Крылатого Купидона. 8 page

сжала все в его паху.

- Черт, - сказал он, его горло

пересохло. - Я хочу, чтобы ты…

кончила снова. Ты сможешь сделать

это для меня? – он тяжело дышал.

- Близко, - выдохнула она.

- Поласкай себя. Кончи со

мной.

Макенна застонала, потянув

правую руку вниз, и сильно потерла

по влажности, причиной которой он

был. Она раздвинула пальцы в знак

«V» и обвила их вокруг него, когда

он входил и выходил из нее. - Ох,

Христос, – добавленные ощущения

подталкивали его ближе к краю. -

Рыжая, - предупредил Каден, его

голос скрежетал.

Ее пальцы сместились, и затем

кружили на ее клиторе. Он слегка

приподнялся и мельком взглянул. Но

ему

пришлось

отвести

взгляд,

прежде чем невероятное зрелище ее

касаний подтолкнуло бы его, еще до

того как она готова.

- Просто почувствуй. Ощути,

как я заполняю тебя. Почувствуй, как

твои пальцы поглаживают тебя.

Умоляющий всхлип вырвался

из ее горла. - Продолжай говорить,

Каден.

Он застонал. Напряжение от

сдерживания его оргазма вспыхнуло.

И

затем

Каден

выболтал

об

ощущение, которое больше всего

сводило его с ума в тот момент.

- Христос, ты такая узкая, так

чертовски приятно. Все в тебе…

Он почувствовал, как она сжала

его член, и застонал. Просто немного

больше. Подтолкнуть ее немного

больше.

- Кончай, - проворчал он сквозь

стиснутые зубы. – Кончай для меня.

Рука на его спине сжалась. Ее

короткие ногти ужалили, когда они

впились в его кожу.

- Мак…

- Кончаю! О, Боже!

- Черт, да, - ее оргазм пронесся

по ней. Ее внутренние стенки

неотступно сжимают его. Это было

все, что ему нужно.

- О, Христос, - он толкнулся в

нее раз, второй, в третий. Его

освобождение изверглось в ее все

еще сжимающиеся глубины. Его

мышцы напряглись, поскольку самый

интенсивный оргазм в его жизни

обрушился на него. Он сдерживал

себя все это время, находясь в ней, и

содрогнулся напротив нее, поскольку

его член продолжал подергиваться.

- Макенна, - прошептал он,

выдыхая в ее мягкие кудрявые

волосы. Он оставил поцелуй на

влажной коже ее лба, а затем

уткнулся головой в сгиб ее шеи, когда

осторожно вышел из нее.

Долгие

уютные

моменты

блаженной

тишины

прошли.

Находиться с Макенной невероятно,

и

Каден

ощущал

себя

так

непринужденно с ней рядом, что

очень сильно надеялся, что сможет

остаться на ночь, на завтра и на

месяц…

Умиротворенность

не

то

чувство,

которое

ему

хорошо

известно, но с Макенной он испытал

его. И Каден не знал, как когда-либо

сможет отказаться от него.

Макенна лишилась дара речи.

Она догадывалась ранее вечером, что

Каден

окажется

внимательным

любовником, но Макенна не была

готова к тому, насколько хорошо он

предугадывал

ее

потребности,

иногда,

прежде

чем

она

сама

осознавала, чего желает, и как он

удостоверился, что каждый из них

будет удовлетворен. Это опьяняло,

находиться

центром

чьих-либо

усилий

и

внимания.

Она

почувствовала головокружение.

И он ощущался так хорошо в

ней.

Он

с

самым

большим

«достоинством» мужчины, который у

нее когда-либо имелся, и Боже

правый! удовольствие, которое она

получила

от

ощущения

наполненности само по себе делает

секс великолепным. Но то, как Каден

двигал телом, то, как толкался

бедрами, как его руки обладали ею,

те сладкие поцелуи, которые он

оставлял по всему ее телу – все это

ощущалось

таким

легким,

естественным с ним, вот почему она

была в состоянии испытать оргазм

вновь. Прежде Макенна никогда не

была в состоянии кончить снова так

быстро после оргазма. Но Каден

вытянул его из нее при помощи

своего

тела,

слов,

глубокой

потребности в его голосе, чтобы она

присоединилась к нему, когда он

освобождался.

В особенности, он заставил

почувствовать ее себя желанной,

красивой, сексуальной. Эти чувства

позволили

ей

быть

полностью

раскрепощенной с ним.

