Глава 1. Перемены 2 page

Грейнджер начала выходить из себя.
- Виктор, все, что я говорила тебе при последней встрече, ещё остается в силе.

- А щем ты? – спросил он.

- Ты один из самых близких мне друзей, не больше, - последовал ответ.

Молодой человек усмехнулся.
- Эта ты так думаешь… сейчас.

Северус затряс головой. Еще немного, и обезьяна падет на колени и начнет умолять. А что? Было бы очень забавно. Он знал, Гермиона имела ослиное упорство и, если ей что-то приходило в голову, всегда до конца отстаивала свое решение. И сейчас она, по-видимому, не собиралась развлекать Крама. А за то, как быстро она поставила его на место, Грейнджер заслуживала нескольких баллов.

Отвратительный причмокивающий звук повис в воздухе, без сомнения… Все, пора убираться. Ему нравилось подслушивать, но когда это начинало выходить за рамки, он удалялся. Расправив плечи, он начал спускаться в недра замка, но наткнулся прямиком на Гермиону, которая, не разбирая дороги, летела навстречу. Девушка вся раскраснелась, кудри выбились из прически и подпрыгивали в такт её шагам. Сложно было понять, покраснела она из-за поцелуя или гнева. Вот только в глазах читалось сильнейшее раздражение.

Глава 3. Первый день семестра

День начался без происшествий. Ну а расплавленные котлы и небольшие взрывы, грозящие ещё до вечера лишить его растительности на уродливом лице, казались всего лишь пустяками по сравнению с теми несчастьями, с которыми Снейп ежедневно сталкивался во время своих уроков. Еще ни одно начало семестра не было похоже на этот день. И даже Криви-младший еще не успел никуда влезть и полностью себя покалечить, а первокурсники, вопреки всем ожиданиям, как никогда точно следовали его указаниям. На уроках царили тишина и спокойствие, что заметно отличалось от былых дней Поттеро-Малфоевских распрей, когда перепалкам в классе не было конца.

И даже урок трансфигурации, на котором он присутствовал с утра - как раз у него выпало окно, - прошел намного лучше, чем ожидалось.

Ну, если не кривить душой, урок прошел отлично. У Северуса не было возможности столько времени уделять организационной и информационной части лекций, да и практическая часть занятий у новой учительницы прошла с соблюдением всех мер безопасности. С первых минут урока Грейнджер полностью завладела вниманием учеников, её контроль над ними был безупречен, хотя этим и отличались друг от друга их стили преподавания. Там, где Снейп сдерживал студентов одним лишь своим присутствием, Гренджер мягко, но требовательно призывала к порядку и, в общем-то, сумела заслужить капельку уважения со стороны студентов. Кроме всего прочего, им было прекрасно известно, какую роль она и её друг сыграли в этой войне. Её знали как подругу единственного волшебника, которому удалось повергнуть Темного Лорда. Её знали как ближайшего соратника Гарри Поттера. Её знали как человека, оплакивающего его смерть.

Профессор Грейнджер была героем, и каждый ребенок в классе с удивлением и восхищением смотрел на новую учительницу.

Возможно, со временем всё переменится. Но Снейпа не покидали тревожные предчувствия, что надеждам его не суждено сбыться. И хотя мужчина сомневался в её способности справиться с поставленной задачей, ему было хорошо известно, что Гермиона Грейнджер слов на ветер не бросала. Мужчина усмехнулся про себя. Судя по всему, она до дыр зачитала все учебники по трансфигурацию, которые побывали в её руках, и до ряби в глазах практиковала заклинания. Сколько же раз зеркало выслушивало её лекции?

К глубокому сожалению, и в этом ему не приходилось сомневаться: Грейнджер задержится в Хогвартсе несколько дольше, и сегодняшний урок тому доказательство.

И как ни прискорбно это признавать, Грейнджер подготовилась добросовестно.

Проклятье.

