Глава 19. Обнажённый и прикованный к валуну Кейн стиснул зубы от унизительного положения

– Парис, – выдохнула Сиенна.

Просьба о большем? Именно это демон услышал в её дрожащем голосе. Парис обнаружил, что наклонился ещё ниже. Остальной мир был позабыт, когда он уткнулся носом в её волосы и вдохнул их аромат – дикие цветы и кокос. В нынешнее время эта смесь была чем-то редким, раскрываясь только ночью.

О, чёрт, да. Это аромат её сексуального возбуждения.

Разврату это понравилось, даже слишком. Он начал испускать собственный аромат. Это сочетание составило самый дивный, окутывающий Париса букет. Дивный... и мучительный. В мгновение ока все инстинкты Париса вернулись к жизни, и он был более чем воспламенён, более чем готов, отчаянно желая войти в эту женщину и достичь освобождения. Всё, что ему требовалось сделать – это стянуть с них обоих штаны и развести её ноги. Парис бы глубоко и мощно вошёл в Сиенну, а она была бы горячей, влажной и очень тугой вокруг него.

Острые маленькие ноготочки через футболку вонзились в его кожу, словно желая удержать на месте. Парис чувствовал тепло Сиенны – пульсирующее, просачивающееся в него, смешивающееся с его теплом и устремляющееся прямо к члену. Воин испытывал невыносимую боль. Ещё до того, как понял это, Парис сдвинулся, коленом раздвинул ноги Сиенны и прижался эрекцией к её женской сущности.

Привет, сладкие муки. Или он сейчас совершит самую большую ошибку в своей жизни или самый лучший поступок. Они подходили друг другу как кусочки пазла. Парис медленно потёрся о Сиенну, чтобы подразнить и помучить их обоих. Наслаждение росло наряду с давлением. Да, ему определённо стоило взять её раньше. Демон Париса был готов вырваться наружу.

Из-за окружающих их криков Парис не слышал реакцию Сиенны на его действия, поэтому нежно прижал ладонь к её горлу. Ничто не могло остановить его от желания ощущать её стоны, вибрации от которых оказались чертовски потрясающими.

– Парис. – Сиенна прижалась губами к его уху. Определённо, чтобы не произнести мольбу, но и не предупреждение. – Ты не можешь желать меня.

Он вращал своими бёдрами: прижимаясь к ней, отступая, снова прижимаясь.

– А что тогда это?

– Призыв к единственной годной для этого женщины в комнате.

Эти слова были как пощёчина. Капризная, внутренняя тьма Париса ответила с агрессией, рвала и метала, требуя, чтобы воин наказал обидчика. Парис подавил желание и рявкнул:

– По твоему, парень вроде меня может испытывать желание только к тому, что доступно?

– Там, в комнате, ты не хотел меня. Так, быть может, это наказание. – В голосе Сиенны сквозил гнев.

Наказание? Парис машинально сжал руки в кулаки. Его гнев перекликался с гневом Сиенны.

Печально, но она ещё не закончила.

– Поверь мне, сейчас я понимаю всё намного лучше, чем когда-либо. Возможно, ты пришёл не для того, чтобы освободить меня, а чтобы ранить так, как я однажды ранила тебя.

Парис не доверял Сиенне, не мог этого сделать, и не важно, насколько сильно он хотел обратного и как сильно себя уговаривал об этом. И сейчас воин понял, что она тоже не могла и не станет доверять ему. По крайней мере, не полностью. Он подозревал, что подобное произойдёт. Раньше это не беспокоило его сильно, но не теперь. Парис презирал это множество препятствий между ними: одежду, условия, сомнения и переживания.

– Я не похожа на женщин, к которым ты привык, – продолжила Сиенна. – Я знаю это. Знаю, что не симпатичная.

– Ты права; ты просто великолепна.

– И у меня дурацкие губы, – выдохнула она.

– Если "дурацкие" – новое определение мечты, от которой текут слюни.

Сиенна принялась колотить маленькими кулачками по груди Париса.