Она слегка провела кончиками

пальцев по его спине, когда он

рухнул на нее сверху. А затем слегка

отодвинула и повернула голову, чтобы

поцеловать его щетинистую щеку.

Каден приподнял голову, убрав

с ее шеи, и улыбнулся Макенне, а

затем оставил множество мягких,

боготворящих поцелуев на ее губах.

- Ты в порядке?

Она улыбнулась.

- Я чувствую себя очень хорошо.

Его улыбка превратилась в

усмешку.

- Да, так и есть.

Она слегка поцеловала его. –

Хочешь

чего-нибудь

выпить?

–

спросила она. – В любом случае мне

придется встать, чтобы сходить в

туалет.

- Да, звучит хорошо, – он

перекатился

на

бок

и

провел

кончиками пальцев от ее шеи вниз до

пупка.

Она

извивалась,

каждая

частичка ее тела теперь всецело

стала чувствительнее от огромного

удовольствия, которое он доставил

ей.

Макенна соскочила с кровати и

посмотрела на него. Каден даже не

пытался

притвориться,

что

не

наблюдает, как она обнаженная идет

по комнате. Макенна ухмыльнулась,

прекрасно осознавая, что сделала бы

то же самое по отношению к нему.

- Ты можешь воспользоваться

ванной, если хочешь, я воспользуюсь

другой.

Он приподнялся на локоть и

окинул

ее

очень

решительным

взглядом. - Хорошо.

Она покачала головой и вышла

из комнаты, посмеиваясь.

После

того

как

Макенна

привела себя в порядок в ванной, она

вернулась на кухню и улыбнулась от

вида почти ужина, который они

приготовили. Она быстро вернула все

ингредиенты обратно в холодильник,

решив, что переосмыслит утром

нужно ли все это выбросить, когда ее

разум будет способен размышлять.

Затем она положила все грязные

тарелки в раковину.

Макенна

подняла

одежду,

которую они разбросали, и положила

ее на стойку. Улыбаясь, она взяла

черную рубашку Кадена и надела ее

через голову. Она была слишком

большая ей, но Макенна чувствовала

себя прекрасно. Она захихикала, как

школьница при мысли о его реакции.

Она

установила

маленький

поднос на стойку и поставила на

него

две

бутылки

воды,

апельсиновый сок для себя и новую

банку кока-колы для него, а также

большую

связку

охлажденного

зеленого

винограда.

Макенна

понесла все это в свою комнату и

заметила, что он включил лампу на

ее тумбочке. Каден надел свои

боксеры и джинсы обратно и сидел,

подпирая

изголовье

кровати

и

вытянув длинные ноги перед собой.

-

Хорошая

рубашка,

-

ухмыльнулся он ей, но его глаза

горели от желания.

- Я так и думала, - она

подмигнула ему, пока ставила поднос

между ними и взбиралась на кровать.

– Угощайся.

Каден взял бутылку воды с

подноса и осушил половину одним

жадным глотком. Вид того, как его

кадык поднимался и опускался,

заставил ее слегка извиваться. Она

покачала

головой,

после

чего

схватила свой стакан сока и сделала

значительно меньший глоток.

Он закрыл колпачок от бутылки

и сел прямо, затем отломил веточку

от винограда. Каден бросил две

виноградинки в рот и закрыл глаза,

пока жевал.

Макенна нагнулась и оторвала

горсть виноградин себе. Сладкая

сочность наполнила ее рот, пока она

пережевывала его. – Ммм. Хорошо, -

пробормотала она.

Он забросил еще две в рот и

улыбнулся. - Очень.

Вспышка красного света позади

Кадена попалась ей на глаза.

- Ничего себе, - сказала она. –

Уже 2:30. Я и понятия не имела, –

она

залпом

выпила

остатки

апельсинового сока.

Каден взглянул через плечо.

- Гм, да, - он съел еще одну

виноградину и посмотрел на две

другие, которые перекатывал в своей

руке. Его челюсть напряглась точно

так же, как и в лифте, когда она

увидела его в первый раз.

Макенна нахмурилась.

- Эй? - Каден взглянул вновь на

нее. – Что случилось?

Он нахмурил брови.

- Я… ничего. Правда, - он

улыбнулся, но это не та улыбка,

которая покорила ее сердце.

Не снова.

Макенна

подняла

бровь,

пытаясь понять, что не так.

- Я называю это чушью.

Он засмеялся и провел рукой по

своему шраму, затем вздохнул. – Уже

поздно.