Снейп сидел в самом конце кабинета и наблюдал за её работой. Грудь вдруг стеснило, что-то в нем шевельнулось, что-то сродни… гордости. Так странно было ощущать этот немного мелочный, но всё же - голос одобрения. В этот миг девушка подняла на него глаза и усмехнулась, как чеширский кот - наваждение пропало, оставив лишь привычное: «зубрила и воображала».

Наверное, такие чувства испытывали некоторые маггловские семьи, когда узнавали, что у их сына или дочки проявились магические способности, или родители, чьи дети возвращались из школы домой с отличной отметкой или другими знаками отличия. И Снейпу доставляло истинное удовольствие осознание (хотя Грейнджер, возможно, никогда не признает сей факт), что в становлении её как талантливого педагога есть и его заслуга. За годы обучения у неё сменилось много профессоров. Но он ясно чувствовал, особенно в некоторых моментах её работы, что для эффективного преподавания она кое-что переняла из его стиля.

И в приподнятом настроении, которого за ним давно не наблюдалось, он покинул класс, предвкушая конец рабочего дня. Северус знал, во всяком случае, теоретически, имей он более сносный характер, жизнь его стала бы намного проще. Но судьба не предоставила ему шанса проверить эту теорию на практике.

Это было действенно, и, несмотря на то, что он стал мягче, поведение осталось прежним. Пожалуй, его благополучие поумерило лишь надменность и больное самомнение. Некоторые могли это заметить в его глазах или по тому, как Северус преподносил себя. Но ему не хотелось отказываться от старых привычек. Они обещали пренебрежение и холодно-отстраненное отношение со стороны окружающих. А ему вовсе не хотелось внушать привязанности.

Его это устраивало.

Из своих подземелий Северус по коридорам мчался к Большому Залу. Было обеденное время. При его появлении несколько второкурсников испуганно съежились. Профессор самодовольно усмехнулся, видя их реакцию, и продолжил путь к учительскому столу, где его поджидало кресло. Места еще не были обозначены, но каждый знал, что место Снейпа рядом с Макгонагалл. Правило было негласным, но Северусу доставило удовольствие, что никто из новых преподавателей не проигнорировал его. Грейнджер сидела рядом с Тонкс и Ремусом, и они что-то оживленно обсуждали, скорее всего, свои занятия. Крама нигде не было видно, и Северус был очень рад этому, хотя и не знал почему. Просто рад и все.

Он до сих пор не мог понять, почему Тонкс и Ремус сошлись. Разница в возрасте их, видимо, не волновала, да и волчий статус Люпина не стал причиной разрыва их отношений еще на начальном этапе. Тонкс, урожденная Блек и тем не менее не чистокровная, являла собой образец современной ведьмы (чего стоили её ярко-розовые волосы). На ней была надета рубашка с изображением “Вещих Сестричек” и обычные джинсы. Ремус, поскольку сейчас не пребывал в волчьей шкуре, носил поношенную мантию и вязаную жилетку. Тонкс ценила строгую дисциплину, особенно на уроках ЗОТС, Ремусу же хотелось всем нравиться. Не было более непохожих людей, но этим они подтверждали правило, что противоположности притягиваются, и вообще, это по-современному.

Откинувшись в кресле, Северус потянулся за тыквенным соком. Он оглядел студентов, которые сновали неподалеку и обсуждали свои утренние уроки.

- Думал, с Гермионой будет легче, чем с профессором Макгонагалл, - жаловался один гриффиндорец с пятого курса, который знал Гермиону еще пятикурсницей.
- Много задала? – спросил хаффлпаффец, у которого еще не было сдвоенных пар с Равенкло.

Пятикурсник вздохнул.
- Футовый пергамент о применении Оборотного заклинания.

- Вроде не слишком сложно, - последовал ответ, - правда займет некоторое время.

Как обычно.

- Как сегодня прошли ваши занятия, профессор?