– Прекрати! Сейчас же. Тебе нужен секс, и ты пытаешься продать себя. То же самое чуть ранее сделала я, желая оказаться с тобой в последний раз. Мне не следовало бросаться на тебя подобным образом.

Парис выпрямился. Сиенна предложила себя ему, не потому что хотела загладить вину, а потому что хотела его. Она не должна была в этом признаваться. Теперь Париса ничто не остановит. Он заполучит её любым способом.

Парис лизнул Сиенну в губы и сказал:

– Детка, мне не приходится пытаться. Я дышу, а женщины предлагают мне себя.

Обида отступила и Сиенна захныкала.

– Тогда ты... ты пытаешься поставить меня на место. Пытаешься дразнить меня тем, что я никогда не получу в полной мере.

"Определённо, ты можешь это получить."

– Ты же знаешь, что это неправда. Не потому что ты мне доверяешь, не из-за своего демона. – Гнев был готов пойти на любую хитрость, когда дело касалось Париса.

Последовала мучительная пауза длиной в три удара сердца.

– Ты... прав. Как ни странно, – произнесла она со страхом и надеждой, и снова впилась ноготками ему в грудь. – Мне ненавистно, что в меня поместили демона. Я хотела освободиться от него, буянила, ругалась и даже планировала избавиться от него, и всё же начала рассчитывать на его способность читать мысли людей.

Однажды одержимые, они останутся такими навечно. По большей части, так и происходило. А вернуть Гнев Аэрону? Чёрт, нет, это стало бы кромешным адом. Это убило бы её. Снова.

– Ты можешь верить мне, когда я говорю, что хочу тебя, Сиенна. Ты занимала все мои мысли последние несколько месяцев. Устоять перед тобой в той комнате оказалось самым сложным делом моей жизни.

Вибрация в её горле просигнализировала о том, что Сиенна издала стон.

– И тебя действительно, несмотря ни на что, влечёт ко мне? – Её голос пропитало удивление, обволакивая Париса тёплым мёдом.

А у него было кое-что для тёплого мёда.

– Да. – Парис подался назад, затем вперёд, возобновляя их контакт. Он хотел большего, но ничего не делал. Пока. Парис хотел, чтобы Сиенна сосредоточилась на наслаждении, а все страхи о скрытых мотивах покинули её. – Пусть на этот счёт не останется никаких сомнений.

Ещё одна вибрация, которая достала до самых глубин Париса.

– Почему я? – Сиенна ослабила хватку своих ноготков и провела руками по его груди. – Я о том, что ты мог заполучить любую.

– Именно. Мог, но выбрал тебя. По очень многим причинам. Ты сообразительна.

– Сомневаюсь.

– Ты остроумна.

– Не более чем тысяча других.

– Ты сварлива и не признаёшь комплименты.

– Эй! – Она протянула руку и дёрнула его за волосы.

Несмотря на мрачность окружающих обстановки и обстоятельств, Парис улыбнулся.

– Ты прекрасна.

Сиенна массирующими движениями пальцев провела по его голове.

– Получается, что я уже не запредельно потрясающая? – сухо спросила она.

– Ты совершенна, и я не хочу слышать, как ты снова опускаешь себя. Поняла? – Других он за подобное убивал. Её же только отшлёпает. – Ты можешь лишь радоваться или нет результатам.

– Почему? Ты задумал меня отшлёпать? Потому что в моей голове несколько образов.

– Ну-ну. В ней есть кое-что ещё, что тебе нравится. Ты понимаешь, о чём я.

Сиенна фыркнула. И Парис наслаждался этим звуком, потому что стал той причиной, который его вызвал.

– Должно быть, тебя ослепил похотливый демон в розовых очках, – произнесла она.

И Сиенна подумала о том, что таких же упрямых, как она были тысячи. Парис только что в открытую угрожал ей, а она проигнорировала это и продолжала шутить.

– Неужели твой демон когда-нибудь позволял спать с одной и той же женщиной дважды? – спросила она, и в её словах наряду с возбуждением сквозило волнение. – Я слышала, что ты... Неважно.