Она

колебалась

лишь

мгновение, а затем решила, что риск

стоит того. Отодвинув поднос в

сторону, Макенна пододвинулась к

нему и встала на колени перед ним.

Она обхватила правой рукой его шею,

а левой прикоснулась к затылку, а

затем осторожно потянула его, пока

травмированная сторона его головы

не оказалась перед ее лицом. Вполне

осознанно, она потянулась вверх и

проложила

дорожку

из

нежных

трепетных поцелуев от его виска

вдоль шрама над его ухом и весь

обратный путь до самого конца по

линии роста волос на его шее. Она

села на пятки и повернула его лицо,

чтобы увидеть его теперь пылающие

глаза.

Глубоко

вздохнув,

она

спросила. - Тебе куда-то нужно

идти?

Он покачал головой.

- Поскольку мне бы хотелось,

чтобы ты остался, если хочешь. Не

было никакого скрытого смысла в

моих словах, когда я упомянула

время. Я просто удивилась, это

чтобы ты знал.

Каден усмехнулся и кивнул. -

Хорошо. Я хотел бы остаться.

Она издала глубокий вздох

облегчения, и радость наполнила ее.

- Хорошо. И Каден?

- Да? – он ехидно улыбнулся.

- Таким образом, больше нет

никакой

таинственности

или

неуверенности… Ты мне нравишься,

- тепло от румянца ощущалось на ее

щеках.

Улыбка, которую она любила,

украсила его лицо и отразилась в его

глазах.

- Ты мне тоже нравишься.

Глубоко

внутри

она

подпрыгивала и кричала, - Я ему

тоже

нравлюсь,

я

ему

тоже

нравлюсь! Внешне же, она протянула

руку

назад

и

взяла

несколько

виноградин.

- Открой, - сказала она.

Ямочки

на

его

щеках

углубились, поскольку улыбка стала

шире. Он открыл рот. Она закинула

одну виноградину в его рот и две в

свой, пытаясь подавить улыбку, пока

жевала.

Затем Макенна задумалась на

мгновение. Она хотела узнать о нем

больше – она желала узнать все.

Поэтому

она

вновь

села

и

посмотрела на него, наконец-то

вырисовывая пальцем контур его

татуировки в виде желтой розы.

- Расскажи мне об этом?

После

того,

как

Макенна

вышла, чтобы принести им чего-

нибудь выпить, Каден вымылся и

оделся от неуверенности в том, чего

ожидать, и стоит ли вообще ожидать

чего-то. Он знал, чего желал. Он

хотел остаться на ночь. Он желал

заснуть, держа ее в своих объятьях.

Ни разу за последние четырнадцать

лет он не чувствовал себя так же

уютно рядом с другой женщиной, как

это обычно бывает у других. И им

было так чертовски хорошо вместе.

На протяжении всей ночи все вокруг

ощущалось таким естественным с

ней. Теперь, когда он нашел это

чувство комфорта, нашел ее, он

желал все, что она даст ему.

И затем она вернулась в его

рубашке. Ее черный цвет подчеркнул

ее контраст бледных фарфорового

цвета ног и пламенный оттенок

распущенных

вьющихся

волос.

Каким-то

образом

его

тело

обнаружило

какой-то

последний

запас энергии, потому что ее образ в

его

одежде

заставил

его

член

дернуться

вновь.

Если

у

него

появится шанс, то он даст ей свою

толстовку пожарной части номер

семь с его именем, вышитым на

спине.

Каден наслаждался ее образом

в его рубашке, который означал бы,

что она его, но когда она указала на

врем, воздух покинул его легкие. Мое

время вышло, единственное, о чем он

мог думать. Его желудок сжался от

чрезмерного разочарования.

Она бы обратила внимание и

указала бы ему на его дерьмо – как

она делала всю ночь. И он... любил ее

за это. Да, я даже не собираюсь

притворяться, что это что-то еще.

Поскольку, именно тогда, когда

Макенна

поцеловала

его

–

поцеловала его шрам – и сказала

ему, что он нравится ей, то она

потянула его обратно от края

нисходящей спирали, и Каден понял,

что, безусловно, влюбился в Макенну

Джеймс.

Ее палец щекотал контур его

розы. Он решил рассказать ей свою

простую историю. - У моей мамы

был сад из роз. Желтые были ее

любимыми, – он взял ее руку и

поднес к губам.

Макенна

потянула

свою

свободную руку и указала на красный

крест на его бицепсе. А эта?

- Это знак моей части.

Она начала щекотать ногтями

его с левой стороны в области

живота. Он вздрогнул и ударил ее по

руке, тем самым вызвав у нее смех.

- А эта? – спросила она,

подтолкнув его, чтобы он сел прямо

для того, чтобы у нее появилась

возможность получить лучший обзор

его трайбл татуировки на спине.

Что-то

в

ее

оживленном

исследовании

его

татуировок

ощущалось невероятно сокровенно

для него, но он просто пожал

плечами.

- На самом деле, у нее нет

никакой

истории.

Мне

просто

понравился она. И потребовалось

много времени, чтобы сделать ее.

Макенна подползла и встала на

колени позади него. Ее колени

расположились за пределами его

бедер, и ее теплота излучалась

напротив его спины.

Каден затаил дыхание и

вздрогнул, когда она оставила четыре

поцелуя на большой

древнеанглийской надписи на его

правом плече – татуировка с именем

Шона. Это была его самая первая

татуировка – он солгал о своем

возрасте и использовал поддельное

удостоверение, чтобы сделать ее в

день, когда Шону исполнилось бы

пятнадцать. Его грудь ощущалась

одновременно заполненной и

сжимающейся, но самое главное он

восхищался и оценил то, как

Макенна приняла его эмоциональные

проблемы – целование его шрама в

знак утешения о потере его семьи

заставил его почувствовать себя

таким принятым, но также она

желала понять, почему он наносил

татуировки снова и снова.

Каден уже ожидал ее пальцы,

прежде чем они упали на надпись на

его левом плече. - Что здесь

написано? – она провела пальцем по

четырем традиционным китайским

иероглифам, которые он сделал по

случаю

пятой

годовщины

несчастного случая.

- Она гласит «никогда не

забуду».

Макенна начала массажировать

его мышцы плеча, и он застонал,

наклоняя голову вперед. Ее руки

были

на

удивление

сильными,

несмотря на то, что они такие

маленькие. Через некоторое время ее

большие

пальцы

вычерчивали

глубокие круги вниз по обеим

сторонам его позвоночника, пока она

не добралась до джинсов.

Когда Макенна обернула руки

вокруг

него

и

крепко

обняла,

положив щеку на его плечо, он

опустился в ее объятия. Это было

необычно

умиротворенным

моментом для него. Он ощущал

такую заботу на себе. Они сидели так

несколько долгих уютных минут.

- А есть еще другие? –

спросила она в конечном итоге.

Каден

обернул

свои

руки

поверх

ее.

–

Другая

трайбл

татуировка

на

голени.

Хочешь

посмотреть?

Она кивнула, все еще держа

голову на его плече, затем убрала

руки, когда он наклонился вперед и

задрал джинсы на ноге насколько

мог. Черные линии извивались вверх

и вниз на его ноге, как перья или

лезвия.

- Это больно? – спросила

Макенна,

когда

вернулась

к

массированию его спины.

- Да. В некоторых местах

сильнее, чем в других.

- Вот почему ты это делаешь?

Он резко развернулся вправо и

опустил ноги на пол, скручивая

туловище сильнее, чтобы увидеть ее

лицо.

Несмотря на удивление от

внезапности

его

движения,

она

наклонилась

вперед,

чтобы

поцеловать его.

- Каден, мне нравятся твои

татуировки. Я имею в виду…, – она

замолчала и так красиво покраснела.

– Мне, правда, нравятся они. Это

просто…

- Что?

- Они причиняют боль. И ты

сказал, что приобрел этот, – она

погладила его левую сторону. - Потом

потребовалось много времени, чтобы

исправить его. И дракон был частью

доказательства себе, что ты победил

свой страх.

Он кивнул, пристально изучая

ее

лицо.

Макенна

тщательно

подбирала слова. Он мог почти

видеть ее мысли, воспроизводящиеся

на ее лице. Лицо, которое Каден

начинал читать все лучше и лучше.

Лицо,

которое

он

счел

таким

чрезвычайно прекрасным.

- Я думаю…, - она вновь

опустила

руки

на

колени

и

посмотрела на него своими нежно-

голубыми глазами. - Ну, это похоже

на твою броню.

Челюсть Кадена отвисла. Он не

знал, что сказать, потому что никогда

не задумывался обо всех своих

татуировках в этом смысле. Вместо

этого он думал о них, как о способе

запомнить, Каден думал о них, как о

виде покаяния, и он не согласился бы

после определенного момента с тем

фактом, что они могут держать

людей

на

расстоянии.