Поглощенный мыслями, Северус не сразу понял, что обратились к нему. И потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что это была сидящая от него через стул Гермиона Грейнджер:

- Невероятно тускло, - ответил он.

Она взглянула на песочные часы, наполненные рубинами, и повернулась обратно к мужчине.
- Судя по всему, так и было. Всего десять баллов с Гриффиндора.

Ему не верилось, что она пыталась поддерживать с ним вежливый разговор, и это после вчерашнего хамского поведения.

Чувствует неловкость из-за того, что столкнулась с ним после маленького “инцидента” с Крамом?

- Будьте спокойны, мисс Грейнджер, - заверил он, - Уверен, до захода солнца найду способ взыскать еще больше.

Она кивнула, не ответив на его комментарий. Девушка знала о его несправедливом отношении к другим домам, особенно когда дело доходило до наказания, но больше всех страдал ненавистный факультет Гриффиндор. Его предубеждение усиливалось из года в год. А Гарри Поттер и Рон Уизли стали постоянными нарушителями его спокойствия. Гермиона на своей шкуре испытала, что значит быть объектом его предвзятого отношения достаточно долгое время, возможно, поэтому и переняла манеру его преподавания. А то, что спорить с ним бесполезно, девушка знала не понаслышке – чревато последствиями.

Набрав в легкие побольше воздуха, Гермиона задала мучающий её вопрос:
- Итак, профессор, я прошла вашу проверку?

Северус повернул голову и встретился с карими глазами. Она с надеждой смотрела на мужчину, уже предугадывая, что он ответит ей: «да, прошла», но в её глазах читался и вызов. И она бы отважилась возразить ему, если бы он ответил отрицательно, более того она этого хотела. Но Северус знал Гермиону Грейнджер лучше, чем она думала. Просто ей нужна уверенность, что подготовка, которую она проделала, стоила её жертв и не была напрасной. Он был таким же. По правде говоря, они оба были очень опасными людьми. Грейнджер прятала свою неуверенность за демонстрацией превосходства и никогда не закрывающимся ртом, он – за чудовищным отношением к людям.

Когда он не ответил, легкая, на редкость приятная улыбка заиграла на её губах и девушка повернулась обратно к сидящему рядом с ней собеседнику. Северус мысленно вздохнул и снова перевел взгляд на студентов. Несмотря на испытываемую ранее гордость, он не мог высказать своего мнения об её уроках.

Вставал вопрос: почему?

- Профессор Снейп!

Он повернулся на оклик, который исходил с другого конца зала. Обед подошел к концу, и в следующую секунду уже Северус Снейп стремительно несся обратно в свои подземелья. Что угодно, лишь бы быстрее скрыться от непрекращающихся расспросов Минервы о новом профессоре трансфигурации. А если он будет вынужден выслушивать её злорадные замечание, насколько она была права, он не знал, что именно сделает, но явно что-то нехорошее. Мужчина притормозил, его взгляд был прикован к стремительно приближающейся Гермионе. Северус подождал, пока девушка не догнала его, и продолжил спускаться в подземелья. Гермиона не отставала, хотя на один его шаг у неё уходило два, она, кажется, делала это с легкостью.

- Чего вам, мисс Грейнджер? – поинтересовался зельевар.

- Стало интересно, смогу ли я украсть у вас немного настойки морозника.

Снейп неожиданно остановился, и студент, шедший слишком близко за ним, едва не врезался ему в спину.
- Забавно, что вы употребили слово “украсть”, мисс Грейнджер.

- Знала, вы оцените, - ответила девушка, - Но под кражей я подразумевала разрешение. То есть и теперь подразумеваю.