Большую часть информации Сиенна получила от Ловцов. Парис напрягся, ненавидя напоминание о её прошлом, но это не остановило его от признания:

– Ни с кем, кроме тебя.

Тепло её дыхания щекотало его шею, когда Сиенна прижалась щекой к его щеке.

– Почему так происходит со мной?

– Не знаю. Даже Разврат не знает. Я спрашивал у него.

– Он должен был выбрать кого-то другого. У меня маленькая грудь, – прошептала Сиенна со стыдом.

Он обхватил ладонями её небольшие холмики. Они. Были. Идеальны. Руки Париса были большими, бисеринки её сосков упирались в центр его ладоней, и пошло всё к чёрту, если это не самое возбуждающее ощущение в мире. Парис приблизился губами к её уху и прикусил мочку.

– Я хочу их попробовать на вкус, – прохрипел он.

Сиенна издала стон, впиваясь своими ноготками всё глубже и глубже в кожу его черепа.

Парис проложил дорожку из поцелуев и облизываний к её губам. Они были приоткрытыми, тёплыми, а сладость её дыхания овевала Париса ароматом кокосового ореха. Он замер, по-прежнему не беря то, чего хотел. Чего хотели они оба. Если бы Парис это начал, то было бы сложно остановиться. Очень сложно. Он слишком долго был без женщины, и его демон испытывал слишком большую потребность, но...

Парис понял, что не хочет брать Сиенну в коридоре, на глазах остальных. Да, он делал подобное дерьмо раньше – перепих по-быстрому. Парис хотел, чтобы этот раз был только для него, чтобы каждый вскрик Сиенны был только для его ушей, каждая реакция на его прикосновение – его личным открытием. Её аромат – его. Её кожа – его. Его, его, его.

"Возьми то, что является твоим! Возьми, возьми, возьми!"

Как же ему бороться с демоном, заключённым внутри него.

– Парис? – произнесла она скучающим тоном.

– Да.

– Предупреждаю, я действительно в этом плоха.

Париса охватило смятение. Он нахмурился.

– В чём?

– В поцелуях.

Прежде чем он смог возразить ей, Сиенна прижалась к его губам и вдохнула воздух из его лёгких. Она не была плоха в поцелуях, а всего лишь нерешительной, неуверенной, робкой. Но Парис так сильно желал её, чтобы обучить лучшему. Он взял на себя инициативу, неспособный остановиться. Его язык творил невообразимое, требуя признать его мастерство.

Сиенна не могла признать своё поражение. Когда он в третий раз клацнул зубами о её зубы, она до крови прикусила его нижнюю губу.

Парис дёрнулся назад, прежде чем она откусила её.

– Чёрт побери, женщина.

Разврат устроил что-то вроде кикбоксинга внутри его черепа. Не от недовольства или желания скрыться от жестокости, а от возбуждения, желания подобраться ко всему этому ближе.

"Ещё, ещё! Целуй её ещё!"

– Возможно, я неопытна в этом, но понимаю, когда кто-то в этом такой же как я. Сделай это правильно, – потребовала Сиенна.

"Она, чёрт подери, шутит?"

– Никто раньше не критиковал моё мастерство.

– Они просто не хотели ранить твои чувства, – парировала Сиенна. – Мы с тобой уже прошли эту стадию, поэтому со спокойной душой могу признать, что у меня был потрясающий поцелуй с Карлом Кникербокером в третьем классе.

Опять она показывает свой характер. И будь он проклят, если это не возбудило его ещё больше, не вызывая гнева. Парис желал видеть сейчас её лицо. Её карие глаза, в которых блестели искорки, её румяную кожу, припухшие губки. Сиенна была бы воплощением страсти.

– Неужели мне следует давать тебе указания? В этом деле ты хуже меня.

– Кто-то должен научить тебя. – Сиенна похлопала его по щеке. – Полагаю, мы должны научиться этому вместе.

"Ещё, ещё, ещё!"

Губы Париса изогнулись в улыбке. Забавно. Веселье, когда его тело и демон в огне, отчаянно желая эту женщину.

"Я как раз этим и занят."