Но

он

определенно никогда бы не подумал

о них, как о попытке его защиты. Но

она права. Они позволили ему

контролировать боль, которую он

испытывал

–

физическую

и

эмоциональную – то, что было

отнято у него в ту далекую летнюю

ночь.

Ее

наблюдение

так

соответствовало тому, кем он являлся

и что произошло с ним, что Каден

почувствовал

себя

готовым

перевернуть часть того контроля и

доверить ей эту часть его.

Он

устремился

к

ней

и

энергично прижал ее к изголовью

кровати с силой его поцелуя. Каден

поглотил ее вздох удивления, когда

толкнул язык в ее рот, теперь

дегустируя сладость винограда и

апельсина.

Когда он отстранился, она

покраснела и улыбнулась. Ее взгляд

устремился на его лицо.

- Они также сексуальны, как

черт, - сказала она, проведя пальцами

по пирсингам на губе и брови.

Он откинул голову назад и

рассмеялся. Ее выбор времени был

прекрасен. У нее имелось умение

втискивать

юмор

в

серьезные

разговоры как раз в то время, когда

это было необходимо. Ее хихиканье

согревало ему душу. Он вновь

наклонился вперед и поцеловал

Макенну, проведя своей нижней

губой по ее, чтобы убедиться, что она

почувствовала его пирсинг «укусы

паука». Она всхлипнула, и Каден

усмехнулся.

Через

несколько

мгновений он обосновался на ее

груди снова.

Время пролетало рядом с

Каденом, прислоняющимся боком к

животу Макенны, в то время как она

поглаживала его спину, а он играл с

кончиками ее волос.

- У тебя самые красивые

волосы, которые я когда-либо видел,

Рыжая.

И

их

запах

чертовски

необыкновенен.

- Я знала это! Я знала, что ты

вдыхал запах моих волос.

Он наклонил голову, чтобы

посмотреть

на

нее,

неловко

посмеиваясь.

Но сияющая улыбка на ее лице

говорила о том, что она всем

довольна.

- Не переживай, - сказала

Макенна,

когда

увидела

его

смущенное выражение лица. – Я

тоже вдыхала твой запах. Я люблю

твой лосьон после бритья.

Каден кивнул и опустил голову

обратно напротив нее.

- Приятно слышать, - сказал он

сквозь улыбку.

Минуты, наполненные уютом,

прошли, и она вздохнула.

- Я все еще должна тебе омлет.

Он засмеялся. - Да, мы отчасти

пропустили это, не так ли?

Ее голос звучал одобрительно. -

Ммм, да. Хотя, я не возражала, - она

поцеловала его в макушку.

- Как и я. Но, во всяком случае,

я все еще должен тебе пиццу.

- Ох, да, - Макенна извивалась

под ним так, словно танцевала. - А

еще кино.

- И кино, тоже, - Каден

усмехнулся, когда прислонился к ней.

Она строила планы с ним, планы на

будущее. Он чертовски взволнован.

Они лежали вместе в течение

еще нескольких минут, а затем

Макенна зевнула.

- Давай устроимся поудобнее, -

сказала она.

Каден оттолкнулся от кровати и

протянул

руку,

чтобы

помочь

Макенне. А затем взял поднос.

- Я отнесу его на кухню.

- Спасибо, - сказала она, когда

расправляла одеяло.

Когда он вернулся, то она уже

лежала под одеялом на той стороне,

где они сидели. Он подошел к другой

стороне и снял джинсы, прежде чем

скользнуть под одеяло к ней.

- О, Боже, – засмеялся Каден. -

Это ощущается так хорошо.

Она выключила свет у лампы, а

затем повернулась к нему. Он поднял

руку,

чтобы

Макенна

смогла

вписаться в укромный уголок вдоль

его тела. Несмотря на всю новизну

нахождения с женщиной именно так,

все

это

ощущалось

совершенно

естественно для Кадена. И это

заставило его дорожить этим еще

больше. Дорожить ею еще сильнее.

Я могу привыкнуть к этому,

подумал он, поскольку Макенна

приспособилась на его боку и

скользнула коленом на его бедро. Все

его тело изнывало от усталости, но

Каден был счастлив оттого, что все,

что он когда-либо воображал, может

стать возможным для него.

Как только его глаза закрылись,

Макенна поцеловала его в ключицу и

прижала руку к его груди.

- Я люблю… тот лифт, - сказала

она.

С сонной улыбкой и сердцем,

переполненным от счастья, Каден

повернул голову и оставил поцелуй

на ее мягких волосах.

- Ох, Рыжая. Я тоже люблю тот

лифт.