Зельевар поджал губы, пытаясь подавить усмешку. Ничего необычного: сейчас они начнут отстраненно-вежливый разговор, но он быстро перерастет в такую стадию, что ему придется подавлять желание наслать на нее заклятье Обливиэйт. На этот раз, однако, беседа завязалась вполне цивилизованная, даже дружелюбная, и, к его удивлению, ему это понравилось. Снейп довольно-таки неплохо ладил с остальными профессорами. И она не станет исключением. Однако расслабиться в обществе бывшего студента, у которого преподавал на протяжении стольких лет, было для него неимоверным испытанием. У Снейпа уже вошло в привычку бранить её, и он чувствовал, что должен сердиться на неё из-за одной только попытки заговорить с ним.

Дай только повод, Грейнджер.

- Что вы варите? – поинтересовался он.

- Глоток Умиротворения, - ответила она, закусив нижнюю губу, будто боялась, что он не даст ей нужный ингредиент. – Ваше присутствие на моем уроке совсем не уняло моего беспокойства.

Он хотел улыбнуться, но вышло неуклюже. Школа жизни и постоянный контроль над эмоциями.

- Уверен, у Поппи есть немного готовой настойки.

- Я знаю, что есть, - сказала Гермиона, - но я бы предпочла все сделать самостоятельно.

- Почему не примете помощи, если нуждаетесь в ней?

- Мне не нужна помощь, чтобы приготовить простейший Глоток Умиротворения, сэр.

На миг перед его глазами показалась прежняя, несдержанная всезнайка, которая не имела ничего общего со своей более уравновешенной и воспитанной поздней ипостасью. И её “сэр” лишь четче обозначило эту разницу.

Мужчина в ответ еле слышно проворчал:
- Полагаю, тогда обычное время вашего взыскания, мисс Грейнджер.

С её губ сорвался смешок, она покачала головой и, развернувшись на каблуках, направилась обратно к своему кабинету. Северус проводил её взглядом. Мужчина тяжело вздохнул. Почему в её присутствии в нем поднималось непреодолимое раздражение? И это человек, который годами работал двойным агентом и хранил ото всех свои секреты. Полный контроль над собственной судьбой, он приучил себя никогда не поддаваться чувствам и эмоциям: счастья, гнева, горя, которые до крайности усиливались от одного присутствия Гермионы Грейнджер.

Так почему же он так сердится?

Минерва жестом остановила девушку и широко улыбнулась. Гермиона без возражений выслушала похвалы, её грудь вздымалась от осознания важности момента. Когда Макгонагалл закончила свою благодарственную тираду и, раскланявшись, пошла в свой кабинет, девушка, казалось, раскраснелась еще сильнее. Вот теперь-то Грейнджер и узнала его мнение. Северус обсудил с Минервой все, что произошло в классе, пока он там сидел. Хотя он не мог вспомнить, а не сказал ли он чего-нибудь на редкость льстивого (ему всегда каким-то образом удавалось все переиначить), должно быть, Минерва все пересказала, и Гермиона таки вся зарделась от удовольствия.

Как он полагал, признание её таланта, особенно из его уст, стало причиной её оживления.

Он вдруг осознал, что все еще стоит здесь и внимательно наблюдает за девушкой. Студенты опасливо обходили его на достаточном расстоянии, ради своей же безопасности. Некоторые наблюдали за его реакцией. Северус заставил себя развернуться, но все же успел снова мельком взглянуть на неё. Гермиона улыбнулась ему, обнажив ряд ровных, ослепительно-белых зубов, очень красивых. Эта улыбка отличалась от тех, которые предназначались ему ранее. В ней не было ни единого намека на торжество или превосходство. Она была искренней, и у него на душе потеплело. Это улыбка, которая заставляет человека остановиться и оглянуться назад.
Но он не обернулся. Даже если бы он хотел, не мог. Он опаздывал, а в первый день семестра это было недопустимо.

Глава 4. Непонятый

Гермиона тяжело рухнула на кровать; мягкая перина ласково приняла её измученное тело в свои объятия, и девушка наконец-таки смогла облегченно выдохнуть: преподавание затмевало любые столкновения с Волдемортом. Никогда еще за всю свою короткую жизнь она не чувствовала себя такой разбитой. Никогда еще ей не приходилось работать с такими большими группами, тем более по четкому графику. Никогда еще Гермиона так не волновалась: ей пришлось приложить все умения, чтобы привлечь внимание учащихся во время урока, а также поддерживать его на протяжении занятия.

Ответственность за обучение трансфигурации теперь лежала исключительно на ней. Любая ошибка, случайное упущение чего-либо важного в разъяснении материала – и последствия будут катастрофическими. Не так она себе представляла и работу в классе: её подготовка не шла ни в какое сравнение с реальностью. Труднее всего было выслушивать нытье студентов, когда она в первый же день задала домашнее задание. Гермиона уже хотела было сказать, что это эссе по желанию, но вовремя проявила твердость. Если бы в её пору Макгонагалл поступила бы так же, интересно, как бы повели себя студенты?

Ладно, Гермиона, - она бы подготовила эссе, примерная ученица как-никак, чего не скажешь об остальных: а зачем что-то делать и тем более учить? Гарри с Роном, быстро придя к соглашению, что лучше потратить свое время на тренировки по квиддичу, чем на дурацкое эссе по трансфигурации, измарали бы пергамент чернильными пятнами и выбросили бы злосчастный свиток. Гермиона мягко улыбнулась воспоминаниям и перевела взгляд на прикроватной столик, на стоящую на нем в рамочке колдографию.

Её сделали на площади Гриммо, 12 еще во время летних каникул между их четвертым и пятым курсом. На двигающейся картинке её друзья с визгом и хохотом носились по комнате, обезвреживая выпархивающих из складок занавесок докси. Не так уж часто в доме Сириуса можно было услышать звуки радости и веселья, особенно с тех пор как здесь решено было устроить штаб Ордена, - во многом сказывалась военная обстановка в волшебном мире. Ей редко удавалось видеть своих друзей счастливыми и улыбающимися – да и что такое маленькие докси по сравнению с остальными темными тварями, – и Гермиона бережно хранила эту памятную вещь.

Поток воспоминаний пронесся в её голове при упоминании о крестном Гарри.
Снейп и Сириус с направленными друг на друга палочками, казалось, были готовы в любую секунду проклясть противника. Но при появлении первых зрителей инцидент разрешился довольно быстро. Сириус и бровью не повел, и вел себя как ни в чем не бывало, но Гермиона сразу заметила напряжение Снейпа: его выдавала неестественно прямая спина. Это было их первое серьезное столкновение, похожее на те, которые у них случались во время учебы в Хогвартсе. Но Гарри отказывался верить, что его отец и крестный были каким-то образом причастны к школьным несчастьям Снейпа.

Чуть позже, в том же году, когда Гарри залез в профессорский думоотвод, все встало на свои места. Гермиона перестала питать уважение к Сириусу после рассказа Гарри об увиденном.

Наверное, именно тогда она впервые почувствовала к Снейпу жалость – с тех пор это чувство расцвело и окрепло. Гермиона знала не понаслышке, каково это быть изгоем. И пусть в итоге она подружилась с Гарри и Роном, это еще не означало, что её приняли все остальные. А кто захочет дружить с невыносимой зазнайкой? С ней дружили, точнее, использовали, пока видели в ней помощника для выполнения домашних заданий. Так что она имела полное право сопереживать Снейпу. Гарри рассказал им свое, несколько искаженное видение произошедшего со Снейпом, и пусть у неё не было возможности увидеть все своими глазами, она стала еще больше уважать хогвартского мастера зелий.

Гермиона знала, каково это, сражаясь на стороне Света, встречаться лицом к лицу с Волдемортом. Но работать по обе стороны баррикад, чтобы впоследствии убить Дамблдора по его же приказу? Иными словами, она не могла представить, через какие он прошел душевные муки, пытаясь хотя бы перед собой оправдать свои действия. Она не собиралась анализировать его поступки, но её не покидало чувство уверенности, что он заработал право на своё привычное поведение. Он много страдал и потому заслужил свои тайны.

- Какого черта я о Снейпе думаю? – пробормотала девушка и, повернувшись на бок, на несколько секунд прикрыла глаза. Ответ пришел сам собой. С обеда Снейп не покидал её мыслей. Охвативший от его похвалы восторг был несравним ни с чем, что ей приходилось переживать раньше. И то, что она сдала С.О.В.Ы. на превосходно и была старостой, было всего лишь мелочью. Она усердно училась в Хогвартсе, чтобы заслужить его одобрение и признание. Но ей и в голову не приходило, что он когда-нибудь сможет признать её способности, и сейчас, став преподавателем, она отчаянно нуждалась в его одобрении. Но люди не переставали её удивлять.

Раздался стук в дверь, ведущую в её личные комнаты; девушка приглушенно проворчала:
- Кто там?

- Виктор, - раздалось с обратной стороны двери.

Гермиона возвела глаза к потолку: она, конечно, любила Виктора, но если он хотел, он и вправду мог казаться тупоголовым, особенно если полученный ответ был ему не по вкусу. Прошлая ночь лишь напомнила об этом специфическом пороке. Будучи спортивной звездой, он ни в чем не знал недостатка, и женщины не раз падали к его ногам. Его лишь охватывал азарт, когда женщины, подобные ей, начинали сопротивляться его обаянию. Но её не оставляла надежда, что он лучшего о ней мнения. Возможно, он поймет, что она не вписывается в его жизнь.

Она растерянно провела рукой по волосам и толкнула дверь. Он был по-настоящему красив, хотя и слишком большой. Пожалуй, он мог быть милым очень недолго и лишь в её присутствии. Гермиона внутренне содрогнулась и отогнала прочь эти мысли. Никогда раньше она не была мелочной, но ведь когда-то можно немного побыть такой. В конце концов, ей не было и девятнадцати - совсем немного, чтобы задумываться о серьезных отношениях. Однако она не хотела, чтобы Виктор неправильно истолковал её поведение. Ему нужен собеседник, с которым можно было бы вести интеллектуальные беседы о квиддиче, не больше.

Его губы медленно расплылись в улыбке, и он спросил:
- Как пращел ваш первый день, профессор Грейнджер?

- Утомительно, - ответила девушка и улыбнулась в ответ.
- А ваш?

- Хорошо, - кивнул он, - здесь очень удобное квиддичное поле.

Она кивнула в ответ, её желудок заворчал, словно у него было свое мнение на этот счет. Виктор улыбнулся.
– Полагаю, это и есть ответ на мой вопрос?

- Какой?

- Ты галадна или нет, - спросил но. – Составищь мне компанию в Хогсмид?

Гермиона вздохнула, встречаясь с ним глазами.
– Давай никуда не пойдем сегодня. Я уже договорилась со Снейпом на вечер, нужно позаимствовать кое-какие ингредиенты из его хранилища.

Виктор любопытно приподнял одну бровь.
– Что-то варищь?

- Глоток Умиротворения, - с этими словами она вышла из комнаты и затворила дверь, запечатав её охранными заклинаниями.

- Если тебе нужно отдохнуть, так бы и сказала. Я смогу тебе помочь расслабиться, - в его словах проскользнул легкий намек.

Гермиона усмехнулась.
– Что ты хочешь этим сказать, Виктор?

Он огляделся по сторонам, пока они шли по коридору в Большой Зал. В его темно-карих глазах, на миг остановившихся на девушке, блеснул восторженный огонек.
- Я бы сказал, только, думаю, кругом слишком много любопытных ушей.

- Ты ужасно самоуверенный.

- Тебя это утомляет? – спросил он невинным голосочком, только вот левый уголок его губ дернулся в хитрой улыбке.

Она задавалась вопросом, скольких же ведьм эта убедительная улыбка завлекла в его постель. Под этим взглядом она чувствовала себя ужасно легкомысленной. Но она еще не уступила ему, и если ему действительно хочется заполучить её, придется потрудиться.

Гермиона хмыкнула.
– Ты понимаешь, на что идешь, Виктор?

- Я сделаю это своей миссией, - ответил он, - Херми-ивонна.

Мимо них пронесся черный вихрь, обдавая холодным воздухом: Гермиона успела заметить спину Снейпа, стремительно несущегося в Большой Зал.

- Чудно. Он сегодня не в настроении.

Виктор рассмеялся.
– Его просто не понимают, как и большинство таких, как он.

Гермиона издала короткий смешок и покачала головой.
– Если тебе хочется, чтобы я хоть на миг поверила, что Снейп и Малфой были просто недопоняты, тебе придется подобрать лучшие аргументы.

Она была на слушаниях в Визенгамоте, где Люциуса Малфоя как общественно опасного преступника осудили на пожизненное заключение в Азкабан. Но в последнюю секунду он спас свою шкуру, сообщив полезную информацию о местонахождении Волдеморта и Пожирателей Смерти Внутреннего круга. Эта информация обеспечила ему мягкий приговор. Он даже объяснил наличие у него темной метки. Он клялся, что его принудили под заклятьем Империо и на самом деле он никогда не ненавидел магглорожденных. Волдеморт угрожал ему тем-то и тем-то, если бы он не присоединился к нему.

Если быть полностью честной, она быстро утратила интерес: Люциус начал нести чушь,
и суд превратился в настоящий балаган. Единственный заинтересовавший её судебный процесс проходил над Снейпом, но не потому, что его обвиняли в убийстве Дамблдора. Она беспокоилась о нем, она беспокоилась за Северуса Снейпа. В тот день она не понимала почему.

- Но ведь это правда: Снейп не такой, как все, - сказал он, - Ты должна была панять это еще в Ордене, Херми-ивонна.

Она кивнула головой.

- Странно, что ты упомянула Малфоя, - сказал он.

- Это еще почему? - спросила она. – Они снова взялись за старое?

Виктор покачал головой.
– Нет, но я буду свидетелем Драко на свадьбе.

- Его свадьбе? - выплюнула девушка. – Кто-то в здравом уме решил выйти замуж за хорька?

- Этот хорек мой друг, Херми-ивонна.

- А как же Крэбб и Гойл? Наверняка они были близкими др…

Виктор издал неприятный смешок.
– Я не застрахован от людей, которые липнут ко мне из-за моего статуса. Малфои стремятся показать сдержанность и простоту, и теперь, когда война окончена, это их первый большой прием. Я был членом Ордена, и, принимая во внимание мое положение в мире квиддича и мое чистокровное происхождение, я - логический выбор.

К несчастью для Люциуса, большинство членов волшебного мира поверили в его раскаяние в зверствах, так же как и в то, что дементоры белые и пушистые, как котята. И хотя из-за его щедрых пожертвований Министерство слепо закрыло на все глаза, во многих общественных кругах его все еще открыто сторонились. Гермиона полагала, что большая свадьба в присутствии знаменитых людей сыграет на руку их семье.

- Я только подумала, что он хотел бы видеть своим шафером близкого друга, - произнесла она, наконец. – Что касается свадьбы, я думала, это торжество в узком кругу близких друзей и родственников.

- Если бы они пригласили только близких друзей или родственников, никто бы не пришел. Большинство из них сейчас в Азкабане, остальные скрываются от авроров, - заметил он.

Гермиона согласно кивнула.
– Полагаю, в этом ты прав.

- Драко - мой друг, даже если наша дружба основывается на моем положении в обществе.

- Я удивлена, почему он вообще разговаривает с тобой, зная, какие нас с тобой связывают отношения.

Виктор улыбнулся.
– Драко очень изменился. Вот мы подошли и к главному вопросу.

- Вопросу?

Он глубоко вздохнул.
– По случаю сего торжества мне необходима исключительно красивая спутница.

Гермиона покраснела.
– Уверена, любая вейла была бы счастлива сопровождать тебя.

Виктор закатил глаза и рассмеялся.
– Ну, ты же знаешь, я говорю о тебе, Херми-ивонна.

- Тебя слишком часто по голове ударял бладжер, Крам, - насмешливо заметила она. – Если ты хоть на миг воображаешь себе, что я получу удовольствие от появления на чертовой свадьбе лишь для того, чтобы выносить на себе все эти противные взгляды и выслушивать в свой адрес оскорбления о моем происхождении, ты глубоко заблуждаешься.

Он посмотрел на неё, как на дерзкого ребенка.
– Гермиона, если кто-то оскорбит или обидит тебя, дуэли ему не избежать. И ты не потратишь зря время у Малфоев, тебе только пойдет на пользу. Прошу, поедем со мной. Лучше я проведу уик-энд с тобой, нежели с любой другой женщиной.

- Уик-энд?

- Мы проведем Малфой-меноре все выходные, - как ни в чем не бывало пояснил Крам.

- Я слышала, на их поместье наложены отталкивающие чары от магглорожденных ведьм. – Гермиона с вызовом посмотрела на собеседника. Ей было любопытно оказаться в их поместье и присутствовать на свадьбе, но в памяти еще были свежи их вражда и неприязнь Малфоя к магглорожденным – стоило ли это потраченных усилий и времени?

Виктор вздохнул.
– Их сняли. Там будут другие магглорожденные и полукровки.

- И на ком женится Драко?

- На Панси Парк…, - он не успел договорить, заметив нехороший блеск в её глазах.

Гермиона прикрыла глаза.
– Ты даже не представляешь, как она вела себя со мной, когда мы учились в школе

- Нет, - выдохнул он, останавливаясь перед двойными дверьми, ведущими в Большой зал. Он взял её руки и сжал в своих, достаточно близко от своей груди: она чувствовала тепло, исходящее от его одежды, и медленный ритм его сердца. – Херми-ивонна, прошу тебя, пойдем со мной.

Она несколько мгновений смотрела ему в лицо, ведя внутреннюю борьбу с самой собой. Ответа так и не пришло. Она всем своим существом презирала Малфоев, но ненасытное любопытство не давало ей покоя, и её было все равно, действительно ли они раскаялись в своих злодеяниях или нет. В его глазах мелькнула мольба: ему не хотелось оставаться с ними наедине.

- Если хоть кто-то посмотрит на меня с отвращением, тебе придется истратить всю оставшуюся жизнь, чтобы помириться со мной, Виктор.

- Потребуешь нерушимую клятву? – спросил он.

- Обойдемся, - произнесла она. – Думаю, ты заслуживаешь доверия.

- А если нет? – его правая бровь вызывающе изогнулась.

Гермиона безразлично пожала плечами.
– Я смогу найти отвратительное наказание.

Он молча согласился и, усмехнувшись, перевел взгляд на Большой зал.
– Ну, пойдем ужинать?

Гермиона взяла его под руку, и они переступили порог Большого Зала.

Гермиона уселась за стол и теперь могла уделить немного внимания остальным присутствующим. Снейпа за столом не оказалось: его поспешный побег не остался незамеченным. С ужина он ушел довольно рано, Гермиона наблюдала за его уходом, задаваясь вопросом, что же такого срочного требовало его внимания. Если только он не назначил взыскание и ему не пришлось спуститься в подземелья и проследить, чтобы студенты во всей красе встретили свое наказание, за какое бы глупое нарушение они его ни получили. Обычно Снейп растягивал трапезу, насколько это возможно, чтобы не встречаться с дерзкой молодежью в лице своих студентов, но, видимо, не сегодня вечером. Да вроде бы никто из студентов не жался от страха и не набирался мужества, чтобы следовать за мастером зелий. Не из-за нее же он ушел так рано, ведь так?