлекательный мужчина, высокий, сильный… правда, внушает ей некоторый страх. И целуется Камерон просто замечательно, так, что дух захватывает. А она, по словам ее брата Пейтона, уже давно созрела для любви. Но несмотря на охватившее ее желание, Эвери взбесило, что Камерон возомнил, будто она сдастся без боя, упадет к его ногам, словно созревший плод. Или он действительно считает себя неотразимым, а ее слишком податливой?

— А почему бы тебе не отправиться ко всем чертям? — сладким голоском проворковала она.

— Неужели эти грубые слова произносят те самые губки, которые с такой страстью отвечали на мои поцелуи?

— Ничего подобного не было!

— Нет, было, просто ты не желаешь в этом признаться. Камерон перекатился на спину, хотя ему было нелегко отрываться от ее теплого, мягкого тела, и забросил руки за голову. Через секунду он услышал, как Эвери отодвинулась от него, и усмехнулся. Вставать с кровати она все-таки не стала.

Жаль, что он встретил эту малышку при столь драматических обстоятельствах, промелькнула в голове Камерона мысль, но он сразу от нее отмахнулся. От подобных мыслей ничего хорошего не жди. Можно забыть, во-первых, о том, что он намерен восстановить справедливость, отомстив брату Эвери за поруганную честь своей сестры, а во-вторых, о том, что заставило его три года держаться от женщин на расстоянии. Женщины преподали ему хороший урок, ответив подлым предательством на все добро, что он для них сделал, и он не позволит какой-то тощей девчонке с раскосыми, как у кошки, глазами снова причинить ему боль. Он скоро покончит со своим долгим воздержанием, но никогда больше не позволит себе потерять голову от страсти. Эвери примостилась на самом краешке кровати. Малейшее движение — и она неминуемо свалится на пол. Хорошо, если Камерон не слишком ворочается во сне. Она украдкой взглянула из-под опущенных ресниц на мужчину, который умудрился так легко ее возбудить. Лицо его было мрачным, и Эвери насторожилась. Вряд ли он недоволен тем, что она оказала ему сопротивление. К сожалению, она дала ему понять — конечно, не сразу, — что ее без труда можно соблазнить. Следовательно, лицо его должно выражать самодовольство. Любой мужчина был бы рад такой легкой добыче. А у Камерона такой вид, словно он отведал кислого яблока. А что, если эта внезапно возникшая между ними вспышка страсти беспокоит его так же, как и ее? С такой сильной, всепоглощающей страстью нелегко бороться. Для нее она означает неминуемое поражение, поскольку противиться ей она не сможет. Но и Камерону эта страсть может нарушить все планы: нелегко думать об отмщении, когда испытываешь сильное желание. И тут в голове Эвери мелькнула мысль, а не использовать ли ей эту внезапную страсть против самого Камерона, не попытаться ли превратить свое возможное поражение в сильное оружие, но она тотчас ее отмела. Для подобных игр требуются и умение, и навык, а она не обладает ни тем, ни другим. И хотя Эвери знала о том, что происходит между мужчиной и женщиной — братья и кузены просветили ее на этот счет, — она еще никогда ни с кем не целовалась по-настоящему, Камерон оказался первым. Правда, кузены пытались ее целовать, но их неумелые попытки не вызывали в ней даже проблеска желания. Эвери вздохнула и заворочалась, пытаясь устроиться поудобнее. Нет, придется все-таки выдерживать с Камероном линию стойкого сопротивления.

— Если ты не хочешь спать, мы всегда можем вернуться к нашим играм, — лениво произнес он.

— Еще чего придумал, дурак ты этакий! — возмутилась Эвери. — У меня просто живот болит, вот я и ворочаюсь.

— Советую тебе придержать язык.

— А не то?..

— А не то тебе не поздоровится.

— Ой-ой! Испугал, как же!

— Не зли меня, Эвери!

— Что, ударишь меня? — Эвери бросила на него яростный взгляд через плечо и, заметив, что Камерон взглянул на нее даже с каким-то испугом, довольная, продолжила: — Ты приковал меня цепью к кровати, оскорбил мой клан да еще решил меня обесчестить, чтобы отомстить моему брату за то, чего он не совершал! Больше ты меня ничем не испугаешь.

И она отвернулась. Камерон уставился на ее прямую красивую спину. Ответить на справедливые слова было нечего, и он промолчал, решив придумать какой-нибудь новый способ усмирить эту непокорную девицу. Утром он первым делом этим и займется.

 

Date: 2015-09-22; view: 218; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию